| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Наконец звучит свисток. Тренировка заканчивается. Потные мужики, переговариваясь, бредут в раздевалку.
Смотрю на часы. Скоро появятся ребята. Зорин уходит к себе в комнату. Первой в дверях появляется огромная фигура Мальцева. Он приветливо ухмыляется, увидев меня.
Обмениваемся рукопожатиями. Его медвежья лапа крепко, сжимает мою ладонь. Здоровый бык. С трудом удерживаюсь, чтобы не поморщиться.
— Привет, чего сидишь? Пошли переодеваться, — басит Серега.
— Там сейчас мужики с другой группы. Сейчас они выйдут и пойдем. Тесно же будет, — предлагаю я.
— А чего время терять? — удивляется Мальцев, — ты как хочешь, а я переодеваться.
Он бодрым шагом уходит в помещение раздевалки. Через пару минут оттуда выходят спортсмены из прошлой группы. Подхватываю сумку и встаю. Уже возле двери раздевалки меня догоняет Волобуев. Он дружески хлопает меня по плечу. Мое тело сотрясается от такого 'приветствия'. Они, что сегодня все сговорились? Здороваюсь с тезкой.
Начинаю, не торопясь, переодеваться. В раздевалку залетает Потапенко. Затем, появляется Миркин. После короткого приветствия он 'приземляется' рядом со мной, бросив сумку на скамью.
Через пару минут мы уже разминаемся на ковре. Из гимнастического зала приходит Вероника. Сегодня девушка в белоснежном кимоно. Ткань одежды хрустит при каждом движении. От неё веет едва уловимым ароматом стирального порошка.
Семенович разбивает нас по парам. Неожиданно он ставит Веронику с Потапенко, а меня с Миркиным.
По команде тренера мы надеваем боксерские перчатки, поочередно пробиваем джеб и правый боковой по рукам напарников. Затем выбрасываем отвлекающие двойки, и отрабатываем проход в ноги, с последующим переводом противника в партер. Пот течет с меня градом. Игорь гораздо тяжелее меня. Он меньше по габаритам Мальцева, но весит тоже за сотню кило.
— Стоп, — командует наставник. Мы послушно останавливаемся.
— Работаем парами. Сначала один атакует, второй защищается. Цель опрокинуть противника и взять на болевой. Перчатки можно снять. Руками бить легко и аккуратно. Два раунда по три минуты. Все понятно? — уточняет сэнсей, — Начали!
Первым нападаю я. Делаю пробный джеб, ухожу уклоном от прямого правой. Наношу удар в солнечное сплетение, пытаюсь сместиться, и войти в клинч с Миркиным, соединив руки у него на пояснице. Игорь, резким движением назад, уперев в меня руки, легко разрывает мой захват. Рывок за рукав моего кимоно, его нога подсекает мою стопу. Я взлетаю в воздух и приземляюсь набок. Противник крепко прижимает мою спину к ковру, наваливаясь всем телом. Первую схватку я проиграл. Слишком уступаю в кондициях.
Миркин отпускает меня и поднимается. Его лицо освещается торжествующей улыбкой. Встаю, заправляя кимоно за пояс. Теперь его очередь атаковать. Игорь идет на меня, не утруждая себя кружевами финтов. Надеется, что легко заломает мальчишку? Придется его разочаровать.
Отбиваю фронтальный удар ногой, захватив пятку ладонью. Сразу же дергаю её на себя, чуть смещаясь в сторону. Чтобы не упасть противник подается вперед. Передо мною оказывается спина Миркина. Правое предплечье захватывает его горло, левое находясь параллельно, давит ему на затылок. Подпрыгиваю и скрещиваю ноги на пояснице соперника. Мы заваливаемся назад. Хрипящий Игорь хлопает меня по руке. Разжимаю захват. Один-один.
