— Шоколад? — приняла она подарок Кёко. — Ну, вообще-то, ей еще день нельзя есть из-за ну, живота…
— Ну, тогда завтра, — пренебрежительно отмахнулась Кёко. — Я собиралась взять что-нибудь для твоего дня рождения, но посчитала, что для этого не лучшее время.
Рёко слегка кивнула, признавая смысл.
— Ну, спасибо, что навестили, — сказала мать Рёко, жестом приглашая Кёко занять кресло рядом с Рёко.
— Если полностью откровенно, — уселась и скрестила ноги Кёко, — это не просто визит. Рёко, Общественный порядок собирается начать расследование произошедшей грязи.
На мгновение повисла тишина, и Рёко увидела, как ее мать и Асами растерянно нахмурились.
— Грязи? — недоверчиво спросила мать Рёко.
Кёко посмотрела на свою руку, которой лениво игралась с привязанной к воздушному шару ленточкой.
— По-видимому, обстоятельства произошедшего весьма подозрительны, — сказала она. — Мне сказали, в скором времени поговорить с вами об этом прибудут следователи Управления. Они могут попросить ваши файлы памяти.
Она ненадолго встретилась взглядом с Рёко и подумала:
«Ты когда-нибудь кому-нибудь здесь говорила, что на твою жизнь совершили покушение, когда ты заключила контракт? Возможно, нам лучше поговорить об этом наедине».
Рёко на мгновение задумалась.
«Нет. Стоит?»
«Остальное мной сказанное не будет иметь без этого смысла».
Рёко взглянула на Асами, встревоженно наблюдающую за их телепатическим разговором, и решила, что она не может и дальше хранить этот секрет.
Рёко вздохнула, передвинув свое кресло так, чтобы можно было обратиться сразу ко всем. Она по очереди взглянула на Асами и на свою мать.
— Кёко подразумевает кое-что, что я никогда никому из вас не говорила. По правде говоря, когда я только заключила контракт, по-видимому, произошло покушение на мою жизнь.
Лицо Асами стало еще мрачнее, тогда как мать Рёко громко ахнула.
— Рёко! Как ты могла ничего не сказать…
— Мы так и не нашли никаких свидетельств, указывающих, кто это был или почему это сделал, — ясным и серьезным голосом сказала Кёко. — По правде говоря, мы даже не можем доказать, что целились именно в нее. Тем не менее, и я не стану вдаваться в детали, следователям настолько хочется поговорить с ней, потому что до сих пор все указывает на то, что генераторы гравитации были перенастроены вызвать серьезнейший коллапс в районе нашего нахождения, как только завершится тестовая серия. Как вы помните, это помещение было построено специально для Рёко. Учитывая, что с ней произошло ранее, вывод кажется очевидным.
Кёко убедилась, что все еще сохраняет их внимание, и продолжила:
— Вообще-то, свидетельства серьезно указывают на Леметра, пусть даже никто не может придумать подходящего мотива. Однако ИИ согласился на инспекцию кода, и проверки НВС показывают, что он не был вовлечен. Так что на данный момент нет никаких вероятных подозреваемых, хотя персонал лаборатории проверяют.
«Сперва я подумала, что могли прийти за мной, как в твоем видении, — одновременно подумала Кёко. — Но у них не было ни малейшего представления, что я окажусь там. Тем не менее, слишком много для совпадения. Что-то происходит».
Рёко вцепилась в подлокотники своего кресла, чувствуя, как некоторые из приглушенных ею эмоций взревели, выдвигаясь на передний план.
— Ты хочешь сказать, что меня пытались убить, таким образом, чуть не убив нас всех? — прорычала она слова.
— Возможно, — встретилась с ней взглядом Кёко.
Рёко вскипела, стискивая зубы. Она вспомнила, как выглядела Асами, с болью стоя на полу на коленях, с разорванным опорной балкой животом. Все потому, что кто-то хотел ее убить?
