— Так ты хотел испортить нам охоту, старый безмозглый идиот? — Безжизненный взгляд осевого впился в старика, обреченно повисшего перед ним в руках конвоиров. Тишина на площади стояла такая, что каждое слово Доса Пламя словно падало в бездонный колодец, дробясь мелким многократным эхом.
— О нет, нет, — встрепенувшись, скрипуче заскулил старый летун, — нет, осевой. Я пытался только пошутить с инопом, немного развлечься до охоты... Мне бы и в голову не пришло нарушить наши законы!
— Больше не придет, — низким, мощным голосом заверил его Кенгш. Подняв мускулистые руки, он демонстративно примерил их к шее летуна, тощей, как обглоданная кость.
— Нет, нет, нет! — истерично завопил старик. — Ты ошибаешься, осевой! Я верен тебе до кончиков ногтей! Пощади, пощади, прошу тебя!.. Пощади-и!
Я не понимал, что должно было произойти, но у меня мурашки по коже побежали от отчаянного крика старика. Крик обреченного на смерть. И взгляд Доса Пламя, направленный на приговоренного, был страшен — мертвый, тяжелый, давящий взгляд без проблеска мысли...
Шелтянин завизжал и задергался, пытаясь высвободиться из живых оков. Если не видеть, что его просто держат за руки, то можно подумать, что его разрывают на части. Неожиданно старик рванулся с такой силой, что протащил за собой конвоиров на несколько шагов, прежде чем один из них утихомирил его, ударив рукояткой излучателя по шее. Безнадежное отчаяние смогло придать сил даже такому тщедушному телу, но и это не спасло беднягу. Не собираясь больше давать ему шансов причинять себе беспокойство, а более того — впасть в немилость к Досу Пламя, конвоиры растянули старика за руки в стороны, буквально распяв в воздухе. Но тот уже обмяк, рывок отнял у него последние силы к сопротивлению.
Дос за все это время не шелохнулся. Лишь бледно-голубые глаза продолжали сверлить жертву. Я почти физически ощутил сгустившееся над толкучкой напряжение, повальный людской ужас. Сотни глаз портовиков были устремлены в одну точку — на летуна, все дела были забыты, разговоры оставлены.
Силы Зла, да что все это значит?
— Целитель, — не утерпел я, — что Дос хочет с ним...
— Молчи, — неожиданно жестко оборвал толстяк, не отрывая взгляда от Доса.
В сильном раздражении пришлось уставиться туда же. Мысли Зла, ну и что я должен был увидеть? Ну, распяли этого несчастного, ну, смотрит на него Дос так, что готов убить взглядом, ну...
В этот момент я заметил, что тело старика мелко задрожало, а от его головы и плеч вверх потянулись серые струйки, словно он окутался легким дымом...
Я поспешно протер глаза руками, встряхнул головой. Кажется, немного переутомился. Немудрено, если столько времени смотреть в одну точку, то и не такое может показаться.
Взглянул снова... И изумленно подался вперед:
— Что такое, Целитель? Он же...
Пальцы Целителя с неожиданной силой впились в плечо, пригвоздив к ящику.
— Заткнись, Никс, — прошипел он, сердито вращая глазами. — Сиди смирно и смотри, если не хочешь для себя такой же участи. Это хороший урок, и теперь ты будешь ясно представлять, что может повлечь за собой любая ошибка.
Его злость проняла меня больше, чем его речь, так как злым я видел его в первый раз с момента нашего знакомства. Сомнений больше не оставалось — тело летуна действительно дымилось, словно сырой хворост, не желающий разгораться.
И тут старик вспыхнул. Спина его выгнулась дугой, голова запрокинулась назад та сильно, что я увидел озаренное пламенем, искаженное адской мукой лицо, но из сведенного криком рта не вырвалось ни звука. Пламя полыхнуло ярче, и тело полностью скрылось под его покровом, оплетенное длинными желтыми живыми языками. Старик превратился в факел, корчащийся от нестерпимого внутреннего жара. Когда огонь по его рукам добрался до рук конвоиров, они разжали пальцы, и бесформенный ком, бывший только что живым человеком, рухнул вниз. Пламя загудело с удвоенной силой, стремительно пожирая плоть и исторгая в небо струи черной жирной копоти.
