| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Зато другая искренне возмущалась. Каких-то пять тысяч! За маленькую красивую меня?! И... и ему жалко?!
— Четыре пятьсот! — выпалил циркач.
Блондин шумно вздохнул и откинулся на спинку кресла.
— Нет, не понимаешь ты меня, — процедил герцог. — Не понимаешь...
И снова пауза, и снова кабинет заполнился тишиной. В этот раз она не просто нервной, пугающей была!
Я по-прежнему прижималась к ноге Дантоса, поэтому Шеша видела плохо. Но, кажется, глава труппы, в которой я отпахала семь лет, смутился и побледнел. А светлость слегка озверела...
— Послушайте, уважаемый... — процедил блондин. Причём слово "уважаемый" как оскорбление звучало. — Я ведь могу решить вопрос иначе. Я могу вызвать стражу и заявить, что вы украли дракона у драхов. Учитывая отношения с этим племенем, проблемы будут колоссальные. Вас сгноят в тюрьме, и это как минимум.
Толстяк Шеш мгновенно вспыхнул и окрысился.
— Я не крал! Дракон... дракон...
— Что "дракон"?
— Мне подарили!
— Кто? — Герцог подался вперёд и даже в крышку стола вцепился.
А циркач опять замолчал, потупился.
Напряжение было огромным, тишина липкой. И хотя разговор к торгу уже не располагал, Шеш всё-таки спросил:
— Сколько вы готовы дать за дракона, ваша светлость?
— Тысячу, но при условии, что ты рассказываешь всё, до последнего слова.
Глава труппы шумно вздохнул и кивнул.
— Хорошо. Скажу.
Вот после этого Шешу предложили сесть в кресло. Тот факт, что толстяк добирался до особняка пешком, и его одежда, несмотря на наличие плаща, промокла, Дантоса не смущал. Ещё блондин распорядился подать горячего чаю, и хотя я считала подобную любезность излишней, протестовать не стала.
Поднос принесла не Люсси, а Полли. Она же разлила чай по чашкам и придвинула гостю конфетницу. Уходила быстро, но напоследок бросила молящий взгляд на светлость.
— Рассказывай, — дождавшись, когда циркач сделает пару глотков, приказал Дантос.
Шеш заметно побледнел, но не подчиниться не мог...
— Это произошло около семи лет назад, в середине осени, — начал циркач со вздохом. — Труппа переживала не лучшие времена, накануне случился раскол... Нас тогда человек двадцать осталось, может меньше. Мы двигались вдоль кромки Большой пустыни, шли на юг, в Доран. Если бывали в тех краях, то знаете — есть там местечко, южными курганами зовётся. На одну из ночёвок именно на курганах устроились.
Всё шло как обычно, ночь обещала быть тёплой и спокойной. Но когда окончательно стемнело, у нашего костра объявился гость. Он не носил амулета, но мы сразу опознали — маг. Высокий такой был, сутулый, седой, хоть и не старый. Имени своего не назвал, зато поинтересовался: кто такие и куда идём.
Мы люди бродячие, дорогой наученные, так что отвечать не слишком-то собирались. А он как зыркнет! Всё выложили, разом. Сильный маг был, очень сильный. Узнав что хотел, оглядел наше имущество — прежде всего лошадей и медведя. Был у нас тогда медведь, потом сдох... — Шеш замолчал, шумно прихлебнул чаю. Выдохнул, прокашлялся и продолжил...
— Маг ушел, а через полчаса вернулся с золотой ящеркой — ну как мы в тот момент подумали. Большой такой ящеркой. Непомерно большой. Он её на плече, как поклажу, нёс. Потом сбросил на землю и сказал: животное редкое, вам пригодится. И, мол, делайте с ней что хотите, но чтобы тварь жива осталась. Через пару лет вернусь, заберу.
Мы тогда не сообразили, что дракон, думали просто змеюка бесполезная. Но возразить не решились — с такими как тот не спорят, разве что самоубийцы. А потом один из купцов доранских, которому тварь показали, разъяснил. Купить хотел, но мы, ясное дело, не отдали. Да даже если бы ящеркой простой была не продали бы — жизнь дороже. Маг ведь вернуться обещал, найти.
