Самый внешний (первый) этаж отвечал за противометеоритную и радиационную защиту, там располагались антенны и приемники разнообразных детекторов и спасательные капсулы. Люди туда почти не заходили. Второй этаж являлся резервным, использовался для тренировок в условиях слегка повышенной гравитации и для хранения любой полезной ерунды, которую было не так жаль потерять в случае возможной аварии. На третьем, четвертом и пятом этажах обитали люди. Здесь располагались спальни, рабочие помещения, столовые. На шестом этаже находились сады с гидропоникой, а седьмой и восьмой занимали склады. Кое-где этажи объединялись, если трехметровой высоты не хватало для громоздкого оборудования или техники (например, для шаттлов).
Два "Колониста" были состыкованы нос к носу и вращались в одну сторону. Вращение создавало искусственную гравитацию, равную земной. Казалось, что "пол" находится в направлении внешней обшивки, а над "потолком" — двигатели.
Но искусственная сила тяжести была близка к земной только в жилых этажах. В направлении к оси корабля центробежная сила ослабевала (благодаря чему грузы на складах казались легче), а в двигательном отсеке царила невесомость.
Когда посла везли на корабль, то постарались обеспечить высокому гостю максимальный комфорт, не экономя на топливе: компьютер поддерживал в полете постоянную перегрузку на уровне тяготения планеты и пристыковался к узлу Колониста-12, расположенному на уровне жилой зоны. Нужно быть мастером пилотирования, чтобы влететь в ангар, который быстро смещается по дуге, но для вычислительной системы это было простой задачей.
Таким образом, иерарху пока не пришлось испытать на себе ни больших перегрузок, ни невесомости.
До этого момента. Сейчас предполагалось восполнить пробел в "образовании", отведя его в центральный отсек. Конечно, к двигателям и горючему чужака не собирались подпускать даже близко, но в носовые отсеки — пожалуйста.
Два корабля по большому счету не отличались друг от друга, но генерал распорядился, чтобы экскурсия происходила на "двенадцатом", пообещав позднее присоединиться.
...
Пройдя шлюз и "поднявшись" на восьмой этаж, Кей Льюис и Чиан Чен достигли небольшого зала. Здесь было совершенно пусто, и ровную белизну стен нарушал лишь большой круглый люк, похожий на дверь банковского сейфа. Поворот рукояти — и люк открылся, оказавшись не таким уж толстым.
За ним начиналась цилиндрическая шахта, круто изгибавшаяся вверх. По стенам змеился спиральный стержень из нержавеющей стали. Он служил одновременно и лестницей, и поручнем. Они вошли внутрь, закрыв люк за собой. Кей посматривал на своего подопечного, но помалкивал. Здесь сила тяжести составляла уже половину земной, а в конце шахты она упадет до одной шестой.
Психолог не стал предупреждать... ничего особенного послу не грозило, кроме легкого головокружения. Но если испугается, то даже лучше — может, забудет о своей идее выходить в открытый космос.
— Нам туда, — сказал Кей, указывая вверх, но не двигаясь с места.
Посол хмыкнул, и начал карабкаться по лестнице. Кей стоял внизу и наблюдал. Теоретически высокий гость мог оказаться совсем неуклюжим и сверзиться с этой "шведской стенки".
В этот момент сбоку послышался слабый "пшик", и люк снова открылся. Вошел смуглолицый человек в точно таком же мундире, как у Кея, с греческой буквой "пси" на рукаве — разве что мундир был новенький, как с иголочки и тщательно выглажен. Кей вспомнил его лицо — видел на фотографии.
— Начпсислужбы Колониста-12 Ману Пракаш,— представился человек.— Мне приказано вас подменить. Генерал Мейер хочет вас срочно видеть.
— Хм. Коллега... а вас уже ввели в курс дела?
— Так точно.
"Так точно"? Военный психолог что ли? В личном файле этого не было. Кей не стал допытываться — невежливо да и невовремя. А посол уже вскарабкался до половины шахты. Кей крикнул ему, что вынужден на какое-то время отлучиться, и вышел.
