Проект Х))

— Так он жив, — глупый вопрос, но что еще сказать... больше в голову ничего не пришло.

— Жив. Ты, наверно, решил, что тогда нас бандиты настигли, верно? И думал, что нас там всех и убили или еще чего?

— Точно. Так и думал.

— Если коротко, то это был патруль из Алтына.

— Получается, я зря стрелял и убегал? — Мне словно со всей дури под дых дали. Глаза заслезились, дышать стало нечем, стало до невозможности обидно и досадно. Черт, черт, черт!!!

— А ведь я чуть не сдох! Елкин дом! — Пытаясь переварить полученную информацию, я помолчал несколько секунд. — А как же вы? Что потом было?

— Да, ничего, собственно. — Спокойно глядя на меня, ответил Микулин. — Патрульные вернулись к повозке. Расспросили нас, Липарёва сразу узнали, он им пару слов сказал, так что все вопросы к нам были немедленно сняты.

— А Митька? С ним как? — Перебил я друга.

— А что с ним? На конюшне теперь у купца ошивается, вроде нормально все, я и не видел его с того дня толком.

— Ладно, давай дальше.

— Некогда, дружище, потом расскажу. Мы зачем тебя сюда привели? Золото ведь с тобой еще?

— Да, вот оно, — я похлопал по злополучному поясу ладонью.

— Отлично. Передай его поскорее хозяину, чтобы все вопросы с тебя снялись окончательно. Зовут его Иван Арсеньевич. Он еще слаб, но уже идет на поправку. Ждет тебя.

— Да, где он? — Я тупо оглянулся, еще раз пытаясь отыскать в пустой комнате присутствие купца.

— Что-то ты тормозишь, братишка, — вмешался долго молчавший Бобр. — Не здесь, в соседней комнате.

— Да, там, — Микулин поддержал Валерку и указал на полускрытую портьерой дверь. — Ты иди один, Иван Арсеньевич просил тебя одного привести. А мы подождем внизу.

— Ну, все, мы пошли, удачи, Слав, — заспешил Бобров и с чего бы такая спешка? Прямо рвется уйти от только что воскресшего, можно сказать, друга... Не девушки ли тому причина? Сердце, не пойми, отчего сжала боль, а ведь я ревную, глупость какая. Ладно, потом, все потом.

Мне волноваться совсем не зачем, но почему-то горло пересохло, чуть поколачивает, как перед экзаменом. Смешно. Подошел к окну, в таком состоянии идти на встречу не комильфо. Первый раз, тогда в фургоне, мы с ним нормально общались, и я был рулевым. Нечего менять манеру.

На улице народ ходит. Всадники проезжают, но все на лошадях. Ясыгов на рогачах не видать. Заметно, что много людей с оружием. Почти все в сапогах кожаных, рубахах, шапки не так часто видны. Ладно, пора.

Зашел молча. Огляделся. Дядька лежал не на кровати, как я думал, а на диване. И вообще это не спальня, а кабинет оказался. Массивный стол, покрытый зеленым сукном, Шкаф с книгами в дорогих кожаных переплетах с золотым тиснением на корешках. Оружие на стене, сабли, кинжалы, но и огнестрел имеется. Купец не спал, внимательно глядя на меня, и тоже молчал. Я подошел к нему и, подтянув стул, приставил к нему ружье, уложил патронташ и наконец, стянул пояс.

— Вот, ваше золото. Я один самородок небольшой взял... подарил одному человеку на память. Скажем так, это была моя доля за спасение пояса. — Я не спрашивал, просто констатировал факт.

— Положите его на стол, если не трудно. И спасибо, что сохранили, в этом поясе результат большого труда. И присаживайтесь, пожалуйста, Вячеслав.

Усевшись, несколько секунд ждал развития событий, но купец молчал. Ладно, не вопрос. Раз есть время, прилажу кобуру к поясу. Как там его? Липарёв? Он внимательно наблюдал за мной. Закончив возиться с кольтом, я поднялся со стула.

— Ну, я пойду, вы выздоравливайте, кхм.

— Подождите, неужели вы, Вячеслав, думаете, что я просто так вас отпущу? Скажите, как я могу отблагодарить вас? Сделаю все, что в моих силах.

— Да, сам разберусь. Ничего не надо. — Сухо ответил я, делая шаг к двери.

