— Оказаки-сан... — пролепетала Рё. — Вы... считаете меня красивой?
— Разумеется. — кивнул я.
— А... а... — боже, её так легко вогнать в краску. — А... тогда... вы и сестру считаете красивой?
Опа, вопрос с подвохом. И как же на него ответить, учитывая, что Кё наверняка об этом узнает?
— Фуджибаяши, я вообще-то голоден. И если ты приглашаешь, то давай пойдём, иначе я скоро и Ботана красивой девушкой назову, лишь бы поесть.
Вроде выкрутился — по крайней мере, Рё хихикнула и послушно направилась вместе со мной в столовую.
Зря мы сюда пошли, так-то. Стояла привычная толчея, где слабых притирали к стенке и оставляли голодными. Обычно я следовал за Сунохарой, чьё желание еды было сильнее преград, но сегодня его тут не было — очевидно, ушёл к Миядзаве — и толкаться пришлось мне, а Рё стараться не отставать. Более-менее мы добрались до прилавка, разжились булочками с соком — Рё заплатила, пока я делал вид, что не вижу этого — и умудрились сесть за свободный столик.
— Спасибо, Оказаки-сан, что помогли пройти. — смущённо сказала Рё. — Обычно со мной сестра ходит, а теперь вот вы...
Угу, я видел, как Кё прорывается через эту толпу. Люди в итоге предпочитают отслеживать её и расступаться заранее — эта уважаемая учителями староста и отличница знает, куда бить, чтобы было больнее и не осталось следов. Страшный человек.
Кстати о.
— А где она? — я оглядел толпу, но особых криков боли, отмечающих путь ледокола имени Фуджибаяши, слышно не было.
— Не знаю. — Рё тоже огляделась. — Обед она сегодня с собой не брала...
Ох, не вздумала бы она заходить к Миядзаве. Пойти без меня и выяснить, действительно ли мы лишь друзья, попутно подкормившись там — с Кё станется. Драться она, конечно, не будет, но что-нибудь неприятное сказать и вообще поскандалить...
— Ну и ладно. — всё равно мне отсюда уже не уйти. — Фуджибаяши, ты и сегодня намерена меня проводить?
— Я так-то каждый день планировала... — ответила она и припала к соку.
— Хорошо. — я стал жевать булочку. — Просто мне сегодня реально нужно к Сунохаре, я у него одну вещь оставил.
— Ммм. — Рё задумчиво отпила немного и тоже принялась за еду. — Ну... я могу зайти с вами... если не будет проблем...
Вчера она, услышав мой преувеличенный рассказ про то, как выглядит изнутри общежитие парней и комната Сунохары в частности, предпочла поспешить на автобус. Мы оба помним, чем это кончилось, потому сегодня у Рё нет вариантов.
— Хорошо. — хотя честно, зачем мне это? Мы можем прогуляться и без захода на территорию ужаса и мрака, всё равно я наверняка зависну у Сунохары вечером. Может, просто хочу похвастаться, мол, Томоя Оказаки, лентяй, прогульщик и просто плохой ученик, идёт с девушкой, и не абы с какой?
Я посмотрел на Рё, сосредоточившуюся на еде. Ну да, ею хвастаться можно, Рё выглядит как идеальная девушка — по крайней мере, для такого нетребовательного парня, как я. Ещё бы узнать её получше.
— Фуджибаяши, а какую именно мангу ты читаешь?
Она поперхнулась соком и закашлялась, так что мне даже пришлось вставать и похлопывать её по спине.
— Разную. — сказала она, отчего-то сжимая булочку так, словно пыталась её раздавить.
— Ну вот например? Романтическую? Фэнтези? Или, может, пошлую?
— Романтическую! — почти крикнула она. — Пошлую... не читаю... вот сестра да...
— Вот как? — заинтересовался я. — И что именно она читает?
— Оказаки-сан, это неприлично, спрашивать такие вещи у девушек... — С таким красным лицом и заболеть недолго. — И не говорите ей, что я вам это сказала!
— Да не буду. — Но помнить стоит. Неожиданный компромат на Кё нельзя так просто оставлять. — А из романтической что последнее читала?
— Э... ну... — она заёрзала. — Там девушка... встречает мальчика... ну и...
Вау, какая неожиданность для романтики.
