— И кто же по твоему мнению лучше?
— У Стефановского пилоты по пилотажу лучше, а вот по боевой эффективности у Ефремова преимущество. Специальное обучение на базе осназ у товарища Пронина, больший боевой опыт, к тому же у него более современные и лучшие самолёты.
— По-твоему Ефремов побеждает?
— Да.
— Может полк Ефремова перевести на оборону столицы?
— Считаю, что это будет ошибочное решение. Данное подразделение оттягивает на себя значительные, лучшие авиационные силы противника и с успехом их перемалывает. На участке фронта, который они контролируют нареканий, со стороны наземных войск на вражескую авиацию нет.— Говорил Берия.— А направление у них одно из самых важных и ответственных.
— Хорошо. Что у тебя ещё?
— Товарищ Пронин просит передать ему имеющиеся у нас японские винтовки "Арисака".
— И много он просит?
— 50 тысяч.— Сталин молчал и Берия продолжил,— сейчас у нас на складах винтовок данного типа, оставшихся с царских времён более 820 тысяч и патронов 230 миллионов. На данный момент они использовались лишь Киевским народным ополчением при обороне столицы Советской Украины.— Взглянул в свои записи.— Так же планируется передавать их партизанам. Но даже после этого запас винтовок "Арисака" и боеприпасов к ним у нас будет значительным. По предварительным подсчётам около 300-400 тысяч, возможно больше. Наша промышленность уже сейчас способна обеспечить Красную Армию стрелковым оружием в полном объёме. Имеется нехватка автоматического вооружения, а винтовок...
— Лаврентий, а как ты считаешь?
— Товарищ Пронин уже сейчас передал нам большое количество самолётов, танков, обмундирования, продуктов, ГСМ. Оказывает существенную помощь в восстановлении и организации двух дивизий. Мы стремительно преодолеваем отставание от немцев в средствах связи.— Сделал небольшую паузу,— и за всё просит винтовки устаревшего образца. Считаю просьбу товарища Пронина нужно удовлетворить.
— Мы подумаем над этим вопросом.— Медленно произнёс товарищ Сталин, хотя было заметно, что он согласен. — Ты уже сейчас начни подготовку к передаче.— Призадумался,— пожалуй мы положительно отреагируем на просьбу товарища Пронина. СССР может пойти даже дальше, предложи ему 100 тысяч винтовок и нужное количество патронов.
— Хорошо товарищ Сталин.— При этом Берия делал быструю запись в блокноте.
* * *
35
Крым 1852 год, река Альма.
Группа хорошо одетых людей в сопровождении отряда казаков исследовала окрестности. Всё внимательно рассматривалось в специальные, диковинные приборы и исследовалось непосредственно на местности путём личной проверки... в общем глядя на них сторонний обыватель, при достаточном образовании и знаниях мог без труда определить, что это геодезическая экспедиция занимается изыскательными работами. Непонятно было только отчего изыскательные работы проводятся вдоль дороги Евпатория-Севастополь.
— Обследована дорога Евпатория-Севастополь по обе стороны. — Докладывал Иван Иванович Бауманов, который и был "начальником геодезической экспедиции" Говорову старшему.— Местность представляет из себя плато левого берега реки Альма с весьма крутыми, обрывистыми, труднодоступными даже для пехоты скатами на участке от устья до селения Альма-Тамак с высотой 45-100 метров.— Говорил он указывая всё это на карте двухкилометровке. — В центре пересекается балкой, вот здесь у селения Бурлюк. По этой балке и проходила главная Евпаторийская дорога. К востоку от дороги возвышенность,— снова указал где,— на ней находится отдельный холм. До реки от него по прямой 200-250 метров. Высоты левого берега Альмы удобна для обзора, а если разместить артиллерию, тогда и для обстрела вот этой довольно большой равнины на правом берегу.
— Постой Иван Иванович,— произнёс Говоров старший,— но там ведь виноградники, сады, селения какие то.