— Подождите еще минутку. Вот вернули вы золото, зачем? Могли ведь себе оставить, тут же целое состояние, а вас несколько раз чуть не убили из-за него.

Хмм, все знает... Или догадывается про то, что ночью было? Все равно.

— Выздоравливайте, господин купец. — И все же решив хоть как-то пояснить свою позицию, добавил, — мне чужого не надо, со своим бы разобраться...

И не прощаясь, вышел. Фух. И чего так напрягся, зачем все эти громкие заявления? Почему не вытребовал себе чего-нибудь полезного? Не оскудел бы купчина. Капиталист хренов... Да, елки... Загадочный вы человек, Вячеслав Юрьевич. А что ж я так? Сам не пойму, но совсем не хотелось прогибаться перед ним. Ведь это он мне должен, а не я ему.

Да, нехорошо вышло, стыдно и не хорошо. Вернуться что ли? Поговорить по-человечески. Я постоял на верху лестницы, взвешивая внутри про и контра. Нет, не лежит душа идти к нему. А раз так, то и не пойду. Друзья, как и обещали, ждали внизу. Бобров вовсю балаболил с синеглазой девушкой, а Микулин о чем-то солидно общался со смешливой и самостоятельной девицей, фыркнувшей тогда в ответ на мое предложение о помощи.

Все разом поднялись, увидев меня.

— Ну вот, кто-то обещал пирушку и все рассказать. Сейчас самое время отметить наше воссоединение! — Решительно заявил я друзьям. Веселиться, так веселиться. Выкинув из головы все лишнее, решил просто прожить этот день до упора. Здорово все-таки жить!

Заведение, в котором мы собрались пировать, стояло на той же улице, всего в нескольких домах от конторы купца. Как успел шепнуть мне Бобр, ресторан тоже принадлежал Липарёву. А на втором этаже номера, в одном из них ребята и обосновались. Заодно Бобр радостно сообщил мне, что и вещи мои целы, и оружие, добытое в стычке с бандитами. 'Мы ничего пока не трогали, все сложили в кучу, надеялись, что ты появишься. Вот и дождались'. Новость эта пришлась кстати.

Я решительно потребовал ключи от номера у Павла и, извинившись перед девушками, метнулся наверх. Умылся, обнаружив в уборной некое подобие холодного душа, окатил себя парой ведер еле теплой воды. Так гораздо лучше. Теперь быстро переодеться и можно вниз. Стоп. Как быть с оружием? За эти дни я так сроднился с ним, что... Если двустволку и патронташ я еще готов отложить, то пистолет... Вытащив тяжелый Кольт сорок пятого калибра, выщелкнул обойму, повертел в руках. Серьезная вещь, убойная, думаю, и гиен остановить сможет. Пусть останется, мало ли... Вооруженный человек в Алтыне не редкость, а мне так спокойнее.

Друзья, удобно разместившись за большим столом не стали пока ничего заказывать, дожидаясь моего появления. Время по ресторанным меркам раннее — только полдень наступил, потому посетителей кроме нашей компании было не много. Зал — просторный и светлый мне понравился. Высокая деревянная стойка с сияющим медью двухведерным, наверное, самоваром, легкие ароматы кофе, корицы, ванили наслаивались на щедрый запах свежей выпечки. Отлично, ну, к столу!

Теперь самое время познакомиться, наконец, с девушками. Словно прочитав мои мысли, Микулин представил обеих. Смешливую звали Юлия, а синеглазую — Марией. Маша, Машенька... Прекрасное имя. Девушка внимательно-глубоким взглядом посмотрела на меня, как тогда, в первую встречу. Сердце стукнуло и замерло в груди. Елки, что это с вами, батенька?

Привстав, по-гусарски коротко поклонился каждой, только что каблуками не прищелкивая. Атмосфера за столом сразу установилась непринужденная и живая. Иногда случается радость и ничто не в силах ее притушить. Мы много смеялись и шутили. Даже выбор еды и питья по не такой и большой карте ресторанчика сопровождался улыбками и весельем.

Мне после ночных возлияний и пиршеств особо есть не хотелось, но, не желая выбиваться из общего настроения, я заказал себе яичницу и колбаски на гриле, настойчиво рекомендованные Валеркой, большим специалистом по всевозможному мясу на гриле и углях. Пить решили пиво, которое варилось свежее и, по уверениям друзей, было отменным. Сам я предпочел бы сейчас чаю, но пировать, так пировать.

