Самый быстрый

  Когда дверь купе открылась первый раз, это была всего лишь перепуганная Джинни, чудом в темноте нашедшая брата. Как оказалось, всё это время она ехала в одном вагоне с нами.

  Проф изъявил желание самолично во всём разобраться, но стоило ему подняться на ноги, как дверь купе открылась вторично, являя нам саму Смерть в её ужасающем обличье голодного и простудившегося дементора в чёрном тряпье. Не теряя времени на размышления, я спикировал на незваного гостя, и мы вместе с ним вылетели в коридор, впечатались в окно напротив и по какой-то совсем уж пьяной кривой продолжили движение до тамбура.

  Я яростно напирал, путаясь в складках дементоровского балахона, а тот с не самыми лучшими мыслями пытался отшвырнуть меня прочь, не понимая, с чем столкнулся. На полной скорости мы врезались ещё и в дверь, а там уже недалёк был выход, и озадаченный гость из потустороннего мира, логично рассудив, что ловить здесь нечего и ему вовсе не рады, покинул поезд, растворяясь в вечернем сумраке.

  Как вернулся назад и нашёл нужное купе, помню смутно. Кажется, меня подхватили по дороге. Весь вагон стал свидетелем позорного бегства дементора, но, хвала небесам, всё сложилось так, что только мои детишки знали, почему он оставил нас в покое.

  Люпин был совершенно сбит с толку, но, тем не менее, про шоколад не забыл и теперь потчевал им своих попутчиков. Меня к тому времени уже успели временно поместить в корзину Маргарет и обложить шарфами — по словам ребят, после небольшого приключения в коридоре я стал холоднее льда.

  — Посидите здесь, а мне нужно наведаться к машинисту, — проф снова решил покинуть нашу компанию.

  — Профессор! Обещайте, что никому не расскажете о том, что сделал наш маленький друг, — попросила за меня Гермиона.

  — Я и не собирался, — со смешком ответил ей Люпин. — Если я начну рассказывать всем про говорящие снитчи, нападающие на свободно разгуливающих дементоров, в лучшем случае меня поднимут на смех.

  — Только не в Хогвартсе!

  Даже более того, подумалось мне, именно в Хогвартсе истинный ход событий лучше не разглашать. Но профессор заверил нас всех, что не станет этого делать. В любом случае из случившегося можно было извлечь выгоду.

  — Что он имел в виду под выгодой? — спросил Рон, когда Люпин удалился.

  — А вы не слышали? — с порога в купе бросил Малфой, появившийся там внезапнее недавнего посетителя. — Та тварь, что остановила...

  Поезд с лязгом соизволил, наконец, тронуться с места, и мальчик едва устоял на ногах, не теряя надменный вид.

  — ... так вот, целая туча таких же, как она, будет охранять Хогвартс от Блэка.

  Ну и зачем в таком случае ты сообщил об этом своим врагам? — нашёл я в себе силы спросить.

  — Естественно, для того, чтобы ввергнуть их в пучину ужаса! — промолвил загробным голосом Малфой и с грохотом закрыл дверь купе.

  Единственная пучина, в которую он ввергнул своих врагов, была пучиной безудержного смеха.

* * *

  Дамблдор с тревогой посматривал на человека, поспешно пришедшего в его кабинет и в данную минуту читающего важное сообщение профессора Люпина прямо из Хогвартс-экспресса, которому оставался ещё час пути. Этот человек был знаком ему уже много лет, но сей факт нисколько не радовал директора, а огорчал и временами сильно раздражал.

  Его посетителем был не кто иной, как Генри Флоренс, сорокалетний аврор**, самолично упёкший не одного Пожирателя в Азкабан и занимающийся самыми скверными делами и расследованиями в магическом мире. Его присутствие в школе не сулило ничего хорошего, а зная его характер, Дамблдор расстраивался и сердился вдвойне. Все портреты на стенах затаились и следили за развитием событий, не смея шуметь.

  Как только Флоренс отложил письмо в сторону, директор продолжил старый разговор:

  — Как видишь, профессор Люпин вполне ясно дал понять, что присутствие в окрестностях Хогвартса стражей Азкабана опасно. Я ещё раз настаиваю на пересмотре ситуации.

  — Профессор, вы сами знаете, что я всего лишь исполняю свои обязанности и не имею полномочий распоряжаться стражами, — важно ответил аврор. — Даже если я напишу об инциденте в поезде высшему руководству, оно не прислушается ни ко мне, ни к вам. Достаточно и того, что всего лишь четыре стража присланы охранять Хогвартс.

  — Но безопасность учеников...

  — Вы и без моего напоминания знаете, кто сейчас обрёл силу в Попечительском совете. Тем более, стражи Азкабана находятся здесь как раз для того, чтобы обеспечивать безопасность.

  Дамблдор, возмущённый тем, что его довольно-таки грубо перебили, в сердцах сказал:

  — И стоило мне больше пятидесяти лет проработать директором, чтобы однажды услышать, как один из моих учеников...