— Александр Николаевич всё, что вы перечислили, действительно имеется. И густые виноградники, и сады. Селения кстати называются Альма-Тамак, Бурлюк и Тарханлар. Но всё это непосредственно у реки, а чуть отойти и хорошо простреливаемая открытая местность. Да и ещё — речку эту во многих местах беспрепятственно можно перейти вброд.
— Значить мост им не нужен,— задумчиво произнёс Говоров старший.
— Отчего же, имеется и деревянный мост. Вот здесь, у селения Бурлюк. Плюсами, данного участка, является замечательный обзор, отличная возможность стрелять по атакующим, скрытое расположение войск, невозможность обстрела вражеской артиллерией.— Посмотрел на Говорова старшего и пояснил.— Им будут мешать вот эти высоты на левом фланге.
— Н-да. Позиция сильная,— неспешно, рассматривая местность на карте, произнёс Александр Николаевич,— но её нужно не привлекая особого внимания, в идеале максимально незаметно, фортификационными сооружениями довести до состояния "неприступная". Вы уже определились с местами для пулемётных гнёзд, где и как будет расположена наша артиллерия?
— Да. Пока только в черновом варианте, но как говорит Клебанюк он будет взят за основу,— при этом ухмыльнулся.
— Когда собираетесь пройтись с ревизией по "Крымским" подразделениям? Их там немало,— посмотрел в свои записи,— 42 с половиной батальона, 27 эскадронов, 84 орудия. — Посмотрел на Бауманова,— и это непременно к времени "Ч" нужно сделать. А работы там по той же интендантской службе...
— Этот вопрос под особый контроль взял Валерий Александрович. Уже имеется принципиальная договорённость с военным министром, Александром Ивановичем Чернышевым и морской министр Александр Сергеевич Меньшиковым о направлении ревизионной комиссии.
— Чего тогда тянете?
— Валерий Александрович желает произвести ревизию батальонов силами Петербуржской комиссии и совместить это с их перевооружением и переучиванием на новый вид винтовки.
— С каким перевооружением? У нас на такое количество и оружия нет.
— Этого я не знаю. Мне лишь известно, что он дал указание Левченко и Щепицину подыскать ещё два или три Ю-52.
— Для какой цели?
— Один он уже пообещал наследнику-цесаревичу Александру Николаевичу, но есть мнение, что это заказ Его, Императорского Величества Николая I,— при этом Бауманов как то даже выпрямился и подтянулся,— второй же... в один вся "Крымская" комиссия не поместится. К тому же предполагается присутствие и специалистов 3 отделения во главе с Леонтий Васильевичем Дубельтом.
— Ого. Вы что там всех пересажать намерены?
— Почему же сразу "всех"? Исключительно казнокрадов и нерадивых, праздных чиновников и офицеров. К тому же ныне "пересажать" как то не в ходу. Все больше в Сибирь ссылают на вечное поселение или на Кавказскую линию,— при этом быстро, как солдаты перед штыковой атакой, перекрестился.
— Угу,— кивнул головой Говоров старший, при этом слегка удивился необычайной минутной набожностью Бауманова и тут же:
— На счёт того, что эти два парня, Левченко и Щепицин в ближайшее время раздобудут по Ю-52, я даже не сомневаюсь.— Небольшая пауза. — Тот, который пойдёт Его Величеству,— посмотрел на Ивана Ивановича,— должен быть улучшен.
— Мы с Валерий Александровичем считаем так же.— И как то подленько улыбнулся, как бы говоря "Александр Николаевич, мы Вас просчитали", вслух же,— Ави уже всё подготовил и с нетерпением ожидает "пациента".
— Тогда ещё один нюанс. Нужно провести тренировочные сборы нашего "народного ополчения" с выдвижением к "месту сбора", дабы щегольнуть перед Петербуржскими хлыщами.
Сборы по тревоге провели три раза. В первый раз все было скверно, а вот второй, а особенно третий "подъем по сигналу тревога" вышел просто замечательно. Через полтора часа после сигнала, на пустыре между Андрейками и Ильинкой, совсем недалеко от Кузиного хутора собиралось всё, уже готовое к длительному походу "народное ополчение" со всем снаряжением и обозом.
