— Потому что не так-то просто, как на словах — найти людей, способных стать улаири... к тому же — добровольно. Все требует времени. Теперь это уже позади.

Обалдеть, подумал Эйри. Выходит, эти ребята, с культом, были на правильном пути... Ужас какой.

Тариэль явно только что прибежал с каких-то своих дел — его даже в здании этом не было. И с Эйри они столкнулись в холле.

— Ой, — сказал Эйри и поклонился. — Добрый вечер!

Тариэль остановился — похоже, если бы Эйри с ним не поздоровался, тот бы его не заметил, пробежал бы мимо. Поклонился в ответ.

— Эйри, — сказал он. — Здравствуй. Извини, я чуть было тебя не заметил. Идем в кабинет, ты ведь по делу пришел.

В кабинете Эйри, едва усевшись, сразу выложил всё про события нынешней ночи: чётко, почти дословно.

Тариэль слушал, не перебивая, кивал. А дослушав, сказал:

— Ну, этой компанией, конечно, давно стоило заняться всерьез, тем более, есть сведения, не одни они такие. Только вот — ты веришь ему? Что он ничего не знал о них, и все прочее?

Эйри честно поразмыслил над этим вопросом.

— Ты знаешь... Мне кажется, есть вещи, которые способные его очень глубоко задеть. И связаны они с Первой эпохой. Хотя я подозреваю, что это может быть образцово-показательным спектаклем, в том числе и для меня.

— Может, — согласился Тариэль. — Одно — факт: он действительно, похоже, в полной силе, и наши попытки его удержать... сам понимаешь. А скажи-ка ты мне вот что, Эйри. Как полагаешь, можно ли придумать для него такую проверку, чтобы мы сказали наверняка — лжет он в своих попытках себя, так сказать, обелить, или нет?

— Ишь ты, — Эйри покачал головой. — Ну, можно, я полагаю, только тут думать надо. Основательно. У тебя есть варианты ведь, да? Ты скажи, а я попробую сообразить, будет это действенно или нет.

— Да мне это самому в голову пришло только что. Возможность причинить Нуменору ущерб... не пройдет: он и так рассчитывает скоро взять дела в свои руки. Тебя спас — но это, опять таки, вписывается в рамки, ты ему нужен в качестве союзника. Однако заметь — тех мальчишек он обещал убить. А ведь по сути они всего лишь дети, хоть и дурноголовые, конечно.

— Хм. Кажется, я понял твою идею. Заставить их продолжить свои дела и посмотреть, станет ли он действительно убивать их?

— Подозреваю, что те, кто видели это представление, уже никогда подобным заниматься не будут. Но наверняка там были не все. Проследить было бы полезно. Или вот еще что, например: тебя он спас. Но если бы на твоем месте был какой-нибудь нищий — как бы он поступил? или... кто-то из тех, что швыряли в него тухлыми яйцами во время процессии? а если бы это, скажем, вдобавок сулило ему неприятности? Любопытно, как бы он поступил...

— Ну, во время процессии в него ещё кто-то и кинжалом заклятым запустил, так что... не знаю. Но проверить надо, тут ты прав.

— Догадываюсь, кто именно. Вернее, не в том даже дело. "Верные"... Да, любопытно, как он повел бы себя по отношению к такому...

— Ну, вот тогда он никак себя не повёл, — развёл руками Эйри. — Хотя плохо ему было, я видел. "Верные"... А идея-то неплохая. Но есть одно "но" у всей этой затеи. У него есть цель, ради достижения которой он будет сдерживать себя и не станет делать ничего, что могло бы сбить его с выбранного пути.

— Что могло бы сбить — да, — согласился Тариэль. — Но знаешь, бывают мелочи, по которым видно человека. Это даже трудно так одним словом описать, но, думаю, ты меня понимаешь.

— Ещё бы, — кивнул Эйри. — А знаешь что? У меня есть идея. Не представляю, правда, как её осуществить, но...

— Говори, — сказал Тариэль. — Подумаем.