— Я могу что-то сделать? — спросила Рёко. — Как мне убедиться, что этого больше не повториться?
Кёко пожала плечами.
— Думаю, надеяться, что следователи что-нибудь придумают, — сказала она.
— Они просто снова нападут на меня, — сказала Рёко. — И на этот раз они могут добраться до меня или Асами-тян и…
Она оборвала себя, на поверхность снова просочился гнев. Ее мысли потекли с убийственной ясностью.
«Пытающийся убить меня пытается убить нас обеих, — подумала Рёко Кёко. — Если я останусь здесь, все произошедшее произойдет снова, и меня убьют, так что можно…»
Кёко не ответила, но в этот момент Рёко не видела ни Кёко, ни даже больничной палаты. Она видела кристаллизацию всего пережитого за последний месяц. Смутные намеки Богини, ее беспокойство из-за скучной рутинной жизни на Эвридоме, предложение миссии от Наны — ей были суждены великие дела. Разве не этого она желала? Ее желание не позволит ей отдыхать, и более того, она не хотела отдыхать.
Кёко была права: здесь что-то происходило. Быть может, она должна добраться до самой сути этого — быть может это часть мира, что ее желание пыталось ей показать. Она не могла оставаться неподвижной целью — она должна была продолжать двигаться.
И ей стоит пойти на эту миссию. Она как-то связана.
— Рёко? — спросила Асами, глядя, как она сидит там с невидящим взором.
Рёко выдохнула.
— Прости, — тихо сказала она.
— Что? — спросила Асами.
Рёко положила руку ей на голову, после чего убрала ее.
— Причина вчерашнего визита тети, — сказала она, пытаясь говорить как можно яснее, — это предложение мне места в тайной миссии, требующей моего участия. По правде говоря, я уже некоторое время подумывала вернуться в поле. Я не очень-то счастлива жить здесь — не из-за тебя! Но потому что… не думаю, что я уже смогу успокоиться, пока нет. Мне жаль.
Она встретилась взглядом с Асами, и от печали в ее глазах было больно.
— Мне нужно идти, — сказала она. — Я не могу, в общем-то, объяснить, почему, но мне нужно. Здесь столько всего происходит, и…
Она взмахнула было одной рукой. Она увидела, как ее мать открыла рот что-то сказать, но снова закрыла его.
— Ну, думаю, позже я на какое-то время вернусь, — отвела она взгляд. — Я взяла обязательство давать ученым как можно больше данных, пока они считают это полезным. Но пока что, похоже, лабораторию закроют, и…
— Все в порядке, — сказала Асами, и Рёко от удивления взглянула ей в глаза. Девушка выглядела на удивление решительно. — Я всегда подозревала, что ты хочешь уйти, — прижала ее взглядом Асами. — В конце концов, ты рассказала мне о своем желании. Я просто…
Голос Асами стих, и она опустила глаза. Рёко задумалась, что на это сказать, но затем Асами продолжила, переведя дыхание и взглянув на нее.
— Просто возьми меня с собой, это все, чего я хочу, — сказала она.
Рёко нахмурилась, взглянув на Кёко.
— Не уверена, что я смогу взять тебя с собой, — сказала она. — И если кто-то пытается меня убить, безопаснее будет просто держаться подальше. Я не хочу, чтобы ты пострадала…
— Думаешь, меня заботит?
Резкий и громкий голос Асами настойчиво обрезал ее собственный. Девушка подалась вперед, схватив Рёко за руку, из-за чего один из мониторов запищал.
— Асами-тян, пожалуйста, успокойся, — вмешалась мать Рёко, двинувшись вперед попытаться снова уложить девушку. — Тебе не стоит так двигаться.
Но Асами с непреодолимой силой держала Рёко за руку, и они снова смотрели в глаза друг другу, так что Рёко чувствовала силу ее воли.
Мгновение они боролись, после чего Рёко закрыла глаза, опустив голову в знак капитуляции.
— Ладно. Если Кёко сможет все организовать, ладно.
