Записки странствующей травницы

Пырло небрежно пожал плечами:

— Да слава Совенне тихо у нас тут. Вряд ли для вас работа найдется.

Нет, оно-то неплохо было бы вывести гарпий на болотах за пару верст отсюда. Да и на жальнике какая-то тварь завелась, могилы ночью раскапывает... Только доверять это дело четверым проходимцам староста остерегался. А ну как разбойниками окажутся? Видали и таких... Сначала добренькие, а ночью под шумок все серебро из сундуков загребут.

Один из приехавших откинул капюшон и Пырло с удивлением увидел девичье лицо, а также рассмотрел, что под тяжелым плащом скрывается довольно-таки женственная фигура.

— А она тоже что ли с мечем наголо против нежити скачет? — Весело гоготнул кто-то из толпы. Селяне поддержали болтуна скептическими смешками.

А девка была хороша-а... Староста тихонько крякнул, разглядывая гостью в упор. Светлая кожа, едва тронутая загаром, округлое лицо с правильными чертами, русые волосы собраны в объемный низкий узел. Высокий лоб, тонкий прямой нос, раскосые глаза, обрамленные угольно-черными ресницами. У них в деревне таких не водилось... А если бы и водились, то за два-три месяца располнели бы и подурнели бы от ежедневной рутинной работы. Это только до замужества девки писанными красавицами кажутся, а как какого-то мужика к рукам приберут — так сразу и глаза, как у лешего молнии метают, и голос крикливый, вовек бы не слышал.

— Травница я, — прибывшая поняла, что маг не собирается ее представлять и назвалась сама, — Ерви. Ежели хвори какие в деревне ходят — посмотреть могу.

Девка комкала в руке повод белоснежной лошадки, очевидно чувствуя себя не в своей тарелке, да только голос оставался тверд. "Тоже из господ" — понял староста — "Может сестра этому магу, а то и невеста..."

— Погоди-погоди, — Горшай, стоявший чуть в стороне от старосты пробился вперед, — а это не ты часом второго года в Засеченцах проезжала? — Мужчина, прищурившись, тоже с интересом всматривался в лицо незнакомки.

— Я много где ездила, — девушка слегка улыбнулась, так что стали видны ямочки на бледных щеках, — два года назад в Ничейных землях действительно была.

— Точно! — Горшай хлопнул себя по бедру. — А я смотрю мне ро... эм... лицо твое знакомо. Пырло, — теперь селянин повернулся в сторону старосты, — это ж та самая девка, которая тещу мою с того света вытащила. Помнишь, я рассказывал тебе?

— Хороша лекарша, ничего не скажешь, — хмыкнул все тот же голос из толпы, — мою бы попробовала вытащить, так ее б черти не пустили.

Вокруг довольно загоготали, радуясь сальной шутке.

— Ты там это, — Горшай пригрозил веселуну внушительным кулаком, — варежку закрой. Теща у меня — золотой человек. До сих пор эту травницу в молитвах поминает. Только, кажись, ты по другому в тот раз представлялась... — Мужик снова обернулся к гостье, наморщив лоб, — Лека... Лемка... о, Ломея, вроде бы?

От старосты не укрылся ехидный смешок рыжего парня, стоящего у девки за правым плечом, а та только развела руками, не собираясь оправдываться:

— Все может быть.

Пырло в нерешительности пожевал губами. Рекомендациям Горшая он верил, да и больных с наступлением зимы в деревне прибавилось. А ближайший знахарь совсем умом тронулся, отстроил себе избушку в паре верст отсюда и в деревню больше ни ногой. По всему выходило, нужно принять гостей.

— Ладно, — староста, скрипя сердце, вынес вердикт. — Оставайтесь здесь в общинном доме. Подыщем вам работенку. Лошадей пока у коновязи оставьте дальше по дороге и приходите, потолкуем.

— А я ж тебе говорил? — Корчмарь решил не упускать случая. — Мои, значит посетители, вот как?

Пырло только раздраженно отмахнулся.

— Все, уважаемые, на сегодня мы закончили. Думайте над словами Горшая, если что — он у меня покамест живет.

