Примирение

Нэйгель задумчиво покивала.

— Да, пожалуй... слишком рискованно. Вот если бы кто-то из них, из валар, отважился явиться к вам сюда, чтобы поговорить с вами... это было бы другое дело. Но им такое, должно быть, даже не приходит в голову.

-Как же, решатся они, — Гортхауэр усмехнулся. — Да и как ты себе это представляешь? Докричаться до них нельзя, они оборвали саму возможность связи. Разве что мне подняться в небо и передать с Тилионом записку: мол, приходите в гости, особенно после того, что было сейчас. Так?

— Не знаю, — осторожно сказала Нэйгель, — это нужно обдумать. Может, какой-нибудь способ и изыщется. Или даже — сам Мелькор мог бы попробовать мысленно позвать их...

Она умолчала еще об одном способе. Фэар, Чертоги Мертвых... откуда нет возвращения никому из нолдор.

-Вот Мелькора они как раз и не хотят слышать.

Он вдруг пошатнулся, оперся рукой о кровать, — видно, все силы ушли у него на бешеную вспышку с Мелиан, и сейчас снова возвращалась слабость.

— Ложись, — Нэйгель поддержала его. — Ложись, как тебе удобнее, и отдыхай. Если завтра прибудут феаноринги — удивительно, как это Тингол и Мелиан допустили их сюда? Тингол ведь даже наш язык запрещал!.. — силы тебе еще понадобятся. Заснуть бы тебе... если ты вообще умеешь спать, конечно.

...Посольство прибыло на следующий день. Нэйгель позвали в тронный зал, — мягкие переливы зелёного и серебристого, торжественная и в то же время неброская красота одежд. Приехал Майтимо.

Она стояла чуть в стороне, не желая, чтобы на нее прежде времени обращали внимание.

Феаноринги были ей неприятны своей надменностью. Этим же, впрочем, был неприятен и Тингол; здесь и сейчас, в этом зале, очень остро проявлялось то качество, из-за которого Нэйгель в итоге и осталась жить в Нарготронде — кичливая гордыня, выставление напоказ своего рода, так, словно это давало право смотреть на всех остальных сверху вниз. Она, эльде из Перворожденных, владела искусствами не в пример лучше любого из братьев; знания ее и умения в искусстве голлори превышали то, на что был способен любой из лордов; она умела играть на музыкальных инструментах и петь не хуже Макалауре... и все же в глазах Валинора и большинства лордов она оставалась — никем, ведь она не принадлежала к Дому Финве. А эти, надменные, кричали о себе на все Средиземье.

Неудивительно, что с каждым годом все больше рядовых нолдор, случайно попав на Север, предпочитали оставаться там — где ценились знания, умения и доблесть, а не принадлежность к роду...

Майтимо держал долгую изысканную речь, полную призывов к единению и окончательной победе над Врагом и его прислужниками... к тому, чтобы эльдар не поддавались вражьему коварству и не верили лукавым речам. Мелиан слушала.

-Что же ты предлагаешь, Майтимо? В чём, по-твоему, должен заключаться этот союз против Тьмы?

Майтимо секунду помолчал, затем вскинул глаза.

-В ваших руках Тху. Выдайте его нам, пусть он разделит судьбу своего хозяина. И Эндорэ будет свободно.

Удивителен был сам этот разговор. Еще не так давно — не так давно по времени эльдар — Тингол, узнав о резне в Альквалонде, запретил в своем государстве даже сам язык нолдор, и Мелиан поддержала его. Третий Дом был единственным, с кем Дориат имел дело. И вот... Лукавые речи, воистину.

Она молчала и слушала. Далеко в Нарготронде, сидя в одиночестве в своей комнате, этот разговор слушал Финрод.

-Да, это правда, — Мелиан слегка склонила голову. — Он здесь, и я моей власти удержать его в плену. Однако я скажу тебе вот что. Майтимо: он здесь заложник. Заложник условий, по выполнении которых я верну ему свободу.

Майтимо, казалось, задохнулся от неожиданности.

-Вернёшь... _свободу_? Убийце?

Мелиан встала и, властно подняв руку, пригласила в центр зала Нэйгель.

-Вот свидетель этого договора. Говори.