Глава 4. Серафим
И сказал Бог: да произведет земля душу живую по роду ее, скотов, и гадов, и зверей земных по роду их. И стало так.
И создал Бог зверей земных по роду их, и скот по роду его, и всех гадов земных по роду их. И увидел Бог, что это хорошо.
И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле.
И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их.
— Библия конклава, каналы данных.
Если «играть в Бога» грешно, то зачем он оставил повсюду свои инструменты?
— (автор неизвестен)
— Ты же не серьезно, — перегнулась через стол Мами, чтобы взглянуть на Кёко.
Кёко поморщилась.
«Я знала, что она так ответит», — внутренне вздохнув, подумала она.
В конце концов, именно поэтому она и попросила встретиться в ВР. Небольшой разговор за столиком в кафе, которое они посещали когда-то давно, с виртуальным чаем — что должно быть обезоруживающе. Во всяком случае, более обезоруживающе, чем крики друг на друга по голосовому каналу или видеовызову.
Кёко сделала все возможное, чтобы улыбнуться, столкнувшись с неодобрением фельдмаршала.
— Слушай, Мами, это не настолько безумно, — сказала она. — Если там есть свидетельства участия Хомуры, должна участвовать одна из нас, верно? Ты занята, и мы обе знаем, что Юма никогда не покинет Землю. Остаюсь я.
— Мы обе знаем, что это все из-за твоего чертова культа, — оперлась на одну руку Мами, положив ладонь на лоб и закрыв глаза, изображая головную боль. — Не могу поверить, что Внутренние дела допустили утечку этого к тебе.
Конечно, помогло, что утечку одобрила Курои Кана, но Кёко знала, что не стоит это упоминать.
— Это не только из-за моей Церкви, — ответила Кёко. — Слушай, я могу отделить свои обязанности перед Союзом от обязанностей перед Церковью.
Мами взглянула на нее и покачала головой.
— Ты так говоришь, но ты знаешь, что это не совсем так. Скажем, гипотетически, ты встретишь Хомуру. Уверена, она знает о твоем культе. Не удивлюсь, если это одна из причин, по которым она держится в стороне. Как ты сможешь это отделить?
Кёко стиснула зубы, удерживая свой инстинктивный гнев под контролем. У них уже был подобный спор, и не нужно было снова спорить с Мами о Церкви и о Хомуре. Это просто отравит атмосферу.
— Это не важно, Мами, — взглянула она девушке в глаза. — Ты знаешь, что я права. Если Хомура участвует, одна из нас должна быть рядом. Я ведь не новичок. Справлюсь с любой ситуацией. Единственная компенсация за то, что мы настолько стары.
— Хотя все это только предварительно, — отвела взгляд Мами. — Просто одним из последних мест, где могла быть Хомура, была планета, где располагался Ордо Иллюстрата. Довольно тонкая соломинка.
— Соломинка это все, что у нас есть, — пожала плечами Кёко. — И в этом культе всегда было что-то странное. Церковь следит за всеми, включающими магию или волшебниц, и они всегда казались… слишком хорошо организованными. У них было слишком много ресурсов. Мы держали их под особым наблюдением. Была теория, что это связано с чьим-то желанием, которое, знаешь…
Они с Мами одновременно поежились, очевидно подумав об одном и том же.
— Но, в любом случае, мы так и не нашли никаких подходящих желаний, и дочь основателя уже была мертва. Затем они исчезли и не вернулись, так что мы об этом забыли.
Мами покачала головой, сцепив руки вокруг уже довольно остывшей чашки чая.
— Будь это лишь вопрос моего суждения, Кёко, и будь это кто-то еще, я бы все равно сказала нет, — вновь взглянула на Кёко Мами. — Но я уважу, что это ты. Ты можешь пойти.
Мами приостановилась, слегка нахмурившись.
