1.2.Вечные сумерки

И так жизнь делает с кажным из нас, какой бы огонь не горел внутри — мрачно подумал он — а ведь так многого требуется свершить!

Народ был несколько растерян — когда они дошли до толпы, окружавшей уже менее гудящий пакетбот, над ними снова кто-то преодолел звуковой барьер. Грохот напугал людей, однако Кайден понял, что все-таки его впечатление о Ребекке было неверным. Во второй раз она даже глазом не моргула.

— Не бойтесь, друзья! Они хотят заставить нас бояться, измотать нас, чтобы мы освободили полосу, и сюда сел транспорт с солдатами. Не дайте им снова заставить вас быть покорными. Вспомните о ваших погибших товарищах!

Кайден видел воплощение мечты — своей и своих друзей, с которыми он был связан полуподпольной патриотической организацией. Сотни и сотни мужчин и женщин, девушек и парней. Каждый уже доведен до той крайности, когда немозможно просто существовать. Неможможно гибнуть за копеечные прибавки. Хочется жить... именно жить. Каждый готов сражаться за это, у всех горят глаза.

— Бекки, как слышишь меня Бекки? — испуганно прокричал в коммуникатор Ральф — Бекки, тут судя по радарам какое-то большое корыто идет на посадку...

Договаривать Ральфу уже не было необходимости. Из-за туч, огни большого корабля было видно невооруженным глазом.

— Я знаю, что мы с тобой упустили, друг мой — Ребекка выругалась соверщенно нехарактерными для нее словами, наблюдая за огнями — рулежка...

— Сукины дети! — только и успел крикнуть Кайден, ка над ним снова продетел катер, озарив всех хлопком. Впрочем, такого эффекта как в первый раз это не произвело. Все глаза устремились сейчас на красивый стремительный корабль, примерно раза в 2 меньше "Миранды", выполнявший сейчас весьма рискованный маневр. Рулежка, короче чем полоса, была к тому же еще и узкой, и чтобы сесть на ее торец, необходимо было перемахнуть через небольшой скалистый отрог.

— Я упустила это — поморщилась Ребекка — я пилот и упустила.

Говорила она почти шепотом, так что слышать ее мог только Кайден.

— Ничего — посмотрим — он сжал кулаки — слишком долго наш народ это терпел! — он повысил голос — не бойтесь, Граждане! Они хотят нас запугать, но мы знаем свои права!

Гулл одобрения в толпе совпал с касанием кораблем бетонного покытия. Автоглиссада была крутой, поэтому корабль оттолкнулся от рулежки, немного подкрыгнув, и теряя скорость, свалился с высоты нескольких метров. Шасси приняли удар, не подогнулись, но все равно раздался лязг. Вслед за ним был визг тормозов — Кайден понимал, что сейчас командир корабля поставил тормоза на износ — нужно было во что бы то ни стало затормозить вовремя, чтобы не врезяться в транспорт, груженый рудой, ожидавший разрешения взлета...

— Проснись, Антон, проснись.

Антон, только минуту назад бывший в какой-то стране эльфов, где за ним гонялся с топором Берендил, протер глаза и ничерта не понял поначалу. Трудно было думать, когда мозг еще частично спит.

— Что такое?

— Не смей спать, когда тут происходит почти голливуд.

— Оой — утомленный днем Антон перевернулся на другой бок, с намерением продолжить сон, но Николь не успокоилась и начала его трясти.

— Проспишь все самое интересное, ну-ка, это приказ!

— Оставьте меня — промямлил он, чувствуя как отвратительно прощаться со столь желанным и сладким сном, пусть там у Берендила и был окровавленный топор — вы старая ужасная женщина, и мне кажется, я вас где-то видел. И кто вообще вас постоянно пускает в мою каюту?

— Миллона. А за старую женщину ты еще ответишь.

— Классику знать надо — простонал он, принимая вертикальное положение и продрав глаза — Что там? Цунами? Землетрясение, авария на Фукусиме-1? 11 сентября 2001 года? Иди все вместе?

