Не плачь, орчанка!

— Проходи ближе! — раздалось впереди. — Не задерживай!

Голос принадлежал женщине. В нем слышались повелительные нотки.

Вилорк подчинился. Сделав с десяток шагов, он оказался перед столом. За ним сидели двое мужчин и женщина. Последняя оказалась молодой и очень красивой — у Вилорка замерло сердце в груди. Из мужчин один оказался пожилым орком ("лет 35", — определил Вилорк), второй, явно хумми, был моложе. На груди у хумми висел медальон — высокородный. "Лоф Гонсея", — догадался Вилорк. Такой же медальон висел и на шее женщины. Вилорк знал, что она иль. В доме Люсиль и шел набор в воины. Но лицом женщина походила на хумми.

— Как звать? — спросил молодой.

— Вилорк, высокородный!

— Раздевайся! — хмуро бросила женщина. — Одежду клади на лавку.

Вилорк молча подчинился. О том, с себя нужно снять все, говорили выходившие из комнаты претенденты. Еще поведали, что голых мужчин разглядывает женщина. При этом она щупает их и крутит. Об этом орки говорили смущенно, но некоторые — с восторгом. Не каждый может похвастаться, что тебя трогала высокородная иль.

Скинув одежду, Вилорк встал перед столом.

— Слишком тощ, — хмыкнула женщина на иль, — какой из него воин?

— Я жилист и вынослив, — возразил Вилорк на том же языке.

— Знаешь иль? — удивилась высокородная.

— А также читаю и пишу, — сообщил Вилорк. — По-оркски тоже. Хорошо считаю.

— Вот как? — заинтересовался лоф. — Сколько будет от сорока семи отнять девять?

— Тридцать восемь, высокородный.

— А к пятнадцати прибавить двадцать три?

— Тоже тридцать восемь.

— Подойди!

Вилорк подчинился. Молодой маг придвинул к нему лежавшую на столе в стопку листков (Вилок рассмотрел, что это не кожа) и протянул странную цветную палочку. Перед этим он нажал на нее с торца и палочка чуть слышно щелкнула.

— Пиши! На иль, — маг на мгновение задумался. — "В лесу родилась елочка".

Вилорк взял палочку и быстро набросал продиктованный текст. К его удивлению острый кончик странного писала мягко скользил по плотному материалу, оставляя заметный след. Даже остро отточенное гусиное перо так не может.

— А теперь по-оркски: "В лесу она росла. Зимой и летом стройная, зеленая была..."

— Готово, высокородный!

Вилорк положил писало на стол и придвинул лофу листки. Тот взял и протянул их пожилому орку.

— Ни единой ошибки! — заключил тот.

— Кто учил тебя? — спросил лоф.

— Мой бывший господин, высокородный Итиль. Он был добр ко мне.

Вилорк не стал уточнять, что Итиль приходился ему отцом. Бастардов у лофа много. Но мать Вилорка была его любимой наложницей. Эту любовь лоф перенес на сына. Он выделял его среди прочих, учил читать и писать. Что, впрочем, не сказалось на положении мальчика. Слуга есть слуга, пусть даже он сын лофа.

— Почему ты оставил господина? — спросил немолодой орк.

— Он умер, и мне пришлось искать место.

Говорить, за что наследник выгнал его, Вилорк не стал. Высокородный предложил юноше делить с ним ложе — такие у него оказались склонности. Вилорк с возмущением отказался. Тогда лоф приказал воинам выбросить его за ворота — в том, в чем стоял. Вилорк до темна прятался в кустах, замерз. Вечером мать вынесла ему одежду и котомку с едой. Поведала, что молодой лоф очень зол, и посоветовала искать счастья в другом месте. Вилорк отправился в Оули. С работой не повезло. Неурожай на севере нагнал в город сотни ртов. Всем занятия не хватало. Пять серебряных чешуек — подарок матери — кончились быстро. Со вчерашнего дня Вилорк ничего не ел. Услыхав, что Гонсей набирает воинов, прибежал к дому высокородной. Ждать пришлось долго. Сильные орки отпихнули его в конец очереди. Еще и смеялись: задохлик решил стать воином! Да его женщина повалит...

— Беру! — сказал молодой маг.

