Маг Азидал. Лорд Альсаса

— У тебя есть увлечения?

— Увлечения? — Вельда проводит пальцем по губам, — Есть. Я люблю вышивать. Когда вышиваешь что-нибудь, мысли улетают далеко-далеко. Можно ни о чем не задумываться. Спокойно. А не люблю я занятия с мечом.

— Зачем тебе?

— В нашей семье так заведено. Дети, женщины, старики, все должны отстаивать свою жизнь с мечом в руках. Я это понимаю, но терпеть не могу. Тело болит, потная, грязная, запястья ноют. Мерзость.

По ней не скажешь, что она много тренируется. Гибкая, хрупкая. Я видал настоящих воительниц, на них она не похожа.

— А кто тебя обучает?

— Сейчас воины дяди, или он сам. Но обычно это Ландик, он командует воинами. А что ты? Я одна должна делится?

Я привстаю, усаживаюсь в корнях дерева, спину греет теплая кора.

— Ну, у меня другие увлечения.

Вельда наклонилась ко мне, требовательно смотрит в глаза.

— Какие?

Немного маны в ладонь. Зажигаю и гашу огонек.

— Магия. Больше мне ничего не надо. Хотя нет. Еще я люблю вкусно покушать. Больше ничего.

Когда мы оба сидим, замечаю, я немного выше.

— Вообще ничего?

Качаю головой.

— Вино? Женщины? Пустить кровь паре крестьян?

— Что?! Нет.

— Ты вообще мужчина? Ах, да, ты маг. Тогда спалить деревеньку соседа?

— Нет!

— Ты странный, — спокойно так сказала, — Чудак.

Эта девица... Выводит меня из себя! Я встречал настоящих сумасшедших, но она это нечто. В Пакараме все такие?

— А, я поняла, — кивнула едва, — Ты же из Первых. Я до этого с вами не говорила. Вы все такие?

Хоть в чем-то мы сошлись. С трудом понимаем друг друга.

— Чувствуй себя в Черной Грани, как дома, — пытаюсь до конца остаться вежливым, — А сейчас, мне пора.

Я не видел Вельду остаток дня. На следующее утро она завтракала вместе с нами. Довольно вежливо общалась с отцом, отвечала на вопросы мамы. С Фресом мила. На меня и не взглянула. Вот и хорошо. Мне душевное равновесие дороже.

Проходит еще пару дней. Вчера в поместье прибыли слуги баронской семьи. И отряд воинов в сером. Шадовид не оставляет племянницу без присмотра. Приехал сам Ландик. У командира серых больше дел нет?

Слез с кровати, глянул в окно. Обычное весеннее утро в Альсасе. Солнышко, ночью шел дождь, свежо. Выхожу в коридор. Двое воинов, у двери брата и моей. Наши бессменные охранники.

— Привет Нилог. Гилан, мы идем в город. Надо забрать заказ.

Взгляд невольно прикипает к двери, напротив. Чую, Вельда там, стоит прямо за дверью. Мой обостренный слух едва может уловить ее дыхание. Почему не выходит? Даргал с ней, чудачка.

У меня сегодня гора дел. Отец ясно дал понять, мое безделье заканчивается, скоро он снова примется за меня всерьез. Для начала надо в город, в мастерскую стеклодувов.

Город уже проснулся. На улицах неспешно ходят люди. В трактирах сонно жуют завтраки перед началом рабочего дня. Мы идем в старую часть города. Проходим мимо высокого фонтана. Маленькие птицы прыгают по бортикам, чистят перья.

Так, теперь налево, там ремесленный район. Когда город разросся, этот район получил новую жизнь. Талантливые люди быстро нашли себя в Альсасе. Ювелиры, кузнецы, плотники, пошив платьев, даже брадобреи. Тут есть все.

А вот и нужный нам дом. Одноэтажный, вытянутый, большая витрина. За ней полки с красной тканью, выставленные фигурки из разноцветного стекла. В середине самая дорогая безделушка. Графская усадьба, полностью из стекла, отличная копия. Ценник внушающий, три сотни золотых. Обычный воин Альсаса получает в неделю два золотых. Этого хватит, чтобы кутить в трактире два дня, ни в чем себе не отказывая.