Выйдя на середину зала, Нэйгель оглядела собравшихся — и могла поклясться, что уж Майтимо наверняка понял то, что можно было прочитать в ее глазах.

— Я говорю от имени Финрода, государя Нарготронда, — она еще раз обвела взглядом примолкших феанорингов. — Прежде всего, я хочу донести до Первого Дома, что Нарготронд отказывается от участия в военных союзах против Севера, кроме как ради защиты. В свою очередь, Север обещает не подвергать рубежи наших земель нападениям, а еще — отогнать южных уруг-ай от рубежей Дориата, нашего союзника. Сейчас их войска занимаются этим, и Гортхауэр остается здесь, в Дориате, до тех пор, пока все это не будет выполнено. Нарготронд не хочет продолжения войны и призывает к этому остальных.

Майтимо помолчал. Похоже, заявление Нэйгель не стало для него неожиданностью... но всё же он на что-то надеялся.

-Мы поняли ваше предательство уже по тому, что Моргот появился именно во владениях Финдарато, — сказал он. — Конечно, они усмирят орков, — это же их твари. И ты, Владычица, веришь всему этому?

-Я верю делам, — спокойно отозвалась Мелиан.

"Нэйгель, ты сказала не всё. Гортхауэр говорил о мирном договоре — после того, как орки будут уничтожены. Но говорил — тебе, и только ты можешь вести об этом переговоры. Его самого я сейчас сюда не пущу."

— Я сказала не все, — продолжила Нэйгель. — Север желает пойти на мир с Дориатом и прочими землями после того, как южные банды орков будут уничтожены. Нарготронд согласен на это, и я надеюсь, что владычица Мелиан так же не пожелает разжигать вражду.

Майтимо долго молчал. Никто не слышал его чувства, как будто он выстроил между собой и миром непроницаемую стену.

Наконец, не глядя на Нэйгель, он повернулся к Мелиан.

-Владычица, я вижу, и ты, и Нарготронд приняли решение. Я не буду тратить слова более. Спрошу лишь одно: допустишь ли ты меня поговорить с вашим новым союзником?

Мелиан задумалась.

"Он слаб, — мысленно сказала Нэйгель. — Они могут попытаться убить его. Если позволять им говорить — только в присутствии ваших воинов..."

"Может быть и такое, — медленно произнела Мелиан. — Однако вспомни: он сам предлагал встречу с представителями всех государств эльдар, жалел о том, что теперь это невозможно. Сейчас здесь ты, здесь Майтимо, и все вы на нашей земле. Стоит попытаться. Не думаю, что они что-то учинят в нашем присутствии: я майа, ты — из голлори."

"Это верно. Словом, я хотела бы присутствовать при этой встрече тоже. Спасибо, Владычица, что ты понимаешь меня."

"Тогда предупреди его о том, что эта встреча может состояться сегодня же. Я не хочу говорить с ним сама: для него общение со мной — это лишняя боль, тебя его фэа принимает более спокойно."

"Конечно... я скажу ему."

Не дожидаясь, пока Мелиан вновь заговорит с Майтимо, она позвала мысленно Горта.

"Они хотят говорить с тобою. Сейчас. Мы настороже... но всякое может быть. Ты сумеешь?"

Он вздохнул.

"Я не могу сейчас даже следить за тем, что у вас происходит... Ладно. Я не понимаю, зачем эта встреча — сейчас, когда условие ещё не выполнено. Всё равно если не согласиться, то не узнаешь, что этот высокородный умник затеял. Идите, я жду..."

— Он ждет, — тихо сказала Нэйгель. — Надеюсь, феаноринги будут честны и не замыслят вероломства.

Мелиан коротко и недоверчиво усмехнулась. Встала.

-Идём, лорд Майтимо, и да будет ваше "да" — "да", а "нет" — "нет".

Толпа враз осталась позади, в зале, — в гулких коридорах Менегрота их осталось только трое. Мелиан не нужна была пышная свита, охрана, она шла, Владычица Дориата, одна из тех, кто творил Арду, и казалось, что ничего случиться не может там, где она ступает.

Настороже. Непохоже это на феанорингов... Напряжение, казалось, висело в воздухе. Это может быть что угодно — удар, физический, мысленный, а может, и еще что-то другое, нужно быть наготове — отразить...