— Но обязательно брать с собой Сидзуки-сан? Не Саяку, а…
— Да, Рёко-тян, это понятно, — сказала Кёко, нахмурившись от неожиданного использования Мами ее имени. — Слушай, она вызвалась добровольно, и не скажу, что после произошедшего ее можно винить.
Мами опустила взгляд на чай.
— Не могу поверить, что кто-то все еще пытается ее убить. Я надеялась, что прошлый раз был каким-то сумасшедшим недоразумением. Мысль, что кто-то все еще занимается чем-то подобным, кто-то, кого мы не можем отследить, а затем это дело с Ордо Иллюстрата, и эта смутная связь с Хомурой. Мои инстинкты говорят мне, что что-то крайне неправильно. Я говорила тебе о том, что я узнала о пропавших кубах горя, а теперь еще и эта новая жалоба от Клариссы…
Мами позволила голосу стихнуть, и мгновение они сидели в мрачной тишине.
— Это все еще может быть ничем, — печально покачала головой Кёко. — Самоцвет души мог быть слабее, чем они полагали. Она уничтожила грозой последний генератор. На это потребовалось много сил. Может быть, ему дали недостаточно кубов горя.
— Разве Кларисса совершила бы подобную ошибку? — все еще глядя в чай, сказала Мами. — Есть ли в этом смысл?
Кёко вздохнула и откинулась на спинку стула.
— Нет, не совершила. И никакого смысла. Безумие, чтобы самоцвет души просто вот так отказал.
Мами выпрямилась, взглянув на деревянный потолок кафе.
— Если нечто подобное произошло с кем-то неподалеку от кого-то вроде Клариссы, все это выходит на совершенно новую политическую плоскость, — сказала Мами. — И если ответственен кто-то внутри МСЁ, они это знают. На следующем собрании Комитета Кларисса будет пыхать огнем. Последствия могут быть чудовищны, особенно если выяснится, что мы не сказали всем сразу же.
— Мы не знаем, что кто-то ответственен, Мами, — сказала Кёко. — Это вполне может быть новое явление.
— Такое не может просто начать происходить, — сказала Мами. — Ты это знаешь. Кто-то ответственен, даже если мы не знаем, как.
Кёко опустила голову на свою ладонь и снова вздохнула, после чего откусила шоколадный круассан.
Он вполне мог быть и из картона.
— К счастью, Кларисса гораздо разумнее этого, — продолжила Мами, когда Кёко ничего более не сказала. — Конечно же. Пока что она держит все при себе, но если мы не начнем выдавать результаты этого расследования… ну, можно понять, как она поступит.
— Кто еще знает? — спросила Кёко.
— Конечно, остальная ее команда, — сказала Мами. — Хотя пока что им достаточно слышать, что мы над этим работаем. Тем не менее, никто не сказал Сидзуки-сан.
— И никто не скажет, — сказала Кёко. — Или, по крайней мере, мы не скажем. Пока не узнаем.
Она задумчиво прижала руку к щеке.
— Кларисса полагает, она сможет помочь? — спросила она. — Если я и могу доверять чьему-либо суждению, то кому-то вроде нее.
— Возможно, — сказала Мами. — Она пока не знает. Она сказала, это может быть как-то связано с миссией, в которой около десятилетия назад участвовала Вирани-сан. Какой-то инцидент на Новой Калифорнии.
Кёко на мгновение взглянула в сторону, зарывшись в свою память.
— Я об этом не слышала, — сказала она.
— Как и я, — сказала Мами. — Это абсурдно и откровенно засекречено, на уровне как МСЁ, так и Управления — и ты знаешь, насколько редка откровенная секретность. По-видимому, на планете произошла череда нераскрытых исчезновений. Девушек-подростков, не волшебниц. Общественному порядку ничем не повезло, так же как и Гвардии душ, так что одну из ее членов команды отправили на расследование под прикрытием. Свидетельства предполагали, что это волшебница с семейными проблемами, узнавшая о программе клонирования и отчасти сошедшая с ума. Девушку не смогли захватить живой. Грязное дело.