Снова принимаем боевые стойки. Моя очередь нападать. Постоянно двигаюсь и обозначаю удары руками, заставляя противника все время держаться в напряжении. Ловлю его за рукав, дергаю к себе, входя в клинч. Пробую подсечь его левую ногу. Миркин моментально убирает её назад. Но это всего лишь имитация атаки. Мгновенно опускаюсь ниже, и подбиваю правую пятку задней частью голени. Классический зацеп изнутри. Мы валимся на ковер. Оказавшись сверху, смещаюсь в сторону. Его стопа попадает в жесткий замок из рук, ноги окольцовывают бедро. Откидываюсь назад, давя на ахиллово сухожилие. Лицо Игоря кривится от боли, рука энергично барабанит по ковру. Два-один в мою пользу.
Опять принимаем боевые стойки. Глаза Миркина горят предвкушением реванша. Раздается пронзительный свисток. Нехотя расходимся в стороны.
— Подойдите сюда, — командует наставник. Собираемся группой возле него. Семенович стоит возле чучела Пал Палыча.
— То, что я сейчас покажу вам, применять в крайнем случае. Только, если имеется опасность, что вас могут убить или покалечить, — продолжает Семенович.
— Между верхней губой и носом находится одна из самых уязвимых болевых точек человека, — сэнсей наглядно указывает её расположение кончиками пальцев, выбрав для демонстрации ухмыляющегося Мальцева.
— Слабое ударное воздействие приводит к болевому шоку, способному остановить даже самого отпетого хулигана. Сильное — может убить. Все зависит от угла попадания и мощи удара. Бьем по этой точке вторыми фалангами пальцев. Но так попасть в двигающегося или готового к драке человека нереально. Поэтому проводим связку из двух ударов. Один отвлекающий ногой вниз — в колено, второй рукой вверх — по носогубной складке. Показываю один раз. Запоминайте.
Раздаются глухие шлепки ударов. Растянутый на резинках Пал Палыч мелко трясется.
— Все понятно?
Парни и Вероника кивают.
— Отлично, работаем.
Тренер расставляет бойцов возле боксерских мешков, рисуя мелом точки. Мне опять достается Пал Палыч.
Минут двадцать мы усиленно молотим мишени. Игорь Семенович смотрит на наши действия, подходит, дает рекомендации и поправляет.
Опять трещит свисток.
— На сегодня все. Переодеваемся, — звучит голос тренера.
Вероника вприпрыжку убегает в гимнастический зал. Сколько же энергии в этой девице. Мы устало бредем в раздевалку.
Сбрасывая кимоно, прислушиваюсь к разговору ребят.
— Ну что, идем завтра на танцы в Ленинский? — уточняет Мальцев, закидывая полотенце на плечо.
— Конечно, — кивает Вова Потапенко. Сверкающие на его лбу капельки пота разлетаются по пространству раздевалки.
— Я буду обязательно, хочу поплясать от души, — подтверждает Волобуев.
— Я с вами мужики, — Миркин, как всегда немногословен.
В Ленинском парке находится большая открытая площадка для танцев. Там собирается много народу. В четверг, пятницу и субботу по вечерам — молодежь, в воскресенье — пожилые люди. Пока еще не сильно холодно площадка работает. Закрывается она в середине октября.
Ощущаю острое желание пойти с ними. Очень хочется расслабиться, снять напряжение от последних событий.
— Ребят, а меня с собой возьмете? Не помешаю? — вопросительно смотрю на парней.
Они удивленно переглядываются между собой, наконец, Мальцев пожимает плечами.
— А почему бы и нет? Конечно, Леха присоединяйся.
* * *
*
16 сентября 1978-ого года суббота. 17.43
Пять часов вечера. Вместе с потоком усталых работяг, ворчливых старушек, весело шумящей молодежи выпрыгиваю из троллейбуса на остановке 'Парк Ленина'. Вечерние фонари, расположенные вдоль тротуара, заливают улицу теплым золотистым сиянием, отражающимся веселыми бликами на каменной брусчатке. Теплый ветерок нежно касается лица, игриво шевеля воротник куртки. Я бодро шагаю к белоснежным колонам. Они напоминают каменных исполинов, стерегущих вход в парк. Меня распирает от отличного настроения и ощущения счастья.