— Просто смотри — она присела рядом, и нажала несколько кнопок на каютном компьютере. На противоположной стене появился экран, на котором сформировалось изображение.

Корабль, чем-то похожий на первые земные сверхзвуковые лайнеры заходил на посадку.

— Мне кажется или угол крутоват? — покачал готовой Антон — и как быть с той горушкой?

Перелетев отрог, корабль нырнул вниз и фактически плюхнулся на полосу. Из под колес полетел хорошо заметный при такой освещенности белый дым, но тем не менее корабль подскочил снова, пролетел какое-то время и снова плюхнулся на землю. Из под колес валил белый дым, с такой интенсивностью, будто бы капитан зажал тормоза намертво.

— Не кажется — прокомментировала Николь — сложные условия и маневр опасный, но садил какой-то придурок.

— А то вы бы справились лучше — фыркнул Антон.

— Судя по твоему личному делу, даже ты бы справился лучше.

Антон невольно вспомнил тот самый случай. Тот самый, еще в самом начале его карьеры. Он еще тогда жил в России. Когда старый капитан умер буквально за штурвалом от сердечного приступа, и Антон остался деморализованным, один на один с жестокой природой Норильска...

— Врежется, не врежется? — в каюте появилась Миллона, державшая в руках что-то напоминавшее монетку — кто за что?

— Не врежется — вниметельно посмотрев на изображение, сказал Антон — но если только тут у вас нет особых нанотехнологий, тормоза себе спалит точно.

— Нано? Вообще-то в этой вселенной, я успела понять, работает чуть ли не молекулярный уровень — усмехнулась Николь.

— Нанотехнологии это просто нужно понять — хитро улыбаясь, Антон подправил подушку — я когда-нибудь вам расскажу что это значило на моей исторической родине.

Прогноз его оказался вполне верным — корабль действительно остановился на довольно приличном расстоянии от рудовоза. Но он так и остался стоять на полосе. Миллона увеличила изображение, и они поняли почему — от колес передней ноги остались одни обода.

— Странно, что стойка не сломалась — покачала головой Николь — в ближайшие дни не взлетит.

Однако миролюбивое стояние продолжалось недолго. Открылись сразу несколько люков, и по аварийным трапам на землю стали сыпаться темные фигурки.

— Это все был повтор, я вырезала момент — сейчас вы смотрите реальные события.

Темные фигурки казались изначально похожими на роботов, но Антон присмотревшись повнимательней понял что это солдаты в экзоброне.

— Ой...

— Кому-то достанется — пожал плечами Антон.

— Хочешь сказать, они будут разгонять демонстрантов? — Николь была слегка удивлена — нет ну полосу то конечно нужно очистить... Но зачем им автоматы?

— У меня денег нет, все потратил на земле, на покупку собственного Ан-2... Но я бы на это поставил — поморщился Антон — через полчаса "Миранда" сможет лететь.

— Я тоже сомневаюсь, что они дойдут до такого — аватара Миллоны выражала сомнение — все-таки из автоматов по своему народу это уж слишком. Дубинки, саперные лопатки куда ни шло. Но автоматы... никакие законы это не допустят .Тем более пикет официальный — фактически стачка на большой фабрике.

— И тем не менее я не отменяю своей ставки — грустно вздохнул Антон.

Солдаты выстраивались в шеренгу. Кайден слегка растерянно смотрел то на толпу, то на Ребекку. Она казалось, была спокойна, ее волнение выдавали лишь сжатые в кулаках руки. В руках солдат Кайден увидел автоматы...

— Ребекка, это спецназ — шепнул он ей на ухо, глядя на деморализованную толпу.

— Нет, они не посмеют — словно сама для себя и очень неуверенно проговорила та.

— Эй, что там? Они что собрались в нас стрелять? Мрази! Вперед братва, засунем автоматы им в задницы!