* * *

Нас действительно поселили в общинном доме, состоящим из двух огромных комнат для собраний, разделенных не менее огромной печкой по середине, которая должна была отапливать оба помещения. Весть о том, что в деревне появилась травница, разлетелась мгновенно. Не прошло и получаса, как в дверь робко постучали. Моих спутников староста уволок куда-то практически сразу, так что в доме я осталась единственной хозяйкой.

— Деточка, можно к тебе? — На пороге смущенно мялась сухонькая старушка с узелочком.

— Проходите, конечно, бабушка.

Вошедшая прытко (откуда только силы взялись?) просочилась в дом, разделась и уселась на стул напротив меня. Я мысленно усмехнулась. В каждом селе одно и то же. Вот таких вот старушечек, по моему глубокому убеждению, выращивали где-то в теплицах, а потом горстями кидали по близлежащим селам. Целью их жизни было оказаться как можно ближе, а желательно в центре, любого мало-мальски значимого в деревне происшествия. Приезд мага с тройкой человек несомненно подходил под категорию сплетен, которые можно было бы обсасывать целую зиму и даже краешек весны. Именно поэтому бабушка, чинно сложив ручки перед собой, сидела и рассматривала меня взглядом матерого кобеля, подмечая каждую деталь и несомненно уже составив мысленную историю того, как я докатилась до такой жизни и что из меня выйдет дальше. От таких старушечек стоило избавляться в первую очередь.

— Ну, уважаемая, на что жалуетесь?

— А ты значит по деревням с тремя мужчинами ездишь, девочка? — Невпопад ответила гостья, улыбаясь доброй, материнской улыбкой.

— Это они со мной ездят, охраняют. — Я не удержалась от шпильки в сторону своих спутников, которые при подъезде к селу единодушно высказались в пользу того, что мне лучше не высовываться, а бравые мужи сами все уладят.

— Да ты что-о? — История в голове у старушки явно обрастала подробностями, как забытый в подвале сундук паутиной. — И что же, лихие люди встречаются?

— Да какой там. От пациентов своих отбиться не могу, вернее от их родственников. Пациентам-то в могилах уже все равно. — Я небрежно пожала плечами, исподтишка наблюдая как вытянулось лицо собеседницы.

— Как в могилах?

— Да вот, понимаете, болячек себе напридумывают, а потом жалуются, что мои яды их самих травят.

— Как яды?

— Метод лечения у меня такой. Сама придумала. Яды для болячек делаю. Результат стопроцентный. А ежели этих самых болячек в организме нет — так пациент и травится. И сам виноват. Не надо врать было. Так что там у вас случилось?

Старушка явно растеряла весь свой боевой задор.

— Да так, девочка... сердце пошаливает, да вот пока я с тобой тут разговаривала, прошло вроде все.

Ну еще бы.

В дверь после короткого стука заглянула молодая женщина:

— Можно к вам?

— Да, секундочку. Раздевайтесь пока, а вот пациентка уже уходит.

Бабушка кряхтя слезла со стульчика и шаркая ногами (куда только силы делись?) направилась к выходу. Очевидно, проныра надеялась подольше задержаться, чтобы в довесок услышать что привело ко мне новую посетительницу, но я не дала старушке еще одного повода для сплетен, дождалась пока она закроет дверь и только потом повернулась к женщине.

— Говорите...

Так прошла большая часть дня. Поток людей прекращался едва ли на десять минут. Бывало, что у дверей топтались по трое новых пациентов. В конце концов я улучила момент и перебралась в смежную комнату с большими окнами. Теперь ждущим не приходилось мерзнуть, да и осмотр проходил значительно быстрее, поскольку все раздевались заранее.

В один из моментов затишья, когда внутри помимо меня был всего один человек, в дом ввалились Рик с Горяном, а полминуты спустя и Вернар.

— Ничего себе! — Рик вошел в комнату, чутко принюхиваясь. — Значит пока мы там вкалываем до седьмого пота, ее тут посадили в тепле, да еще и жареным мясцом потчуют?

— Да неужели, умник? — Я, не поворачиваясь, жизнерадостно помахала парню отрубленной рукой, лежащей рядом со мной на столике.

