| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Бобикса лишили звания и прав, записали в электорат и выставили на продажу как негодное армейское имущество. Но продать не успели. Он как-то не вовремя (или, наоборот, очень вовремя) вспомнил, чему его учили в ЦСН — и сбежал из эргастула, задушив охранника.
В другое время беглеца бы нашли довольно быстро. Но нашествие электората и прочие неприятности, обрушившиеся на Город, дали ему фору. Бывший старлей прятался в подвалах и на чердаках, промышлял гоп-стопом и искал своих. Ну то есть хоть кого-нибудь, к кому можно примкнуть и кто обеспечил бы ему защиту и возможность применять свои навыки.
Но свои никак не находились. Учкудуки — с ними он познакомился довольно быстро — оказались невменяемыми фанатиками. Районные банды ходили под полицией, а полиции Бобикс боялся. Он подумывал о том, чтобы сколотить свою группировку. Но для этого нужен был начальный капитал.
ЕБАНАВРОТ, ЩЕКОВИНА, МАНАЛУЛА!
Возле ОМВД Бобикс оказался, в общем-то, случайно. Но ситуацию оценил быстро и адекватно.
Толпа, готовая штурмовать полицейский участок, показалась ему шансом решить финансовую проблему. Он-то знал, что сейфы местного начальства забиты золотом. Надо было только создать условия для его изъятия.
Сама по себе толпа особо опасности не представляла. Было ясно: эти ребята поорут-поорут, да и утихнут. А когда до их тупых голов дойдёт, что они сдуру-спьяну напали на полицию — разбегутся. Так что нужно как можно скорее открыть ворота и впустить хулиганов внутрь.
Он подошёл к окошечку дежурки, прикрытому толстым немытым стеклом. За ним можно было разглядеть буйвола, спящего в кресле. Второе кресло пустовало. Что упрощало задачу даже не вдвое, а вчетверо.
Бобикс придвинулся поближе к стеклу и заорал как можно громче:
— Слово пророка Учкудука! Покайся, слуга гав'виалей! Ебанаврот! Щековина! Маналула!
Буйвол проснулся, посмотрел мутным взглядом.
— Бля-а-а, — зевнул он всем хлебальником. — Ща тебе будет маналула.
С этими словами он поднялся и вышел в проход.
Охранник решил, что к нему занесло очередного сумасшедшего учкудуковца: те иногда ходили в казённые учреждения и пытались проповедовать. Сейчас, думал бычара, он его ёбнет по башке, сволочёт в хомосапник и получит за это десять или двадцать сольдо. Или не получит: в последнее время начальство предпочитало брать, а не давать...
Это мысль он додумать не успел. В мохнатое пузо вошла заточка. Бык взревел, ринулся вперёд и напоролся на вторую железяку.
Бобикс всегда ходил с заточками. В ЦСН ему вбили, что драться на чистых руках глупо.
С воротами возиться особо не пришлось: никаких замков на них не было, просто большая железная задвижка. Её лейтёха отовдинул, навалился на створки. Те отчаянно заскрипели и распахнулись. Путь беснующейся толпе был открыт.
ЛУЧШИЙ ПОДАРОК БЕШЕНОМУ ХОМЯЧКУ
'Это просто праздник какой-то' — пронеслось в голове у хомячка Брейвика Ларсона, когда ворота участка дрогнули и открылись.
Сердце Брейвика рвалось вон из груди, как охуелая птица. Так его не вштыривало даже под айсом.
Хомячок рванулся, протиснулся меж потных бычьих бёдер. По лбу стукнули муди. Он этого не заметил. Он хотел видеть полицейских — которых сейчас, как он надеялся, затопчут и растерзают. В чём он был готов принять самое горячее участие.
В голове просвистела ещё пара мыслей. Например — до чего ж ему сегодня повезло.
Вообще-то у Брейвика был день рождения. Тридцатник стукнул, не хухры-мухры. Отмечать он начал ещё вчера, в узком семейном кругу. А потом ещё и отдельно накушался граппы с грибочками. От грибочков у него встал. Так что он провёл прекрасную ночь с братиком. Которого он, правда, чуть не задушил — но чуть не считается.