— А что, если дать ему возможность быть при дворе? Только не говори сразу "нет". пожалуйста.

— Возможность быть при дворе? — Тариэль задумался. — Ну что ж... Однако главное, что король будет желать — унизить его. Не слишком ли это опасно? Хотя, конечно, большего унижения, чем то, что уже было, придумать трудно.

— Ну... Посмотри. Он дал вассальную клятву, в конце концов. Да, это был королевский обман, чтобы заманить его сюда и здесь сломать. Ну хорошо, теперь король наверняка думает, что затея удалась. А вот теперь-то, когда он — в глазах короля — покорный, почему бы не использовать его на благо Нуменора, как остальных вассалов? А мы бы понаблюдали. Ты бы понаблюдал. Как?

— Используешь такого, как же, — пробормотал Тариэль. — Ладно. Подумаю, как это устроить. Пока не буду обещать наверняка, но... Словом, завтра увидим.

— У короля бывают весьма неожиданные мысли и решения, — заметил Эйри. — Если помнишь, я был против того, чтобы привозить его сюда. Правда, меня никто не спрашивал.

— Бывают, — согласился Тариэль. — — Посмотрим, на какие неожиданные решения его занесет в этот раз...

— Короче, ты попробуешь провести эту... неожиданную идею, да? А ему мне что сказать? Или не говорить ничего, пока не будет решения? Но это вроде как не слишком хорошо будет.

— Сам смотри, — решил Тариэль. — Не это важно.

— Ладно, — сказал Эйри. — В общем, у меня всё.

— Тогда до встречи. Будут новости — сообщу, — Тариэль поднялся.

...Послание было доставлено вечером следующего дня. Эйри прочёл, нахмурился.

— Гортхауэр!

Горт был в своей комнате — дверь он обычно не закрывал. Вышел и сразу увидел в руках у Эйри письмо.

— Что там? — вопросительно кивнул он на письмо.

— Тебя приглашают ко двору, — сразу выдал Эйри и сжался.

У Горта сделалось такое лицо, как будто ему предложили съесть живьем горсть пауков.

— Зачем? — спросил он. — Что мне там предполагается делать? И в чем вообще это "ко двору" будет состоять? Ползать на коленях перед королем и его свитой?

Эйри стало до жути неловко.

— Ну... В общем, короче... Ты же вроде как королю вассальную клятву дал. Я так полагаю, он теперь хочет видеть тебя в числе своих вассалов... Ох, слушай, может, ты плюнешь на всё это безобразие и улетишь в Эндорэ?

— Я сюда не затем явился, чтобы сбежать при первой возможности, — возразил Горт. — Ладно... Когда нужно приходить, куда?

— Завтра, вечером, там приём вернувшихся из Эндорэ. Вице-король Умбара приезжает, и ещё кто-то... сейчас не вспомню.

— Назначенный Ар-Фаразоном из числа своих придворных, — добавил Горт. — Ладно, хорошо. Исполним каприз. Так и явиться к нему в рубашке с одним рукавом...

Эйри засмеялся.

— Да ладно. Ну найду я тебе на этом благословенном острове рубашку, ты её в чёрный цвет перекрасишь. Будешь там демонстративно чёрным.

— Я могу и белым прийти, — сказал Горт. — Или зеленым. Мне все равно. Только это вызовет еще большее недоумение, должно быть.

Золотой дворец, — явная попытка копировать величие Валинора. Высокие потолки, такие высокие, что кажется, будто ты на улице. Люди кажутся мелкими, ничтожными рядом с колоннами, уходящими ввысь. Белый мрамор пола.

Толпа. Бело-золотой, синий, — всё яркое, в солнечных лучах взблёскивают драгоценности. Богатые дамы. Переглядываются, ловят взгляды, движение, — кто-то уходит, кто-то возвращается. Короля ещё не было.

Горт стоял в стороне — как ни в чем не бывало, как будто и не его пару дней назад тащили на веревке перед помостом, где восседали многие из _этих_. На лице — спокойная легкая улыбка. Ловил на себе взгляды. А взглядов было много... очень много. Перешептывания, смешки... Горт заметил несколько дам, во взглядах которых было не только любопытство пополам со страхом, но и желание понравиться, которое пряталось под маской надменности. Все это скорее забавляло.

