Айшет. Магия разума

Кто знает, может я бы и дотерпела до Дилайны, но...

* * *

Обычно караваны останавливаются на ночлег в чистом поле. Много телег, карет, животных, людей — не все постоялые дворы примут такую ораву. Да и условия должны быть для всех разные. И для благородных, и для простонародья. Никогда граф не займет покои, в которых ночевал кто-то вроде нас с Корсом. Да у нас и денег не хватит...

В этот раз постоялый двор был действительно огромным. Хватило в нем места всем, нашлась комнатка и для нас с Корсом.

Я подумала немного, и решила принять горячую ванну. Не просто пойти в общую мыльню, это не то, а именно заказать ванну в номер. Это было чуть дороже, но того стоило.

В дороге мы купались в речках, но это не то, совсем не то. А вот наполнить горячей водой бадью, капнуть туда немного полынной настойки для запаха, и полежать, наслаждаясь терпкой горечью...

Мне всегда нравилась именно полынь, и мы с мамой рвали ее, делали вытяжку... пахло — чудесно. А кому не нравится, не мои проблемы.

Конечно, ждать пришлось долго, почти до ночи, в караване были люди и знатнее меня. Я успела и поужинать, и почитать с Корсом, и решила немного прогуляться.

Недалеко. Просто подышать воздухом.

Привыкли мы с братом засыпать на свежем воздухе, под звездами, или под навесом, если идет дождь, и маленькая комнатка показалась душной.

Корс решил идти со мной.

Мы осматривали двор, хозяйственные постройки, прогулялись к скотному двору, полюбовались на коней, и не смогли справиться с искушением.

Сеновал, устроенный над конюшней.

Знаете, как здорово валяться в свежем сене?

Как оно пахнет, какое мягкое, душистое... мы немножко, честное слово. Не удержались ни я, ни Корс. И полезли на второй этаж по приставной лестнице.

Раскинулись, наслаждаясь запахом травы.

Отец на зиму тоже запасал сено, и когда его стаскивали, оно так же пахло, и мы не выдерживали, приходили в нем поваляться. Папа не ругался. Ему тоже нравилось, по-моему.

В Тиртане ведь такого нет, и сено там не косят, как в Риолоне, там другие места, другие травы, запахи, а здесь... дорвались.

Надо только потом вымыться как следует, и голову вымыть, а то колоться будет.

Мы уже собирались слезать, когда я почувствовала чужого человека. Схватила брата за руку, сжала.

— Замри!

Я бы так не нервничала, но человек был злым.

Чернота давила, окутывала его, проблескивала багровыми всполохами злобы... кого он так ненавидит? За что?

Кони тоже почувствовали его, заметались, захрипели, особенно тот самый жеребец. Мужчина зло выругался, ударил кулаком в стену. А потом достал из кармана небольшой мешочек и принялся что-то сыпать в корыто с зерном.

Мы с Корсом переглянулись.

Мужчина еще раз огляделся и вышел вон.

И столько ненависти от него шло... меня опять затрясло.

Корс схватил меня за руки, но молчал. Я тоже закрывала рот, чтобы не издать ни звука. Первый раз такое вижу. Даже Риана, хотя... да! Похоже, очень похоже!

Она так же ненавидела.

Пять минут.

Тишина. Он ушел.

— К Ленеру. Скорее, — шепнула я.

— Ты думаешь...? — братик не договорил, и так все было ясно.

— Уверена.

Я даже не сомневалась, что в зерне, которое достанется завтра коням, будет какой-то яд. Или еще что-то гадкое, чтобы они захворали среди поля. Чтобы мы... задержались в дороге?

Да.

Я была в этом больше чем уверена, осталось рассказать все Ленеру.

* * *

Первым мы наткнулись на Ораса.

Мужчина шел из общей мыльни. Сначала, по заведенному обычаю, купались женщины, потом уже мужчины. Женщинам же всегда больше времени требуется, пусти их мыться под вечер, так до полуночи не выгонишь, а на следующий день и не поднимешь. А с мужчинами проще. Вымылись — и готово.

Корс буквально врезался в него.

— Дядя Орас, а где дядя Ленер?