— Простите, Оказаки-сан, мне стыдно об этом говорить... — Рё даже опустила голову, и я вздохнул.
Поговорили, называется.
После уроков мы вместе направились к общежитию. Кё нас не беспокоила, о ней вообще подозрительно целый день не было слышно. И, пожалуй, это было плохо: без неё нашу компанию я и не знал, как расшевелить. Сунохара непривычно угрюмо косился на шагающую рядом со мной Рё, а та была молчалива даже по своим меркам. Оба явно тяготились обществом друг друга, и надо было придумать способ это исправить.
— Сунохара, ты вчера в комнате не находил визитку? Кажется, вчера её обронил. — спросил я то, из-за чего мы сейчас к нему и направлялись.
— Неа. — буркнул Сунохара. — Если кот не утащил, то там где-нибудь и лежит.
Плохо дело. Обычно по пути домой он заливается соловьем о том, как весело — по его мнению — мы будем проводить время.
— Кстати, мне имя того, кто выдал эту визитку, чем-то знакомо. — пытался я всё-таки продолжить разговор. — Юсуке Ёсино. Не слышал о таком?
— Неа, не слышал. — столь же мрачно ответил Сунохара. — Поня... стоп, Юсуке Ёсино? Серьёзно?
— То есть слышал.
— И ты слышал, балда! Юсуке Ёсино, один из крутейших музыкантов, я даже его кассету при тебе ставил! — наконец-то Сунохара оживился. — Его рифмы вообще... просто огонь! Даже она, может, слышала! — он без стеснения ткнул пальцем в Рё, которая замотала головой.
— Если только не зная, что это он. — добавила она.
— Я сейчас вам поставлю кассету, так скажешь точно! — воодушевился Сунохара. — Хотя зачем кассета! Ты где эту визитку раздобыл?
— Отдал рабочий, который фонари меняет. — ответил я.
— Врёшь. — уверенно заявил Сунохара. — Юсуке Ёсино рабочий? Да он на гонорарах должен жить припеваючи! Может, просто на улице нашёл, или... — он подобрался. — Или это твой очередной розыгрыш?
— Визитка же распечатана. — отмахнулся я. — Стал бы тратить деньги, чтобы тебя разыграть.
— Ну ладно. — произнёс Сунохара, всё ещё сомневаясь. — Но тогда получается, что я в одном городе с самим Юсуке Ёсино живу? И даже могу его встретить? И потом хвастаться, что видел его вживую?
— Будет жалко хвастаться только тем, что встретился со знаменитостью. — отметил я, но Сунохара лишь фыркнул.
— Ты лучше скажи, где ты его нашёл? И где его сейчас можно найти?
— Сейчас?
— А что? Я как чувствовал, когда на днях у младшеклассника гитару вытребовал! Заявлюсь к нему и скажу, что начинающий музыкант, хочу взять пару уроков. А там, под руководством самого Юсуке Ёсино... Слава, деньги, девчонки, хаааа... — Сунохара стал потихоньку уплывать в мир грёз, хихикая про себя, но тут же очнулся. — О, а ещё можно представить тебя, Оказаки, как моего партнёра.
— Я же играть ни на чём не умею. И не называй меня партнёром, звучит отвратительно.
— Будешь на барабанах. — недолго думал Сунохара. — На них и уметь играть не надо, стучи себе да стучи. А насчёт тебя... — он вновь ткнул в Рё. — Ты петь умеешь?
— Э... — начала она.
— Да тоже неважно, половина всех этих поп-идолов петь не умеет. — Сунохара не стал и тут разбираться. — Будем основывать свою группу, я глава-гитарист, Оказаки барабанщик, Фуджибаяши вокал, Юсукэ Ёсино наш мудрый наставник. Вместе мы пробьёмся на вершину славы!
— Хорошо, Фуджибаяши, пойдём отсюда. — я взял её за руку и развернулся. — А то ещё немного, и волна глупости захватит нас, заставив участвовать в этом отстойном аниме-мюзикле.
— Почему сразу отстойном? — возмутился Сунохара. — Оказаки, стой! Да стой же, ну не хотите в группу, как хотите, но Ёсино-сана помоги найти! Только ты знаешь, где он может быть!