Летуны отодвинулись подальше.
Наконец пламя начало затихать. Дос Пламя отвел смертоносный взгляд и неторопливо уселся в машину. Кенгш, копируя манеру поведения босса, также неспешно вернулся в свой трассер, вес его туши, брошенной на заднее сиденье, заставил машину вздрогнуть.
От казненного осталась лишь груда слабо дымящегося пепла.
— Силы Неба! — выдохнул я, потрясенный до глубины души.
Картина жестокой и безнаказанной расправы вызвала гнев и отвращение. И страх. Страх и тоскливое ощущение собственной незащищенности. Дос обладал способностью сжигать силой своего мозга все, на что падал его убийственный взгляд... Пирокинетик...
— А Линлан Холод? — вырвалось у меня.
— Сам-то как ты думаешь?
'Раса мутантов, — оторопело думал я. — Какие еще сюрпризы здесь меня ожидают? Этот Линлан Холод... как выглядит его способность, отраженная в имени? Превращает взглядом или прикосновением в ледяную глыбу?'
— И ты ничего не мог сделать... Целитель?
— Послушай, ты ищешь моей помощи или своей смерти? — ответил он вопросом на вопрос.
Все верно, помрачнел я. Не очень умный вопрос с моей стороны, но я ничего не мог с собой поделать, чувствуя в гибели летуна и свою вину, пусть косвенную... Хотя — какого Зла? Я-то тут причем? Я не заставлял его подставляться, действовать вопреки местным законам. Что это еще за дурацкий взбрык совести на пустом месте? Для полного счастья только этого не хватало — терять голову и нести наивную чушь, пусть и мысленно. Впрочем, и мыслить здесь нужно поосторожнее.
— У нас опять гости.
На площади появился еще один трассер. Он выскочил из-под арки и, на приличной скорости проглотив расстояние до машин Доса Пламя, резко затормозил.
Двое странного вида людей вышли из трассера и подошли к осевому. Но еще раньше около шефа материализовался Кенгш, выскочив, как чертик из коробочки, — парень отлично справлялся с обязанностями. Высокие фигуры новоприбывших почти до пят окутывали плащи из блестящего ярко-красного материала, лысые желтые черепа тускло отсвечивали в сером свете дня. Пояса, перетягивающие плащи на бедрах, с левой стороны оттягивали короткие стальные клинки в ножнах — довольно распространенное явление на некоторых отсталых планетах. Но эти ребята почему-то отсталыми не казались.
Дос смотрел куда-то перед собой, не удостаивая пришельцев взглядом.
— Кто это, Целитель?
— Фрайдены. Телохранители координатора.
— Дос Пламя, — небрежно обратился один из фрайденов к осевому, — Шерифа беспокоит, что ты не бережешь своих людей. Что ты скажешь на это?
В пальцах Доса возникла сигарета, кончик которой сам собой задымился. Он затянулся.
— Это мои люди, — равнодушно ответил он, выдыхая кольца сигаретного дыма.
— Не только твои, Дос, — с оттенком угрозы возразил второй фрайден. — В первую очередь это люди координатора, а уже потом — твои. Координатор недоволен тем способом, которым ты наказываешь провинившихся. Будет лучше, если в следующий раз ты отдашь человека нам. Наши слуги постоянно голодны.
Я уж было подумал, что нашлась и на Доса управа, а оказалось, координатора беспокоит не жизнь этого несчастного летуна, а бесполезный перевод продукта. По его разумению, было бы лучше скормить старика инопланетному зверью, выполнявшему у дорриксов-шептунов ту же роль, что у человека — собаки, здесь их называли слухачами... Как же, пропадает такая куча продовольствия... Твари. Мерзкие твари. Хм... а откуда я о них знаю? Ах да, замена...
— В следующий раз так и сделаю, — бесстрастно согласился Дос, делая очередную затяжку.
Так же стремительно, как и прибыли, фрайдены забрались обратно в трассер и укатили прочь. Дос даже не изменил позу, а Кенгш в очередной раз расслабился и вернулся на место.