— Ерви, ради всего святого! — Тот опрометью бросился наружу, зажимая рот рукой.

Горян оказался куда крепче желудком и встал за моим левым плечом, с интересом разглядывая культю, которую я как раз обрабатывала.

— Это за что ж его так?

— Охотник. Решил, что как-то неправильно установил капкан на медведя, полез проверять. В общем, капкан был что надо, а у него теперь на пять пальцев меньше.

— А почему спокойный такой? Не орет. Я так понял, ты ему рану раскаленной кочергой прижгла? — Вернар склонился над мужиком с другой стороны. Пациент вел себя действительно странно для его положения. Отрешенно всматривался в потолок, время от времени глупо улыбаясь.

— Прижгла. Другого варианта не было. А не орет потому, что под маковым молоком.

— У тебя есть маковое молоко?! А нам почему не говорила?!

Я критично взглянула на рыжего.

— Вот поэтому и не говорила.

Горян ткнул пальцем в отрубленную руку.

— А это здесь зачем?

— Отдам потом на память. Его дружки приволокли, а руку захватили в надежде, что я ее пришью обратно. Вообще разойдитесь, свет загораживаете.

— Ладно, я так понял тебе сейчас не до нас. Зайдем позже.

Капитан вытолкал упирающегося Горяна, а я, тихонько хмыкнув, продолжила работу.

Еще несколькими часами позже на деревню опустилась темнота. Ночь приглушила звуки, остудила и без того морозный воздух и словно окутала пространство спокойствием. Больные больше не обтаптывали порог общинного дома и я наконец получила долгожданную передышку.

Сидя за широким дубовым столом и опустив голову на сложенные руки, я раз за разом прокручивала разговор с капитаном, случившийся утром на опушке. Не думаю, что Вернар всерьез подозревает меня в саботаже и помощи мордварам. Скорее всего, просто выплеснул накопившееся раздражение. Мужчина столько раз пытался выяснить цель моей поездки вместе с Королевскими Псами во время привалов и каждый раз получал от ворот поворот. Видимо, капитан не привык, чтобы его так долго водили за нос.

Хлопнула входная дверь, послышались тяжелые мужские шаги. Маг уселся напротив, даже не подозревая о моем внутреннем монологе.

— Эй...

— Вернар, — я ответила спустя секунду, проглотив ругательство, до этого вертевшееся на языке, — у меня есть сорок минут на то, чтобы вздремнуть, а затем бежать к утренней роженице. Если у тебя что-то существенное — не мямли.

— Я тебе пирожков принес. — До моего носа долетел запах сдобы и я все же соизволила поднять голову. Мужчина уже развернул узелок и протягивал мне аппетитное содержимое.

— Так бы и сразу.

Я откусила приличный кусок от пирожка с картошкой и блаженно зажмурилась.

— А я себе ночлег нашел, — Вернар все пытался наладить контакт, — буду курятник сторожить...

Я прожевала и все-таки не сдержалась:

— Значит ты жалуешься на то, что будешь спать в стогу мягкой соломы в то время, как я буду всю ночь мотаться от одного больного к другому? Это, наверное, почти так же неприятно, как и сидеть в корчме, рассказывая байки в то время, как я тут зашивалась с сотней пациентов.

Сказано было с бо-ольшой натяжкой. За все время людей было от силы тридцать. В основном с обыкновенной простудой. Тот неудавшийся охотник — вообще из ряда вон выходящий случай, с которым я хорошо если раз в полгода сталкиваюсь.

— Ладно-ладно. — Вернар поднял руки в защитном жесте. — Ты победила. Как ни прискорбно для меня, травница в нашем отряде оказалась куда востребованной, чем обученные вояки и боевой маг.

Я скривила губы в некоем подобии усмешки, но продолжать избиение младенцев не стала.

— Надо же, граф. Вы нашли в себе силы признать свою неправоту. Люблю порядочных мужчин.

А вот издеваться не перестала — настроение самое оно.

— Ты серьезно про курятник?

