Первое, что слегка успокоившись сделал губернатор — сообщил о случившемся куратору — Ивану Ивановичу Бауманову. Уже на следующий день получил "добро" в виде двух тысячи винтовок "Арисака", два десятка ручных и станковых пулемётов, два десятка 60 мм миномётов, восемь "тачанкомобилей". Три БМП-2, а так же обмундирование из французских трофеев и финансовую составляющую в виде двух миллионов "калифорнийскими" деньгами, кои из алюминия штамповались в мастерской Ави. С этого момента крепость Росс стала готовиться к войне. На приисках и среди индейцев распустили слух о наборе в Калифорнийскую армию, в которой одевают, обувают, три раза в день кормят и за всё это ещё и денежное содержание, а по окончании срока службы каждый получит калифорнийское гражданство с выдачей соответствующей грамоты. Условия по тем временам были беспрецедентными и народ пошёл. Пока шла подготовка "молодого пополнения" уже имеющиеся боевые подразделения вошли в Сан-Франциско и над ратушей подняли флаг Калифорнийской республики. Такие же деяния, нужно заметить, что совершенно без ведения боевых действий и безразличном равнодушии обывателей, были проведены в остальных близлежащих, а потом и средне отдалённых населённых пунктах и фермах.
— Таким образом, мы контролируем две трети территории Калифорнии.— Рапортовал Иван Иванович перед Александром Николаевичем.
— Признаться, несколько неожиданно.
— Всё нормально. Центральную часть республики мы и так контролировали. Северная часть заселена мало и по большему счёту им все равно, кто руководит и какое название. Конный отряд при поддержке пары "тачанкомобилей" входит в населённый пункт и к ратуше. Вылавливают главу селения и иже с ним. Все они в торжественной обстановке приносят присягу на верность независимой республике Калифорния и её руководителю в лице многоуважаемого Фёдора Прометеевича Яремы. Всё это с непременным вручением республиканского флага, который уважаемые сельчане тут же подымают на флагштоке. Всё это фиксируем в двух экземплярах подписями уважаемых людей на грамоте, а так же фотографируем с вручением одного экземпляра каждому непосредственному участнику действия. Назначается, вернее, подтверждаются полномочия шерифа с вручением ему "звезды единого образца". Если селение достаточно большое или находится в стратегически важном месте, тогда глава общины получает задание и деньги под роспись, на проведение телефонной связи к ближайшему селению в сторону крепости Росс, а в перспективе и заверение на строительство железнодорожной ветки. От такого обычно у сельчан наступает лёгкий ступор осознания и всеобщее ликование с криками "Виват Республика Калифорния".
— И что все так легко происходит?
— Ну не все, бывают разные случаи. В одном из портовых селений-переростков у самого Тихого океана под названием Монтерей, поселковый совет и уважаемые граждане согласились с доводами наших "республиканских" представителей, а вот несколько несознательных капитанов были против. Они отвели свои посудины и в знак несогласия стали обстреливать всё и всех из своих ядерных пушек. Наши ответили миномётным огнем по площадям и вызвали самолёт. Пока тот летел, ребята умудрились наглецов удачно обкидать минами, а прибывший самолет стал награждать их бомбой, да так удачно-убедительно, что те перестали сопротивляться. Пока наши думали, что же делать, местный отряд "самообороны", организованный уже нашим мером, лихо вскочив на свои лодки-баркасы и атаковал суда. Поскольку те почти не оказывали сопротивления, их захватили.— Здесь Иван Иванович сделал небольшую паузу, глубоко вдохнул-выдохнул,— и слегка пограбили.
— Очень увлекательный рассказ,— сделав вид, что ничего страшного он не заметил, произнес Говоров старший.— Значить у нас теперь имеются корабли?
— Да с начала "калифорнийской золотой лихорадки" этих брошенных командами деревянных кораблей,— с полуиронией произнёс Бауманов,— вдоль всего побережья навалом. В Сан-Франциско в гавани их без счёта. На дрова и на прочие доски местное население разбирает.