Мастерская стекольщиков внутри как обычный магазин. Витрины, прилавок. Но я знаю, что за стеной кипит работа. Я чую Огонь, что пылает в горнах, как он обжигает искрами людей.

— Господин Азидал! — радушно распахивает руки мужчина за прилавком, — Пришли за заказом?

Владелец мастерской, полноватый мужик, с объемным пузом и залысиной на макушке.

— Здравствуй, Тургут. Он готов?

— Конечно-конечно! Он у меня тут, под прилавком, вас дожидается.

Подходим ближе. Тургут достает квадратный, плоский ящик. Поднимает крышку. Внутри ячейки, набитые соломой. А в них стеклянные шарики. Идеально круглые. Достаю один, смотрю на просвет.

— Мы здорово поломали голову, — улыбается стекольщик, — Как нам заполнить их водой и не оставить ни капли воздуха. Кропотливая работа! Здесь десять штук, как заказывали.

— Отлично, — кладу шарик обратно, — Гилан, заплати уважаемому мастеру.

— С вас сорок семь золотых и пятнадцать серебрушек, — услужливо подсказывает Тургут.

— Здесь пятьдесят, — звякнул мешочек с монетами.

— Сдачи не надо, — добавляю я, — Вы отлично постарались.

Гилан осторожно закрыл крышку. Подхватил ящик.

— Могу я спросить, для чего они? — карие глаза стекольщика сверкают интересом, — Мы вот гадаем. Так и не придумали.

Почему бы и не ответить?

— От свечей устают глаза. От светильников на масле запах противный. А мы с братом любим почитать вечером. Мы решили сделать магические светильники.

— Вот как, — Тургут еще больше воспылал любопытством, — А какие они будут?

— Гилан, дай мне один.

В ладонь падает стеклянный шарик. Прикрываю глаза. Наполняю воду внутри маной. Явственно представляю мерный, приятный глазу голубой свет. Передаю весь посыл, желание, через поток маны. Открываю глаза.

Голубой свет пробивается сквозь пальцы. Получилось. Не такой яркий, как светильник колдуна. Он еще и без оболочки работает. Зато артефакт колдуна погаснет через неделю или две.

— Можно потрогать?

Даю мужику потешить любопытство. Он опасливо потыкал пальцем шарик.

— Прохладный, — задумчиво выдает вердикт, — Сколько он так? Ну, светить будет?

— Если зарядить до предела, то от года до двух. Примерно.

— Господин, а такие появятся в городе?

Я представил ночной Альсас, полные синего света улочки, как красива будет площадь с фонтаном.

— Вряд ли, — с сожалением отвечаю, — Зарядить их не проблема. Но стоимость... Да и как их располагать? На столбах? Вешать не стены домов? Это тоже деньги.

— На большой заказ сделаю скидку!

Вот ведь. Одно слово, торгаш. Хотя идея интересная.

— Вы не подумайте, я не ради прибыли! — махает руками Тургут, — О городе забочусь!

— А что не так?

— Ну, — он опасливо косится на Гилана, — Вы, может, не знаете. В городе по ночам совсем опасно стало.

— Хотите сказать, стража не справляется? — Гилан прожигает фирменным взглядом.

— Н-нет. Просто ночью от трактира до дома можно не дойти. На днях один мой работник очнулся ночью в переулке. Без денег и башка в крови. Ворам легко от стражи скрыться ночью. Вы ведь с факелами ходите. Вот я и подумал, что такие светильники могут помочь. Я без задней мысли, слово даю!

— Ты не врешь, — скрещиваю руки на груди, — И в твоих словах есть полезное зерно.

— Господин Азидал, — Гилан не сводит пронзающего взгляда с торговца, — Не слушайте его, наши парни отлично работают. Скоро мы изведем такие случаи. Вам не стоит ни о чем беспокоиться.

— У меня все равно столько денег нет. Сколько там у меня скопилось?

— Две тысячи ровно, господин, — тут же отчитался Гилан.

— Я договорюсь с остальными мастерами! — горячо убеждает Тургут, — Шары из стекла, железные столбы, надо до всего штук сто. Хотя бы на главных улицах. Разве какие-то десять тысяч золотых что-то значат для наследника Альсаса?

— Сколько?! — задохнулся Гилан, — Господину проще потратить деньги на арбалеты для стражи города! И не один вор не уйдет!

