О масштабной борьбе в отсутствие специальной техники и ядов бессмысленно упоминать; единичный же отлов грызунов бесперспективен. Кролик хитер и быстроног, с его убийством возникали сложности как у специально выведенных для этой цели пород собак, так и у вооруженных скорострельным оружием охотников. А голыми руками поймать кролика удавалось лишь героям сказок, негритянских баек и канувших в небытие комиксов. Сурок куда менее быстр, но на порядок осторожнее.
Но главное — все они рыли норы. Глубокие норы.
Взрывы почти не затронули ареал обитания сурков и кроликов. Во время Долгой Зимы им, разумеется, пришлось не сладко, как и прочим выжившим, зато про них надолго забыли. А когда первый послевоенный фермер, вооружившись ржавой водопроводной трубой в качестве дубинки, подкараулил на свой убогой делянке юркого длинноухого ублюдка, момент для борьбы на равных уже был безвозвратно упущен.
Поразительная штука — естественный отбор.
**
Декстер применил свою излюбленную тактику: скрываясь в редких кустах колючек и высокой жухлой траве, он до темноты наблюдал за потенциальными жертвами. Следовало изучить их повадки и привычки — вызнать о них побольше. А затем под покровом мрака...
Хвост Королевского Тушкана мелко задрожал от предвкушения тех нечеловеческих унижений, которым подвергнутся рейдеры еще до полуночи.
**
Марк подкрутил фитиль жирового светильника и оперся локтем на громоздкий, покрытый облупившейся темно-зеленой краской, болтомет. Херк, ухмыльнувшись, пододвинул стопку карт, сбросив все, кроме одной. Марк мысленно ругнулся: проверить сейчас означало проиграть. Пятеро ополченцев увлеченно резались в 'наеби соседа'. Фил, Боб и Джоанна напряженно следили за размышлениями оппонента. Тот тяжело вздохнул и уже собрался подсунуть еще пару картишек, вынудив рискнуть кого-нибудь другого, но тут тишину августовской ночи прорезал сухой треск автоматной очереди. Почти сразу за ним прозвучал гулкий взрыв. Игроки мигом повскакивали на ноги и устремили взгляды на становище рейдеров. Там явно происходило нечто интересное. Опасаясь, как бы головорезы не решились наконец на приступ, Боб взвел оружие и притаился у бойницы.
— Шесть валетов!
Марк, не упустив шанса, шмякнул сверху все свои карты и дернул Фила за рукав. Тот рассеяно вскрыл первую же (единственного валета в наборе), смачно выругался и вернулся к созерцанию бурлящего разбойничьего лагеря. Марк придвинул к себе горку поставленных на кон ценностей и принялся деловито засовывать выигрыш в сумку. Бандиты бандитами, а к имуществу нужно относиться бережно.
Под стенами же разворачивалось форменное цирковое представление.
**
Дабби приложил автомат к плечу и нажал на спусковой крючок. Но он опоздал — прыгучая скотина взвилась над палаткой, оттолкнувшись длиннющими мускулистыми ножищами. А незадачливый стрелок прошил очередью Тощего Гарфильда и его жопастую подружку, ошалело уставившихся в черное небо, куда уносился их брезентовый полог.
Кто-то впопыхах прогревал мотор мотоцикла, другие выбегали из палаток в чем мать родила: паника охватила стан головорезов своими по-кошачьи мягкими, но цепкими лапами.
Наконец отдача повалила Дабби, который никогда не слыл силачом, на груду пустых канистр. Пули колокольным звоном прогрохотали по бронированному боку цистерны, после чего дряхлый Н-16 милосердно заклинило. Повсюду с воплями метались полуодетые люди.
**
Королевский Тушкан был великолепен. Подобно опытному тореадору, играющему с молодыми бычками, он глумился над неуклюжими бандитами, шутя избегая редких стрел и пуль. Ловко отпрыгнув с пути разъяренного мотоциклиста, вознамерившегося провернуть эффектный таран, Декстер удовлетворенно проводил взглядом кувыркнувшегося через руль наездника. Тушкан натянул пыльники за несколько секунд до того, как пробитый ударом о булыжник бензобак вспыхнул вместе с близлежащими палатками.