— Зачем? — сморщилась женщина.

— Поставлю старшиной роты.

— Старшим над воинами?

— Не совсем, — пояснил маг. — Посажу в каптерку. Будет хранить и выдавать воинам оружие и другое имущество. Вести учет. Следить за порядком.

— Этим занимается сотник.

— Хочешь взять эти обязанности на себя?

Женщина покрутила головой.

— Но я его все равно посмотрю.

Она встала и подошла к Вилорку. Ощупала мускулы на руках, шею, плечи. Легко двинула кулаком в живот. Вилорк успел напрячь мышцы живота, так что вышло не больно. Ему приказали наклониться и достать кончиками пальцев пол, присесть. Все это молодой орк проделал легко.

— И вправду жилистый, — подтвердила высокородная. — Хотя все равно дохлый. Одевайся!

Вилорк не заставил себя упрашивать. В комнате было прохладно, а он сутки не ел. Кожа на теле посинела и подернулась пупырышками. После того, как он набросил шубейку, молодой маг поманил его пальцем. Вилорк подошел.

— Там есть еще кто?

— Нет, господин, — сказал Вилорк. — Я был последним.

— Что ж... — маг снял с пояса кожаный кошелек. Высыпал его содержимое на стол.

— Знаешь, что это?

— Чешуйки зургов, — ответил Вилорк. — В них много меди, поэтому их берут две за одну нашу.

— Сколько мы отобрали воинов, считал?

— Пятьдесят восемь, господин. Со мной — пятьдесят девять.

— Сколько денег нужно, чтобы их накормить?

Вилорк задумался лишь на миг.

— Шесть чешуек.

— Всего? — удивился лоф.

— Да, господин. Каждому миска каши и ломоть хлеба. Достаточно.

— По себе не суди! — фыркнула женщина. — Там сильные орки. Им мало. К тому же воинам нужно мясо.

— И пиво! — добавил лоф.

— Пиво не заслужили.

— Сегодня можно, — не согласился лоф. — Их взяли на службу. По кружке каждому, мясная похлебка, каша, хлеб. Сколько встанет? — он посмотрел на Вилорка.

— Тринадцать чешуек.

— Бери пятнадцать. Останется — вернешь. Не хватит — я доплачу. И еще. Посмотри у кого из принятых худая одежда и обувь. Посчитай и запиши, — лоф хотел оторвать от стопки листок.

— Не нужно, господин, — сказал Вилорк. — Я запомню.

— Тогда пошли.

Вилорк смахнул чешуйки в кулак и поспешил вслед лофу. Они вышли на крыльцо. Толпившиеся во дворе орки, завидев господина, умолкли.

— Сейчас вас поведут обедать, — объявил маг. — Этим займется он, — лоф вытолкнул Вилорка вперед. — Отныне он отвечает за ваше питание, одежду и снаряжение. Относиться к нему с почтением, обращаться: "Господин старшина!" Всем ясно?

Орки закивали. В их глазах Вилорк видел изумление. Задохлика поставили старшим?..

— В колонну по три становись!

Орки заметались. Подобной команды они никогда не слышали. Лофу пришлось объяснять.

— Салабоны! — плюнул, когда новобранцы кое-как выстроились. — Я научу вас Родину любить. Отполируете плац подошвами до зеркального состояния.

Говорил он на незнакомом Вилорку языке, поэтому свежеиспеченный старшина ничего не понял. Но о смысле сказанного догадался. Поэтому принял строгий вид.

— Веди! — приказал лоф.

Вилорк встал впереди строя.

— На обед — шагом марш! — скомандовал лоф...

* * *

Диборк слыл отменным воином и придурком одновременно. Бывает. Придурковатость заключалась в неумеренной тяге к игре. Будь в Руме карты или рулетка, он играл бы в казино. Но таких достижений цивилизации в Руме не существовало. Диборку хватало костей. В игре он спускал жалованье до последней чешуйки. В стремлении отыграться занимал у товарищей. Скоро его перестали ссужать — Диборк возвращал долги редко. Пришлось обратиться к ростовщику. Тот потребовал залог. Недолго думая, Диборк отнес ему шлем, панцирь и меч. Полученные деньги немедленно проиграл.