— Ну да, конечно. Почему тогда люди вечером боятся из дома нос высунуть? Разве не должен господин о нас заботится?

— Деньги надо тратить иначе!

— Точно! Не на арбалеты. Светильники!

— Тихо! — хлопаю ладонь по прилавку, — Какого демона вы тут распоряжаетесь моими деньгами?! Почему я вообще должен за что-то там платить?!

Оба спорщика заткнулись. Тычу пальцем в торговца.

— Значит так, ты, слушай и молчи. Хотите безопасности и моей магии? Отлично. Соберешь мастеров с района, скинетесь все вместе на работу кузнецам и твою. Сделаете сотню больших шаров и столбы. И чтобы вид был приятный, понял?

Тургут аж рот разинул, не в силах вздохнуть.

— Мне за работу, за каждый шар, по два золотых.

— Г-господин!

Я раздражен, отметаю все возражения:

— Молчать сказал! Теперь Гилан.

Воин с сомнением показал пальцем на себя. Мол, я-то что?

— Стража установит все столбы на главных улицах. Будут следить, чтобы светильники не разбили и не украли. За это вы, — снова указываю на Тургута, — Торговцы, заплатите страже десятком арбалетов. А также бесплатное обслуживание и болты для них. Возражения есть?

— А-а, — Тургут в полном обалдении, закрыл рот, выдавил удивленно, — Нет.

— Вот и хорошо. Привезете шары в усадьбу, мы с братом их зарядим. И деньги не забудь. Идем, Гилан.

— Так точно, — потерянно отозвался тот.

— Платить еще меня хотят заставить, — бурчу по нос, шагая на выход, — Все им за счет казны. Совсем охренели.

На улице шумно, пропускаю двух мужиков с деревянным брусом на плечах. Взгляд цепляется за нечто знакомое за ними. Серое. О, да это же Ландик! Подпирает стенку у дома с вывеской катушки с иголкой. Чего он тут забыл? Пойду поздороваюсь. От этого мужика народ шарахается, обходя по широкой дуге. Все такой же заросший, похожий на здорового медведя. Но добродушный внутри.

— Привет, Ландик.

— Молодой господин, — склоняет голову тот.

— Что здесь по делу?

— Ага, — отводит взгляд, — Молодую госпожу сопровождаю. Говорят, тут лучшие ткани в городе. Да и нитки там всякие... Как-то так.

О, так Вельда внутри. Не хотелось бы наткнуться на нее.

— Ясно. Удачи тебе!

Валю оттуда быстрым шагом, позади через людей пробивается Гилан. Сбавляю шаг.

— Не торопитесь так, господин. Дальше на площадь?

— Да, к фонтану. Нас ждет там интересная встреча.

— Я бы тоже хотел на него посмотреть.

Я проверил письмо в кармане куртки, на месте. Там просьба о вступлении в стражу, обращенная к Гданаду. Вот только отправитель необычный. Пока что командир наших воинов ему не отвечал, зато показал письмо мне. Очень просил встретится с этим воином лично. Стражники сказали, в это время он всегда рядом с фонтаном.

Так и есть. Возле фонтана стоит рослый мужчина, в потрепанной одежде не по размеру. Без оружия, в старых сапогах, что еще чуть и развалятся. Люди косятся на него. Не из-за бедного вида. Смуглая кожа, красные глаза. Как у Хэнье. Каштановые волосы, спутанные в космы. Уши человеческие. Слухи об этом человеке витают в мире. Даже здесь, в Альсасе, слышали о нем. Герой Дафгаарда, Диглад. Так подписано письмо.

Подходим к нему. Он выше меня на две головы, даже выше Гилана. Мускулистые руки, мощное тело. Только запавшие щеки и тусклые глаза портят впечатление.

— Доброго утра, — гляжу снизу-вверх, — Ты ведь Диглад, верно?

Мужчина вздрогнул. Заторможено повернул голову.

— Да, — хриплый, усталый голос, — Это я.

— А я Азидал, сын Гидеона. Приятно познакомиться. Это Гилан.

— Я знаю, кто ты, будущий лорд Альсаса. Чего же маленькому Первому нужно от меня?

Достаю письмо. Хлопаю по нему тыльной стороной ладони.