С утреца стало тяжко. Он полечился водкой, потом айсом. Сначала вроде полегчало, а потом стало совсем скверно. Повторять лечение он не рискнул, опасаясь проблямудеть окончательно и бесповоротно. Вместо этого он, пошатываясь, покинул семейный особняк, кликнул извозчика и поехал в грибовиковый ресторан 'Старый Зангезур' есть хаш. Это простое блюдо ему не раз помогало в горькие часы похмелюги.
До ресторана он не доехал. На перекопанном Ярославском проспекте колесо тарантаса, в котором хомяк устроился, попало в яму. Ось сделала хрусть и пополам. Пришлось вылезать. Брейвик, конечно, проорался на возницу, старого фламинго. Который посмотрел на мелкого буяна презрительно, молча выпряг першеронов и уехал. Хомячок остался один на грязной улице, с больной головой и таким же желудком.
Самое главное, что даже и похмелиться тут было негде. Обойдя улицу, он нашёл инсект-бар (туда он заходить не стал) и хинкальную. Которая оказалась закрыта: помещение сняла какая-то развесёлая компашка.
Но тут хомячку повезло. Дверь отворилась и появился бык в тельняшке. Который спросил огонька — закурить.
Хомяк особо-то не курил, но спички в кармане носил всегда: вдруг удастся что-нибудь поджечь. Бычара отблагодарил сигой (хомяк взял) и в припадке благодушия пригласил его внутрь, хряпнуть пивасика. Брейвик решил, что за неимением лучшего можно и пивасика.
Внутри оказалось ровно то, чего хомяк от такого заведения и ожидал: подвальная клеть, заплёванный пол, тяжёлые деревянные столы, кухонный чад и запах хлорки. Однако бычья компашка — в основном суровые бородатые зайцы — хомяка приняла довольно-таки радушно. Ему тут же налили, а потом и но́лили. Оказалось, что отмечают получение быком высокого звания старшины запаса. Хомяк быка поздравил и взял себе пельмешек с пупятиной. Пельмешки оказались неожиданно сочные, водочка допомогла, и через какое-то время Брейвик почувствовал себя среди друзей. И когда всё было съедено и выпито, а компашка поднялась, чтобы прогуляться по улицам и подразвеяться, Брейвик увязался со всеми.
Дальнейшее он помнил плохо. Кто-то кричал, потому все куда-то ломанулись, а потом случилось невероятное: расправа над полицейскими. Настоящими полицейскими, в мундирах.
Хомяк маниакально ненавидел полицию, именно маниакально, и это была не метафора. Так что когда патрульные выпрыгнули из окна и стали орать что-то угрожающее, Брейвик не выдержал. Он схватил горшок с бегонией и запулил вниз.
И попал! Дочь твою мать, попал, попал, попал! Прям по маковке бздынькнуло! Полицай упал! Ай-ай-ай! Ай да Брейвик, ай да сукин сын!
О лучшем подарке на день рождения он и мечтать-то не мог.
Дальше понеслось. Точнее, понеслись. Да так понеслись, что у него только дух захватывало. Брейвик едва поспевал за толпой. Но обострившаяся манечка придавала ему сил. Он чувствовал: сейчас начнётся что-то до невозможности прекрасное.
Однако перед открывшимися воротами ревущая толпа тормознулась. Всё-таки какие-то остатки уважения к закону и страха перед полицией мешали пересечь черту.
Возможно, на этом всё и закончилось бы. Кабы не Брейвик.
— Поднажмииии! — заорал он во всю хомячью глотку.
Это подействовало. Толпа поднажала — и оказалась во внутреннем дворе.
С НЕДРУЖЕСТВЕННЫМ ВИЗИТОМ
Бобикс услышал вопль хомячка и усмехнулся.
Он прекрасно понимал, что против вооружённых полицейских толпа обывателей долго не продержится. Но это было и не нужно. Нужно было, чтобы силы полиции были брошены на толпу. А он пока обделает свои делишки.
Бобикс отделился от буянящих существ и пошёл налево. Где, по его прикидкам, должна была находиться пожарная лестница.
План лейтенанта Бобикса был прост: посетить кабинет начальника отделения. С недружественным визитом.