  Но его перебили снова:

  — Господин директор, говоря о "своих учениках", вы затронули очень скользкую и очень давнюю тему. Не одного ли из самых опаснейших мы не можем поймать уже целый месяц? Я молчу о тех, к которым он переметнулся двенадцать лет назад, предав не только друзей, но и всю магическую Британию.

  — Как и двенадцать лет назад, я снова говорю тебе, Генри, что Сириус никогда бы не пошёл на столь чудовищный поступок!

  — Что тогда, что сейчас я не устану повторять вам: вы слишком добры ко всем, кто когда-либо находился под вашей опекой, и не можете судить беспристрастно. Но факты остаются фактами, и если мы продолжим спорить об этом, — аврор выразительно взглянул на наручные часы, — то не успеем выполнить свои обязанности. Я сейчас же найду Брифитса, ответственного за стражей, и поговорю с ним.

  С этими словами аврор покинул кабинет директора, оставив того наедине с собственными мыслями. Конечно, Генри Флоренс понимал, что директор так просто не сдастся.

  — Когда, наконец, этот старик образумится, — процедил он, проходя мимо изумлённой МакГонагалл, — и уступит дорогу молодым?..

  Сам он уважал Дамблдора и как директора, и как одного из сильнейших волшебников в мире, совершившего много великих дел, но считал, что время его давным-давно прошло. Флоренс мечтал положить конец делу Блэка, причём сделать это без вмешательства директора Хогвартса.

* * *

  И черт меня дёрнул сцепиться с этим проклятым дементором! Я полностью пришёл в себя лишь тогда, когда Хогвартс-экспресс закончил своё путешествие. Проф сразу же исчез в толпе учеников на станции, а мои детишки, завидев Хагрида, поспешили к нему, чтобы поздравить с получением новой должности. Лесничий был в самом бодром расположении духа, равно как и Берта, с любопытством обнюхивающая испуганных и притихших первокурсников.

  После распределения в Большом зале директор толкнул приветственную речь, поздравил всех с началом учебного года, и сразу перешёл к хорошим новостям, представив новых преподавателей. Хагрид и Люпин скромно пристроились на самом дальнем краю преподавательского стола, а места рядом с ними занимали три неизвестных личности, вызывающие у всех неподдельный интерес. Но их директор не стал представлять, а менее весёлым и бодрым тоном продолжил речь, перейдя к теме о дементорах. Он строго-настрого запретил ученикам и близко подходить к этим существам, объяснил почему, но сегодняшнее происшествие в поезде даже не счёл нужным упоминать. Вместо этого он передал слово незнакомому товарищу из той троицы.

  Это был довольно неприятный человек лет сорока, крепко сложенный и высокий. Неприятность его заключалась вовсе не во внешности (к слову сказать, и усиками, и светлым оттенком волос он был типичнейшим англичанином и не имел каких-либо видимых изъянов), а в манере держаться. Весьма надменно он назвался неким Генри Флоренсом, подтвердил слова Дамблдора насчёт опасных дементоров и вкратце объяснил, кто он такой и что вообще здесь забыл:

  — Я — командир небольшого отряда авроров, присланных сюда вместе с дементорами. Так что со всеми вопросами, касающимися их или каких-нибудь подозрительных вещей, людей и происшествий, которые вы заметите, смело и без стеснений обращайтесь ко мне или к моим помощникам: мистеру Брифитсу и мисс Гарди, — он повернулся к лысому насупленному аврору и молодой даме, держащейся более дружелюбно.

  Хоть Гарри и побаивался, я всё же уговорил его задать вопрос прямо сейчас.

  — Позвольте спросить, сэр, сколько всего дементоров охраняют школу и где?

  — Хм, а вы смелый юноша, — ответил Флоренс. — Всего их четверо, но даже один, подчеркну ещё раз, представляет опасность. Где они находятся, вам знать не следует. Отныне никто не покинет замок и его пределы без двух разрешений: моего и директора.

  По всему залу пронеслись огорчённые вздохи. Большинство учеников всё-таки следовали правилам и помнили про запреты.

  Итак, миф Малфоя был успешно развеян. Больше никто не отважился что-либо спрашивать, и директор объявил начало пиршества, чтобы изголодавшиеся ученички смогли приступить к долгожданной трапезе. Я тем временем тихонько вернулся в карман, надеясь немного отдохнуть.

  *

  По пути к гостиной детишки разговорились об очередных изменениях в школьной жизни. Ещё в прошлом учебном году Гермиона предложила простой до ужаса остальных ребят способ попасть на все предметы для третьекурсников — разбиться и ходить на параллельные предметы порознь, а после объяснять друг другу пройденное. В принципе, неплохая идея, но мальчики приняли её без особого восторга.

  Так значит, Герми, тебе никто не предлагал сомнительных устройств с туманным предназначением? — спросил я чисто для проверки.

  — С тех пор, как уехал профессор Локхарт, нет. И если ты ещё раз так меня назовёшь...

  Просто отлично! Превосходно! — перебил я Гермиону от греха подальше.

