Братство Трилистника

В общем, история потихоньку двигалась. А мы наконец дошли до здания, из которого Афанасий меня так неприветливо выпроводил в начале года.

Карл Готлибович фон Керн оказался высоким сухопарым военным и, на мой взгляд, выглядел как типичный прусский офицер. Он очень сухо поздоровался с нами, после чего ушёл с приказчиком обсуждать интендантские дела. А я с Афанасием отправился в трактир "Печень телёнка", появившийся при англичанах, но который содержал наш человек, которого все называли Старый Коршун. Второе слово в прозвище, как выяснилось, было и фамилией.

Город потихоньку отстраивался после моих художеств. На месте казарм что-то уже возводили, но не деревянное, а сразу каменное. А вот место, где был пороховой склад, так и стояло пустынным. Трактир стоял как раз между местом, где были руины казарм и спуском в Ремесленный конец. Удивительно, но он вообще не пострадал, и потому старый Коршун и распорядился налить мне бесплатно кружку пива.

— Ну что там у нас, рассказывай? — спросил я, нетерпеливо пододвигая к себе еду. — Я совсем одичал на Аляске, веришь нет, но под конец месяца я уже был готов вплавь сматываться с этого острова. А потом приехал приказчик и сказал, что ему надо отдохнуть две недели и тогда в Ясенев Перевал двинусь. Но передумал отдыхать, как мне в глаза посмотрел.

— Ладно, успею тебя расспросить, — улыбнулся Сверчков. — У нас тут дела интересные. Про то, что англичане ждут своего герцога, ты слышал? Ну, мы-то на месте ровно не сидим, и уже помимо нас и Новой Вологды успешно восстал Порт-Беринг, Елизаветинск и Чинукск. Так же Лукасиньский и Камаева выбили англичан из Белого Рога.

— Дошли всё-таки, — облегчённо выдохнул я. — Волновался за них, а как Лев Александрович беспокоился!

Сверчков почему-то замялся, но потом продолжил.

— Резанов с Рылеевым вот какую штуку придумали. Они будут собирать Вече, на котором провозгласят независимость Республики Побережья. Теперь собирают депутатов, которые её объявят, а также выберут флаг, примут решение о создании армии и всего, что там необходимо.

— Неоригинально, зато правильно, — прожевав поданный кусок мяса, одобрил я. — Вече соберут здесь?

Это было бы логично, САСШ собирали Конгресс в Филадельфии, например, а этот город был старейшим среди русских поселений.

— Нет! -Воскликнул Сверчков. — В Россе.

— Где? — Не понял я.

— В крепости Росс, она рядом с обителью Святого Франциска.

— Я понял, но погоди, так она ведь сейчас захвачена англичанами, и те воткнули там какой-то свой форт?

— Форт-Саусберн, но он немного южнее. А Росс покинут.

— И они думают, что провернут под носом у британцев такую операцию? Да что там под носом! В глубоком тылу врага. Ты понимаешь, что основные силы колониальных оккупантов сосредоточились на юге?

— Я понимаю. Но поверь, Рылеев, Резанов и де ла Вега уж точно не глупее нас, и у них, вероятно, есть какой-то план.

Я только расстроено махнул рукой.

— Будем решать проблемы по мере их поступления. В конце концов, я, когда примкнул к борьбе за независимость, знал, что путь будет кровавый и опасный.

— Теперь другой вопрос.

— Слушаю, — я уже закончил с едой и потянулся к бонусной кружке.

— Я тебе говорил про то, что Лукасиньский с Камаевой захватили Белый Рог. Так вот, после того, как они взяли его, Анна, калифорнийская амазонка, отделилась с небольшим отрядом от основных сил и захватила Береговую крепость, выбив оттуда небольшой гарнизон англичан.

Я поперхнулся пивом.

— Береговая защищает Ясенев Перевал с севера и открывает возможности для удара на Авиновск, взяв который, мы создадим крупный район сопротивления британцам.