Закрыв люк за собой, он замер. Вернее, что-то заставило его остановиться. Какое-то нехорошее предчувствие. Немного постояв в нерешительности, психолог решил, что все дело в подсознательном нежелании встречаться с генералом. Мейер оказался человеком очень трудным в общении.
Военных в космофлоте недолюбливали. Когда капитан Брэкет прочел сообщение, что с Земли присылают генерала, он поручил Кею рискованную роль "тролля": отвлекать внимание на себя, чтобы Мейер меньше докучал экипажу и не провоцировал лишних конфликтов. Оказалось, что генерала не нужно специально дразнить: кроме самой первой встречи, когда Кей оделся нарочито провокационно, психологу вообще ничего не пришлось делать, чтобы вызвать раздражение вояки — тот невзлюбил Льюиса с первого взгляда.
В молодости Кей любил подобного рода схватки характеров, рассматривая это как своего рода тренировку. Но со временем выяснение отношений набило оскомину и перестало развлекать. Так что сейчас Кей действительно не хотел слушать брюзжание генерала и в очередной раз искать способ, как не взбесить его слишком сильно. Но придется идти.
...
Генерал Мейер восседал величаво, но отгородился столом.
— С сегодняшнего дня вы переходите в подчинение к мистеру Пракашу,— заявил генерал.— В дальнейшем он будет конвоировать посла, а на вас ляжет анализ записей.
"Вообще-то послов не конвоируют, а сопровождают",— подумал Кей. А вслух спросил:
— Мистер Пракаш имеет большой опыт обращения с визанцами?
— У него было достаточно времени, чтобы ознакомиться с записями.
Кею стало очевидно: теперь генерал и Пракаш будут косячить, а все шишки валить на Льюиса — не предупредил, не исполнил... Он задумался: а не нахамить ли? Не от злости, а расчетливо и дозированно? Лучше сразу разругаться и перетерпеть последствия, чем превратиться в постоянного козла отпущения и в сумме получить гораздо больше негатива на свою голову. Но уж больно интересный субъект этот посол Чен — жалко терять с ним контакт. Ладно, черт с ним, с генералом, пусть ворчит. Единственные люди на корабле, мнение которых имело значение для Кея — это Мария и капитан Брэкет. Но Мария все поймет сразу, а Брэкет сначала посмотрит записи и потом тоже поймет. Кей полагался в беспристрастность капитана больше, чем на свою собственную.
— То есть вы это запланировали?— уточнил психолог.
— Что "это"?— с видом непонимающего спросил генерал.
— Поручить ему руководство операцией.
— Вообще-то операцией руковожу я,— со значением возвестил генерал.— Советую вам это хорошенько запомнить, сделав выводы. А мистер Пракаш будет руководить работой с послом... и вами. И кстати... да, я это планировал.
— Давно?
— Как только увидел, что вы одеты не по уставу.
В кои веки хладнокровие изменило Кею, он был крайне удивлен:
— Не по уставу?! Я вообще-то гражданский...
Кажется, легкомысленная футболка оказалась слишком сильным раздражителем. Вот так вот: не рассчитал.
— Не в этом суть!— поморщился генерал.— Вы можете считать меня солдафоном, однако аккуратность говорит многое о человеке. О его ответственности, например. Уж вы-то, господин психолог, должны это понимать. А последующие события полностью подтвердили мое наблюдение — вы безответственны! А теперь идите работайте. Смените Дженнинга на посту наблюдения, ему давно пора отдохнуть.
Генерал еще договаривал свою речь, когда Кей развернулся и бегом на максимальной скорости покинул начальственный кабинет.
— Иногда я поражаюсь силе своего влияния на разгильдяев,— едва слышно пробормотал генерал Мейер ему вслед.
...
