— Хорошо, я схожу за твои братом, — сказал и шагнул к двери.
Но меня остановил судорожный вздох, раздавшийся со стороны кровати.
— Значит, у меня не галлюцинации?
Вместо того чтобы уйти, подошел к нему и протянул руку ладонью вверх.
— Можешь ущипнуть.
— И себя, и тебя? — уточнил мальчишка и вдруг, совершенно неожиданно улыбнулся.
Теперь я понял. Они не похожи по характеру, но вот улыбки у них с Андреем одинаковые. Иначе с чего вдруг я сам не заметил, как ответил ему тем же?
— Лучше обойдемся без членовредительства, — сказал и присел с ним рядом. — Значит, так, — а вот этому я научился у его брата. Вместо того чтобы ходить вокруг да около, лучше сразу брать быка за рога, как у них тут говориться. Когда я только увидел этого мальчишку на пороге квартиры, у меня сразу мелькнула мысль, что это был бы идеальный вариант, при условии, что Илья хотя бы немного поспокойнее старшего брата. Думаю, он не такой буйный, как Андрей. И это хорошо. Как раз то, что нужно.
— Слушай меня внимательно, нам сейчас очень нужен еще один человек из вашего мира. Тот, кто мог бы заниматься не со старшими студентами, как твой брат, а с небольшим классом вундеркиндов.
— То есть маленьких, но гениальных? — спросил он. Но по выражению лица я понял, что он все еще с трудом мог поверить в реальность происходящего. Надо с этим что-то делать.
Протянул ладонь и зажёг на ней язычок пламени.
— Смотри, — тихо позвал его. Илья посмотрел на мою руку и негромко вздохнул.
— Да верю я, — бросил он, и голос прозвучал пугающе устало. — Просто... мне с братом поговорить надо. Обо всем.
— Сначала со мной. Если ему не понравится моя идея насчет привлечения тебя к работе с малышами, я бы хотел уже сейчас заручиться твоей поддержкой.
— Если брат скажет нет, я против него не пойду.
— Почему?
— Потому что из дома ушел и жить мне теперь негде. Но работать не могу, так как мне еще год в школе учиться. Значит, если он меня примет, буду сидеть у него на шее. Поэтому...
— Если будешь работать у нас, будешь получать меньше него, но на жизнь в вашем мире тебе точно хватит, — сказал я убежденно, так как уже имел возможность по себе узнать о местных расценках.
— Не хочу, — мальчишка мотнул головой, и на лоб упала косо отстриженная челка. Темные волосы, темные глаза, слишком крупные для человека. В его внешности можно было бы найти нечто эльфийское, но весь вид портил курносый нос и россыпь едва заметных веснушек на нем. Слишком человеческая черта. И вообще, у них с Андреем чувствовалось семейное сходство, но оно было почти неуловимым. Наверное, Андрей больше пошел в отца, Иля — в мать. А вот упрямство у них, похоже, было одно на двоих.
— Вы ведь с ним не особо близки. Отчего же так держитесь друг за друга? — спросил, а сам неожиданно почувствовал, как тоскливо стало на душе. Мне никогда этого не понять. Для деда я был еще одним учеником, одним из сотен, прошедших через его руки. Для матери я был никем. Сестра... не уверен, что она вообще знает о моем существовании. А отца не знаю я, впрочем, дед тоже не в курсе, с кем мамаша меня нагуляла. И глядя на Илью и его отношение к старшему брату, мне грустно и завидно. Да, я завидую. Не по черному, но даже светлая зависть причиняет боль. Так странно. Сам убедил себя, что меня все эти семейные перепитая мало волнуют. Оказывается, ошибался. Горько.
— Ты ведь видел наших родителей. Это был ты, да?
— Да.
— Вы с Дрюней вместе?
— Мы дружим, — полностью раскрываться перед мальчишкой мне не захотелось. Кстати, интересно же он имя 'Андрей' сокращает. А как еще можно? Надо будет потом узнать.
— Понятно... — неопределенно выдохнул он, потом сказал: — За кого мне еще держаться, если не за брата?