Наконец они снова остановились у той самой двери, Мелиан отворила её.

Гортхауэр ждал. Сидел, прикрыв глаза, — не хотел видеть, не хотел чувствовать торжествующие взгляды врагов.

Нэйгель переступила порог — и, уже не скрываясь, встала рядом с Гортом.

Майтимо замедлил шаг — и наконец шагнул внутрь.

-Гортхауэр, — сказал он, явно переступая через себя. — Я знаю о вашем договоре. Скажи — что бы ты отдал в обмен на свободу Мелькора?

"Они ведь не знают, что Мелькор может освободиться в любой момент, — подумала Нэйгель, — убеждены, что он в их власти... Гортхауэр, не давай обещаний, прошу тебя..."

Глаза Гортхауэра сверкнули.

-У свободы нет цены, Майтимо, — так же, как и у мира. Что ты хочешь предложить мне?

-Занять его место.

— Стало быть, вы готовы освободить Моргота? — негромко проговорила Нэйгель. — Или Моргот на свободе не так опасен, как первый его прислужник?

-Я сказал то, что хотел, — Майтимо встретил её ничего не выражающим взглядом. — Решать — не тебе.

"Они задумали что-то недоброе. Решай..."

Гортхауэр чуть усмехнулся, — насколько позволяли ожоги.

"Не согласишься — не узнаешь. Лезть в их мысли я сейчас не могу, да и не хотел бы."

-И как ты хочешь это осуществить, Майтимо?

-Приходи в Химринг. Сейчас. Мелиан уверена, что твои войска усмирят орков, — что ж, я согласен с ней. Лететь ты не можешь, — пусть, поезжайте верхом. Тем временем ваши закончат дело.

— Я желала бы отправиться с ним, — проговорила Нэйгель. — Для вас не секрет, лорд Майтимо, что я не доверяю вам. Хотя Финрод и верит в вашу честность.

-Позволь уточнить, Нэйгель, — в голосе Майтимо впервые прорезался металл. — Ты посол Нарготронда или Севера?

— Я посол Нарготронда, — спокойно ответила Нэйгель. — Но интересы мира с Севером так же входят в вопросы, которые волнуют и меня, и наш город.

Майтимо явно хотел сказать что-то ещё, но передумал.

-И когда же ты предлагаешь мне отправиться? — чуть иронически спросил Гортхауэр.

-Сейчас.

"А ты не думаешь, что они вознамерились захватить и тебя, вдобавок к Мелькору?.." — спросила Горта Нэйгель.

"Думаю, конечно, — нетерпеливо отозвался Гортхауэр. — Выманить и захватить. Тхурингветиль и наши сейчас на юге, успеть сюда в случае чего невозможно. Но это как раз и интересно — позволить им проявить себя во всей красе... при том, что наши как раз выполняют условия честно и открыто. Пожалуй, я соглашусь."

"Финдарато видит все через меня. Они об этом, надо думать, могут догадываться... но сомневаются — у них такое не принято, это ведь граничит с теми искажениями, что устраиваете вы. А если Финрод — то и Нолофинве, и Финдекано... впрочем, они скорее поддержат феанорингов... Ладно. Но я должна быть с тобою."

Он не взглянул на неё, — только волна благодарности в душе.

-Хорошо, Майтимо. Я согласен.

-Мы уходим, — сказал Майтимо, поспешно посмотрев на Мелиан. — Присоединяйся к нам.

То и дело Нэйгель ловила на себе недоуменные взгляды. Эльде, посланница Финрода — и помогает прислужнику Врага?..

Синдар, впрочем, понимали. Объяснить что-то феанорингам было бы трудно.

...Ехали вместе. Рядом.

Граница. Менегрот остался далеко позади, уже за спиной был лес и лес... и вот она — Завеса Мелиан.

Гортхауэр стиснул зубы: боль и головокружение набросились с новой силой. Феаноринги незаметно окружили его, — и Нэйгель, не давая двинуть коня в сторону, не давая идти куда-либо, кроме того направления, которое они задавали.