Уверенный, что подчиненный отправился исполнять приказ, генерал занялся другими, несомненно важными делами. И не проследил. А зря. Его гордость была бы слегка уязвлена, если бы он воспользовался камерами наблюдения, и увидел, куда именно рванул, сломя голову, "разгильдяй".
А Кей несся к тому самому люку, который закрывал вход в шахту. Разумеется, посол давно покинул это место, но землянина интересовал вовсе не инопланетный гость.
До него, наконец, дошло, почему он тогда внезапно остановился. Изменение шумового фона. Когда они с послом входили в шахту, фон был один, а когда Кей выходил обратно, к прежним звукам добавился слабый свист на пределе слышимости. Разница небольшая, но подсознание заметило, а через какое-то время этот факт "поднялся" на уровень сознания.
Та комната была совершенно пустой, в ней находился лишь герметичный люк. Свистеть там было решительно нечему... кроме воздуха, уходящего в вакуум!
Сюда... Дверь, за ней — тот зал... Над притолокой горят три стандартных зеленых пиктограммы — значит давление, температура и радиация там в порядке. Кей толкнул дверь и осторожно заглянул, прислушиваясь. Да, определенно: где-то свистит. Походив вокруг, он приблизительно определил положение источника шума — вот здесь, на стене. Но там ничего нет, за стеной только космический вакуум.
Кей приложил руку. Свист прекратился. Убрал — опять свистит. Ледяной холод вакуума не обжег ладонь, но стало очень холодно где-то в животе.
Переключив наручный компьютер на стармеха "двенадцатого", он закричал:
— Тревога! Тут утечка!
— Ну що таке? Утечка? А по приборам давление в норме. И шо ты орешь?— ответила рация усталым тенором.— Тебя режут шо ли?
— Тут... тут дырка в космос! Сейчас как рванет!
— Тьфу... хуманитарии достали...— отозвалась рация.— Слышь, "псих", не психуй, щас приду...
— А оно тут... не...?
— Та не паникуй ты... Ну, свали в соседний отсек, если оробел, да болт в штанах скукожился...
Прошла минута, две, три... а стармеха все не было. Наконец появился коренастый усатый субъект, несущий на плече устрашающего вида железяку.
— Привет, хуманитариям!— сказал он, подавая руку.
Кей к тому времени уже немного успокоился и даже успел найти и просмотреть по диагонали личное дело старшего механика соседнего корабля. Пожимая руку, Кей ответил ему в сходной панибратской манере:
— Привет, Микола. Вообще-то психология — не совсем гуманитарная наука...
— А заяц не совсем косой. Ну показывай, где тут твоя... хуманитарная катастрофа.
Кей показал место. Стармех что-то измерил, потом стал отвинчивать панель и ворчать.
— Ну подумаешь... маленький свищик...
— Маленький? А если треснет, а потом как в гиперсамолете все вылетят в дыру?!
— Я ж грю: хуманитарий! Насмотрелся фильмов, а в технике ничего не смыслишь... В самолете встречный поток... закон Бернулли... скорость взяли — давление вернули... да и то преувеличивают... киношники... тоже хуманитарии... рисуют страшные сказки для таких же хуманитариев...
Микола ворчал себе под нос, снимая панель. Под ней обнаружилось какое-то переплетение проводов. Стармех, кажется, ничего не имел против зрителя, продолжая комментировать:
— А у нас тут всего одна атмосфера. С толстой железякой ничего не сделается. Ну прошил микрометеорит ма-ахонькую дырочку. Оно и бздит помаленьку. Может, уже месяц, как бздит. Место такое... редко тут дырявится... потому редко проверяю...
Стармех отодвинул жгут проводов, снял теплоизоляцию, добравшись до внутреннего слоя брони и одел специальные очки, рассматривая гладкий на вид металл.
— Будь я проклят!— ахнул он.— Как ты услыхал? Тут дырка такая, шо комар хрен не просунет. Таких свищей на корабле знаешь, сколько могёт быть? Щас запаяем. И как ты услыхал...