Это событие положило конец его службе. Диборка высекли и вышибли из войска. Идти было некуда. Возвращаться в деревню не хотелось. Стыдно, да и копаться в земле... Диборк пытался наняться в телохранители — не вышло. Рум — королевство маленькое. Иметь близ себя воина, который за кости мать родную продаст... Оставалось идти в наемники. Караваны из Рума ходили в восточные государства через земли зургов. Везли мед, кожи, необработанный янтарь. Обратно — тонкие ткани, серебро, пряности. Несмотря на постоянные стычки с Румом, купцов зурги не трогали. Кто ж режет курочку, несущую золотые яйца? За проход по землям купцы платили. Опасность поджидала в пограничных землях. Там бродили разбойники, не подчинявшиеся никому. Правители государств их вешали. Но для этого разбойников следовало поймать.

Купцы риска не любили, поэтому нанимали охрану. Умелых воинов ценили. На страсть Диборка им было плевать. В путешествии играть запрещено, а как распорядится воин своим жалованьем по завершению похода, купцов не интересовало.

Диборк его спускал в кости. Так случилось и по прибытию в Оули. Хватило недели, чтобы остаться без последней чешуйки. После чего перед наемником встал вопрос: что делать? Зимой года караваны не ходили. Заваленные снегом дороги никто не чистил. Лошади и быки мало того, что проходит мало, так еще и выбиваются из сил. Фураж нужно везти с собой, что уменьшало полезный груз. Зимой купцы сидели по городам, распродавая привезенный товар. А нет караванов, нет и жалованья. Но орк — существо такое, есть, пить хочет каждый день. Как пережить зиму?

Диборк обошел местных купцов, но охранники им не требовались. Не нуждались в его услугах и при дворе наместника. Так Диборку и заявили. Через знакомого слугу при дворе (играли вместе) наемник узнал: лоф Гонсея ищет воинов. Высокородный богат: казначей наместника выплатил ему сто шестьдесят золотых. Огромные деньги!

Диборк переговорил с наемниками. Тем идея понравилась. Вместо того чтобы скучать зиму, тратя с трудом заработанные чешуйки, можно пересидеть в замке. Опасности никакой: зимой зурги в набеги не ходят. Служба не тяжелая. Ешь, пей, щупай служанок, да еще жалованье капает. А весной можно уйти — купцы платят больше.

На переговоры отрядили Диборка. Во-первых, идея была его. Во-вторых, несмотря на пристрастие к игре, наемники его уважали. Диборк слыл опытным воином, умело дрался с разбойниками, вследствие чего потерь наемники не несли. Если бы не пристрастие к игре, Диборк мог бы стать сотником. Но дурость не лечится.

Что дело выгорит, наемник не сомневался. В Гонсее не осталось воинов — все погибли. Найти других трудно. Оставались наемники. Из них в Оули застряла только ватага Диборка, другие ушли в столицу.

Лофа Диборк нашел в харчевне. Тот обедал с управляющим. Диборк присел за соседний стол и заказал пива. Товарищи выделили ему пару монет, так что расплатиться он мог. Потягивая пиво, Диборк разглядывал лофа. Тот ел, перебрасываясь с управляющим словами. Выглядел лоф необычно. Молодой хумми, к тому же, как определил Диборк, ничего не смыслящий в военном деле. У него даже меча не было. Только нож и странный деревянный футляр на ремне, который хумми положил на лавку подле себя. Удивительно. Магов учат обращению с оружием, и меч — обычно короткий — они носят всегда. "Откуда он взялся? — размышлял Диборк. — Приехал с Запада? Скорее всего. Но как король утвердил его лофом? Архиль не любит чужаков. Видно, в Руме плохо с магами".

Как бы то ни было, но Диборк уверился: лоф их наймет. Он дождался, когда хумми закончит, встал и подошел к нему.

— Могу я обратиться, высокородный?

— Садись! — лоф указал на лавку.

Начало Диборка порадовало. Высокородный приглашает сесть, значит, орк не ошибся в выводах.

— Меня зовут Диборк, — сказал он, присев. — Предводитель наемников. Слышал, ищите воинов.

— Есть такое! — кивнул хумми.