— Афанасий, я понимаю. Я только не пойму: к чему ты клонишь?

— Англичане блокировали Береговую крепость с суши. Так что те, кто в крепости, оказались в ловушке.

— Что???

— Анна Камаева очень важна для нашего движения, а ещё ей отец...

— Аня важна лично для меня, — отрывисто сказал я. — Мы с ней... близкие друзья. Вместе ездили в Новый Орлеан за этим чудо-оружием.

— Там ещё Мина и Жан, они приехали...

Я только закрыл лицо ладонью.

— Давай тогда по существу. Что у нас есть?

Он промолчал.

— Значит, пока ничего. Фон Керн не даст нам ни одного бойца. Ему все нужны здесь для обороны. Ну, ничего. Что-нибудь придумаем.

* * *

— Слушай, Афанасий, ты паникёр, — сообщил я Сверчкову после того, как оглядел позиции англичан в подзорную трубу, которой я обзавёлся в Новоархангельске. — Ты мне так расписал, что я ожидал увидеть тут целую армию. А здесь не более двух рот.

— Ага, только у нас и взвода не наберётся.

— Это те, кто здесь, а если посчитать с теми, кто заперся в крепости?

Береговая была небольшой крепостью, заложенной ещё в далёкие времена, когда до Американского континента русские добирались через проход в Северном Ледовитом Океане. Построена была для защиты Ясенева Перевала от нападений чинуков. Со временем это утратило свою актуальность, но крепость сохранили как перевалочный пункт на север. При англичанах здесь находился резерв, который должен был в случае чего придти на помощь к расквартированным в Ясеневом Перевале солдатам. Сюда же они отступили после того, как мы с Афанасием выбили их из города. А ещё они оказались на пути у Ани Камаевой, которая, идя из Белого Рога помогать Ясеневу Перевалу, просто выбила англичан из крепости, но в итоге попала в ловушку, оказавшись запертой в крепости.

Сколько их там было, мы не знали. Также было непонятно, как подать сигнал тем, кто в крепости.

Солдат мы всё-таки нашли. Причем не выходя за пределы кабака. Уже уходя, мы увидели знакомую рыжую голову...

— Патрик! — воскликнул я. — Патрик Флэтли!

Дюжий ирландец обернулся на мой зов немного настороженно. Но узнав меня, улыбнулся и пошёл мне навстречу.

— Влад, как ты здесь оказался?

— Я сюда и был послан. А ты какими судьбами?

— Получили приказ от Резанова выдвинуться на помощь Ясеневу Перевалу. Когда прибыли ,— ещё одно письмо: теперь от меня требуют, чтобы я ехал в Новую Вологду на какое-то там Вече.

— Всё нормально, — вмешался Сверчков. — Мы там объявим о независимости республики Побережья.

— Погоди, — догадался я. — Так ты не один здесь?

— Конечно, нет. Со мной пятьдесят ребят из Нового Слайго. Больше дать не смогли, остальные сейчас диверсии британцам устраивают. Ну и содействуют с отрядами Ромеро, защищают Новую Вологду.

Мы с Афанасием переглянулись. Потом дружно улыбнулись ирландскому партизану.

Вот так мы и оказались у Береговой крепости с полусотней ирландцев. Однако нападать на две роты англичан, к тому же возглавляемых боевыми офицерами, было не очень разумно. Надо было думать, как проникнуть в крепость, но внезапно всё решилось без нашего участия.

Вдали раздались выстрелы. Я снова схватился за подзорную трубу.

— Они пошли на прорыв! — Крикнул я.

— Надо поддержать их огнём, — мгновенно сообразил Афанасий, и Патрик отдал приказ своим бойцам.

Британцы были готовы к тому, что запертые в крепости могут пойти в любую минуту на прорыв. Но они совершенно не были готовы к тому, что почти одновременно им нанесут удар в спину.