После того происшествия с конем, к нам относились чуточку теплее, и разрешали обращаться именно так.

Мужчина пожал плечами.

— У себя должен быть. А что?

— Все очень серьезно, — тихо сказала я. — Мне надо с ним сейчас поговорить. Немедленно.

Орас внимательно поглядел мне в глаза, кивнул — и пошел вперед. Видимо, выглядела я очень убедительно.

Ленер действительно был у себя в номере. И ничем кроме отдыха заниматься не хотел.

Во всяком случае, сначала в дверь полетел сапог, судя по звуку, потом проклятие, и только потом на пороге объявился Ленер. В одном полотенце, обвязанном вокруг пояса. Злой и раздраженный, и учитывая смятую постель за его спиной и девушку в ней — основания у мужчины были.

— Какого... — начал он на подъеме, потом заметил за спиной Ораса меня и Корса и смущенно кашлянул. — Шанна?

Дверь была невежливо захлопнута перед нашим носом. Через пять минут Ленер вышел в коридор в кое-как застегнутой рубахе и штанах, на ходу приглаживая растрепанные волосы.

Он весь переливался желтыми и оранжевыми всполохами раздражения, но не злился. Просто не понимал, что происходит. Орас покачал головой.

— Пошли ко мне? На пару минут.

— Зачем?

— Ленер, это важно. Правда.

Мужчина поглядел на лицо Ораса, на меня, и решительно махнул рукой.

— Идем.

* * *

Орас плотно прикрыл дверь своего номера, встал рядом с ней и кивнул мне.

— Шанна?

Я кашлянула.

Я надеялась, что Орас все расскажет сам, а тут вот...

— Я не знаю... мы с братом гуляли. Решили поваляться на сеновале, как дома.

Ленер покачал головой.

Вообще, правильно, это дома нас четверо, а тут постоялый двор, если каждый на сеновал полезет, что там от сена останется? Но мы не удержались.

— Пока мы были в конюшне, туда зашел мужчина. Высыпал что-то в ларь с зерном — и вышел вон. Нас он не заметил.

Ленер прищурился.

— Ларь с зерном, говоришь?

Я кивнула.

— Если оттуда будут давать зерно коням...

Ленер прикусил губу. Подумал пару минут и кивнул Орасу.

— Пошли. Ребята, вы пока останетесь тут, поняли?

Мы поняли.

* * *

Орас вернулся через два часа, злой, как медведь-шатун.

— Тис, — коротко бросил он.

Мы с Корсом ахнули.

Тис... такая дрянь!

Так-то это красивый кустарник, круглый год зеленый,, но его листья ядовиты для лошадей. Три часа, край — до пяти часов, и смерть.

И доза-то нужна маленькая, горсти хватит.

— Тис? — шепнул брат.

Уговорить его поспать у меня так и не вышло. Ни в какую не соглашался, хотя я клялась что разбужу, как только будут новости.

— Да. Кто-то порубил листву и подмешал к зерну. Конюхи б спросонок и не заметили.

Это да, коней кормили еще затемно. Насыпали бы зерна, они бы поели, мы бы успели и выехать, и достаточно далек отъехать — доза так не такая большая, а потом у нас бы начали болеть и умирать кони. И куда?

И как?

Легкая мишень, вот кем бы мы стали.

Меня затрясло, будто от холода. Орас покачал головой, посмотрел неодобрительно, и уселся рядом с нами. Притянул к себе одной рукой меня, второй Корса.

— Успокаивайтесь, дети. Мы с Ленером все проверили, все теперь будет в порядке. Трош и еще человек пять будут ночевать рядом с конями, на мешках с зерном.

Мы, не сговариваясь, выдохнули.

Может, и правда повезет?

Постепенно мы отогрелись, нас перестало трясти, и Орас понял, что можно продолжать разговор.

— Шани, что это был за человек? Ты его узнаешь? — мягко спросил Орас.

Я пожала плечами.

Вот ведь проблема! Узнать я его могу, только не в лицо. По ауре.

По сполохам цветов, вокруг него.

