Там тебя никто не ждёт

За окнами мигала звёздами ночь.

Камилла быстро отыскала люк на нижний ярус. Действительно быстро для такого огромного зала.

Дольше возились с замком, но, в конце концов, заколка решила дело.

Мы предусмотрительно взяли с собой факелы, тут, внизу, они действительно помогли: когда Камилла закрыла люк, темнота стала именно что кромешной.

Потом мы все втроём пытались найти чёртов потайной ход. Страхов я тут уже достаточно натерпелась, но этот был изощрённей других — ждать, что вот-вот люк откроется, а мы тут, как идиоты... И понимать: выйти отсюда мы вряд ли сможем — вопрос, зачем нам хозяйский погреб, возникнет точно.

Казалось, прошла вечность, прежде чем раздался радостный крик Камиллы.

— Я же говорила! Я же чувствовала!

Три ведьминых заколки сломались, пока мы пытались открыть замок. В конце концов, получилось у Эдварда — никто и не удивился, что он специалист по замкам. Это, наверняка должно входить в квалификацию профессионального... э-э-э... сбегальщика?

А дальше мы шли — по узкому, больше похожему на лаз коридору, невесть куда, только сейчас понимая, какое всё это, в сущности, безумие.

Лично я очень удивилась, когда вдали забрезжил огонёк. Тусклый, серебристый свет яркой луны...

Мы оказались внизу холма, с другой стороны от парадного входа. Неподалёку чернела рощица, мы проезжали через неё по пути в замок. Помнится, дубы...

Вот в эту рощицу мы и припустили, как только осмотрелись.

И, когда уже казалось, что вот-вот — и всё, спаслись... Раздался собачий лай.

Тогда я воочию смогла убедиться, с каким азартом охотятся местные лорды.

* * *

Нас с Камиллой держали за руки — причём, почему-то вырывалась только одна я и то быстро бросила это гиблое дело. Ни поддержки, ни зрителей, ну в конце концов!

Камилла, первое время кричавшая что-то про благородство и "как вы смеете", быстро умокла и вообще словно решила поспать — закрыла глаза, обмякла на руках у рыцарей... только время от времени шевелила губами зачем-то.

Никому до нас не было дела — все смотрели на Эдварда. Его, кстати, отпустили, но нас окружало человек пятьдесят — при всём желании не сбежишь. Да к тому же и без оружия — его, конечно, сразу же предусмотрительно отобрали.

— Я же говорил, Арен, что его не придётся долго искать, — довольно заявил смуглый, подъезжая к центру круга и спешиваясь. — Доброй ночи, Ваше Высочество. Куда-то собрались?

Эдвард молчал, глядя прямо на ухмыляющегося лорда.

Обречённо.

А тот, по-прежнему улыбаясь, вдруг спешился и опустился на одно колено.

— Ваш дед ищет Вас, Ваше Высочество. Позвольте же мне Вас сопровождать.

Сволочь.

В круг въехал лорд Эркс, быстро глянул на нас. Кивнул смуглому.

Сразу несколько рыцарей шагнули к Эдварду, а моё сердце ушло в пятки, когда прозвучало спокойное:

— Девчонок — убить.

Мне тут же заломили руки, где-то рядом равнодушно скрежетнул, покидая ножны, меч.

Никакая жизнь перед глазами вопреки ожиданиям не пронеслась. Просто мелькнула мысль, что глупо всё это и неправда, не может так быть...

Относительную тишину звёздной ночи вдруг прорезал холодный, издевательский смех.

Я вывернулась, пытаясь оглядеться — а смех всё звучал и звучал, и от него кровь стыла в жилах. Невозможно было поверить, что эти ужасные звуки издаёт человек, но...

Камилла хохотала, запрокинув рот и выгибаясь в руках держащих её рыцарей.

Из рваной раны на её шее хлестала кровь, а она хохотала.

А потом резко тряхнула руками — и эти мужланы, всё ещё держащие ведьму, посыпались на землю, как семечки. Камилла же выпрямилась, оглядела застывших людей ярко-зелёными глазами, горящими в ночи, как фонарики на новогодней ёлке...

Крик "Отходим!" опоздал.