Разговор завязался вокруг событий последних дней. Для начала я попросил ребят рассказать, что было дальше.

— Мы остались переждать грозу, пока стояли, подъехал уже знакомый нам по хутору фургон, сам Егор Михайлович, он решил Юлю с Машей проводить лично. Короче, доехали сюда, решили не теряться, встречаться. Девушки про тебя спрашивали, беспокоились как ты.

— Спасибо большое за это, я искренне признателен вам. — Ввернул я фразу, обращаясь к обеим, но глядя только на Машу. Она в ответ чуть улыбнулась. Уже хорошо, но мало. — И что дальше было?

— Да все просто. Приехали, разместились здесь. Меня Иван Арсеньич попросил его лечением заняться, а Валерка тоже время не терял, он же у нас с цифрами дружит, вот ему Липарёв и предложил с конторской бухгалтерией поразбираться, чего и как улучшить можно.

В это время на столе появились здоровенные керамические кружки с пивом и чайник с чашками для девушек.

— Да, ты знаешь, Слав, у них тут каменный век. Все просто до невозможности и учет — просто нулевой. Я уже кое-что подготовил для Ивана Арсеньевича, жду, когда он поправится, тогда поговорим серьезно.

— Ну, я смотрю, вы тут времени даром не теряли. За это надо выпить! Молодцы!

Мы дружно сдвинули кружки, только девушки ограничились символическими чашками чая. Вкус у пива и в самом деле оказался стоящим.

— А вы, Юля, Маша, чем занимаетесь? — С одной стороны и хорошо, что ребята так быстро адаптировались, словно решили жить, поживать тут до скончания века. А с другой... Ладно, потом подумаю.

— Мы слушательницы курса в Алтынском педагогическом училище. Будем учителями начальной школы. — Бойко ответила Юлия.

— Замечательно. И сколько всего надо учиться?

— Три года. Мы с Марьей как раз к началу пятого семестра приехали.

— Подождите, но сейчас июль? Вы что и летом учитесь? — Я специально перевел взгляд на Марию, надеясь услышать ответ от нее. И моя мольба была услышана.

Маша мягко пояснила:

— Да, у нас практика. Месяц дома отдохнули и снова к учебе. В середине августа еще небольшие каникулы и потом в сентябре, снова за учебу. Нам два семестра осталось доучиться всего. Весной экзамен и дипломная работа.

Да, ударными темпами девчонки движутся к дипломам. И не заметно, что им это в тягость, обе так воодушевлены.

— Ага, то есть два года уже позади, правильно я посчитал?

— Правильно, — улыбнулась Маша в ответ.

Юлия переключившись на Павла, на время выпала из нашего общения, что меня только порадовало.

— Славка, — вмешался в наш только начавшийся диалог Бобров, — расскажи, что с тобой-то было? Интересно ведь!

Все хором поддержали Валерку. Ну, что ж. Можно и рассказать, стыдиться мне нечего. Вот только версии внятной с учетом купюр и сокращений у меня нет заготовленной, придется сочинять на ходу.

— Ничего особенного. Оторвался от преследователей, долго шел под дождем — замерз совсем. Вышел к озеру огромному. К слову, как оно называется, Маша, вы не знаете?

— Харваса — это в переводе с языка дахаров Доброе озеро.

— Дахары? — Я предпочел сделать вид, что впервые слышу это слово.

— Местный народ, их и в Алтыне много живет. — Дружелюбно ответила Мария. — Так что же дальше было с вами?

— Да, на берегу нашел избушку. Обогрелся. Потом заболел, подлечился чуток. Повезло, что в том домишке промысловом запасы разные были, травы целебные, я их заваривал и пил. Потом гиены пришли. Я дверь открыл, а одна на меня кинулась. Здоровенная такая. Как-то отмахался топором, зверюги крупные и на вид страшные, а в драке трусливые. Я ей голову разбил, так она сразу убежала. Потом пришлось остальных отгонять. Застрелил вожака. Клык себе прихватил — на память об этом деле. — А вот теперь самое сколькзое. — Потом еще пожил сколько-то времени, выздоровел окончательно и решил выбираться к людям. Пошел обратно, и вот выбрался сюда. Всего делов.