Сполна насладившись зрелищем учиненного им беспорядка, он собрался уже возвратиться в городок и пожать там плоды своей отваги — обожание женщин и бессильную зависть мужчин, — но блестящим планам не суждено было осуществиться из-за самого обычного суркового семейства.
Декстер провалился в обширную нору по плечи. Днем такие места довольно просто заметить, если знать, на что обращать внимание. Декстер знал, но стояла ночь, поэтому он сейчас и торчал в яме, пытаясь выдавить на лице дружелюбную улыбку, окруженный мрачными, злыми, униженными головорезами.
Лысый лупоглазый толстяк, прикрывший жирные телеса лишь короткими домоткаными шортами, медленно занес над головой громадную, утыканную ржавыми гвоздями, дубину. Декстер малодушно зажмурился.
— Погодь, Богри, — раздался вкрадчивый баритон. — У меня есть идейка получше...
**
Большинство значимых поселений располагаются на месте частных или муниципальных убежищ. Кеблин-Таун не числился среди городов крупных, однако история его тоже восходила к довоенным годам, когда какому-то богатею вздумалось возвести личный бункер, а позже расширить его ради тех, кто способен заплатить. Внизу, под улицами Кеблин-Тауна, располагалась запутанная сеть ходов и помещений, часть которых на всякий случай засыпали. Кое-какие, правда, использовались для хранения скоропортящихся продуктов. Но оставались также и потайные норы... Благодаря покладистости Бутча мы получили доступ к катакомбам и планировали с умом применить открывшиеся возможности.
Захария выполнила свое обещание и проникла в бандитский лагерь. Увы, из-за устроенного Тушканом светопреставления ей мало чего удалось узнать. Но главное она выяснила — пленники были еще живы.
Самого же Декстера, привязанного к цистерне и медленно запекающегося на солнце, я заметила утром, прогуливаясь по стенам. К тому времени горожане только и судачили, что о бесстрашном, но теперь обреченном, хвостатом уродце, переполошившем ночью осаждающих. Так или иначе, Тушкан изрядно осложнил нам задачу — взрыв бензовоза, о котором мечтала Тиана, откладывался. Она требовала вызволить недотепу Декстера, судьба прочих пленников ее не волновала. Зато волновала нас. К сожалению, ни им, ни Королевскому Тушкану до темноты мы помочь не могли. Все напряженно дожидались сумерек. Тиана понуро ковырялась в огнеплюе, Принцесса воров мыла скутер. Птицын с завыванием скакал по стоянке, пугая наших соседей, — должно быть, камлал (кажется, так именуются эти кульбиты у людей в теме). Сагерт с Кирной оккупировали трейлер и вряд ли там скучали, Аксель возился с лошадьми. Заки отсыпалась, Данике тоже еще не вылезал из тканевого нутра повозки, а Натан куда-то смотался поутру, похоже, скрываясь от страстных взоров Элейн. Я же погрузилась в сладостные мечты о 'юрале'.
**
Джонатан с возрастающим ужасом наблюдал, как его спутники буднично готовятся к массовой резне. Он почему-то не задумался над тем, что им тоже присущи бахвальство и пустословие. В его мозгу вертелись сетования Кирны про разорительность затеи, где придется тратить больше одного патрона на цель, и соответствующий им кровавый образ. Не в силах терпеть это дольше, Хайд, побродив среди машин, отыскал Туве, спящую в ржавой бочке. Девушка подняла голову, вяло моргая заплывшими со сна глазками. Выглядела она довольно комично — Джо усмехнулся.
— А ты бывала уже в Кеблин-Тауне? — спросил он. Фраза 'с добрым утром', которая вертелась на языке, как-то не вязалась с солнцем, давно миновавшим зенит. — Может, посмотрим, что здесь интересного?
— Давай попробуем, — флегматично согласилась Туве. — Хотя все эти городки на одно лицо. Как разбитые и криво склеенные тарелки.
Она выползла из своей 'спальни', каким-то чудом умудрившись не ободрать колени, и, потянувшись, встала рядом с Джонатаном.
Разумеется, девушка оказалась права. В Кеблин-Тауне не обнаружилось достопримечательностей, заслуживающих внимания, по крайней мере, топливное хранилище, кирпичная тюрьма и кособокая часовая башня к ним, по мнению Джо, не относились.