"Клюет!" — возрадовался Диборк.

— У меня два десятка бойцов. Все опытные, не раз бились с разбойниками. Отлично владеют оружием. Лук, меч, копье, нож... Лучших не найти.

Лоф хотел что-то сказать, но Диборк не дал себя перебить.

— Наши условия: десять чешуек в месяц каждому. Мне — двадцать. Еды вволю. Пива — само собой. И девок. Молодых, горячих, чтоб пищали от удовольствия, — Диборк хохотнул.

Насчет девок ватага просила особо. Вопреки утверждениям авторов фэнтези, борделей в Оули не имелось. Отсталое общество... Непотребные девки, само собой, были, как же без них? Но, во-первых, немолодые и не шибко красивые. Во-вторых, их было мало, и за свои услуги они брали дорого. Виданное дело — чешуйка за раз? Спрашивается, за что? За то, что ляжет и раскинет ноги? Эти чешуйки кровью достались...

Довольный собой, Диборк не заметил, как лоф нахмурился. А зря.

— Свободен!

— Что? — не понял наемник.

— Как птица в полете, — пояснил хумми. — Лети отсюда! Не нужен мне ты и твои наемники.

Лоф встал и в сопровождении управляющего вышел из харчевни. Диборк какое-то время сидел, оглушенный. Что случилось? Почему странный хумми так разозлился? Пожалел серебра? Диборк запросил вдвое против обычной платы, но ведь можно поторговаться. Он бы уступил. Пусть пять чешуек в месяц. Лоф не разорится. Еда и девки ему ничего не стоят. Диборк не знал, что именно последний пункт его требований возмутил Антона. В СССР к проституции относились без восторга. Это потом путаны станут героинями романов и фильмов. Ну, так какое общество, такие и герои. Предложение отдать селянок на потеху наемникам с точки зрения Антона выглядело чудовищным. Он рос на книгах, в которых поползновение барина на честь крестьянки приводила к восстанию. Так утверждали авторы, и Антон им верил. Это омерзительно — понуждать девушку к постели. А как же любовь?..

Придя в себя, Диборк ощутил ярость. Мало того, что договориться не удалось. Юный выскочка разговаривал с ним, как со слугой. С предводителем ватаги! Но Диборк заставил себя успокоиться. Допив пиво, стал наводить справки. К вечеру у него созрел замысел, и он довел его до сведения ватаги.

— Ты обезумел! — отреагировал на его слова Иворк, самый старший из наемников. — Убить лофа? Да за это нас даже не четвертуют — сварят в молоке. Причем, медленно.

— Сначала нужно поймать! — хмыкнул Диборк. — Мы не станем резать лофа в Оули. Переймем на пути в Гонсей. А там — седла и к западной границе. Пока наместник спохватится, вышлет погоню...

— Где возьмем коней?

— У лофа, его управляющего и этой высокородной. Они поведут небольшой табун. Всем хватит.

Диборк врал — коней будет мало. Но ему лошадь точно достанется, а вот остальным... Это их беда.

— Что будем делать на западной границе?

— Перейдем к хумми. Они ценят перебежчиков.

— Будем воевать против своих? — нахмурился Иворк.

— Зачем? — пожал плечами Диборк. — Добычи хватит, чтобы купить лавку или харчевню. По пять золотых каждому, не считая оружия и коней. А еще камни магов. Хумми платят за них щедро. Так что сиди в лавке или харчевне, поплевывай в потолок и щупай девок. С делом работники справятся. Чем не жизнь?

Собрание зашумело. Стать лавочником или владельцем харчевни мечтали многие. Но мечта требовала денег, больших. Охранником не выслужить. А тут пять золотых! В каждом двенадцать полновесных серебряков. В серебряке — десять чешуек. Наемнику платят семь в месяц. За сезон набегает четыре с половиной, в лучшем случае — пять серебряков. Вроде немало, но... К весне кошельки кажут дно. Есть-пить надо, одежонку какую-никакую справить. Военная добыча? Какая она с разбойников? Нищеброды в лохмотьях. Из ценного только оружие, да и то дрянное. Меч — редкость. Обычно дубины и луки с костяными стрелами. Вместо копий — заостренные колья. Ножи и те кремневые.