Они загорелись. Все до единого, кроме нас с Эдом, загорелись зелёным пламенем.

А потом был взрыв, и меня отбросило куда-то дальше от горящего круга вопящих от боли людей. Помню, спину ломило ужасно, голова кружилась, а перед глазами плыло...

Ещё помню Эдварда, лежащего тут же рядышком. В его широко раскрытых от ужаса глазах отражалось искристое, похожее на фейерверк пламя, а губы еле слышно шептали... молитву?

* * *

Камиллу мы нашли потом, когда луна проплыла половину пути к горизонту и всё, наконец, стихло.

Ведьма лежала чуть в стороне от идеально правильного круга полусгоревших трупов. Как и мы — нетронутая огнём.

И смотрела в усыпанное звёздами небо остекленевшими, мёртвыми глазами.

Мы не могли похоронить её — боялись погони из замка. Там уж наверняка всё слышали, и вряд ли этот лорд Арен всем гарнизоном на нас охотился, кто-то в замке оставался с его женой и детьми...

Эдвард закрыл Камилле глаза, накрыл чьим-то плащом и, опустившись рядом на колени, молитвенно сложив руки и глядя совершенно безумными глазами на дымящиеся трупы, забормотал:

— Requiem aeternam dona eis, Domine...

И это абсолютно точно была чистая латынь, без примеси французских слов, странно уместно звучащая в этом аду.

— ...et lux perpetua luceat eis...

Я опустилась на землю и закрыла лицо руками. И только сейчас поняла, что тоже плачу.

— ...Requiestcant in pace. Amen, — раздалось в мёртвой тишине.

А я, вытирая щёки руками, думала, молились бы о нас люди лорда Арена, если бы убили?

* * *

Горизонт посветлел, когда мы, наконец, остановились около романтичного, хоть и маленького водопада. Тут же неподалёку нашлась пещера, больше похожая на нору. Красиво — стена воды вместо входа...

Эдвард сидел, обняв колени и мелко, болезненно дрожал.

Я устроилась рядом, обняв его за плечи.

Помню, было очень-очень спокойно. Шум воды в тишине... Усталость и это спокойствие...

Наверное, я просто никак не могла поверить...

— Катрин? — срывающимся голосом попросил вдруг Эдвард. — Твой мир... какой он?

Я закрыла глаза.

— Другой... У нас нет магии. И каждый может чувствовать себя в безопасности. Мы верим в то, во что хотим верить. У нас нет инквизиции. У нас нет ведьм. А ещё мы можем путешествовать, куда захотим.

Я увлеклась. Глотая слёзы, я рассказывала ему, как в прошлом году ездила отдыхать к Красному морю. Подробно описывала полёт на самолёте. Отель... Потом, совсем чуть-чуть, Москву...

И остановилась, только когда заметила, что он уже спит. Отодвинулась, поудобнее прислонилась к земляной стене, закрыла глаза. И неожиданно услышала тихое:

— Хотел бы я, чтобы всё это было по-настоящему...

Глава 10

Близился полдень, жужжали пчёлки, сильно, даже удушливо пахли цветы. Моя аллергия в который раз громко сообщала о себе безудержным насморком. Я зверски устала — мы с утра на отдых не останавливались, — а Эдвард продолжал целеустремлённо (и молча!) идти вперёд.

Завтрак сегодня даже не подразумевался, привал и разговоры, похоже, тоже. Эд вообще очень успешно делал вид, что меня тут нет.

Ближе к вечеру я не выдержала.

— Эдвард! — не помогло, пришлось ускорить шаг и поймать за руку. Только тогда этот чудик обернулся, да ещё и с таким удивлением в глазах, словно недоумевал, а кто я такая и что вообще тут делаю. — Эдвард, куда мы идём?

Юноша пожал плечами.

— Не всё ли равно?

Откуда-то возникло и стало утверждаться сильное желание съездить этому красавчику по физиономии и хотя бы так растормошить.

— Мне — нет. Эдвард, тебе не кажется, что уже пора поговорить?

Юноша вздохнул, всем видом показывая — нет, не кажется.

— О чём?

О-о-о, у меня к тебе много вопросов!

— Например, что случилось вчера с Камиллой? — ударила я по самому больному.

Вздохнув ещё тоскливей, Эд, наконец, остановился... и уселся, где только что стоял — в траву, разогнав пчёл и бабочек. Выжидающе посмотрел на меня снизу вверх.

Господи, лучше бы он истерику закатил!

Я села рядом, кое-как поправив юбки.

— Вы же сами недавно утверждали, что колдуют только с подготовкой. Да ещё и многодневной, — произнесла я, когда пауза совсем уж затянулась. — Что-то я не припоминаю, чтобы Камилла вчера чертила пентаграммы или варила зелья.

Эдвард закрыл глаза и, выдержав ещё одну паузу (наверное, чтобы я полностью ощутила собственную глупость), тихим, невыразительным голосом произнёс:

— Считается, что ведьма может обратиться к демонам и стать на какое-то время одержимой.

— Чего ж она раньше не обратилась? — буркнула я, вспомнив и странный смех и "сияющие" глазки. Долго они мне в кошмарах будут сниться...

— Потому что демоны всегда берут свою плату, — отозвался Эдвард.

Я нахмурилась.

— То есть...

— Обычно чью-то жизнь, — пожал плечами Эдвард.

Да-да, помню, король сжигает жертв, обращаясь к демонам. И чего-то сам никак не помрёт.

— Так вон вчера сколько народу окочурилось. Их бы и предложила, — вырвалось у меня.

Эд снова вздохнул.

— Без соответствующего обряда призвать демона ведьма может только перед смертью. Желательно, в её момент. И то раньше я думал, что это всего лишь слухи.

Я потрясла головой. Ни фига себе слухи!

— Так, так, ещё раз: она знала, что умрёт, поэтому призвала демонов, сожгла врагов — и отошла в мир иной. Но, Эдвард, мы же могли сбежать! Зачем же так радикально...

Юноша перевёл взгляд на меня.

— Катрин, ты, правда, считаешь, что мы могли сбежать, находясь в тройном кольце рыцарей? Посреди поля? Ты что, не понимаешь, что они специально дождались, пока мы выберемся из замка, потому что там у нас была бы возможность! У меня была бы возможность — потом, может быть, потому что убивать при свидетелях принца никто бы не стал. Дрэго удобнее устроить "несчастный случай" по дороге, чем терпеть междоусобицы, когда король Азвонии умрёт. А вот вас убили бы точно, потому что вы видели, а ты ещё и слышала — слишком много, для того чтобы остаться в живых.

Мда... на уроках истории всё это как-то оптимистичнее звучало.

Я побарабанила пальцами и задала сакраментальный вопрос:

— И что теперь?

— А теперь, Катрин, — язвительно продолжил юноша. — Тебе надо бежать от меня — и подальше, потому что ты и так уже по уши вляпалась.

— Не собираюсь я никуда...

— Катрин, — явно с трудом сдерживая гнев, продолжил Эдвард. — Когда ты уже поймёшь: ты для меня — обуза. Мне куда легче спрятаться без тебя, чем с тобой. Я знаю, как. А ты мне мешаешь.

Ха. Ха. Ха. Ну что — дождалась? Вот тебе и сказали в открытую.

Я глубоко вздохнула.

— И куда же мне пойти? Я-то прятаться не умею.

Эдвард пожал плечами.

— Замки уже не подойдут, города тоже, уверен, там сейчас всех светловолосых девчонок проверяют и допрашивают с особой тщательностью. Можешь найти какую-нибудь глухую деревеньку, здесь в округе их полно, в горах — ещё больше. У матушки Ганз тебе не понравилось — а я очень хотел тебя там оставить. Ну что ж...

Я сжала кулаки. Так ты меня ещё у той старухи бросить думал?!

— А ты? Избавишься от обузы и пойдёшь к дедушке-королю?

Эдвард невесело усмехнулся:

— У "дедушки-короля" меня убьют спустя сутки, стоит только заявить права на трон. Там своих желающих хватает, уж поверь. К тому же, Катрин, это не твоя забота. Иди.

Я закрыла глаза, глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

Нет, в чём-то он прав. Неприятности притягивает он, а не я.

И потом — сама же хотела уйти, разве нет?

— Уходи, Катрин.

— Что ж, Эдвард, — я встала, расправила подол. — Приятно было познакомиться. Удачи.

— Тебе она тоже понадобится, — хмыкнул юноша.

Он так и остался сидеть — я несколько раз оглядывалась, пока шла прочь. А потом побежала.

Ну и...

Ну и пожалуйста!

Мешаю, значит! Обуза, значит!

Всё, счастливо оставаться!

* * *

Какую глупость я совершила, стало понятно только к вечеру, когда сумерки сгустились, а вместо деревушки я забрела в какой-то лес.

Короче, заблудилась.

Я даже пробовала вернуться на тот луг, где Эдвард остался (хотя маловероятно, что он там так и сидит да меня ждёт), но что-то же надо было делать?

В итоге заблудилась ещё конкретней.

Темнело. Голодная и усталая, я брела по еле заметной тропинке, проклиная собственную гордость.

Нет, ну до этого я же зачем-то была ему нужна! Ой, подумаешь, мешаю, зато он хоть охотиться умеет... в отличие от меня! Что теперь — забреду в какую-нибудь глушь или, что ещё хуже, наткнусь на местных разбойников и будет мне полное счастье!

Так я "утешала" себя, пока не стемнело окончательно. На небо снова выкатилась луна, замерцали звёзды, а лес, к счастью, поредел, так что дорогу я различала уже очень хорошо.

А потом я услышала это: шорох. Раз-раз... и ничего. И снова шорох.

Я остановилась.

Тишина.

Огляделась. Ничего и никого.

Пошла дальше — снова шорох.

Та-а-ак... В зарослях слева что-то сверкнуло — и я сдуру припустила со всех ног.

А если бы это и правда был волк или другой какой зверь? Остались бы от меня только рожки да ножки.

Нет, впереди на дороге неожиданно вырос человеческий силуэт, и я затормозила. Оглянулась — сзади то же самое.

Силуэты не двигались, и я попробовала начать переговоры.

— Чт-что в-в-ам нужно? — жалким, дрожащим от страха голосом.

Силуэты молчали и приближались. Хуже — к ним присоединились ещё по двое с обеих сторон.

А совсем плохо стало, когда на один упал лунный луч, осветив пустую глазницу и костлявый оскал с ошмётками гниющей плоти.

Я осела на дорогу и открыла рот, из которого не вырвалось ни звука — если не считать слабого сипа.

Господи, за что?!

Мертвяки приближались, а я вдруг услышала спокойный уверенный голос совсем рядом.

— Никогда не понимал, почему люди так боятся мёртвых.

Я обернулась.

— А...А...А-а-а!

Рука в кожаной перчатке зажала мне рот.

— Успокойся, девочка. Они тебя не тронут.

Рука отпустила, переместившись на плечо, помогая подняться.

— Почему? — сдуру пискнула я.

— Потому что я им этого не приказывал.

Я обернулась.

Невысокий, худощавый, сутулый мужчина всё ещё держал меня за руку. Нос крючком, усталый взгляд, тёмные волосы вихрами, мелкие черты лица, мятая, но дорогая одежда...

— О, не-е-ет! — выпалила я, вырываясь.

Мужчина вскинул брови.

— Это же вы.., — лепетала я, продолжая отступать, пока не наткнулась на мертвяка. — Это же вас... Ваши статуи... в церкви...

Мужчина вздохнул.

— Обычно ко мне обращаются "Ваше Величество". Тебе этому тоже стоит научиться, девочка. А ты, если я не ошибаюсь, Катрин, приятельница моего сына Эдварда?

Го-о-осподи..! Ну а это-то мне за что-о-о?!

* * *

Перекошенная, с горящими зелёными глазами харя скалилась, уставившись на меня с явным гастрономическим интересом.

Я поспешно перелистнула пару страниц. Больше картинки не попадались, зато текст оказался, право слово, специфическим. Причём на латыни.

"... С тех пор была приручена Смерть, и демоны Нижнего мира отправились к людям, дабы нести службу, как...", — зачитала я по привычке вслух. Точнее пробормотала, проглотив большую часть слов.