Гуляя, Хайд подмечал, как окружающие реагируют на его спутницу. Некоторые, конечно, провожали ладную фигурку Туве сальными взглядами, но большинство брезгливо косилось на уши и амулеты, иные складывали пальцы в знаки, защищающие небось от дурного глаза. Джонатану также перепала порция негатива — ведь он якшался с бродяжной нелюдью.
— А там, откуда ты родом, у всех такие красивые уши? — Джо решил приободрить девушку, заметив очередную абракадабру из пальцев, выставленную в ее сторону какой-то бабкой.
— Уши — твой фетиш? — Туве приподняла бровь, и Хайд смутился, припомнив похотливых эльфиек-лесбиянок. — Там, откуда я родом, были самые разные уши, если тебя именно это интересует. По паре одинаковых на каждой отдельно взятой голове.
— Нет, не фетиш, — пробормотал он. — Но почему-то я уверен: в порядке вещей такие уши, как у меня, Натана, Кирны, ну, в общем, у всех, кроме тебя и Тома.
Пытаясь поскорее замять щекотливую тему форм и размеров ушных раковин, Джо всучил Туве, уже раскрывшей рот для ответа, пару леденцов. Пока девушка жевала, он задал следующий вопрос:
— А почему ты покинула дом? Наверное, за тебя волнуются... Впрочем, я-то рад. Приятно, когда за тобой присматривают, — Хайд несмело улыбнулся. — Вообще у нас с тобой практически случай инбридинга...
— Инбридинга? Так ты называешь то, что сделал с Принцессой воров? Вроде бы это зовется иначе. — Увидев, как лицо Джонатана страдальчески вытягивается и заливается румянцем, Туве подмигнула ему: — Все просто: я не люблю скуку, мелкий Джо.
— Элейн — эффектная женщина, но в ней есть немного от самки богомола. Та пожирает своих партнеров после соития, — Джо потупил глаза.
Ему показалось, Туве всерьез осуждает его. А та молчала.
— Ей нужен не ты. — Девица с хрустом разгрызла остаток конфетки. — Может, Натан.
— Знаешь, я тоже так считаю. — Джо, уже начавший нервничать, воспрянул духом. — Ей нужны не мужчины, а то, что у них есть. В кои-то веки я почти рад своей нищете.
— Она уже немолода и мечтает завести семью, — продолжала Туве, поправляя с едва заметным оттенком кокетства свой легкомысленный наряд. — Но нельзя вступать в серьезные отношения с тем, кто не умеет вить гнезда.
— Гм. Тогда, пожалуй, мне стоит овладеть этой наукой. Надеюсь, под твоим руководством.
Джо никогда не был специалистом по общению с женщинами, а Туве вообще являлась для него сложнейшим ребусом. Ему вспомнилась книжка 'Обезьянья планета', герой которой, помимо прочего, танцевал, вил гнездо и вытворял другие нелепости, пытаясь завоевать расположение красавицы-дикарки. Хайд, правда, еще не созрел морально для брачных танцев и постройки гнезд, но избежать их, похоже, не удастся.
— Но я не с Элейн хочу вить гнездо, — быстро добавил Джонатан.
— Тебе еще рано задумываться о таких серьезных вещах, как гнездование. — Туве всецело погрузилась в возню со своим топиком, одна из завязок которого перетерлась. — Начни с простого — с рытья могил.
— Я не могу дезинтегрировать материю. В свете этого начну с поисков лопаты. А ты умеешь вить гнезда?
— Конечно, умею. Все туве умеют их вить.
— Мне повезло, один я вряд ли справился бы, а с такой наставницей — освоюсь. — Джо вздохнул, несколько раздраженный необходимостью соблюдать идиотские дикарские ритуалы. — А пока я еще не решил, чем заняться в этом мире, уж очень он странный и жестокий. — Тут взгляд Джо зацепился за белую спираль на плече собеседницы, и он поинтересовался: — А зачем на тебе рисунки?
— Все хорошо воспитанные туве наносят анима-разметку, — рыжая почесала руку, прочертив в узоре царапины.
— Погоди-ка! — Хайд придержал ее за локоть. — Разве Туве много? А как же твоя уникальность?
— Глупый Джо! — девица хихикнула.