Сегодня в школе на одной из перемен пообщался с Залесским. Саша уже поговорил с комсоргом школы — Николаем Богдановым из 10-ого Б. Он наше предложение одобрил. В вестибюле меня поймала Ольга. Классная тоже успела пообщаться с директором. В понедельник после уроков он с завучем будет ждать нас и комсорга школы у себя в кабинете.
Пока все получается все, как я и планировал. Положительные эмоции захлестывают душу, а предстоящая возможность расслабиться и скинуть напряжение последних дней, наполняет меня радостным ожиданием.
Даже расположенный на противоположной улице большой плакат с надписью 'КПСС — ум, честь и совесть нашей эпохи' не вызывает пренебрежительной усмешки. В своей первой жизни я хохотал над анекдотами про партию, 'дорогого Леонида Ильича' и Ленина, и с удовольствием стебался над партийными лозунгами. Но годам к 30-ти многое переосмыслил. На смену Великим людям, отстоявшим страну в кровопролитной гражданской войне, победившим голод, создавшим индустриальную державу и разгромившим гитлеровские полчища, пришли серые функционеры, для которых форма оказалась важнее содержания. Почему так произошло?
Причин много. Настоящие коммунисты в сложные моменты истории всегда были на передовой. Опустевшие райкомы с надписями 'все ушли на фронт', комиссары, поднимавшие людей в атаку, и удерживавшие позиции до последнего человека. Такие люди жили ярко, работали не щадя своих сил и здоровья, сгорая как спички. Миллионы коммунистов погибли на фронтах, и умерли от ран. На смену им пришли безликие чиновники. Великих людей сменил громадный бюрократический аппарат, работающий строго по указаниям сверху, не способный развиваться, быстро реагировать, и отвечать на современные вызовы и запросы общества. Инициатива была наказуема, даже конструктивная критика существующего положения подавалась как 'моральное разложение', и могла привести к исключению из партии. Кремлевские старцы оказались не готовы дальнейшему развитию и движению.
Все это, вместе с желанием части элиты стать собственниками национальных богатств, привело к распаду СССР. Это сценарий реализовывался грамотными, умными, а главное умелыми режиссерами поэтапно. Главные заговорщики сегодня сидят в Кремле. Хватит ли у меня сил и возможностей эффективно противостоять им? Очень сомневаюсь. Но сидеть, сложа руки, зная будущее, просто не могу. Я должен сделать все от меня зависящее, чтобы дать своей Родине новый шанс.
Занятый своими мыслями, не замечаю, как подхожу к входу танцевальной площадки. Возле неё как всегда полно молодежи. Они оживленно общаются, сбившись в кучки. Студенты, рабочие с общежитий, молодые специалисты, недавно закончившие институты, есть даже школьники из старших классов. Большинство в непритязательных серых пальто, простеньких куртках темных расцветок, множество девушек в черных юбках и ужасно уродливых ботинках и сапогах 'радость колхозницы', доходящих до коленей. Но встречаются и модники. В кучках молодежи попадаются девчонки в расклешенных облегающих брючках, парни в джинсах и даже парочка экземпляров, похожих на попугаев, сочетанием ярких цветов одежды. Встречаются и настоящие 'денди'. Недалеко от меня в окружении приятелей, размахивает руками, что-то рассказывает паренек, в длинном кожаном плаще и блестящих лакированных ботинках. В другой компании стоит скучающая девица в импортной светло-синей куртке и голубых джинсах, обтягивающих соблазнительную попку. Но таких здесь единицы.
Впрочем молодежь сильно не заморачивается своей одеждой. Люди расслаблены, смеются, и оживленно беседуют. Многие ребята постарше, выйдя из танцплощадки, хлебают из темных бутылок 'жигулевское', доставая его из принесенных сумок. Замечаю в отдалении спины любителей более крепких горячительных напитков. Они отошли к деревьям, на добрый десяток метров от скопления людей, и увлеченно разливают водку по стаканам.
— Чего стал? — ощущаю хлопок по плечу, — мы уже полчаса здесь.
Оборачиваюсь. Потапенко смотрит на меня с приветливой улыбкой. Его лицо лоснится от пота. Но выглядит парень хорошо. Свежевыбрит, подстрижен, приятно пахнет одеколоном.