— Угу. Что еще?
— Взяли под контроль все перевалы.
— Где нашли людей?
— Валерий Александрович с Крыма "на практику" направляет.
— И как?
— Выставили плакаты "Республика Калифорния", установили шлагбаумы, сделали несколько ДЗОТов. Всех следующих фиксируют, выдают подорожную и предупреждают, что отныне их путь проходит по территории свободной республики Калифорния.
— Н-да,— только и смог произнести Говоров старший.— Вот как то не замечал за Федькой "Кривым" столь замечательные организаторские способности,— и при этом очень хитро посмотрел на Бауманова. Тот сделал вид, что это его не касается и:
— К концу недели планируем достичь Лос-Анжелеса.— сделал небольшую паузу и добавил,— пехота не поспевает.
— Иван Иванович, в чём проблема? Посадите их на грузовики. Путь не близок, да и быстрее будет.
По прибытии отставшей пехотной поддержки продвижение подразделений "Калифорнийской республики" продолжилось в том же духе и порядке. В сущности никто никакого организованного сопротивления оказывать и не собирался, потому на границу с Мексикой и административные границы собственно самой Калифорнии вышли достаточно быстро. Бизнесменам и прочим фермерам, в основной своей массе состоявших из разношёрстных народов Старого Света, было глубоко все равно.
* * *
44
Пехотный батальон. Из положенных по штату более 400, в наличии имел чуть более 200, это вместе с хозвзводом и связистами. Из командиров комбат старлей да два лейтенанта командиры рот, третьим командиром роты был сержант. Обмундирование — шинель-валенки, вооружение — "мосинки" и два "максима". Проблема возникла, когда узнали, что хозвзвод и санчасть на конной тяге. Решили, что на телегах за танками им не угнаться. Подарили три 2,5 тонных французских "Матфорда" в тентованном варианте совершенно случайно, ну почти случайно доставшиеся нам на каком-то аэродроме люфтваффе и не нашедших применения. Лошадей, вместе с обозными телегами "временно" передали соседям, взамен взяв у них в "аренду" трёх "безлошадных" водил. Сначала всех переместили к нам. Сразу же искупали в баньке, выдали советские армейские зимние бушлаты, накормили "осназовским пайком", перевооружили на ППС и ППШ. Следующий день посвятили обучению верховой езде на танках. Выяснилось, что снег здорово слепит глаза — выдали солнцезащитные очки. В общем, готовили.
Диверсионные группы "осназа ГРУ", усиленные разведчиками перебросили к "нужным местам" и уже вечером 2 декабря наши же "трофейные команды" приняли от них "на хранение" пленных немцев и имущество немецких артиллеристов. Ребята работали хорошо и со знанием дела. К утру 4 декабря вся артиллерия противника, которая могла помешать прорыву, была обезврежена. Трофеями разведчиков стали более 100 орудий немецких, французских, а так же возвращённых советских разных систем и калибров ранее принадлежавших трём немецким дивизиям. Большая часть из них были "надёжно спрятана", с собой взяли лишь то, что было "полегче" и его смогли утащить. Если бы не приказ о захвате вражеских артсистем... Вот с таким прицепом, да еще и пленными немецкими артиллеристами они и стали прибывать к месту сбора, где их с нетерпением ожидали:
— Это что? — довольно громко, возмущался невысокого роста, худощавый капитан-татарин Курмай Курмаев, командир какой-то разведки, но старший над всеми "арендованными" разведчиками, глядя на человек тридцать бойцов и двух совершенно "зеленых" вчерашних курсантов — лейтенантов,— это все артиллеристы которых выделили? Они что там совсем офигели? У меня только с собой больше 20 разных пушек, не считая спрятанных! Кто из них немца воевать будет?
— Товарищ капитан, нам сказали, что Вы людьми поможете.