УДОВОЛЬСТВИЕ ВЫШЕ ПОЛОВОГО
Грибовик Гоге́н Папазя́н был по званию майором, а по жизни негоциантом.
Первый факт был прямым следствием второго, так как звание он купил. Хотя нет! Вложился! Именно так он формулировал это для себя. Гоген Сасунович инвестировал в правоохранительный бизнес. С этой целью он приобрёл у полковника Выгрызуна место начальника отделения МВД района Верхние Котлы. В связи с чем пришлось потратиться ещё и на звание. И хотя сделка была неофициальной, бумаги-то он получил вполне себе настоящие.
О нет, Папазян был не новичком в области силового предпринимательства. В молодые годы он практиковал его в частном порядке — в Евске, в банде придорожных разбойников. В банде Гоген занимался самым сложным и самым ответственным делом: бухгалтерией. Потом он перебрался в Директорию, где занялся делами попроще — целительством и астрологией. Потом увлёкся мошенничеством, а после того — сравнительно честной торговлей удобрениями с ароматическими добавками для растительных основ. И всегда держал примордий по ветру. Вот и сейчас он почуял, что времена торговли удобрениями прошли. Вовремя вышел в кэш. И вот теперь снова решил попробовать себя в разбое. Но разбойничая уже легально, с гослицензией.
В описываемый момент Гоген Сасунович собирался пожать плоды трудов.
Майор-грибовик не торопился. Сперва он отослал своего помощника, младлея Джульбарса. Запер дверь на все засовы и подпёр ломиком — так, на всякий случай. Занавесил окно тяжёлою шторою. Зажёг маленький свет. Посмотрел на себя в зеркало. Увидел там невысокого, коренастого грибовика, с печальными глазами, на которые свисает кустистая монобровь. Мясистый примордий, покрытый чёрными угрями, пошевеливался в предвкушении.
В предвкушении чего? Да как бы самого важного.
Вообще-то сегодня Гоген Сасунович справлял юбилей. Ему стукнул полтинник. В связи с чем на поздний вечер снят был ресторан 'Гаянэ', где собирались уважаемые существа из силовых структур. Ожидался сам полковник Выгрызун лично — ну и ещё кое-кто в больших погонах. Из развлечений предполагалась обильная еда, тутовая водка класса премиум люкс, дуэт песнопевцев 'Жока и Бока', дудук, фейерверк, девочки-шиншиллы из кордебалета — и, конечно, самый лучший грибонский коньяк, какой только можно купить за деньги. В общем, намечалось негромкое, но настоящее торжество, серьёзная заявка на место в кругу элиты.
Но не это предвкушал наш герой, нет. Все эти радости земные были для него too old, и означали только одно — расходы. Уже состоявшиеся, но всё-таки расходы. Предстоящие же полчаса он намеревался посвятить лучшему, что было в его жизни: доходам. То есть вдумчивому подсчёту средств, полученных за крайний месяц.
Видали ль вы, батенька, грибовика, подсчитывающего свои доходы? Нет? Тогда вы не видали истинного блаженства. Ибо оно доступно только грибовику, и только в момент, когда он видит и осязает принадлежащие ему ценности. О, это удовольствие выше полового!
Но до такого состояния ещё надо дойти. Покамест Папазян лишь приуготовлялся. Извлекая изо всяких своих потаёнок и захоронок мешочки, кошелёчки, барсетки, конвертики, ладанки и прочие хранилища сладких бабосиков. И раскладывая всё это богатство на столе в определённом порядке.
Сперва он взялся за мелкие суммы — от пяти до пятидесяти соверенов. Бережно перебрал золотые чешуйки, ссыпал их в кожаный мешочек, записал в тетрадочке цифру. В основном это были подношения от участковых. За незарегистрированного дурака, используемого нелегально, обычно брали семь-восемь соверенов в месяц. Гогену Сасуновичу, уважаемому, доставалась половина. Опера брали с поставщиков тоже по головам, но тут всё зависело от нюансов — начиная от приказов верхнего начальства и кончая регулярностью поставок. Получал Папазян также дольку малую от уличной наркоторговли и подгона проституток. И так далее, и тому подобное — эти маленькие золотые ручейки давали начало большой реке счастья.