Оперативность вмешательства слуг координатора в дела осевого впечатляла, но если подумать, ничего удивительного — планетку сплошь населяли ментаты. И человек, стоявший во главе этого общества, должен быть сильнейшим из всех по пси-способностям.
— Они не слишком церемонились с осевым, — поделился я с Целителем наблюдениями.
Целитель кивнул:
— Им нечего бояться. Кроме координатора, ни один человек не способен справиться ни с одним из фрайденов, а их здесь, под командой Шерифа, шестеро.
— И чем же они так хороши, эти лысые, как высохшее полено, фрайдены, что с ними никто не в силах справиться?
— Твоя язвительность лишь от недостатка информации, Никс. Фрайдены славятся своей реакцией. В случае опасности эти ребята двигаются быстрее молнии и способны избежать любого удара, даже не просыпаясь. Никто никогда еще не видел мертвого фрайдена, считается, что они умирают только на своей планете и только от старости.
— Круто, — сказал я, испытывая одновременно недоверие и уважение к сказанному о фрайденах. — А почему они выглядят как люди? Или это такая же личина, как и у тебя? — Меня уже трудно было чем-то удивить.
— Да нет, это их настоящий облик. Согласен, можно спутать с людьми, но по своей сути они такие же чужие, как и я. А теперь, Никс, не беспокой меня некоторое время, нужно кое о чем хорошенько подумать...
Я внимательно посмотрел на него. Что-то коротышку сильно заботило, судя по хмурому виду. Может быть, организация моего побега оказалась сложнее, чем он вначале предполагал?
— Хорошо, хорошо. Последний вопрос: какого Зла Дос здесь еще делает? Проверка проведена, казнь неугодного свершилась. Что ему еще надо?
— Не знаю. Возможно, Дос кого-то ждет. Какая разница? Нам пока некуда торопиться.
— Ты забываешь о предложении Нори, — напомнил я. — Мне необходимо, чтобы осевой убрался. Иначе я не смогу слинять сам.
— Я тебя прошу, Никс, помолчи.
Я внял его просьбе и заткнулся. Мне тоже есть о чем подумать. Хотя бы о тех туманных видениях, проступивших во время попытки стирания памяти. Непонятная череда образов — замок со сверкающими залами и слуги, снующие по ним с подносами, лорд, отдающий распоряжения, лицо которого показалось мне знакомым. И плюс ко всему жуткое слово 'имплантация'. То, что на Нове-2 делают с преступниками. Так как во время замены, несомненно, обнажались самые глубинные слои памяти, все это должно каким-то образом привязываться к действительности.
Это-то меня и беспокоило. Не хотелось даже допускать мысли, но вдруг в прошлом я был преступником? И какое-то время отбывал срок в личине слуги у какого-то лорда Никсарда? Никсард, Никсард... Я уже где-то слышал это имя, но не мог припомнить где... Несколько минут я напрягал память, перебирая воспоминания последних дней, затем плюнул на это безнадежное дело и задумался о Нори. Здесь для воспоминаний никаких преград не оказалось, особенно о том времени, когда я с ней познакомился.
Инициатива знакомства, кстати, исходила от нее. Кратковременные связи в тесном мирке пассажирского корабля вообще-то не редкость, но я был приятно удивлен, когда красивая незнакомка с точеными, пусть и не совсем идеальными чертами лица со скучающим видом спросила мое имя. Фигурка и формы у нее, надо сказать, были что надо. И общий язык мы с ней нашли довольно быстро и скоро болтали о том, о сем, как добрые старые знакомые. С ней приятно было проводить время. Я даже не заметил, как увлекся ею больше, чем требовалось курьеру, совершающему служебную поездку, и понял это только тогда, когда нам пришлось расстаться. Лишь после этого мне пришлось признать очевидный факт — что со своими неотесанными манерами бывшего фермера я был для этой молодой, обаятельной и соблазнительной аристократки с Тавеллы лишь забавной игрушкой, спасшей ее от скуки. Ну и что? Плевать. Я благодарен ей за впечатления, полученные от нашего общения. И еще я немного жалел, что так и не осмелился пригласить ее в свою каюту. Говоря проще — затащить в постель. Наши отношения казались мне тогда чуть выше всего этого, и я боялся разрушить некое едва уловимое очарование, налет влюбленности, что ли, который ощущался в наших словах и жестах, обращенных друг к другу... Но это было тогда. А сейчас мне все это казалось сентиментальной чепухой.