— Кто поможет? Я помогу? Они там, что все тю-тю? У меня люди третьи сутки на ногах. От мороза только спиртом и спасаемся...— возмущался он красочно, умело вставляя нужные слова в виде эпитетов и улучшений, пока к нему не подошёл старший из осназа. Никто не знал ни звания его, ни фамилии. Называли просто Илья.
— Товарищ капитан,— произнёс он совершенно спокойным голосом,— я со своим командиром связался, он предлагает использовать пленных немцев.
— Как пленных,— сразу не понял капитан Курмаев,— а что, так можно?
— Если их,— кивок в сторону пленных весело топтавшихся на месте,— правильно попросить, тогда можно.
Среди пленённых немцев в основном были конюхи-ездовые, хозяйственники и прочие связисты-повара, нас же интересовали исключительно артиллеристы коих и выделили из общей массы. Построили в отдельную шеренгу, откуда-то вдруг отыскавшийся младший политрук (лейтенант) который через переводчика, упирая на пролетарскую рабоче-крестьянскую солидарность, предложил им сотрудничество в плане оказания помощи РККА в борьбе с фашизмом. Но то ли он был недостаточно убедительным, то ли еще чего, но смельчака, возжелавшего непременно показать пример, увлекая за собой колеблющихся, не нашлось. Вместо этого один немчужка, а за ним и другой стали посмеиваться, а потом ещё и плюнул. Дальше произошёл кардинальный поворот быстроменяющихся событий. Разозленный невнимательностью к произнесённой речи и сугубо хамским отношением к оратору осназовец Илья, выхватив пистолет в два шага оказался возле главного хохотуна и выстрелим метров с двух, почти в упор прервал его неоправданное веселье.
— Кто-то ещё так думает? — Как бы указывая дымящимся пистолетом на корчащегося в снегу "пострадавшего", при этом обводя оценивающим взглядом застывшую в оцепенении шеренгу, спросил он. Сообразил, что не все поняли и командным тоном к переводчику:— Переведи!
Переводчик оказался на высоте. Поняли все и всё. Сразу же отыскались скрывавшиеся доселе антифашисты и даже почти коммунисты. Причем "отыскались" не только из "артиллерийской шеренги", но и средь конюхов-связистов, которые тут же, по просьбе младший политрук, каждый индивидуально, необычайно бодро и задорно проорал "Гитлер Капут", после чего непременно возжелал оказать всемирную, посильную помощь славным бойцам непобедимой и легендарной Красной Армии в справедливой борьбе с мировым фашизмом. Политрук ели успевал записывать фамилии "добровольцев". Капитан Курмай Курмаев, все разведчики и артиллеристы, ставшие невольными свидетелями произошедшего, сначала на это действо удивлённо смотрел, потом же пожимая плечами и картинно разведя руки в стороны ни к кому конкретно не обращаясь, но чтобы его было слышно:
— Видели, как убедительно умеют говорить? Вот, что значить специальная подготовка! Вот это настоящий осназ, вот это я понимаю.
Как бы там ни было, но кадровый артиллерийский дефицит был решён, так необходимая поддержка наступающим подразделениям была оказано вовремя.
Наступательный прорыв начинала 29-я армия утром 4 декабря. 31-я в этот же день, но в 13 часов, аккурат после "немецкого обеда".
Сорокапятиминутная артиллерийская подготовка с последующей пехотной атакой. Но в последний момент, буквально за пару часов до начала, по телефону был получен "странный" приказ в котором говорилось, что по окончании артподготовки всем находиться на своих местах, а по "красной ракете" во всю глотку орать "Ура" имитируя наступление. Атака же будет после второго артналёта и "тройной красной ракеты".
Отгремели залпы "первой" артподготовки, ввысь взметнулась красная ракета, пехота начинает кричать "Ура", при этом оставаясь на исходных позициях. Кричит минут 10. Немцы артналет переждали в укрытии, оставив на передовой наблюдателей, которые, услышав русское "Ура" оценили его как ориентир и тут же дали сигнал остальным занимать оборонительные позиции. В этот-то момент им и прилетело.