— Угу, — капитан тоже взял один из пирожков из узелка. — Мужик говорит, какая-то нечисть завелась. У него кур таскает, у его соседа два дня назад овцу сперла.

— Судя по всему, ты в это не очень веришь.

— Ну, сегодня староста мне битый час доказывал, что на погосте кто-то ожил и теперь могилы копает, помогая оживать свои собратьям. Потоптался я там немножко, пока в кустах не нашел брошенную лопату с киркой и еще кое-какой инвентарь. Похоже, кто-то из местных кладоискательством занялся.

— Зимой-то? — Я скептически приподняла бровь.

— Может поверье у них какое... В любом случае нежитью там и не пахло, а вот тщательно затертые человечьи следы все-таки проглядывали. Похоже, все-таки в округе все спокойно.

— Ладно, удачи тебе среди кур. Значит будем ночевать втроем.

— Не-а. Рик после твоего приветствия отрубленной рукой сюда ни ногой. А Горян с одной вдовушкой на краю села уже третий час чаи распивает.

— Распустил ты своих подчиненных. Никакой дисциплины. — Я укоризненно покачала головой.

— Пусть веселятся, пока могут. — Вернар не поддался на провокацию. — В общем, мне пора.

Я проследила взглядом, как мужчина одевается и топает к выходу. В дверях маг вдруг остановился.

— Ерви, ты действительно хорошая травница...

По его глазам было видно, что меня сейчас начнут жалеть ввиду отсутствия других талантов. Например, хорошего магического резерва. Так что пришлось прервать говорившего на полуслове.

— Вернар, я великолепная травница.

Молча кивнув, маг вышел во двор.

* * *

Идея Ерви подремать на мягкой соломе была не лишена смысла. И хотя в самом курятнике подстилки не нашлось, маг быстро отыскал требуемое, заглянув в ближайший сенник.

— Ты там спать что ли собрался? — Сварливо осведомился хозяин, наблюдая, как мужчина складывает внушительные охапки в относительно чистом углу помещения.

— Да это чтобы не околеть здесь окончательно. На улице ж не лето. — Вернар укоризненно глянул на селянина.

— Ну-ну. — Тот все еще скептически осматривал получившееся гнездо. — Смотри, значит. Я дверь-то снаружи подопру, а ты гляди в оба, но выяви откуда и кто по курей моих ходит. А то я с женкой здесь каждую стену обсмотрел — нету нигде дыр, а несушки пропадают. Воно как.

— А если не зверь это и вовсе, а сосед какой?

— Тогда тресни ему промеж глаз и задержи покудова я не прибегу. Тогда уже по душам и поговорим. — Было видно, что соседское вмешательство в пропажу домашней птицы Нилай не исключает.

— Ладно, я понял. Ты тоже мне смотри, если куры целыми останутся — уговор помнишь?

— Да договорюсь я с кузнецом уж как-нибудь. Подкуем твою лошадку.

— Ну и хорошо. Запускай живность.

Спустя десять минут в курятнике было шумно и пыльно. Законные жители нежданному постояльцу не очень-то и обрадовались, выражая свое возмущение рассерженным клокотом. Вернар то и дело отмахивался от петуха, норовившего клюнуть мага то в ногу, то в руку, а то и задеть острыми когтями по лицу.

— Вот если бы ты так кур своих раньше охранял — не пришлось бы мне здесь сегодня сидеть. — Отплевываясь, высказался мужчина. — Все, затихните и давайте спать.

Малу помалу, несушки расселись по местам, изредка встряхиваясь. Петух же отошел на аршин и продолжал следить за соперником, бдительно вертя пестрой головой.

— Ну и Старыч с тобой.

Маг поудобнее зарылся в охапку сена, несмотря на середину зимы, сохранившее приятный травяной запах. В принципе в комнатушке было тепло. Строители знали свое дело и по каменному полу, укрытому землей и мелким сором даже не гуляли сквозняки. Действительно можно было выспаться. А если кто и заглянет ночью, так куры все равно предупредят. Уж от лисы или ласки мужчина сможет отбиться и без подготовки. С этими мыслями Вернар закрыл глаза и провалился в дрему безо всяких сновидений.