Кайден сам не ожидал ничего подобного и сам не понял, как толпа буквально в одно мгновение пришла в движение. Его и Ребекку понесло людским потоком куда-то вперед, в первых рядах он потерял женщину из виду. Давка усилилась, и он, споткнувшись, упал. И это спасло ему жизнь.

Первый залп сразил наповал первые ряды бегущих. Движение толпы замедлилось, кто-то застонал. Кайден остолбенел от вида пожилого горняка, с искаженным от боли дицом державшегося за простреленное колено.

— Вперед братцы! — звонкий голос несомненно принадлежал Ребекке — это не люди это ироды! Мы сомнем их к черту. Вперееееед!

Наступление толпы продолжилось — теперь люди стали бежать на наступавших на них солдат, не обращая внимания на одиночные выстрелы. Кайден с трудом поднялся на ноги, и было продолжил путь, но споткнулся обо что-то. Невольно оглянувшись, он увидел юношу, лет пятнадцати, с простреленной головой. Застывшие глаза на еще не успевшем поситеть лице, на которых читалось лишь удивление. За что, господи?

— За что, господи? — Кайден, стоя на коленях, смотрел на творившееся вокруг, словно оглушенный.

Толпа не дрогнула после первого залпа, лишь замедлив шаг. Многие тогда даже не поняли, что случилось, да и большинство пуль пролетело либо поверх толпы либо легко ранило бегущих. Второй и третий залпы велись уже на поражение. Толпа дрогнула только после пятого залпа, когда народ, в прозрении увидев тела мертвых и услышав крики раненых, перестал надеяться на то, чтобы просто так бескровно смять наступавших солдат.

Шестой залп пришелся уже в спину бегущих людей — многие попадали, раскинув руки, а солдаты стреляли еще и еще. Словно кто-то отдал приказ уничтожить как можно больше людей в эту кровавую ночь. Наконец выстрелы прекратились, но каратели побежали вслед за убегающей толпой, и пытавшимися убежать ранеными, пустив в ход пинки и приклады.

Очнувшись от остолбенения, Кайден поднялся на ноги и побежал прочь от бегущего прямо на него спецназовца. На его счастье, тот заинтересовался добиванием кого-то из раненых, что позволило Хонести унести ноги подальше. И внезапно, увидеть Ребекку, сидевшую на земле и обхватившую рукой ногу. Отчаянно оглянувшись, он дернул ее за руку.

— Быстрей, быстрей Бекка! Тебе нельзя здесь оставаться.

Со стоном она попробовала подяться, но снова упала, закричав. Только тут до Кайдена дошло, что она серьезно ранена — кажется в ногу и в бок. С трудом подняв ее и закинув ее левую руку себе на плечи он что есть силы потащил ее за собой, проклиная все то время, что он провел за компьютерами, упуская возможности заняться физической подготовкой. Слезы обиды душили его, но заставляли двигаться быстрее и быстрее, но все равно недостаточно быстро. Целью его была "Миранда", именно там внутри можно было укрыться. Кайден ненавидел капитана, но понимал, что тот вряд ли допустит причинение вреда женщине, да еще и беременной.

Увы, все его надежды разлетелись в прах, когда он увидел закрытый передний люк, и валявшийся на земле так и не втянутый трап.

— ААААА!!! Сволочи! — в отчаянии заорал он, вне себя, сам не понимая, адресует ли он это солдатам, или предусмотрительному экипажу "Миранды".

Времени оглядываться не было — что есть силы таща на себе обмякшую Ребекку, и со слезами на глазах ругаясь последними словами он уже мчался, не разбирая дороги, туда же куда и мчались все. Куда-то вперед, туда откуда люди и попали на полосу. Но вдруг он остановился как вкопанный, увидев то, чего не ожидал.

Из-за засветки полосы выступила еще одна шеренга спецназовцев. Эти не стреляли, просто избивали прикладами всех тех кто спасаясь от пуль налетал на них. Кайден в прозрении отчаянья понял, что совершенно забыл о катерах. Да, в отличие от той несчастной бессознательной женщины, которую он тащил на себе, Толеменов разработал пусть не гениальный, но реально сработавший план.