Дантос повернул голову и взглянул на меня. А я... ну а что я? Сидела и слушала, и мысленно кривилась. Ненавижу Его! Всех их ненавижу!
— Что значит "как поклажу нёс"? — спросил Дантос тихо. — Астра что же... сама не могла? Сопротивлялась? Или ранена была?
— Нет-нет, — отозвался Шеш поспешно. — Спала.
Потом подумал и добавил:
— Хотя, можно сказать и ранена. У неё кровь из под ошейника шла. Сильно так... Вообще, шея весь тот год кровоточила, только к следующей осени полегче стало.
Герцог дёрнулся, как от удара. Я тоже. В тот год действительно очень больно было. Правда... предательство ранило куда сильней, нежели впивающиеся в тело шипы. А ещё было страшно, что Он... действительно вернётся.
Ведь если бы вернулся, это бы означало, что жив. А он не мог выжить после того, что сделал со мной. Он должен был, обязан был сдохнуть.
— То есть Астру принесли спящей? — голос светлости прозвучал сдавленно, хрипло. — А что дальше было?
— Главная доранская ярмарка, — пожав плечами, пояснил Шеш.
— Нет, я не об этом. Что было после того, как Астра очнулась?
Я не выдержала и зажмурилась. В отличие от предыдущей, эту часть истории я знала преотлично. Это было страшней всего. Это...
— Мы её, конечно же, сразу в клетку посадили, — признался глава труппы. — И очнулась она уже за решеткой...
— И? — подтолкнул Дантос хмуро. А я пожалела, что не могу зажать уши лапами. Не хочу про это вспоминать! Не желаю слышать!
Шеш ответил не сразу...
— Не ожидала она. Кажется, прежде её в клетки не сажали. Когда очнулась — биться начала, выла ужасно, ошейник содрать пыталась.
— Сколько это продолжалось?
— Дня четыре.
Герцог Кернский не выдержал, поднялся. Я не видела, но чуяла — блондин уже не злится, он в бешенстве.
— А вы?
— А что мы? — явно жалея о том, что явился в особняк, пролепетал Шеш. — Мы люди маленькие, мы...
Договорить глава труппы не смог — все слова под взглядом Дантоса растерял. Впрочем, продолжения уже никому не хотелось, даже светлости.
— Вы имя этого мага выяснили? — спросил блондин сухо.
— Нет... откуда?
— Как по-вашему, почему он за Астрой не пришел?
Шеш потупился, пожал плечами и ответил тихо-тихо:
— Видать сгинул. Он же через года два обещал, а уже семь прошло. Мы... мы уже не ждём. Кабы ждали, я бы ни за что... — И снова договорить не сумел, откровенно сдулся.
А светлость вышла из-за стола, пересекла кабинет, приоткрыла дверь и крикнула:
— Жакар! Подойди!
Через минуту на письменном столе Дантоса появилось десять увесистых замшевых мешочков, а так же лист бумаги, перо и чернильница...
Писать расписку, в которой, кроме прочего, история передачи дракона труппе излагалась, Шеш не хотел очень, но... Я бы на его месте тоже отнекиваться не решилась — вокруг Дантоса даже воздух искрился. Вкупе с раскатами грома, доносившимися с улицы, и шипением сыроватых дров в камине, выглядело совсем жутко.
Спрашивать кто выдал циркачам убежище дракона Дантос не стал. Он вообще с момента появления мажордома молчуном заделался. Ну а когда глава труппы распихал золото по карманам, накинул плащ и поспешил прочь, показалось... Шеша сейчас пнут, для ускорения.
Зато едва остались одни, блондина будто прорвало.
— Иди сюда, — присев на корточки, позвал он.
А уж когда подошла и легонько боднула подставленную ладонь...
— Маленькая моя. Хорошая. Красивая. Не бойся, не плачь, теперь всё хорошо будет. Снимем мы с тебя этот ошейник. Обязательно снимем.
— Ву! — ответила я. — Ву!
Дантос принялся чесать шейку и за ушком. Потом вообще на колени встал, притянул ближе.
— Всё хорошо, слышишь? — прошептал он. — Плохое позади. Никто маленького дракона не обидит. Я не позволю. Будешь как сыр в масле кататься. Веришь?
Вообще-то не очень, но ты говори...