Страшная штука попасть под залп реактивных снарядов. Более 600 ракет бесшумно, лишь слегка посвистывая, приблизились к вражеским позициям и дружно свалились на них с неба, с ужасной силой, одновременно взрываясь в течении 20 секунд. Горело всё живое и неживое. Почти одновременные множественные разрывы вызвали такую взрывную волну, что немцы, которые не были сразу убиты, оказавшись в пределах её досягаемости, были оглушены, контужены и представляли из себя беспомощные существа.
На наших же позициях с началом второго артналёта всё затихло, лишь после установившейся тишины кто-то громко так произнёс: "Катюша спела".
— За Родину-у-у! За Сталина-а-а! — Прогремела команда и спрятавшись в редкой снежной дымке с победоносным рёвом "Ура", по глубокому снегу, в длинных шинелях и валенках — армейский вещмешок за спиной, размахивая винтовкой с примкнутым штыком, в атаку пошла пехота. Командиры не прятались за спинами солдат, они бежали рядом, а зачастую впереди держа в одной руке револьвер, во второй оголённую шашку. Это уже потом, при подсчёте статисты выяснили, что в московской наступательной операции командир взвода в среднем воевал три дня, командир роты — семь, командир батальона — одиннадцать, командир полка — двадцать. Рядовой — 18-20 часов. Дальше в основном госпиталь по ранению, но чаще по болезни.
Пехота еще бежала, когда на вражеских позициях появились танки, с развевающимися красными флагами и послышалось такое же громогласное, раскатистое "Ур-а-а". С тылу на немецкие оборонительные позиции наступали наши, "засадные" танки с десантом на броне. Всё произошло настолько быстро, что немцы даже не смогли оказать хоть какого сопротивления, потому как были оглушены и деморализованы. Только по истечении какого-то времени они приходили в себя, но этого временем танкистам и пехотинцам, ворвавшимся на вражеские позиции, было достаточно, чтобы вскрыть их оборону попутно перестреляв или пленив уцелевших. Долго не задерживаясь, дополнительно приняв "на броню" бойцов танки пошли дальше.
Калинин (Тверь). Немцы превратили город, точнее оборонительный рубеж они соорудили за городом, в сильный узел сопротивления с хорошим гарнизоном в две дивизии. 161-я — командир генерал-лейтенант Генрих Рекке — вооруженная трофейным французским оружием и 129-я — командир генерал-лейтенант Штефан Риттау. Средняя плотность составляла 6 километров на дивизию. Довольно большая плотность. Слабым местом немецкой обороны было то, что основную атаку они ожидали с севера и северо-запада.
"Отдельная, Коммунистическая, Железная группа прорыва" на танках т-72, с двумя батальонами десанта на броне в город ворвалась откуда не ждали — с юго-западной стороны. Причём они так удачно ворвались, что ещё по дороге разогнали немецкую пешую колонну, захватили обоз и госпиталь, разгромили штабы дивизий, при этом частично уничтожив, но по большей части рассеяв охранявшие их подразделения тем самым посеяв панику в рядах противника который и без этого был весь на нервах. Командование находящихся в Калинине немецких дивизий не безосновательно волновалось. С вечера прошлого дня у них полностью пропала связь. Пропала напрочь. Даже между собой штабы дивизий могли разговаривать исключительно по телефону. Радио не работало совершенно. Причём у "иванов" связь была, об это сообщали с передовых позиций. Кроме этого пропала и вся артиллерия. Отправленные связные на мотоциклах не возвращались. И вот, по обороняющимся подразделениям безнаказанно и безостановочно бьёт вражеская артиллерия, а в город врываются русские танки, безостановочно пролетают, разгоняя тыловые части и стальной лавиной обрушиваются на обороняющихся, совершенно не со стороны обороны, в первую очередь, уничтожая штабы.