Неподалёку возникли двое, — вроде бы были заняты разговором.

— ...думаю, покорился.

— Наш король умеет обуздывать непокорных вассалов.

По всему залу, должно быть, говорят об этом — Горт не хотел вслушиваться, это было бы не слишком приятно. Много общего было у этих людей — и недавних подростков, поклонников Моргота. И те, и другие считали себя избранными, высшими, в действительности являясь бабочками-однодневками, пустышками. Но подростки были хотя бы детьми... И сколько среди них было — детей знати?.. Король, однако, заставляет себя ждать...

Толпа придворных внезапно подалась вперёд, её движение обрело цель: выстроиться по направлению туда, к высоким дверям.

Герольд.

Стражи — королевская гвардия, подчинённые Эйри. Чёткий шаг.

Горт шагнул вперед вместе со всеми — но, поскольку остальные явно стремились оказаться первыми — остался в "хвосте". Встал самым последним — отсюда, из конца зала, к тому же, все происходящее было хорошо видно.

Следом за гвардией появился и король, — и толпа придворных, как один, пала на колени.

Опустился на колени и Горт, конечно — глупо было бы выделяться в такой малости. Однако, не слишком уважителен этот этикет по отношению хотя бы к дамам...

Наконец придворные поднялись, пролетел шепоток. А затем раздался резкий, но благодаря акустике зала слышный повсюду голос короля.

— Сегодня мы приветствуем вице короля Умбара...

Этот "вице-король" был Горту довольно знаком. Только что личной встречей не осчастливил. Очередной ублюдок из мелкой знати, пристанный Ар-Фаразоном — и ничего не умеющий и не желающий уметь, кроме как прожигать время в окружении местных женщин и обжираться экзотическими блюдами, и видящий именно в этом доказательства своей высшей сути по отношению к "дикарям". Подлинный король был убит, а страна превратилась в арену для бесконечных грабежей...

Вице-король получил из рук Ар-Фаразона какую-то драгоценную безделушку, — в знак признания заслуг перед родиной, — и удалился в толпу придворных. Поворачиваться к королю спиной категорически запрещалось, и ему пришлось пятиться.

— А теперь, — продолжал король, — мы приветствуем других вассалов наших, из земель, принявших свет и благость Нуменора, принесённых нашими доблестными воинами...

Себя Горт с трудом представлял в качестве тех, кого стали бы приветствовать придворные Нуменора — даже в настолько лживой форме. Слишком очевидным вздором это бы прозвучало. Впрочем... Горт, однако, вдруг заметил — насколько он выделяется среди всей этой пестрой толпы. Единственное черное пятно — и этим заметнее всех.

Те, кого называл король, подходили к нему, склонялись до земли. Ряд имён... много. Империя Нуменора... Из более отдалённых от короля рядов тоже стали выходить, некоторые оглядывались на Гортхауэра — с нескрываемой высокомерной усмешкой.

Странные чувства овладевали Гортом, когда он видел этих людей. Отвращение... Да. Но вместе с тем — и жалость. Острая жалость резала по сердцу. Убившие в себе — людей, променявшие свою суть на блестящие тряпки... Однодневки. Река времени унесет их всех — не останется ничего, в лучшем случае — строчка в забытой летописи. Только одно их спасает — они сами не сознают своей малости.

— ...Гортхауэр, принесший короне Нуменора земли Мордора!

"Какова наглость," — подумал Горт.

Он пошел к королю — под колкими взглядами всей орды придворных. Подошел, склонился так же, как делали прочие. Замер.

"Ну?"

— Самая кровопролитная и долгая война с Врагом отныне и навеки завершена победой и торжеством Света! И в знак этого, вассалы мои, видите вы здесь Врага, которые более не враг нам, но покорный и верный слуга. Поднимись и займи своё место.