Мы расположились в небольшой рощице между лагерем британцев и крепостью. Первые выстрелы были вообще наугад, а потом ребята Флэтли перешли в атаку. Растерянность охватила британский лагерь, они попытались перестроиться, но уже не успели. Вырвавшиеся из крепости кавалеристы рассекли надвое британский строй.

Через час всё было кончено. Две роты британских солдат, бывших бельмом на глазу у фор Керна, оказались разгромлены, часть их сдалась, часть отступила, а вернее, бежала в направлении Авиновска.

— Надо бы обрадовать Карла Готлибовича, — говорил Сверчков, немного нервно посмеиваясь. — Как думаешь, он возрадуется, узнав, что ничего больше не препятствует его удару на Авиновск?

Я не отвечал, ища взглядом среди выходящих из крепости солдат Анну. Наконец я заметил её. Она шла одетая в трапперскую куртку, штаны и сапоги с высоким голенищем. Я немедленно подошёл к ней, но остановился, не зная, что сказать.

— Здравствуй, старый друг, — проговорила Аня усталым голосом и мы обнялись.

— Я скучал по тебе, отважный тигрёнок, — ответил я, сжимая её в своих объятьях.

* * *

Отправив гонца с донесением к фон Керну, мы расположились на ночёвку в крепости, выставив дозоры. Кто знает, сколько британцев бродит по этой местности? К нам присоединились Доминика и Жан, которые действительно оказались в Береговой крепости. Готовя ужин, мы разговорились о своих делах и политических, споря, каков будет уклад новой страны.

— Всё-таки у республики много недостатков! — размахивала руками Аня. — Мы уже видим на примере Франции и Североамериканских Штатов.

— Они существуют и у монархии, — отбивался от неё Жан. — И в гораздо большем объёме.

— Ага, как же!

— А я вообще-то тоже за республику, — лениво заметила Доминика. — При монархии власть опирается на религию. А я терпеть не могу что православных, что католиков, что протестантов. Те же яйца, только вид разный.

Аня возмущённая сжала руки в кулачки. Казалось, она сейчас ударит свою хорошую подругу. Я вмешался, стремясь разрядить обстановку.

— Вообще, насколько хорош политический строй, зависит лишь от людей, живущих в стране. Но республика лучше. Она даёт возможность неравнодушным гражданам контролировать действия правительства.

— Что это значит? — подозрительно спросила Аня.

— Да всё просто, — с этими словами я поднялся с камня и прошёлся, разминая ноги. — Если создать организацию, при этом не тайную, а вполне официальную, ставящую целью влиять на власть, то она может добиться много. Правда, при условии, что её члены уважаемы и всегда выступают рупором в интересах граждан.

— Политическая партия, — заметил Жан.

— Не совсем, — уточнил я. — Члены этой организации могут состоять в разных партиях. Потому что в любой партии сильны вертикальные связи, а подобная организация должна строиться на горизонтальных связях.

— Примерно понимаю, — сказал Сверчков, до того не участвовавший в дискуссии. — Но позволь уточнить...

— Да всё просто, Афанасий! Партия строится на дисциплине, то есть все решения по любому вопрос обязательны...

— Да, это я понял. Но непонятно одно: что заставит членов организации действовать без этой дисциплины...

— Личная ответственность, — и поднял руку, отметая возражения. — Поэтому подобная организация и малочисленна. Что, опять же, отличает её от партии, которая гонится за численностью. И уже вопрос к тебе. Что планируют Резанов и Рылеев по поводу партийного устройства Республики?

Сверчков замялся. Потом посмотрел на нас.

— Партия Побережья. Её основу составят деятели Русско-американской Компании. Так же будет Реформистская Партия, ориентирующуюся на испанцев и католиков.

— Отлично! — восхитился я. — Первая партия поможет взять власть плутократам в новом государстве, а вторая даст отличный повод для гражданской войны и сепаратизма в будущем. Знаете, мне уже не на словах, а на деле хочется создать только что описанную организацию, чтобы она контролировала наших немного увлёкшихся вождей.