И хотя я все еще допускал мысль, что именно насмешки Нори над пассажирами 'Войера' завели меня на Шелту, злости я уже не чувствовал. Наверное, исчерпал лимит сильных эмоций на сегодняшний день. В конце концов, она тоже оказалась здесь, и ей могло достаться не меньше моего. Что стоило местным скотам ее... Нет, я не хотел об этом думать. Они не посмеют ее коснуться, иначе... Иначе что? Я горько усмехнулся. Что я мог сделать Досу Пламя, положившему на Нори глаз? Ничего. В прямом столкновении с осевым я неизбежно проиграю, удобрив Шелту еще одной кучкой пепла... Я мог лишь попытаться помочь сбежать самой Нори.
— Целитель... Извини, что прерываю твои раздумья... Ты покажешь мне, где находится Межкабак?
Коротышка озадаченно хмыкнул:
— Вот тебе на. Казнь летуна не прибавила тебе благоразумия, как я погляжу?
— Наоборот. Представление Доса укрепило меня в намерении забрать девушку с собой. Я не желаю оставлять ее во власти сумасшедшего подонка.
— Прекрасно, Никс. — Целитель недовольно сморщился. — Межкабак находится почти по пути к космопорту, я отведу тебя туда. Но учти. Для меня все это — лишь забавная игра. Для тебя же такая игра может кончиться смертью. Можно сказать, мы в разных весовых категориях, и причины действовать согласованно у нас также различные. Поэтому, если Дос превратит тебя в жаркое, то даже моих способностей не хватит, чтобы спасти тебя и на этот раз. — Он задумчиво потеребил пухлый подбородок. — Давай поступим так. Ты забудешь на минутку об этой девушке, и я снова предложу тебе выбраться из Города в одиночку...
— Нет, — упрямо сказал я, одновременно думая, что, наверное, я все-таки кретин, если поступаю вопреки здравому смыслу, подчиняясь эмоциональному порыву. — С тобой или без тебя — я попытаюсь встретиться с ней. Что-то во мне... не позволяет бросить ее на произвол судьбы.
— Благими побуждениями вымощена дорога в ад, — пробормотал он, скосив на меня желтый глаз. — Тебе знакома эта прописная истина, выведенная людьми?
Но я его уже не слушал, так как на толкучке появился новый гость, сразу приковавший всеобщее внимание. При виде высокой, худой, как жердь, голубой фигуры, выплывшей из-под арки, мне почему-то вдруг стало жарко, хотя секунду назад я ежился от сквозняка, тянувшего из проезда. Я узнал его раньше, чем понял это. А потом осознал, что на место вернулся еще один кусок памяти.
Глава 9. НАЙМ
Да-да, тот самый чужой, с которым я добирался до Города. Кажется, этот тип называл себя Нкотом...
Меня поразило, что этот Нкот до сих пор беспрепятственно бродит по городу и на него еще не устроили охоту. Это говорило о многом. В первую очередь о том, что он — очень сильное и неуязвимое существо, вроде Целителя. Именно таким он показался мне при первой встрече, и первое впечатление не обмануло. Но был и еще один вариант... Во мне вдруг проснулись самые черные подозрения. Чужой мог беспрепятственно разгуливать по Городу и в том случае, если работал на осевых или координатора. И именно он, телепат, мог поработать с моей памятью, заставив сойти с корабля против моей воли. Его слова о том, что он появился на планете каким-то особым способом, могли быть обыкновенной ложью. Предупреждение о Городе — забавой. И Нори тогда здесь вообще не при чем. Но зачем я ему? Для какой цели? Что во мне такого, из-за чего этот урод остановил свой выбор на мне... и Нори. Он говорил... он говорил...