Уходить было некуда. Те, кто мог бежать бросились куда-то к торцу полосы, но их уже не преследовали. Спецназу было и так достаточно работы. Кайден мог бежать, но как он мог оставить серезно раненную Ребекку? Еще и беременную?

Он в отчаянии оглянулся, в поисках спасения, и последнее что увидел, был красивый, несмотря а то, что окраска была потрепанной, пакетбот. Своим белоснежным видом, среди творившегося кошмара он казался словно видением, странным видением из иного мира. Не знавшего той тьмы в которую погрузилась его страна тридцать лет назад...

— Зачам я вас не послушал, капитан...

Удар в лицо кулаком. Дальше была тишина.

— Никто собственно и не сомневался — зло бросил капитан, снова переключив все системы в стояночное положение.

— Вы как Антон — с грустью, что все мои надежды пошли прахом, сказала я — только вот он не ожидал, что дойдет до стрельбы боевыми. Еще и в таких количествах.

— Честно говоря, я тоже не думал, что олигарх-владелец разработок до такой степени не любит свой народ.

— Перестрелка по любому началась бы — доложил о своих измышлениях не отпускавший линии информационных каналов и связи Дорвин — по пути сюда по приказу свыше местные органы власти хотели преградить дорогу протестующим. Так вот, местная полиция отказалась выступить против своего народа, а так же частично присоединилась к нему, открыв людям хранилища оружия.

— Ты нам сообщаешь один из пунктов, которым власть будет оправдываться за случившееся — вздохнула Алессия — хотя...

— Если они вообще будут это делать — бросил капитан — можно просто придумать официальную версию событий покрасивее.

— Жаль только что помочь горнякам мы не в состоянии — все вернется на круги своя не далее чем через неделю.

Капитан выдержал паузу, перед тем, как ответить, недовольно опустив голову:

— Это не наши проблемы. Пусть люди разбираются в них сами.

— Восстановление связи с диспетчерской — Дорвин перещелкнул парой тумблеров — приказ очистить полосу.

— Вот как? — капитан изобразил неподдельное удивление, словно разговаривал с башней в живую а не через бортрадиста — сообщи им что мы не сдвинемся с места до тех пор пока они не уберут тела... И вообще нам нужно трап прилепить на место! Так им и передай.

— Капитан, что же это? — в проеме двери в рубку стояла Айвин, позади нее — накинувшая на себя покрывало Ливи.

— А, маленькая мисс, я думал ты нам сможешь это сказать — капитан изменив тон на саркастический посмотрел на Айвин, слегка испугавшуюся его — вот скажи-ка мне, чем думал тот, кто допустил это?

— Я не читаю мысли, капитан. Я только чувствую — с отстраеннным видом произнесла Айвин — но не могу найти виноватого. Солдатам приказали стрелять. Горняков много, у каждого свое мнение — ах, я не могу, не могу все вместе — она присела, и обхватила руками голову — боже мой, столько боли...

Отцепвишись от системы управления, капитан встал из кресла и подойдя к девочке присел около нее.

— Айвин, мы ничего не могли сделать. Даже если бы мы вмешались, то стали бы просто жертвами.

— Как Кайден — неожиданно подала голос Ливи — вы допустили, чтобы он пошел туда.

Лицо Ливи было странно видеть не в слезах. Я настолько привыкла к ее обиженному облику, что видеть ее в амплуа требровательной было довольно интересно и забавно.

— С каких пор это вы так переживаете об этом парне? — Берендил с легкой усмешкой поглядел на нее.

— Что значит, с каких пор?

— Между прочим мне тоже интересно, Ливи — я материализовала свою аватару рядом с ней — почему ты так переживаешь за того кто мастерски смешал тебя с дерьмом.

— Я... я... я люблю его. Люблю его ясно! ЛЮБЛЮ! — закрепив тройное утверждение также троекратным повышелнием голоса девушка, разрыдавшись, придя в свое обычное душевное состояние, убежала прочь, бросив ко всем чертям свое покрывало.