Не иначе он вновь оплошал, выдав свою неосведомленность о неких элементарных вещах. Поди, дикарка уже записала его в дураки. Примерно те же чувства у Хайда пробуждал его приятель, не способный самостоятельно отладить операционную систему своего домашнего компьютера.
— Мы все туве. Но поскольку у Мэйби-туве есть имя, то он туве с маленькой буквы. А я обыкновенная туве, но достаточно важная, поэтому начинаюсь с заглавной. Ты ведь знаешь про буквы, да?
— То есть у тебя нет другого имени? — Джонатан пропустил последний вопрос, побоявшись осрамиться вновь. — Тогда я буду называть Туве только тебя. Я не глупый, просто пока мало знаю. Но я учусь. Кстати, мне удалось раздобыть спальник — тебе больше не придется ночевать на голой земле...
— Не стоит слишком зависеть от вещей.
— Вещи — всего-навсего инструмент. Почему бы не воспользоваться им? — удивился Джонатан. Его немножко задело то, с каким откровенным презрением Туве отнеслась к подарку. Мешок из кроличьих шкур, хоть и пах прескверно, обошелся ему, между прочим, в леденец, девять картофелин и два килограмма вяленого мяса, которые втихомолку пришлось взять взаймы в таборе. — Пока есть кровать, можно спать в ней, а если нет, тогда уже на земле. Неужели ты и дома спала на полу? — В итоге Хайд не утерпел и съязвил: — Похоже, ты тоже не так давно родилась.
— На твое счастье, достаточно давно, чтобы позаботиться о нас обоих, — сурово откликнулась Туве. — Вещи коварны: сейчас ты разглагольствуешь о своей воображаемой независимости, а завтра Колесо Вселенной давит тебя, потому что ты забыл дома смену носков.
— Ты преувеличиваешь, потеря вещей — это лишь досадное неудобство. — Джонатан с грустью представил навсегда утраченный комфорт своей пятикомнатной квартиры. — До тех пор пока я не вылупился, мне снился сон про другой мир. Мир без руин, мир, где людей не убивают только из желания повеселиться. Нет, разумеется, существовали свои сложности, но жизнь ценилась больше. — Туве внимала, слегка наклонив голову и любопытно приподняв мясистое ухо. — Хотя тебе там не понравилось бы, наверное. То был мир вещей. И девушки в костюмах, как у тебя, встречались только на пляжах и в бассейнах. По сравнению с этим сном нынешняя реальность переполнена злобой. Все можно решить миром, но люди продолжают убивать. Я, конечно, не имею в виду тебя. Ты уникальное исключение.
— Мне доводилось убивать, мелкий Джо. Насилие — неотъемлемая часть бытия. Иногда оно служит вполне адекватной заменой другим способам общения. Что касается твоей грезы... Сны обычно или не значат ничего, или наоборот — значат очень много. Одно точно — мир, который тебе приснился, плох. Хуже настоящего.
— Тот сон имел для меня значение... но его не вернуть. Придется жить здесь и сейчас. -Джонатан протянул Туве еще леденец. Пора бы уже продумать модель отношений без них, ведь конфетки потихоньку заканчивались. — Скажи, а тебе не колко ходить босиком?
— Я уже говорила о вреде вещей. — Девушка, по своему обыкновению, закинула сосалку в рот, не разворачивая. — Мне не нужны ботинки, чтобы не раскроить ногу о камень.
Целый день Джонатан (не считая неуклюжих и наивных попыток флирта) пытался осмыслить Туве с точки зрения науки, но выяснить, кто же она такая, представлялось очень даже нетривиальной задачей. Регенерация тканей, контролируемые энергетические выбросы, уши. 'Эльфийские!', — шепнул ребенок из глубин подсознания. 'Отличные дойки! Я бы помявал', — вторил ему подросток. Биоконструкт? Инопланетянка? Акселевские Старшие Братья выступили вперед. Неизвестный науке вид? Взаправдашняя мутантка с суперсилой? Ученый не приблизился к разгадке ни на шаг. Пока Туве оставалась просто Туве, странноватой девицей в обрывках выцветшей ткани и бренчащих амулетиках. Оставалась таинственной. Наверное, впервые за долгие века страсть сплелась в чьей-то голове с живейшим научным интересом.