— Девчонка. Маленькая бессовестная вреднючка. Какие у тебя крылья красивые, какая чешуя. А глаза! Астра, ты глаза свои хитрющие видела? — С этими словами герцог ухватил за подбородок и заставил взглянуть на свою блондинистую персону. Я не возражала.
На губах светлости играла улыбка — тёплая, добрая.
— Красавица, — повторил он. И добавил, чтобы не расслаблялась: — Попа с хвостом. Хулиганка.
Я вырвалась и повернулась боком, намекая — неплохо бы почесать между крылышек. Блондин намёк понял, и отлынивать не стал.
Ух, как хорошо! Как хорошо-о-о! И ничего что левая задняя лапа снова дёргается. Ничего! Зато такое счастье! Такое... такое... О! Это лучше всего на свете. С таким удовольствием только тортик сравниться может, ну или большая-пребольшая пироженка.
— Вреднючка. — Да, оригинальностью светлость сегодня не отличалась. — Девчонка. Попа с чешуйками. Сокровище моё маленькое. Тысячу золотых на тебя угрохал... Астра, ты хоть представляешь, какая это сумма?
Я представляла, и где-то ну о-очень глубоко в душе подобное расточительство осуждала. А вообще приятно было. Он же, считай, чужой, а денег не пожалел. И это при том, что мог Шеша ни с чем отправить — ведь у Дантоса титул, и связи, а у циркачей никаких доказательств, что дракон дареный, а не ворованный.
— Обжора, — продолжал отвешивать "комплименты" Дантос. — Лентяйка. Хитрюга! Ну что ты? Что ты жмуришься?
Я? Ну от счастья, разумеется. Хорошо же. В самом деле хорошо!
Точно знаю — всё бы и дальше было отлично, если бы в кабинет не просочился Жакар...
— Ваша светлость, — кашлянув, позвал мажордом. — Ваша светлость, лошадей распрягать можно?
Рука, чесавшая маленького дракона, застыла. Ощущение счастья поблекло, чтобы через мгновение исчезнуть вовсе.
— Нет, Жакар. Я обещал. Я еду.
— Ву-у-у! — взвыла я.
— Не ори, — парировал блондин спокойно. Тут же поднялся на ноги, одарил ещё одним тёплым взглядом, и попытался свалить к "солнышку".
Но был остановлен истеричным:
— Ву-у-у!!!
— Астра, мы этот вопрос уже обсудили. — И ни тени сочувствия в голосе.
Краснощёкий Жакар скривился и отступил в коридор, освобождая путь хозяину, а я... а вот я застыла маленькой такой, красивой скульптурой. Просто драконий слух уловил тихий, но предельно жалобный скрип.
А в следующий миг стало так радостно, что Дантос к леди Жанетт уходит. Да-да! Пусть идёт! Только прямо сейчас! И, желательно, бегом.
Я тоже отступила. С трудом сдержала желание обойти светлость и боднуть, подталкивая к выходу. И глаза честные сделала. И вообще...
Кто бы знал, что этот манёвр будет замечен и расценен совершенно верно?
— Что? — подозрительно прищурившись, вопросил блондин.
Эм... да так, ничего. Совсем-совсем ничего. Всё хорошо, пупсик. Я бы даже сказала отлично! Я, кстати, тоже пойду. Вот только сейчас вспомнила, что у меня дел невпроворот. У меня, знаешь ли, лоток с песком непоруганный, Роззи не утешенная, и инспекцию в кладовой при кухне провести надобно...
Уж не знаю почему, но подозрительность Дантоса усилилась. Блондин сложил руки на могучей груди, губы превратились в тонкую тугую линию, глаза недобро блеснули.
— Астра? — вновь позвал герцог, и тут случилось оно.
Треск, который не только тонкому драконьему слуху доступен — это подгрызинная ножка переломилась. Оглушительный грохот падающего шкафа. Ну и звон бьющегося стекла, куда ж без него?
Герцог Кернский даже не шелохнулся! Всё то время пока злополучный шкаф падал, Дантос стоял, скрестив руки на груди, и сурово взирал на маленького красивого дракона. Я тоже не дрогнула, правда в моём случае дело не в выдержке было — просто слегка, совсем чуть-чуть, оцепенела от ужаса. Ну а едва всё стихло, очень чётко поняла — мне в лоток надо. Вот прямо сейчас, сию секунду.