Вроде проглотили? Никаких вопросов, типа, а как ты сам без карты и проводников дорогу назад нашел и тому подобного не последовало. Вот и славно. Только взгляд Маши, ясно показывал, что она заметила пробелы в моем рассказе, остальные же приняли его за чистую монету. Переглянувшись, мы словно заключили безмолвное соглашение хранить одним нам ведомую тайну. И будто ниточка протянулась. Или я все это придумал? Допускаю. В голове у меня каша изрядная и сама девушка невероятно хороша, так что мысли путаться начинают. Общество таких красавиц пьянит круче любого вина, закрутить бы роман с ней? А почему нет? И что мешает? Решено — начинаем стремительную осаду прекрасной курсистки.

Принесли еду и все с присущим молодости здоровым аппетитом принялись ее поглощать. Разговор на время прервался. Я кидал взгляды на Машу время от времени, размышляя, как лучше приступить к делу. Когда все колбаски были уже съедены, а пиво выпито, к Павлу подошел официант и передал ему записку. Тот ее быстро прочел и извинившись перед нами, сказал что его срочно вызывают к пациенту. Поднявшись, он вежливо со всеми попрощался и поспешил на выход. Почти сразу следом ушли и девушки, сославшись на занятость. Облом. Все мои донжуанские планы полетели в неизвестном направлении.

Мы остались одни с Валеркой. Бобров пустился в рассуждения:

— Хорошо здесь, Славка, ну, правда. Экология — зачотная, красота вокруг — нереальная, природ шепчет... климат, говорят, куда мягче, чем у нас в Сибири. Девки красивые и не испорченные цивилизацией, не то, что у нас... Пашка решил кабинет врачебный открыть, здесь в Алтыне с докторами напряг реальный, от пациентов отбоя не будет, еще и выбирать сможет. А со временем и клинику свою с помощью Липарёва отгрохает, вот увидишь. У меня тоже все пучком. Сначала Ивану Арсеньичу учет налажу, потом и другим дельцам местным услуги оказывать начну, тут место бойкое, торговое, золото стекается со всей округи, натуральный Клондайк. Подкоплю денег, свое дело открою, еще в миллионщики выбьюсь. — Он помолчал немного и добавил. — И фотоаппараты у них есть, конечно не цифра и что? Даже интереснее...

Вот, значит, какие песни о главном вы поете, друзья мои... Ясно-понятно. И осуждать вас за это не имею никакого права, каждый решает за себя. Только мне с вами не по пути, это точно.

— Бобр, расскажи подробнее, чего у нас есть на данный момент и что, к слову, с Митрием, ты говорил, он на конюшне?

— Он там вроде как под домашним арестом. Иван Арсеньевич запретил ему уходить от дома.

— Это еще зачем? — Недовольно спросил я. Парень так помогал, ничего плохого нам не сделал, да и не купца дело его задерживать, а мое, если уж на крайняк.

— А ты как думаешь? Он же в банде был, верно? Пусть спасибо скажет, что не сдали патрульным. — Отмахнулся Валерка.

Да, Бобров, вот ты как рассуждать начал. Люди живые для тебя — пустое место? Зато бухучет — святое... Елкин дом. Ну, я ему сейчас все выскажу.

— Стыдно, брат. Стыдно и не хорошо. Он же человек живой и мы от него только добро видели. Митрий простой работяга, грех его обижать и под замком держать. Не хорошо это.

— Да чего ты, Славка, тут мораль разводишь... Фиг с ним, с Митрием этим, кто он мне? Правильно, никто. И забыли про него. Ты спрашивал, что еще есть? Отвечаю. Оба коня бандитские на конюшне у Липарёва стоят, в любой момент в полном нашем распоряжении. Оружие... это ты и так знаешь. Да, мы с Пашкой обсудили все — хотел тебе сказать, что и кони и оружие — все твое, ты, Славка, один это добыл, тебе и владеть. Вот. — Бобров на миг замолчал, задумчиво почесав бровь, и продолжил. — Комната нам бесплатно отдана — живем не тужим. Еда тоже за счет хозяина. Он мужик заносчивый, но дельный и не жадный. Ты у него чего попросил за золото?