"Вот что. Сейчас у нас уже есть связь... и тебе — плохо. У меня хватит запаса, чтобы поделиться с тобою. Ты сильнее меня и умеешь больше. И если понадобится взять много, сразу, делай это без сомнения, хорошо? Мне причинить вред они не посмеют, даже если я останусь среди них одна, все это будет не так страшно. И не возражай!"

Гортхауэр только кивнул: напряжённо наблюдал за своими врагами. Слишком, слишком близко.

Они воспользовались Завесой, — как-то сумели взять её силу. Гортхауэр отбивался, как мог, Нэйгель чувствовала: даже с её поддержкой он — на пределе, вряд ли что-то получится...

Спрашивать его позволения Нэйгель не стала. Тонкая нить-канал соединила их фэар — так, чтобы силы слились воедино, разделились на два равных сосуда... Теперь у Гортхауэра хватило бы сил продержаться. Но и сама Нэйгель пошатнулась в седле — словно незримая тяжесть пригнула ее спину.

Завеса внезапно словно распахнулась перед ними, как незримый занавес: то ли Гортхауэр сумел это сделать, то ли сама Мелиан решила, что не будет играть на руку феанорингам. Гортхауэр коротко обернулся — и провёл рукой по шее коня Нэйгель, тот испуганно шарахнулся, но сразу же присмирел. Пока феаноринги пытались понять, что же произошло, два всадника вырвались из их окружения и понеслись сквозь ночь, оставляя за спиной эхо стука копыт.

-За ними! — бросил Майтимо.

Завеса Мелиан словно схлопнулась за их спинами, гул пронизал как будто саму ткань мироздания... и снова наступила тишина.

И только искры летели из-под копыт в призрачности ночи.

Конь помчался сквозь ночь — прежде, чем Нэйгель успела сообразить, что к чему. Сейчас она стала беспомощной — приказать коню была не в силах. Но если феаноринги их догонят...

"Гортхауэр, что ты задумал?!" — крикнула она мысленно.

Феаноринги нагоняли, — то ли потому, что кони, несшие Горта и Нэйгель, были их и не хотели перечить воле хозяев, то ли ещё почему...

"Нам не уйти, — бросил Гортахуэр. — Но мы прошли Завесу. Теперь им уже не добиться того, чтобы я у них валялся, как полудохлый нетопырь. Посмотрим. Я бы хотел полюбоваться, как Майтимо будет вынужден сдержать слово."

"Слово, не слово, но нам сейчас плохо придется, обоим! — крикнула мысленно Нэйгель. — Кони слушают их, не хотят их бросать, мы так не ускачем далеко! Стоило ли, не знаю..."

Она оглянулась — феаноринги были уже совсем рядом. Только бы не стали стрелять, — мелькнула мысль, — я-то не майа, мне и стрелы хватит...

Майтимо поравнялся с ними первым, — усмехаясь.

-Ну что? — поинтересовался он. — И куда это вы собрались?

Кони замедляли бег — вот они уже перешли на шаг... теперь Нэйгель и Горт оказались в кольце феанорингов.

— Куда угодно, лишь бы подальше от вас, — в сердцах бросила Нэйгель. Говорить такого не следовало, но... Терпеть — надоело.

-Не выйдет, — сообщил ей явно очень довольный Майтимо. — Пока мы того не захотим и вас не отпустим. Точнее, тебя. Его-то мы не отпустим в любом случае. И похоже, даже так ему слишком много свободы.

Майтимо коротко глянул в сторону, — двое вассалов тут же заломили Горту руки. Он закусил губу, дёрнулся, — те отлетели, но он вынужден был схватиться за конскую гриву, чтобы не упасть. Чуть светящаяся в ночи верёвка тут же опутала его запястья.

— Знаешь, Майтимо, — тихо проговорила Нэйгель, глядя на это, — был ты тварью... ей и остался. Как и твой драгоценный Феанаро. Кто из вас двоих больше служит Тьме, — она кинула взгляд на Горта, — еще неизвестно, но, сдается мне — это не он.

-Мы с тобой обсудим это отдельно, перебежчица, — спокойно сказал Майтимо. — Вперёд.

-Скотина, — тихо, но ясно проговорил Гортхауэр. — Мелькор тебя ещё пожалел, дал возможность потерять сознание там, на скале. Не стоило.