Это как рисунок. Понимаете, вот есть портрет человека, и он всегда одинаков. Можно смотреть на него сквозь голубую, алую, зеленую, даже черную ткань, будет меняться окраска, но не сами черты. Какой-то базовый набор останется. Со временем у человека меняется лицо, на нем остаются разные следы, от шрамов, до оспин и морщин, но именно что со временем. Если я увижу этого человека, я его узнаю.

Но — не в лицо.

Только вот не скажешь об этом прямо... а как тогда?

— На нем был плащ, и капюшон наброшен, — вспомнил Корс прежде, чем я успела его заткнуть. — в лицо мы его вряд ли узнаем.

— Если только в спину, по походке, — я развела руками. — Мы тихо сидели, как мыши.

Орас понимающе кивнул.

Хоть и гоняли конюхи всех с сеновала, но парочки там уединяться умудрялись. Орас явно решил, что мы потому и замерли. Чтобы нас не согнали вниз с криками и с позором. Что ж, версия не хуже других.

— Вот оно что... ладно, мы с Ленером поговорим. Шанна, спасибо тебе.

Я развела руками.

— Да я и для себя старалась, вроде бы.

Орас усмехнулся.

— Ты девушка умная, все понимаешь.

— Нам до Дилайны идти вместе, — согласилась я.

— Вот. Случись что, и нас положат, и вас не пожалеют. А потому смотрите с братиком в оба. Вы друзья наблюдательные, и удача вас, авось, да не оставит. И мы с Ленером поглядывать будем. Во что был одет тот тип?

Минут двадцать мы вспоминали наперебой с Корсом, как был одет мужчина,, как двигался, Корс пробовал имитировать походку, движения, но получалось не очень.

Потом в номер пришел злой, словно шершень, Ленер Райлен. Но злость его была направлена на кого-то другого.

* * *

— Шанна? Корт? Спасибо, ребята.

Мы переглянулись, и за нас ответил Орас..

— Ленер, я расспросил ребят. Они этого типа толком и не разглядели. Только походку, движения...

— Плохо. Опознать не смогут.

— Если только увидят в движении.

Ленер выдохнул и упал в кресло. Налил себе вина из кувшина, залпом осушил стакан, потер руками лицо, словно убирая с него какую-то паутину.

— Хоть так... народ я на уши поставил, от коней не отойдут, но завтра-то как быть?

Нам это тоже было интересно.

Если кто-то что-то задумал, вряд ли его остановят разные мелочи. Разоблачили?

Так мы других исполнителей найдем, и еще что-нибудь придумаем. А что? И как?

А у меня брат. И до Дилайны мы так можем просто не доехать. Я помолчала пару минут — и решилась.

— Господин Райлен...

— Просто Ленер, Шани. Чего уж там, мы все сегодня тебе жизнь задолжали.

— Я вам говорила, что могу чуять...

И Ленер, и Орас — оба глядели на меня с одинаково заинтересованным выражением. Но молчали.

— Если человек лжет, я учую. А у этого типа, кто бы он ни был, не может не быть сообщников здесь, да и в караване. Надо просто спросить...

Мужчины переглянулись.

— Шани, ты понимаешь, что потом за тобой охота начнется? — уточнил Ленер. — Вот сразу, как за ворота выйдем. А то и раньше?

— Плащ. Сапоги мужские из-под него. И молчать буду, просто пальцем покажу, — вслух подумала я.

Ленер потер лоб.

— А что? Так может, чего и получится?

Они переглянулись с Орасом, и принялись планировать акцию. Я горестно вздохнула.

Эх, прощай моя ванна.

* * *

С ванной я попрощалась рано.

Узнав о моих горестях, Ленер утащил меня в свой номер, выгнал из постели ту самую служаночку, сунул ей пару монет и приказал принести горячей воды. И ванну для девушки. ЖИВО!

Девка одарила меня злым взглядом, но пообещала, что сейчас все будет.

— Пока я все организую, пока разберусь,, ты искупаться успеешь, — пояснил Ленер. — И сегодня вы с Корсом у меня ночуете. Под моей охраной, поняла?

Я невольно вспыхнула.

Да, Ленер мне в отцы годится, но... все равно нехорошо.