* * *
36
Ю-52 "нашлись", при чем "нашлись" сразу много.
В небольшом лесочке недалеко от когда то советского, а ныне немецкого аэродрома в форме "осенний камуфляж" находились двое. Всё вокруг внимательно рассматривали в бинокли. А взору их предстало небольшое двухэтажное здание, два барака с военнопленными, будка связистов, конюшня, два полукруглых ангара возле которых ютились шесть достаточно обширных поднавесов, в которых были видны всевозможные ящики, тюки и непонятно что укрытое брезентом. Отдельно были сложены бочки с горючим и непосредственно само взлётное поле с множеством транспортных самолётов.
— Илья, сколько их здесь? — Спросил сержант Алексей Щепицин у сержанта Левченко.
— Самолётов всего 17-ть и тут же стал пояснять.— Вон те 5-ть, которые недалеко от ангаров, но в сторонке сломаны. На вон тех трёх, что рядом с ангарами — на них меняют колёса и ещё что то крутят.— Стал перечислять тот и тут же показывать где какие,— дальние, те, которые левее...
— Какие, их там две группы.
— Те, которые от нас дальше — заправляется, к ним вон бочки на телегах возят.
— Ага, вижу...
— Их потом на погрузку. Видишь, у поднавеса телеги грузят. Сегодня уже нет, пока заправят, пока погрузят, а вот завтра улетят.
— Ты предлагаешь брать их сегодня?
— Хочется сегодня...
— Не осилим,— сжав губы мотал головой Алексей,— подмога нужна.
— Что ты говоришь, какая подмога. У меня около сорока человек, да у тебя столько же,— негромко, возмущённо произнёс сержант Левченко,— Здесь охраны почти нет. Четыре поста да связист. У бараков, где пленных техников да погрузчиков держат, у конюшни он же и к поднавесам ходит и третий это "шлагбаума". Ещё один по аэродрому между самолётами шатается, а связист в будке. Здесь даже зениток нет.
— Я о том, что все забрать не осилим,— глядя на возмущающегося Левченко произнёс Щепицин.— Много всего здесь.
— Задание было три транспортных самолёта доставить. Вот их возьмём и всё.
— Вот уж фиг тебе с маслом,— не согласился с Левченко сержант Щепицин,— у меня мотоцикл с коляской ещё с "французского" выхода презентованный,— стал пояснять своё решение тот,— прожорливый зараза, но бате жутко нравиться особенно в гости к родственникам катать. Так вот бензина на него не напасёшься, а здесь вон сколько "ничейного".
— Ну если бензин забирать, а остальное бросить нас никто не поймёт.— Согласился с "веским доводом" сержант Левченко и тут же сам стал вспоминать и присматривать чего ему-то нужно.— Да, Лёшка, ты прав. Сами не осилим, да и мой батя о новой телеге отчего-то много говорить стал.
— Вот и я о том же предмете. Всё забирать нужно, а для этого "добровольные помощники" нужны.
В этот же день но чуть позже в кабинете Говорова старшего:
— Значить говорите 17-ть штук. — Произнес Александр Николаевич глядя на Щепицина и Левченко.— Заманчиво. А караулка у них где?
— По всей вероятности в здании.— Ответил Левченко.
— Плохо дело. Посты по-тихому Вы-то снимите, а вот дальше неясно. Все в одном здании, каждое подразделение в своём кубрике. Оружие и запас боеприпасов — тут же. Большая вероятность, что по-тихому не выйдет. Потому в то же время когда будете заниматься постами, нужно еще лишить врага связи. В это же время снайперскими парами по периметру блокировать здание, в котором они находятся. На входные двери пулемет и всё это делать незаметно.— Александр Николаевич говорил как бы для себя, но слушавшие его понимали все с полуслова.— Пока не будут обезврежены находящиеся в здании ни о какой эвакуации техники и материальных средств речи быть не может. Подвергать "трофейную команду" риску мы не будем. Помимо Ваших приготовлений,— произнёс он глядя на обеих сержантов,— Клебанюк. Вам подготовить три танка и быть готовым в любой момент прийти на помощь. Иван Иванович Ваш отряд "казаков-пограничников" так же должен быть готов. Что касается всех — полная броня и прочая экипировка.