— Против отца?
— Не против... — он отрицательно тряхнул головой, отбрасывая со лба длинную челку, — Просто... Наташке-то что? Она замуж выскочит и сбежит от них. А мне куда?
Что-то я ничего не понимаю в людях. Как можно так себя вести с детьми? По мне так лучше бы они их и вовсе бросили, как меня, чем вот так. Живут все вместе и только и делают, что над собственными детьми измываются.
— Ладно. А если Андрей разрешит, пойдешь к нам работать?
— А они там все такие, как ты?
— Нет. Я исключение. Мерцающих в университет обычно не берут. То есть совсем не берут. Так что я инкогнито.
— А те... другие ребята?
— Студенты из класса Андрея.
— В смысле, класса?
— Он у них классный руководитель.
— Ух, ты! Никогда бы не подумал, что братец когда-нибудь училкой будет работать.
А вот таким мне Илья, определенно, нравился больше, чем пришибленный и тихий мальчик, каким он предстал передо мной совсем недавно.
— Пошли к остальным, — встал и его тоже заставил подняться. — Поговорим и все решим.
— А вообще вы тут все зачем? Просто в гости?
— Я тут живу, так получилось. А ребята хотели выбрать в подарок отцу Тома, того рыжеволосого парня, собаку для души и для службы заодно.
— Службы?
— Он у него служит начальником пограничного гарнизона и считается одним из сильнейших человеческих магов современности.
— А что, бывают и нечело... — начал он по инерции и осекся.
— Да уж, бывают, — хмыкнул и потянул его за рукав к выходу из комнаты.
— А те ребята, правда, эльфы?
— Правда. А тот, что вспыхнул, ифрит.
— А что за собаку они хотят?
Разброс вопросов у него, конечно, колоссальный. Дите дитем, как говорит Андрей. Похоже, с вундеркиндами они споются. Было бы хорошо. Тогда не пришлось бы искать кого-то со стороны. А уж Андрея за своим братиком сам присмотрит. Одно только меня смущает, он ведь тут с нами жить собирается. И как же мы теперь с его братом...
Андрей
Печенкой почуял, что братцу моему ушлый мерцающий хорошенько там мозги промыл. Илюха влетел в кухню с горящими глазами и с порога объявил, обращаясь к Тому.
— Зачем вам овчары? Лучше зенненхунда охранника не найти. И к горам они привычные.
— Зен... кого? — растерялся Том. Я тоже был в неком обалдении.
— Мелкий, ты чего это поисками собачки озаботился? — спросил в лоб, покосившись на Ира, который снова стал собой и теперь стоял позади Илюхи.
— Да у меня у Вовки отец их как раз разводит. У него Герда в конце августа ощенилась. Но он решил, что на этот раз не будет никому об этом объявлять, как раньше делал. Тогда за щенками в очередь еще за полгода записывались. Но Вовкиному батяне не каждый предполагаемый хозяин нравится, вот он и решил больше не переводит все это дело на коммерческие рельсы. Так что теперь только от него самого или от совсем близких знакомых можно узнать, что уже сейчас можно купить щенков.
— О, как! — Восхитился Том. — А как хоть этот зюка выглядит?
— Бернский зенненхунд, — поправил мелкий и вскинул на меня радостный взгляд, — у тебя интернет работает? Можем фотки посмотреть. Вовка для батяни с его собачками целый сайт забацал.
Тут уж все посмотрели на меня.
— Работает. Так что вперед и с песней, — благословил мелкого в его начинаниях и указал на дверь. За ним потянулись все, кроме Ира. И правильно. Пусть детки пока развлекаются, а нам с мерцающим, судя по его хитрой хрюнде, поговорить нужно.
— Ну и чем ты запудрил мозги моему брату? — поинтересовался, когда тот сел за стол напротив меня.
— Пригласил на работу.
— Чего?