— Ну хорошо. — я прекратил попытки сбежать с Рё. — Но тогда ты будешь отдавать мне восемьдесят процентов гонораров как человеку, который проложил тебе дорогу на музыкальный Олимп.
— А ты не офигел? — завопил Сунохара. Так с руганью о том, кто кому и за что должен, мы добрались до общежития. В комнате я быстро нашёл лежащую на полу визитку и показал её Сунохаре.
— Инженерная компания... ну не может известный музыкант работать в инженерной компании. — Сунохара с сомнением повертел визитку в руках. — Что он там забыл? Оказаки, это точно не твоя шутка? Она слишком далеко заходит.
— Будь это моя шутка, он бы занимался разведением крокодилов.
— Я бы на это вообще не купился. — хмыкнул Сунохара. Я усмехнулся — этот болван верил и в большие глупости. Пока он продолжал вертеть визитку, непонятно что высматривая, я оглянулся проверить, как там Рё.
Она стояла на чистом участке пола, прислоняясь к стене и осматриваясь одновременно с любопытством и ужасом. Ну да, вот это обычная комната парней вроде Сунохары — за всех говорить не буду. Разбросанная одежда, не факт что пустые пачки сока, просто пакетики, некоторые из которых чем-то измазаны, журналы, в том числе и... ай-яй-яй, Сунохара. Причём Рё почему-то расширенными глазами уставилась именно на этот журнал. Уж извини, но после этого моя комната — которую, чую, однажды придётся показать — будет для тебя образцом чистоты.
— Короче, вот гитара. — Сунохара, слегка чертыхаясь, вытащил её из груды мусора у шкафа. — Надо бы немного поиграть перед выходом, как думаешь?
— Ты там учти, что у него рабочий день не резиновый. — предупредил я.
— Точно же. — спохватился Сунохара. — Ну, тогда выходим. — Он помчался на выход, и мы потянулись за ним.
Хоть Сунохара и возлагал на меня такие надежды, я тоже не имел понятия, где искать Юсуке. Поэтому мы просто пошли вдоль ближайшего ряда фонарных столбов, но и так его не обнаружили.
— Может, покричать его? — предложил Сунохара, тут же сложил руки рупором и прокричал в них:
— Юсуке Ёсино!
Мы с Рё переглянулись, я пожал плечами и тоже начал кричать. Она присоединилась, но в наших воплях её робких попыток почти не было слышно.
Как ни странно, но это сработало: через пять минут наших воплей Юсуке показался на улице, всё ещё в рабочей одежде, и хмуро посмотрел на нашу троицу.
— И что это вы тут делаете? — поинтересовался он. Сунохара посмотрел на него вытаращенными глазами.
— Он. Ну точно, он. Ёсино-сан, я ваш преданный фанат! — завопил он. Это известие ожидаемо не обрадовало Юсуке, который лишь расстроено вздохнул.
— Я не понимаю, о чём ты. — он посмотрел на меня, затем на Рё, зато вновь на меня уже более добродушно. — А вы тут зачем?
— Мы начинающие музыканты. — вмешался Сунохара. — Хотим создать свою группу и чтобы вы нас научили, Ёсино-сан. Вот, у меня даже гитара есть. — и он с гордостью продемонстрировал её. Юсуке взглянул на гитару, на него и вновь нахмурился.
— Покажи руки. — неожиданно сказал он.
— А? — не понял Сунохара. Тогда Юсуке шагнул вперед, схватил его правую руку и безо всяких усилий вытянул её, всмотревшись в ладонь.
— Никакой ты не музыкант. — тут же сказал он, отпуская руку. — У любого гитариста первым делом появляются мозоли, а у тебя их нет.
— Ну, я вообще ещё только начинающий. — попробовал выкрутиться Сунохара. — И хочу с самого начала учиться под вашим руководством. И они хотят! — ткнул он в нас.
— Вот как? — Юсуке скептически оглядел меня и Рё. — И на чём вы играете?
— Оказаки на барабанах, это самое лёгкое! — Сунохара вновь сунулся. — А Фудзибаяши поёт. То есть ещё не умеет, но будет. Или там фонограмму пустим, делов-то!