— Твое?

Он медленно кивает. Шатнулся едва заметно. Хм, он сильно истощен.

— Пойдем-ка поговорим, Диглад, Герой Дафгаарда. Пожалуй, вон тот трактир подойдет.

Показываю большим пальцем за спину. Там, в конце площади двухэтажное здание с вывеской "Золотой Свин". Самой дорогой трактир в городе.

— Боюсь, меня туда не пустят, — честно и прямо отвечает Диглад, — Я был там утром, просил работу или еды. Прогнали, как жалкого бродягу. Хотя, я и есть бродяга.

— Если нас не пустят, завтра хозяин трактира будет открываться за чертой города.

— Умеешь пользоваться властью? — хмыкнул воин, — Это будет слишком жестоко.

— Жестоко будет, если Гилан насадит его на клинок. Идем.

Гилан жестко улыбнулся, в ответ на вопросительный взгляд Диглада. Мол да, я могу. На самом деле я не сомневаюсь, меня пустят в "Золотой Свин", даже если я притащу туда всех бродяг города. Еще бы меня не пустили в заведение матери! Димия владеет половиной трактиров города. Мама обожает кулинарию, и не стесняется трясти отца на деньги для очередного "замечательного повара, которому необходимо открыть свой трактир"

Так и случилось. Охрана без единого вопроса отворила двери. Встретили, проводили в отдельный кабинет для важных персон. Стол накрыли мигом, и о деньгах не заикнулись.

— Приятной трапезы, — затворяет дверь официант.

— Ешь, — киваю Дигладу на стол, — Это все для тебя.

Себе налил легкого вина в хрустальный бокал. Диглад строить воплощение гордости не стал. Быстро положил на тарелку все что видят глаза, быстро ест. Хрустят на зубах косточки мелких птиц, разрывается на части нежное мясо. Налегает будь здоров.

Гилан сидит рядом со мной, молча наблюдает за смуглым воином. Дождались, пока он утолит первый голод. Диглад сыто откинулся на спинку стула.

— Благодарю. Редко удается поесть нормально.

— Рад, что тебе понравилось. А теперь, — кладу письмо на стол, — Здесь изложена твоя просьба принять тебя в стражу. Жителя другой страны. И не просто в стражу. Ты желаешь служить лично мне. Как ты написал? В свите наследника?

— Да.

— Тебе, наверное, привычны семьи властителей, где у каждого свои люди, свита, интриги и грызня за власть. У нас такого нет. Раз ты смог узнать имя командира воинов Альсаса, то и это должен знать.

Диглад поднял ладонь.

— Я знаю, Первые чуют ложь. Давайте сразу закроем пару вопросов. Я — Диглад, прозванный когда-то Героем Дафгаарда.

Не лжет.

— Я не шпион.

Снова правда.

— Я не получал никаких заданий.

Киваю. Честные слова.

— Я не желаю вреда никому в Альсасе, Гондарии. И не собираюсь вред причинять.

Все честно.

— Не солгал, уже хорошо, — отпиваю вина, — Но меня скорей волнует другое. Как ты оказался тут. Почему у прославленного воина нет меча? Ходит в обносках и голодает?

— Если отвечу, примете на службу?

Гилан фыркнул, пренебрежительно окинул взглядом нищую одежду. Диглад внешне спокоен, но я чую, как вопит его гордость.

— От ответа зависит, — бокал отставлен в сторону, — Давай без утайки, с самого начала. Кто ты такой, как жил, почему хочешь служить Альсасу.

— Не Альсасу, — поправляет он, — А вам.

Молча жду ответов на вопросы. Диглад вздохнул, собрался с мыслями.

— Хорошо. Доверие требует ответного доверия. Дафгаард, единственная страна людей, где процветает рабство. У вас это слуги, что прислуживают властителям или знатным семьям. У нас же, рабы. Я был таким с самого рождения. Жил я в приюте, с такими же детьми. А сам приют принадлежит Ложе Чародеек.

Интересные дела. Таких историй я от Нигильды не слыхал.

— Когда мне исполнилось пять, меня и других детей просто забрали. На опыты чародейкам привели. Они хотели избавиться от проклятья богини Мэлиас. Хотели узнать, сможет ли пробужденная кровь человека перебороть проклятье.