— Александр Николаевич, не впервой ведь такое делаем,— спокойным, уверенным голосом произнес Андрей Клебанюк.
— Удача способствует тому, кто всегда готов достойно её встретить. Другими словами лишними наши приготовления точно не будут.
С самого начала всё шло по запланированному. Телефонную связь обрезали, посты — сняли, связиста в радийной машине убрали, здание снайперами и пулемётами блокировали, а вот дальше... В общем, в дежурке был не только дежурный офицер, но и несколько человек с караульной смены.
Левченко шёл первым:
— Плин, этого только не хватало,— в сердцах произнёс он увидев в караулке не сонного офицера и наряд в полудрёме, а группу немцев азартно игравших в карты. Но отступать уже было поздно, к тому же один из наблюдавших за игрой их заметил, схватил винтовку... Илья был быстрее, но немец успел выстрелить...
завязалась "лёгкая" перестрелка... наши стреляли с "глушаков", а вот немцы... по "казарме" громом прокатилось эхо выстрелов и взрыв разорвавшейся гранаты брошенной вдоль коридора "на всякий случай". Потом были крики "Аларм" и пошла движуха. Левченко с "группой захвата" выскочили на улицу, через несколько секунд за ними стали выбегать немцы с "караулки", которых тут же расстреляли из "засадных" пулемётов. В это же время попытались стрелять из окон второго этажа. Кто-то из наших тут же всадил туда заряд "карманной артиллерии" — "Шмеля". Объемно-детонирующий заряд — в части здания сначала подлетела, а потом обрушилась крыша. В след последовало еще несколько "Шмелёвских" выстрелов, после которых пытавшиеся отстреливаться немцы дружно пришли в уныние. В общем, воевать уже было не с кем... Срочно прибывшее подкрепление в виде трёх танков и бывших пограничников увидели развалины здания, по которым ходили наши бойцы и добивали уцелевших. Эвакуация трофеев началась сразу же и бурно, причём совершенно без суеты и с минимумом лишних движений. Ощущался немалый опыт "трофейщиков" в проведении данных акций.
Савелий Соломин старший снайперской группы с приданными для усиления двумя пулемётными расчётами, сразу же после поступления подтверждения о снятии наружных постов вверенные ему люди стали занимать позиции "на входные двери".
— Стас ты со своими будешь по центру, а ты,— указал пальцем на старшего второго пулемётного расчёта,— справа. Мы,— это он о снайперах,— займём позицию слева. Как действовать знаете?
— Знаем,— ответил Стас,— не впервой.
— Вот и хорошо.
И они затаились, внимательно наблюдая как группа захвата состоящая из самых опытным специалистов по "бесшумной работе" во главе с Ильёй Левченко вошла в здание. В скорости послышались винтовочные выстрелы, взрыв гранаты и крики "Аларм".
— Приготовились,— подал команду Савелий.
— Всё, тихая жизнь закончилась,— негромко произнёс кто-то из бойцов.
Тут же из дверей выскочила "группой захвата" замыкающим был Илья, за ним, немного отстав, как стадо взбешённых слонов топали сапогами "караульные" немцы. Как только они выбежали на улицу и попытались целится в бегущих вдоль здания:
— Работаем,— толи громко сказал, толи негромко крикнул Соломин и первым стал стрелять из "Светки". Почин тут же поддержали два пулемёта и преследователям мигом стало не до погони, самим бы выжить, но не срослось. В это время, почти напротив "лёжки" Савелия, вылетело окно на втором этаже. Оттуда показались полуодетые, но уже вооружённые немцы и сразу же начавшие стрелять в темноту:
