Леди Сирин Энского уезда

— Направо ползи, — скомандовал Пак. — Вон в тех кустах затаимся, пока они друг друга в капусту крошить будут.

Я протиснулась под колючими ветками и перекатилась на спину. Заросли смыкались над головой, образовывая импровизированный шатер. Здесь нас не достанут.

— У тебя вилка светится, — сообщила я зеленому, слегка отдышавшись.

— Так положено, — неприветливо ответил он. — Мы всегда заряжаем свое оружие магией.

— Как батарейки?

— Как амулеты, — фыркнул пакостник. — А ты — бестолочь, каких поискать. И видения у тебя фальшивые.

— Почему? — мое миролюбие держалось на тоненькой ниточке. — Все же сошлось?

— Даша, а ты сов вообще видела?

— По телевизору, — неохотно ответила я. — Ну еще в зоопарк в детстве ходила. Неясыти там были, сплюшки разные, филины.

— То есть наличие пары рук под крыльями твоей совы тебя не смутило нисколечко?

Черт! А ведь действительно были руки — тоже когтистые, с голой сероватой кожей, в переплетении жил. Черт! Интересно, зеленый видит как я сейчас покраснела?

— Ах-ты-мелкий-пакостник! — голосок, раздавшийся сверху, заставил нас замереть.

— Мама? — неуверенно вопросил Пак.

— Ну а кто же еще?

Бусинка была безоружна. Она спустилась к нам на серебристой ниточке паутины, слегка перебирая руками.

— Та-татам-татам, — напела я мелодию из популярного блокбастера "Миссия невыполнима".

Зеленый поморщился:

— Больше так не делай.

— Кланяйся, подданный, — подбоченилась предводительница пикси, ловко спрыгнув на землю. — Оказывай старшим уважение.

Тирольская шляпка в руке Пака описала полукруг, и он шаркнул ножкой:

— Сколько лет сколько зим... прошло с того замечательного сегодняшнего утра, когда ты, о грозная предводительница всех серединных пикси, надавав нежных пинков, отправила своего смиренного отпрыска на все четыре стороны. Причем, заметь, отпрыска, который твоим подданным номинально не является.

— Ну, так чего опять прилетел? — расхохоталась Бусинка. — За добавкой?

— У Даши видение было. Сирена, что с нее взять. Вот она нас к тебе и потащила.

— Что за видение? — повернулась ко мне почтенная пикси.

Я закрыла рот. Все время близкородственного диалога я не могла оторвать взгляда от грозной мамочки Пака. Красных доспехов, в которых Бусинка щеголяла утром и которые делали ее крошечную фигурку приземистой и полноватой, теперь на ней не было, а то что было — я с натяжкой могла бы охарактеризовать как бикини — микроскопическое такое черное бикини, которое в моем мире могли себе позволить только очень-очень стройные девушки. Бусинка себе его позволить могла. Да если бы мне предложили придушить кого-нибудь пообещав, что у меня будет такая же фигура, я бы уже разминала руки. Соотношение высокой груди, тоненькой талии и крутого изгиба бедер давало убийственное сочетание. За спиной почтенной матроны колыхались полупрозрачные блестящие крылышки, рыжие волосы спадали на спину и тоже порхали в такт взмахам. Черт! Да она хоть сейчас может стать моделью. На фото никто не увидит, что вся эта жаркая манящая красота росточком сантиметров двенадцать.

— Леди!

— Ну... — я отвела взгляд и пыталась собраться с мыслями. — Я, видимо, умею предрекать неприятности. Теперь мне привиделось, что на ваше селение нападут совы. И вот я... а Пак говорит, что это не совы, а я — бестолочь.

Мне захотелось расплакаться от беспомощности.

— Ну и зачем ты девочку мучаешь, а, Пакостник? — Бусинка гневно наступала на сына. — Она где всю жизнь прожила? Думаешь, у них там рухи водятся? Думаешь, она обязана в нашей флоре-фауне разбираться?

— Мам, ну ты чего? — отступал под ее напором Пак. — Я бы и сам ей все объяснил. Только ты же меня знаешь, я просто так не могу, мне поизводить человека надо.

— Ты только не плачь, — скомандовала мне пикси, продолжая прожигать сына свирепым взглядом. — Сов здесь уже давно не было. А на поляне ты встретилась с рухом. В принципе, он очень похож на сову, только больше раз в пять.

— Ага, — всхлипнула я. — а еще у него есть руки, и я действительно ошиблась. Может я никакая не сирена? Может, на самом деле я обычный простой человек, который по случайности угодил в волшебный мир?

— Прекрати себя жалеть! С таким настроем ты здесь пропадешь!

— Вот, вот! — поддакнул Пак, обрадованный, что гнев мамочки переключился на меня. — Ты даже не попыталась разобраться, почему твой дар не сработал, зато сразу пошла на попятный.

— Что вот прямо сейчас и будем разбираться, пока Ларс сражается с вашей совой-мутантом?

Пикси переглянулись и гнусно захихикали.

— Сражается, держи карман шире, — фыркнул Пак, кажется, ему стало меня жалко. — Торгуется он.

Я замотала головой:

— А как же меч и его приказ спрятаться?

— Показать руху оружие — это приветствие, у них на этом пунктик. Потому Ларс и боевую личину наружу выпустил — уважение оказал. Рухи — посланники господина Зимы. Видимо, нам на встречу выслали отряд. И теперь Ларс отказывается сдать тебя с рук на руки, чтоб получить вознаграждение от самого Господина.

— Все правильно, — подтвердила матрона. — С вечера они у нас квартируют. Я особо не возражаю, вреда от них никакого — разве что всех мышей в округе извели.

— Ты сказал — затаимся, пока они драться будут! Я хорошо запомнила!

— Не мог себе отказать в шалости, — пожал плечами зеленый, стыдно ему не было. — Ты так потешно пугалась...

Я хлопнула в ладоши, пытаясь поймать и уничтожить вредное насекомое. Как там моя инсектофобия поживает? Ау! Вот когда срочно надо, ее не дождешься, это вам не от таракана в обморок падать, предварительно оглушив его ультразвуком и шмякнув для надежности тапочкой. Моторика у меня в таких ситуациях — будь здоров, легионы дохлых тараканов и в панике принятых за оных других жуков это подтвердят.

— Успокойся, — увещевала меня Бусинка. — У меня идея. Давай мы все равно твое видение в жизнь воплотим. Я сейчас народ по тревоге подниму, и мы все как по нотам разыграем. Что там конкретно в твоем видении было?

Я выдохнула, решив в следующий раз изловить вредного Ахтымела, и зажмурилась, вспоминая.

— Хаос, бегали все ваши, — начала я неуверенно. — Сверху на поляну падали ветки. Большие птицы, то есть рухи кружили над толпой...

— Ну, это мамочка тебе на раз-два организовать сможет, — успокоительно журчал Пак. — У нее в племени раз пятнадцать в году учебную тревогу объявляют. Надо только рухам объяснить, что нам от них надо и дело в шляпе.

Для наглядности Пак помахал перед моим носом тирольской шапочкой.

— Мой бывший подданный абсолютно прав, — кивнула пикси. — Скучаешь, небось за полуночными побудками, а, Пакостник?

— Не без того.

— Кстати, ты при наших "мамочкой" меня не называй.

— Почему? — заинтересовалась я.

— Я ему не мать, — отрезала Бусинка. — После отлучения родство не считается. Он и не чует меня теперь. Я его запах слышу, а он мой — нет. И мороки наши не видит, и... Если он тебе врал, что с закрытыми глазами ко мне приведет, так ты в эти сказки не верь.

— Понятно... А вот...

— Даша, — прервал меня зеленый. — Скоро начнет светать. А в твоем видении ночь была, если я ничего не путаю. Давай беседы на потом отложим.

Возразить мне было нечего. Если я собиралась свести концы с концами и остаться, хотя бы для себя — сиреной, умеющей прорицать неприятности, нам действительно надо было поспешить.

— Только один вопрос.

— Ну, — Бусинка недовольно сдвинула золотистые брови.

— Что я буду тебе должна за помощь?

О маленьком народце я знала немного, но точно помнила, что сделки с крылатыми хитрецами часто могли обернуться для человека крупными неприятностями.

— Потом обсудим, — попыталась отмахнуться от меня почтенная пикси.

— Нет, — твердо стояла я на своем. — Здесь и сейчас.

Бусинка пару секунд помялась, видимо подбирая формулировку:

— Клянусь тебе, леди Сирин из далекого Энского уезда, что спрошу с тебя за услугу не больше чем ты в состоянии мне дать.

Я быстренько прикинула состояние своих финансов в этом мире, здраво рассудила, что почка, или какие мои другие органы маленькому народцу даром не нужны и кивнула:

— По рукам!

Бусинка подлетела и хлопнула крошечной ладошкой по моей раскрытой пятерне. От шлепка в воздух поднялось облачко золотистой пыли.

— По рукам, — хохотнула пикси. — И путь магия не даст нам нарушить договор.

Из кустов я выбиралась с грацией лося — раненого во все конечности, престарелого лося. Адреналин схлынул, оставив усталость. Ко всему чудные капли темновидения переставали действовать. Перед глазами расплывались концентрические круги, и от безостановочного чертыхания меня удерживала только банальная осторожность. Не хотелось и завтра проснуться с полным мусора ртом. Я шипела как потревоженная змея и патетично всхлипывала при каждом шаге, пока зеленый не сжалился и не вытащил из кармана камзола крошечный пузырек.

— Ларс вечно забывает чары подновить, на всякий случай с собой ношу, — пояснил он мне. Осторожно оставляя в уголках глаз по маслянистой капельке. — Мне-то этот гламор вообще не нужен. Я и так в темноте вижу, а если чего не рассмотрю — нос подскажет, а если...

— Слишком ты, сына перед леди лебезишь, — саркастично протянула Бусинка. — Поверь взрослой тетеньке, у вас ничего не получится.

— Ну мам...

— Не мамкай! Чтоб мамкать надо было раньше думать, когда ты с вилкой на невинных дев в лесу промышлял. Пока тебя старейшины не изловили.

— Из-за пары капелек крови такой скандал раздули! — с горячностью возражал блудный сын.

— Так не надо было попадаться...

Родственные разборки могли продолжаться и до утра. У мамы с сыном, обладающих примерно одинаковым темпераментом, каждое брошенное оппонентом слово вызывало лавину ответных, тирады становились все более витиеватыми. Жанка вот точно также со своими родителями ругается — беззлобно, но вдохновенно.

По моим ощущениям, дорога обратно заняла у нас раза в три больше времени, чем позорное бегство с поляны. А там так же тихонько спал кукольный городок. Ларс сидел на земле, положив на колени клинок, и мило общался. Издали его собеседник напомнил мне рослого человека, закутанного в бурку.

— Здравствуйте, — пробормотала я.

"Бурка" шевельнулась, голова руха повернулась в мою сторону. На девяносто градусов, между прочим, повернулась! Глаза-плошки полыхнули желтым. Я подпрыгнула, неловко изобразив стойку каратиста. Оружия у меня не было, а уважение оказать очень-очень хотелось.

— Кия-а-а!

— Угук, — гортанно поприветствовал меня рух. — Угугугук и аам.

Из усеянного острыми зубами клюва трогательно свисал мышиный хвостик.

— Мне тоже очень приятно, — дробно закивала я. — Просто переполняюсь радостью.

— А, Даша, — Ларс будто только что меня заметил. — Присаживайся. Сейчас Урух закончит трапезу, и мы сможем отправляться в Цитатель.

Хитрый лис прямо таки лучился самодовольством. Не знаю, как он общался с этим самым Урухом (рух по имени Урух — логично, ага!), но видимо результат переговоров блондина полностью устраивал.

— Значит, через болото идти не придется? — послушно присела я на траву.

— Помнишь, Эмбер говорил нам, что уничтожил моих охранников у перехода?

— Ага, — ответила я, с ужасом ловя себя на мысли, что не отказалась бы сейчас закусить даже мышиным хвостиком.

— Он солгал, ребята успели воспользоваться его тропой и предупредить Господина Зимы.

Я улыбнулась. Не люблю смерть.

По периметру поляны стали зажигаться огоньки. Четыре, шесть, семь... Еще трое рухов, причем один одноглазый? Я вскочила, пискнув "кия-а" и продемонстрировав предположительно киба-дачи. (Да, да! На курсах самообороны, о которых я, кажется, недавно вспоминала, нас учили и такому.) Восемь! Не иначе от удивления третий рух открыл прищуренный до этого глаз.

— Ларс! — Бусинка деловито приземляясь на плечо охотника.

Тот, искоса поглядывал на скудно одетую красотку и часто дышал. Вот ведь...

— Вам придется задержаться до рассвета!

И предводительница по-военному четко изложила присутствующим наш план.

— Значит так! — крошечный пальчик угрожающе покачивал перед зубастым клювом Уруха. — Гирлянду, сорванную, обратно потом привесить не забудь. А то знаешь, как трудно на нее светляков приманивать? Понял? Молодец! Значит, мы выбегаем, мечемся по поляне в строго определенном хаотическом порядке, а ты, осторожно, чтоб ничего не поломать, планируешь вон с той сосны, на эту! Понял? И крыльями маши через раз, а то расстояния на разгон не хватит!

— Угук, — гортанно ответил рух, выпростал из-под "бурки" четырехпалую руку и достал из холщового мешочка еще одну мышь, надеюсь, дохлую. — Угук, чавк, чавк.

— Умница! — похвалила понятливого крылатого Бусинка. — Теперь, Даша, сколько сов ты видела?

— Одну близко, — отрапортовала я, — еще два силуэта, кажется, были гораздо выше.

— Эй вы! — закричала пикси через поляну. — Взлетайте повыше и плавненько наматывайте круги по периметру!

Нестройное "угук" и мягкое шуршание крыльев было ей ответом.

— Так! Вроде все готово, — в руках малышки как по волшебству появился серебряный свисток. — Пожалуй, можно начинать.

— А как же пожар? — вдруг вспомнила я. — Он тоже в моем видении присутствовал.

— Извини, — отмахнулась Бусинка. — Огонь мы ненавидим. Придется так.

— А дым тогда откуда? — широким жестом я обвела спящий пока городок.

— Какой дым?

— Ну, из некоторых труб идет, если вы так уж ненавидите огонь, почему в печках он есть?

Бусинка примолкла, проследила за моим движением и поднесла к губам свисток. Что там кто говорил про трубы иерихонские? Крошечная серебряная трубочка выдала такие децибелы, что у меня сердце ушло в пятки. У-у-у! У-у-у! У-у-у!!!

— Тревога! — невнятно кричала пикси в промежутках. — Гориииим!

Жители высыпали из своих домиков, деловито, как муравьи, занимая оговоренный порядок. Урух, видимо не прислушивающийся к разговору, мягко взлетел. Ларс вскочил на ноги и помчался в эпицентр событий, над его макушкой суетливо мельтешил Пак. А я, наблюдая, как крайние домики проваливаются в клокочущую огненную яму, ревела в три ручья. И непонятно, чего в моем плаче было больше — страха перед стихийным бедствием или радости от того, что я смогла его предсказать.

— Это у них алтарный камень пылает, — из клубов дыма вынырнул слегка закопченный охотник. — Давай, сирена. Надо попробовать его нейтрализовать. Попробуешь?

Я шмыгнула носом, в зародыше давя неуместную истерику.

— Где он?

— Под поляной, где же еще.

— Мне нужно спуститься.

— Отсюда никак?

Я хотела объяснить Ларсу, что не могу разговаривать с тем, чего или кого не могу представить, но времени на ликбез не оставалось. Рухи, видимо разобравшись — что к чему, кружили над поляной, мощными взмахами крыльев, отгоняя языки пламени от разбегающихся пикси. Малыши, успевшие отлететь на безопасное расстояние, вооружившись ведрами, передавали по цепочке воду. Многого они добиться не могли — емкости были размером с наперсток, но я восхитилась четкостью, с которой пикси пытались справиться с проблемой.