— Фонограмму? — Юсуке посмотрел на него. — Самое лёгкое? Прости, парень, но ты не музыкант и никогда им не будешь. Нельзя заниматься музыкой, думая, что это очень легко, иначе сдашься после первой же попытки. Игра на гитаре — это содранная кожа, боль и кровь, которые ты должен преодолеть для того, чтобы нести людям свою музыку, свои мысли, своё я. Ты должен жить музыкой, думать о ней, быть готовым отказаться от самого дорогого ради неё, если хочешь быть настоящим музыкантом. Готов ли ты к этому? Сможешь ли так жить?
Судя по лицу Сунохары, ответ был отрицательным. Юсуке несколько разочарованно отвернулся от него и вновь обратился к нам.
— Вы ведь оба тоже не музыканты, да?
Я мотнул головой.
— Дай гитару. — неожиданно потребовал Юсуке у Сунохары. Тот всё ещё пребывал в ступоре, но послушно протянул её, и рабочий тщательно осмотрел её.
— Найди того, кто больше подходит, и отдай гитару ему. — наконец сказал он. — Это хороший инструмент, и он ещё может достойно послужить своему предназначению.
Сунохара лишь кивнул.
— А... — он наконец подал голос. — Можно автограф?
— Я не раздаю автографы. — отрезал Юсуке, и Сунохара окончательно сник. Он принял гитару обратно и уныло поплёлся в сторону общежития.
— Оказаки, да? — обратился Юсуке ко мне. — Это ведь твоя девушка?
— Да. — ответил я.
— Береги её. — серьёзно сказал он. — Любовь — вот что поддерживает нас и позволяет жить. Ты любишь, а значит, у тебя впереди есть будущее, как и у неё. Ты тоже его береги — сказал он Рё. — Ему нужна любовь, как и тебе и всем людям, и близкого человека, способного подарить тебе любовь, надо беречь и ценить больше, чем самого себя. Оказаки, моё предложение ещё в силе. До встречи. — он направился к стоявшему неподалёку белому фургону. Я взглянул на Рё, которая внезапно не была красной — скорее задумчивой.
— Похоже, тебе не удастся стать певицей. — сказал я ей.
— Мне и не надо. — откликнулась она. — Я даже не знаю, как пою.
— Могу как-нибудь послушать. — предложил я. Она смешалась, и румянец вернулся на её лицо.
— Оказаки-сан... не проводите меня до автобусной остановки? Отсюда недалеко.
На остановке нам пришлось какое-то время ожидать автобуса. Рё ничего не говорила и была непривычно задумчива. Когда же автобус показался, она повернулась ко мне.
— Оказаки-сан. — Рё протянула мне руку. Я немного удивлённо протянул и свою, после чего она взяла её и тихонько сжала. Рука была невероятно тёплая, даже горячая, мягкая и нежная, наши пальцы сплелись в клубок, и я почувствовал, как моё сердце забилось сильнее, так, что отдавалось в ушах. Рё же не двигалась и смотрела на наши руки, пока автобус наконец не подошёл, после чего расцепила пальцы.
— До завтра, Оказаки-сан. — она быстро поклонилась и заскочила в автобус. Я помахал ему вслед, всё ещё храня тепло её ладони. Стеснительная девочка Рё, да. Похоже, речь Юсуке как-то на неё повлияла. Я же больше размышлял над его последними словами, что предложение работать с ним всё ещё в силе. Кё о поступлении в колледж, разумеется, шутит — даже если умудрюсь всерьёз взяться за учёбу, то месяцы пропусков и разгильдяйства ничем не компенсировать, и любой колледж откажет мне лишь поэтому. Но работа нужна, если я планирую что-то серьёзное с Рё, и нельзя упускать ту, что предлагают. Другое дело, что как она на это отреагирует, наверняка ведь сама в колледж будет поступать, и захочет, чтобы и я постарался. Да и готов ли к такой работе, всё время поднимать тяжести, залезать наверх и что там ещё электрики делают, со всяким током возятся? Может, лучше подыскать что-нибудь не такое сложное?
Кё Фуджибаяши
Зуб даю — произойди это в более пустынном месте, и эти двое поцеловались бы.
Ну и если бы я не вмешалась, да. Конечно, молодцы, что двигаются вперёд, да и школа уже в курсе их отношений, хотя точных деталей не знает никто, но всё же, нечего целоваться прилюдно. И уж тем более в моём присутствии. Нечего, и всё тут!