"Каков глупец... Слепой, самовлюбленный глупец."

Горт поднялся, и так же точно, с той же маской легкой улыбки на лице, прошел обратно. Многие посмеивались уже откровенно, не стесняясь.

Официальная часть явно была окончена.

Рядом возник кто-то разодетый, шелестнул богатым покрывалом.

— Твоё счастье, что тебя оставили наместником, — сказал со смехом. — Король добр.

— Оставили наместником? — переспросил Горт со всей возможной серьезностью. — Надо же, я и не знал этого. Король действительно добр и милостив.

"Лучше бы дамы привязались, — подумал он. — С ними было бы проще и приятнее."

Расфуфыренный нуменорец горделиво улыбнулся и прошествовал мимо. За ним сразу организовался шлейф из дам: похоже, он у них пользовался успехом. Или его деньги.

"Отыскать бы здесь Эйри или Тариэля. Однако нет их их здесь, увы... "

Горт не спеша пошел вдоль зала, вглядываясь в лица. Некоторые из присутствовавших были объявлены на недавней церемонии, другие так и остались незнакомыми ему.

Среди придворных вдруг выделилась женщина, — довольно красивая, хотя... всё в ней было как-то чересчур, что ли. Улыбнулась — с чувством собственного превосходства.

— Приветствую.

— Привет и вам, прекрасная госпожа, — Горт поклонился ей.

Она сделала шаг в сторону, изящно обернулась, — уверенная, что он последует за ней, — и продолжила путь.

Горт действительно пошел за ней — она ожидала этого, заговорила, значит, ей есть, что сказать.

Дама остановилась возле окна, — отсюда было прекрасно видно, что происходит в зале, однако колонны неподалёку создавали видимость уединения.

— Говорят, твоя страна полна мрака и чародейства? — заговорила она.

— В некотором смысле, так оно и есть, — учтиво ответил Гортхауэр. — Но почему столь прекрасная госпожа интересуется мраком, а не светом?

Она деланно засмеялась.

— Я интересуюсь жизнью, больше ничем.

— И многое ли вы знаете о жизни вне благословенного острова?

— Я знаю всё, что мне хочется знать, — она пожала плечами. — Послушай...

Она вздрогнула и подняла голову: их уединение было внезапно прервано.

Горт обернулся.

Молодой человек... Она сжала губы.

— Канисса.

— Я что-то должна тебе?

— Никто из Верных не должен опускаться до разговора с ним.

Он даже не удостоил Гортхауэра взглядом.

— Вот оно что, — Горт понимающе кивнул. — Вы из Верных, госпожа... Должно быть, это кто-то из ваших порвал мне недавно рукав рубашки.

Молодой человек властно протянул даме руку.

— Пойдём.

— Нет. И скажи спасибо королю, что ты ещё не в опале.

Тот побледнел от гнева.

— Я... Да скажи прямо, что этот...

— Скажу. Прямо. Но не здесь.

— Если вы хотели меня о чем-то расспросить, госпожа, — Горт вмешался в паузу, — давайте отойдем туда, где нам не будут мешать.

И, оглянувшись так, как недавно это сделала дама — взглянув на нее — пошел по направлению к ближайшему "закутку" у колонны.

За его спиной послышалась перебранка вполголоса: дама собиралась последовать за избранным ею "кавалером", а придворный из "Верных" был резко против.

Горт ждал; он повернулся и с интересом рассматривал парочку. Дама производила впечатление решительной женщины; интересно, сумеет ли она настоять на своем.

Наконец дама совсем понизила голос и высказала придворному нечто такое, что явно привело его в бешенство.

— Иди! — потеряв самообладание, сказал он, уже не стараясь, чтобы его не слышали. — Поставишь галочку в списке своих побед: очередной. Только как бы тебе не пожалеть об этом. Кто-нибудь всё равно доложит королю о твоих забавах.

Горт усмехнулся. Придворная сердцеедка, не иначе. В этом смысле она будет разочарована... Странное сочетание — такая женщина — и из Верных? Но смелая. Не боится пойти против всех.