— Создадим! — вдруг воскликнула Аня. — Давайте, прям сейчас!

— Э...

— Кто согласен?! — Тигрёнок вышла на тропу войны, поэтому лучше было уступить её энергии. Вернее так. Лучше было, чтобы её энергия была направлена на созидание, а не на разрушение.

Все были не против. То есть за. Вернее так. Я, Аня, Жан, Патрик, Афанасий — за, а Доминика не против.

— Эмму позовём? — уточнила она.

— Конечно! И Диего тоже! — с этими словами Аня хитро посмотрела на меня. Я изобразил на лице подобающую ревность. Эх, женщины, женщины. Что ж вы так непоследовательны?

— Как назовём наш тайный союз? — немного иронизируя, спросила Доминика.

— Братство Трилистника! — Вдруг выпалил до сих пор не принимавший в дискуссии Патрик.

— Патрик, — осадил его я. — У нас в организации не только ирландцы.

— Это не сугубо ирландский символ, — вмешалась Доминика. В ряде древних традиций трилистник символизировал важнейшие триады: единство, гармонию и совершенство, землю, небо и загробный мир, прошлое, настоящее и будущее.

Мы уставились на неё.

— А я что? — удивилась девушка. — Мне Эмма рассказывала.

— Мне нравится, — отрезала Аня, давая понять, что дискуссия о названии закончена. — Давайте лучше подумаем, кого ещё позовём в Братство и какие задачи мы ставим до окончания войны.

Глава 6 (XIX век)

Рождение Республики

Новая Вологда — Росс 1820 год

В Новую Вологду мы въехали все вместе, Братство Трилистника в полном составе, плюс Лукасиньский. Мы пока его не звали в Братство, присматривались.

Разместили нас, по какой-то странной иронии, в доме Каткарта. Сверчкова вызвали сразу к Рылееву, для отчёта. Мы же оказались предоставлены сами себе. Я рассказал друзьям в лицах историю освобождения Совушки, показывая, в какое окно я лез и где была перестрелка. Сходили и на то место, где меня ранили. Аня слушала заинтересовано, хотя я ей уже рассказывал это, потом поинтересовалась дальнейшей судьбой Совушки. Я сказал ей, что встретил её в Каменске, с Павлом Резановым, и они собирались возвращаться в Новую Вологду. Тигрёнок радостно всплеснула руками: она уже, вероятно, собралась бежать в дом Резановых, но немного задержалась узнать, а полез бы я её спасать и, получив от меня заверения, что непременно, схватила за рукав Доминику и убежала знакомить её с Совушкой.

Через какое-то время откланялись и Флэтли с Лукасиньским. Я остался один. Походил по небольшой огороженной территории вокруг дома. Похоже, парк тут только собирались делать. Ничего, — подумал я. Всё будет.

Я собирался уже зайти в дом, как меня окликнули от ворот. Обернувшись, я увидел Кондратия Рылеева со слугой, который тащил какой-то тюк.

— А где Афанасий? — удивлённо спросил я.

— Он у Резанова, — ответил Кондратий. — А я хотел поговорить с тобой. Поделиться новостями и задать пару вопросов.

Я пригласил его в дом.

— Да, объясни слуге, куда отнести твой мундир, а мы пока побеседуем.

— Мундир?

— Ты теперь лейтенант калифорнийской армии, — проинформировал меня Рылеев. — Пока ещё неофициальной, но скоро всё будет, как положено. Де-факто республика существует, связи потихоньку налаживают, Новая Вологда многими воспринимается как неофициальная столица, но необходимо всё оформить де-юре.

— Менее опасного места, чем Росс, не нашлось? — съязвил я. Кондратий отмахнулся рукой.

— Есть две причины. Делегаты от испанских городов не могут углубляться далеко на север — раз. Росс планируется нами как будущая столица Республики — два.

— А британцы в Форт-Саусберн? Отвернутся и сделают вид, что они тут ради смеха сидят?