— Давно пришел? — уточняет Вова.
— Только что. А ты почему вышел?
— Чуть передохнуть хочу от танцев. Народу на площадке, как сельди в бочках, все локтями пихаются, на ноги наступают, — смущенно сообщает Потапенко.
— Передохнул?
Вова кивает.
— Тогда пошли к нашим, — предлагаю я.
Протискиваюсь вслед за Потапенко ко входу. Широкая спина товарища маячит впереди. Вова работает как таран, локтями и плечами прокладывая мне дорогу.
Гремит музыка. Звонкий голос Пугачевой поет о 'Волшебнике недоучке'. Народ энергично дрыгает конечностями, подстраиваясь под ритм песни.
Вова пробивается к скамейке, окольцовывающей танцплощадку. Через минуту мы находит ребят. Миркин и Волобуев сидят и о чем-то болтают, рядом, вскинув вверх руки, пританцовывает Мальцев.
Первым меня замечает Серега.
— Привет малыш, — радостно орет он, перекрикивая грохот музыки. Его лапа стискивает мою руку.
— Здорово Леха, — улыбающийся Миркин, хлопает кончиками пальцев по протянутой ладошке. Волобуев молча обменивается со мной рукопожатием.
Пугачеву сменяет Лещенко.
'Там где месяц сказку сторожит
Где в зеленых дебрях ветер ропщет
Роща соловьиная стоит белая березовая роща
И на тонких розовых ветвях
В зарослях черемухи душистой'
Низкий бархатный баритон певца заполняет танцплощадку.
— Пойдем, подвигаемся? — предлагает Сережа, нетерпеливо переминаясь.
Волобуев стремительно вскакивает со скамейки, основательный Миркин, поднимается не торопясь. Потапенко уже пританцовывает от нетерпения.
— Я пока посижу, потом к вам присоединюсь, — машу рукой парням, опускаясь на деревянную скамью.
— Как знаешь, — протягивает Мальцев, и парни вклиниваются в толпу танцующих.
Беззастенчиво разглядываю девчонок на площадке. Юные лица, беззаботный смех — каждая черточка в них дышит очарованием молодости. Засматриваюсь на шатенку лет восемнадцати. Девушка оживленно щебечет с подружками, заразительно смеется, сверкая белоснежной улыбкой и поправляя ручкой спадающую на глаза каштановую челку. Хорошенькие ямочки на щеках, чуть вздернутый носик, пухлые алые губки, стройные ножки, обтянутые колготками приковывают мое внимание.
Лещенко замолкает. Слышу первые аккорды музыки и решительным шагом направляюсь к шатенке. При моем приближении девичья стайка замолкает, с любопытством разглядывая меня.
— Разрешите пригласить вас на танец, — обращаюсь к шатенке.
— Иди пацан, уроки учи, нечего к старшим приставать, — в разговор неожиданно вмешивается сидящий чуть в отдалении плечистый чернявый парень. Перевожу на него холодный взгляд.
— Я не к тебе обращаюсь, — сухо отвечаю наглецу.
— Ты что, малец плохо меня понял? — чернявый вскакивает со скамьи. Его пальцы сильно сжимают мое плечо. Ненавижу, когда когда меня трогают быдловатые типы. Красная пелена застилает глаза. Хочется поломать ему руку, как минимум в двух местах. Чудовищным усилием воли сдерживаю себя. Все-таки я сюда отдыхать пришел, а не выяснять отношения с местной шпаной. Движением локтя резко сбиваю со своего плеча наглую пятерню.
— Слушай ты, жертва пьяного акушера, еще раз меня тронешь, поломаю руку, — хладнокровно обещаю оторопевшему парню.
— Пацан, ты охренел? — чернявый в шоке.
— Витя, чего пристал к парню? — вмешивается в разговор шатенка, — Давай я сама буду решать, с кем и когда я буду танцевать?
— Погоди Свет, — парень отмахивается от неё, и пытается 'задавить' меня злым взглядом — сученок малолетний ты совсем страх потерял?
— Следи за языком сявка, когда с нормальными людьми разговариваешь, — тихо советую чернявому, — можешь нарваться.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