И ничего что я девочка культурная! Ничего! В лоток и всё тут.
— Убью, — выдохнула светлость. А потом уже громко, так, что и в императорском дворце услышали: — Астра!!!
Мчу! Мчу и искренне офигиваю над мужской логикой! Ну вот с чего он, простите, решил, что это я в падении шкафа виновата? Я же шагах в десяти от места происшествия стояла! И вообще: я такая маленькая, а шкаф такой большой... был. Как, спрашивается, могла его опрокинуть?!
Нет, ну я-то знаю как, но Дантосу это точно неизвестно. А он обзывается, грозится, ругательствами сыплет.
— Стой! — возопили где-то сзади. — Стой зараза с хвостом!
Ага. Щас. Я не могу стоять. У меня лапки сами по себе двигаются, я над ними уже невластна. Мне даже хвост, в кои то веки, не мешает, жаль только попу на поворотах заносит. Толстовата она всё-таки, толстовата.
Мчу! Сворачиваю в коридор, пробегаю через столовую, ныряю в следующий, очень узкий коридорчик. Страха нет, только чувство глубокого возмущения! Хотя... кого я обманываю? Да, мне страшно. Даже жутко.
А как не бояться, если где-то там...
— Выпорю! Выпорю засранку!
И ведь не врёт. Он же уже ремень достал — видела, краем глаза, когда из кабинета выбегала. А тут ещё гром, и ураганный ветер, и гроза. Ой-ой-ой, как же страшно! И какая, бес меня пожри, несправедливость: ну вот чего этот шкаф сегодня упал? Нет бы завтра! А лучше...
— Астра, ко мне! Иди сама, иначе хуже будет!
Не, не пойду.
Очутившись в следующем зале, я судорожно огляделась и ринулась в приоткрытую дверь южной гостиной. В голове мелькнула мыслишка — а что если запереться? Но кое-кто маленького дракона будто чуйкой чуял, шел по следу не хуже ищейки.
Гостиная оказалась сквозной, и следующая дверь тоже была приоткрыта, но интуиция подсказала — не успею. Да и опасно: я в той части особняка ещё не гуляла, некогда было на разведку сходить.
Пришлось спрятаться за диван...
— Астра! — взревела светлость. И уже ближе, кажется, с порога гостиной: — Ты не попа, ты хуже! Ты... ты...
Вот не думала, что скажет — аристократ всё-таки. Но он сказал. Столько обидного про себя узнала. И участь моя, если воспринимать речь Дантоса буквально, поркой уже не ограничивалась. Вернее, меня по-прежнему ждала порка, но... другого характера. То есть блондин всё-таки извращенец, да-да!
Грохот шагов — Дантос промчался мимо. Пока пересекал гостиную отдышался, а потом особняк вновь содрогнулся от гневного:
— Убью!
Но в сравнении с тем, что было озвучено прежде, убийство представлялось сущей мелочью. Так что выдавать своё убежище по-прежнему не собиралась, сидеть за диваном и ждать, когда обнаружат — тоже.
Едва герцог умчался, дрожащий от страха дракон выбрался из укрытия и ринулся в противоположную сторону.
Пусть светлость и кричит, мол, если сейчас выйдешь, то лучше будет, но я-то знаю как правильно! С тем, у кого достаточно сил, чтобы махать ремнём, говорить не о чем. Противника нужно сперва измотать, а вот уже потом о переговорах думать.
— Ассстра!
Я юркой змейкой выскользнула из гостиной и ломанулась к лестнице. Пусть Дантос по первому этажу бегает, а хитрая я в это время в самом неожиданном месте отсижусь. Ведь где-где, а в своей спальне точно искать не станет. Просто не заподозрит, что маленькая скромная девочка на такую наглость способна.
— Это была лучшая коллекция в империи, Астра. Понимаешь? — сокрушался блондин. — Я эту армию всю сознательную жизнь собирал. Всю. Сознательную. Жизнь! Представители всех родов войск. Всех! С момента основания нашего государства. Полная реконструкция доспеха, идеальные пропорции, даже выражения лиц и те проработаны. Слышишь?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