  На самом деле, хроноворот

* * *

— штука неплохая и местами полезная, но лучше обойтись пока без неё.

  — Надеюсь, — неожиданно встрял Рон, — профессор Люпин будет нормальным преподавателем ЗоТИ. А то предыдущие два были так себе.

  Разговор перешёл в более спокойное русло, и я мог подумать о своём. А подумать было о чём — новый игрок на поле добавил хлопот. Теперь ещё и за ним наблюдать придётся, как бы чего не учудил...

  ___________

  * — The Quibbler;

  ** — мракоборец;

* * *

— Маховик времени.

  Глава 18. Ужас в шкафу

  Утром второго числа месяца сентября детишки собрались в столовой за завтраком и принялись обсуждать только что полученное расписание. За столом факультета Равенкло Луна занималась тем же, и я с облегчением заметил, что её соседи-одногруппники относятся к ней совершенно нормально. Может быть, потому, что они, увлечённые обсуждением какой-то архиважной научной проблемы, оставили все мирские дела и разборки в стороне.

  Гермиона тем временем озвучивала план посещения всех занятий.

  — Итак, с девяти у третьекурсников три разных предмета. Разделимся следующим образом: я пойду на нумерологию, Рон с Невиллом — на магловедение, а Гарри и Снитчи — на прорицание. Вопросы?

  Их было даже больше, чем она рассчитывала.

  — Гермиона, почему ты вот так вот взяла и всё за нас решила? — не унимался Рон. Он даже отложил тост в сторону, хотя минуту назад увлечённо обмазывал его вареньем.

  Пора бы уже привыкнуть, Ронни. Герми всегда всё за всех решает.

  — Уж кто бы говорил! — вспыхнула девочка, повернувшись к нам с Гарри. — Вы двое вообще любите кидать всех остальных и разбираться с делами в одиночку.

  — А я тут при чём? Я сидел и молчал! — воскликнул задетый Гарри.

  От драки прямо за столом нас остановил Невилл-миротворец, предложив вернуться к обсуждению расписания и попросив Гермиону объяснить ход её мыслей.

  — Вот так бы сразу! Думаю, нумерология — самый сложный предмет из этих трёх, поэтому лучше будет, если её стану посещать я. Магловедение будет полезно для вас, мальчики. А Гарри собирается стать писателем, вот я и подумала, что прорицание ему пригодится. Знаете, предсказывание будущего в своих романах и всё такое прочее...

  Если бы было больше времени, мы с Гарри развили бы жаркий спор, права Гермиона или нет, посылая нас к профессору Трелони. Но пришлось смириться и согласиться с её планом.

  Добравшись до Северной башни, мы обнаружили, что подавляющее большинство на занятии прорицания — девчонки. Ничего другого не оставалось, как скооперироваться с Симусом и слушать во время чаепития его трёп про квиддич. Профессор Трелони действительно оказалась чудаковатой, но предмет свой знала превосходно. Правда, устав от тщетных попыток Симуса разглядеть, что за звери были в чашке у Гарри, она посмотрела сама и предсказала всего лишь похищение вместо смерти или чего похуже. Так и сказала: "Мальчик мой, скоро у вас кого-то похитят. Будьте бдительны и осторожны!"

  Ставлю мешок сиклей на то, что это будет крыса! Хотя, она вроде как не принадлежит Гарри...

  В тот же день после обеда дела пошли веселее — гриффиндорцам предстояло провести занятие на свежем воздухе в компании своих извечных противников. За Хагридом и детишками также увязалась Берта, которая, заприметив нашу компанию, сразу рванула к Гермионе и на протяжении всего занятия не отходила от девочки.

  Я спокойно парил над группой учеников, послушно следующих за лесничим к просторному загону. Какой толк сидеть всё время в кармане? Да и денёк выдался на редкость тёплым и солнечным, располагающим к полётам.

  Хагрид приятно удивил всех, прочитав целую лекцию на тему гиппогрифов и особенностей обращения с ними. И только после этого привёл Клювокрыла и его сородичей, чтобы сразу же закрепить пройденный материал. Гарри первым вызвался пообщаться с гиппогрифом, и всё прошло гладко. Впрочем, у мальчика никогда не было проблем с животными, за исключением разве что Риппера, но рядом с этой псиной даже Дадлин Майлз будет казаться образцом собачьей добродетели. Гиппогриф охотно согласился покатать нового друга по округе, и мы с этим коне-орлом даже посоревновались в скорости, к великому неудовольствию Гарри, не знающего, как удержаться на Клювокрыле, пока тот лихачит, забыв обо всём. Другие ученички с радостью последовали примеру храброго Гарри и тоже изъявили желание покататься на чудо-животных.

  Я беспокоился только о Малфое и его чересчур болтливом языке и поделился своими опасениями с Гарри. Поэтому, стоило только надменному слизеринцу открыть рот и заикнуться о том, как же легко сладить с гиппогрифами, как тут же между ним и Клювокрылом оказались мы. На этот раз драку не допустил Хагрид, снова доказав, что преподавателем он будет отличным.