Потом он приступил к суммам покрупнее. Волосатые пальцы его ловко перебирали маленькие, с ноготок мизинца, монетки. Примордий Гогена раздулся подобно капюшону королевской кобры, а глаза заволоклись маслянистой плёнкой, как у анаконды.
Краем уха он слышал какой-то шум внизу. Видимо, кто-то буянил — вероятно, задержанные. Это было неважно. Даже если бы на участок напали какие-нибудь придурки — он, Папазян, был надёжно защищён охраной на первом этаже, железной дверью между этажами, младлеем Джульбарсом, дверью в кабинет, засовами и ломиком. Нет, беспокоиться было решительно не о чем.
Он развязал тесёмки мешка с тысячей соверенов. Их он стряс с хемульской торговой сети 'Кот де Вуар'. Тысяча, тысяча, тысяча! Сладкая, как сладкие весенние баккуроты!
В отдельном футлярчике мерцал редкий артефакт 'могендовид'. Папазян полюбовался на него и положил рядышком. Ах, как хорошо. Но всё-таки это ещё не ио, это ещё не самое-самое.
Дрожащими руками — каждая шерстинка дрожала на его толстых пальцах — Гоген открыл маленькую кожаную коробочку. Там лежали два бриллиантика. Ими расплатился с ним московитский ювелирный салон. Расплатился сразу за полгода.
Бриллиантики были до того милы, что Гоген Сасунович аж взопрел от переживаний. С опотевшего примордия закапало. Папазян это почувствовал — как и сгустившуюся в комнате духоту. Он встал, отодвинул занавеску и поднял оконную раму, чтобы впустить немного свежего воздуха.
ЛЕЙТЕНАНТУ БОБИКСУ НАКОНЕЦ-ТО ВЕЗЁТ
Бобикс уже четыре минуты висел на пожарной лестнице, размышляя, как ему ловчее проникнуть в кабинет.
Где находится кабинет начальника ОМВД, он знал. В ЦСН 'Купчино' схемы стандартных зданий изучались особо, а отделения строились по стандарту. Так что с этим проблем не было. Окно было на втором этаже рядом с пожарной лестницей.
По инструкции, в кабинете всё время должен кто-то находиться. То есть или сам начальник отделения, или дежурный. Бобикс рассчитывал, что начальник отправит дежурного вниз, биться с толпой. А сам запрётся (может быть, даже забаррикадируется) и возьмёт в руки лучшее оружие, какое только есть в его распоряжении. Скорее всего, тесла-шокер.
Шокера Бобикс опасался. Но не так чтобы очень. Главное тут было — не попасть под первый выстрел. При всех своих достоинствах, у тесла-оружия был один существенный недостаток — время перезарядки. Даже супернадёжный эстонский ES17002 требовал двух-трёх секунд. Бобиксу бы этого хватило.
Проблема состояла в том, что начальник нужен был живым. Лейтенант понимал, что деньги лежат в сейфе или в тайниках. Методами экспресс-допроса Бобикс владел, но пытать труп бесполезно.
Он, конечно, видел, что стекло прикрыто шторой. Это создавало дополнительные проблемы: даже если он быстро справится со стеклом, то борьба с тяжёлой тряпкой займёт несколько секунд. Тут-то его и подстрелят.
Неизвестно, к какому решению пришёл бы в итоге преступный лейтенант, но тут занавеска шевельнулась, и чьи-то волосатые руки подняли раму вверх.
Такого подарка судьбы Бобикс не ожидал. Мысленно поблагодарив Дочку-Матерь, он одним быстрым движением выхватил из-за спины заточку и вонзил её в чью-то волосатую руку.
ДЕЙСТВИЕ, НУ НАКОНЕЦ-ТО ДЕЙСТВИЕ!
Ёбс!
Бык в чёрной тельняге поскользнулся и слетел с копыт. Здоровенный ментяра прыгнул на него и принялся топтать ногами.
Ыц!
Бородатый заяц запустил в мента камнем, попал в глаз. Мент упал, покатился по земле, истошно вопя.
Дщ! Дщ!
Распахнулась дверь участка, волчара в форме разрядил в толпу тесла-шокер. Небольшой слонятко упал и задрыгал всеми конечностями, отчаянно трубя.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