— Ты же не одна, а с братом, — без всякой магии прочитал мои мысли мужчина. — Поклясться могу, что пальцем до тебя не дотронусь.

Я вздохнула.

Это-то полбеды, я знала, что не вызываю у мужчины такого интереса. Но как злые языки заткнуть?

— Узлом завяжу, — пообещал Орас. — Пусть только попробуют вякнуть, твари...

Я вслух говорила? Не понимаю...

Ленер и Орас переглянулись, и расхохотались.

— Нет. Просто у тебя личико выразительное, на нем все написано, — признался Орас. И опять покатился со смеху. Глядя на них, прыснул и Корс. И получил подушкой по голове.

Нахал мелкий! Еще он смеяться надо мной будет, паршивец!

Тычком в бок братик не ограничился бы, но Ленер мигом построил нас в две шеренги.

— Шанна, сиди, жди ванну. Орас, побудешь под дверью, заодно и за Кортом приглядишь. А я пойду, поговорю со стариной Варушем.

И исчез за дверью.

— Кто такой Варуш? — спросила я.

— Хозяин постоялого двора. У них с Ленером хорошая дружба.

Ну, в последнем я и не сомневалась. Иначе мы бы здесь не останавливались. Теперь только ждать.

И ванну, и все остальное.

* * *

Полынь я добавлять не стала. Хотелось, но ни к чему. Запах сильный, приметный... а вот после того, как все сделаем — можно. С утра, например.

Так и сделаем.

И полежать в ванной мне почти не удалось. Минут пятнадцать, и в дверь постучали. Пришлось спешно смывать грязь и одеваться.

— Можно!

Вошедший Ленер положил передо мной мужские сапоги, в голенища которых у меня могли две ноги влезть, штаны и куртку, плащ и платок.

— Давай, помогу одеться.

Я не стала спорить.

Но увидеть себя не хотела бы.

'Мужчина' получился очень сомнительный. Не слишком высокий и достаточно щуплый. В сапоги пришлось напихать тряпок, и то я едва не пропахала носом несколько раз.

— Ты будешь просто сидеть в комнате, за столом. Туда будут заходить люди, проходить мимо и выходить. Если ты узнаешь этого типа, подашь мне знак, — наставлял меня Ленер.

Я кивнула.

— Говорить не обязательно. Переставишь подсвечник на столе, поняла?

Я кивнула еще раз.

Было страшновато. Но выбора все равно нет.

— А если я буду сомневаться?

— Орас будет рядом с тобой. Тех, в ком будешь сомневаться, отделим. И потом расспросим, тщательно, с расстановкой.

Ленер недобро ухмыльнулся.

— Завтра мы никуда не поедем?

— Посмотрим. Пока не стоит загадывать. Если никого не найдешь, выедем с рассветом. Если найдешь — послушаем, что нам скажут. Тогда и решать будем.

Это было логично.

Караваны были источником дохода для Короны, а потому их оберегали. Лучше всего дело обстояло, по слухам, в том же Раденоре, где за пропавший караван отвечали все виновные.

Выезжали люди, маги, находили разбойников и эстетично развешивали вдоль дороги. В назидание и для просушки.

В Риолоне, в Тиртане, да много где еще, было сложнее. Магов-то не было.

Но если что-то случалось с караваном, стражники из ближайшего города начинали патрулировать местность. С владельца земель брали крупный штраф в пользу пострадавших. Да много еще санкций было, все и не перечислить. Так что нападения случались редко.

Но метко.

Если что-то, Ленер вполне мог переждать несколько дней на постоялом дворе. И даже вызвать сопровождение. Отписать владельцу земель, попросить отряд...

Долго, муторно, зато безопасно.

Но для этого нужны доказательства.

Значит, надо их попробовать добыть. Я в себе не сомневалась, если тот человек еще не ушел, я его опознаю. Никуда он не денется, вот! На что-то же мне даны мои способности? Пусть пользу приносят!

И, заглядывая в свою душу, попробовать себя в деле мне хотелось ничуть не меньше, чем помочь Ленеру. Да, это и моя безопасность, но...