Кей помянул тихим "добрым" словом эликсир иерарха, который многократно усиливал слух.
— То есть я зря тебя побеспокоил, да, Микола?
— А хрен ли тут? Ну... не то, чтобы совсем зря... но что взять с хуманитария...
— Наверное, сегодня не мой день,— сник Кей, и отправился подменять Дженнинга.
...
Но стоило ему отойти буквально на несколько шагов, как по ушам ударили аккорды Voice of Earthquake, и напряженный голос возвестил:
— Боевая тревога! Всем занять места по боевому расписанию! Сверить задачи по наручным компьютерам! Внимание: это не тренировка!
Сзади подскочил стармех со своей железякой наперевес. Схватив Кея за рукав и увлекая за собой, он заорал:
— Шо встал!? А ну бегом!
Одновременно с этим в ушах прозвучал короткий приказ корабельного компьютера: "действовать на свое усмотрение". Для психолога не предусматривалось определенного "места по боевому расписанию". Можно увязаться за Миколой — вдруг ему потребуется моральная поддержка.
"Боевая тревога!" Какой может быть бой? Неужто бунт на корабле? Ничего другого в голову не приходило.
Они вошли в шахту. Щелкнул люк, и стармех рывками полез по стене. Кей не отставал. Наверху их ожидал еще один люк. За ним — лесенка с перилами, ведущая к металлической трубе, уходящей вдаль.
Кей бывал здесь уже много раз.
— Мне кажется, или корабль кренится?
— Хуманитарий!— с досадой отозвался Микола,— Это не корабль, это мы спешим. Кориолис, понимаешь!
"Хуманитарий" попытался припомнить, где же он слышал слово "кориолис", но не смог.
Тем временем они добрались до оси корабля. Здесь была невесомость. Чувство равновесия на мгновение взбунтовалось, а потом организм смирился с тем, что потолка и пола больше нет, а есть только стены. Для передвижения здесь служили длинные обрезиненные поручни.
Наконец, они добрались до рубки механиков, и только теперь стармех спохватился:
— Слушай, а чо я тебя с собой потащил?! Твое место где?!
— "На свое усмотрение".
— А-а-а... ну тогда погляди, что там случилось... а я пока проверю, что положено проверить.
В рубке еще никого не было, они добрались первыми. Микола шустро летал в невесомости, приближаясь то к одному агрегату, то к другому, проверяя, все ли в порядке с вверенным ему хозяйством. В этот момент корабельный искусственный разум плавно приглушил музыку.
— Уф! Наконец-то. Это ваш "девятый" поднял шум, а наш дублирует. Какой олух поставил инфрахит заместо сигнала тревоги, а?!— ворчал Микола.
Потом покосился на Кея и добавил:
— И я даже догадываюсь, какой...
— Но ведь бодрит, а?
Действительно, это была идея Кея — поставить на каждый тип тревоги определенную мелодию. При метеоритно-пылевой опасности играли африканские барабаны, вход в червоточину сопровождался каким-то бравурным маршем, ну а любимая группа Кея "Voice of Earthquake", игравшая в стиле "инфрахит", удостоилась чести возвещать тревогу боевую. Кей и не думал, что эта мелодия когда-нибудь понадобится. Низкие мощные аккорды в быстром темпе возбуждали и настораживали.
От капитанов никаких конкретных приказаний или пояснений пока не поступало. В такой ситуации старшему механику полагалось с особым рвением исполнять свои обязанности, бдеть за двигателями, реакторами и прочим. Но интересно же — что там стряслось?! Кей сначала подумал, что какую-нибудь заварушку устроил посол. Второй идеей было, что сбрендил кто-то из вояк — может, сам генерал, а может, кто-нибудь из его людей. Сейчас у него появилась минутка, чтобы сделать запрос компьютеру, и получить ответ...
— Ничего себе! — воскликнул он.
— Че там?
— Кир-9 пишет, что в космосе что-то есть.