А дальше Ир минут пятнадцать, пока я молчал, расписывал блистательные перспективы, которые открывались перед Ильей на Халяре. Вот, блин! Как я сам до этого сразу не додумался. Поэтому и молчал, хотел разобраться, на самом ли деле стал медленнее соображать, или просто с близкими родственниками чутье мое не очень-то срабатывает? Но Ир решил с чего-то, что я против. Поэтому просто соловьем заливался, по-другому не скажешь. А я смотрел на него, и видел какую-то странную, затаенную грусть в желтых, кошачьих глазах. Что же его так огорчило. И тут меня осенило. Запоздало, надо сказать. Наверное, и правда, от общего переутомления или по каким другим причинам, я стал медленнее соображать. Не просто же так мне Карл целых два отгула выписал.
— Своих вспомнил? — спросил я мерцающего. Тот осекся на полуслове и посмотрел так, что стало понятно, развить эту тему он мне не позволит. — Ну и дурак, — сказал, жалея, что вообще заговорил, но останавливаться не стал, — Не из-за того, что переживаешь. А из-за того, что с дедом помириться не хочешь. Что он тебе сделал? За что ты с ним так?
— За то, что я у него был одним из многих. А он для меня единственным, кого я мог бы назвать родным. Мы никогда не были близки. Он всегда держал меня на расстоянии. И ты не представляешь себе, как сильно меня это обижало. Я, может, только поэтому из кожи вон лез, чтобы стать лучшим, а потом...
— Ир, — позвал и дождался, когда он вскинул на меня глаза. — Он опасался что ты сорвешься, как мать.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю, прозвучит глупо, но просто чувствую. Веришь?
Мерцающий фыркнул.
— Опять чутье задействовал?
— Есть немного. Так веришь?
— Хочу поверить, но пока он сам не скажет...
— Так давай в выходные...
— Нет. — Отрезал мерцающий, и я решил, что пока не стоит на него наседать с этим. Когда дозреет, сам попросит поехать с ним к деду. Отчего-то я в этом не сомневался.
А дальше день пролетел, как час, на одном дыхании. В класс мы с ребятами выбрались только под вечер. Так как остаток утра и почти весь день провели за городом, доказывая Геннадию Валерьевичу, что Том достойный хозяин для его обожаемых собачек. Вот уж монстры так монстры. В моей малогабаритной 'хрущевке' такому бобику было бы не развернуться, но, думаю, на Халяре места им будет предостаточно. Сначала заводчик долго допытывался, зачем Тому понадобились его собачки. Ответами оказался неудовлетворен, так как никто из нас толком не мог объяснить, куда конкретно их отвезут и где они будут жить. Я сдуру ляпнул, что Том вообще с юга, а там горы и все такое. Но кроме гор там же чеченские боевики и прочая шушера, как, сплюнув, обозвал их Геннадий Валерьевич — бывший десантник. Так что после этих слов он окончательно встал в позу. Тут уж начал суетиться Машка. Попытался сделать какие-то незаметные пасы руками, но я его перехватил. Оттащил в сторонку и сделал внушение. Никакой магии. По крайней мере, не в отношении отца друга моего брата. Илья с беспокойством наблюдал за нами, поэтому, как и мы с темным, пропустил момент, когда Том, широко ухмыльнувшись, вдруг предложил поджарому ветерану с редкой проседью на висках решить все в рукопашной. Мужик повелся. Надо же! Никогда бы не подумал, что у нас еще такие индивиды встречаются. В общем, нас отвели в подвал загородного дома, где обнаружился тренажерный зал. Там-то мы и наблюдали за разворачивающимся действом.
На стороне Тома была молодость, а у собаковода — опыт. Последний почти одержал победу после первых ударов. То есть, мне так показалось, что одержал. Я боялся одного, что Том смухлюет и применит магию. Это, конечно, было бы не смертельно. Но мне было бы обидно и за бывшего десантника и за Тома. Потому что я в их мире тоже нахватался всех этих штучек про честь и благородство и понимал, что тогда бой был бы не честным. И мне, как учителю, пришлось бы растолковывать Рутбергу, почему так поступать нельзя. Но Том прекрасно справился со всем сам. Поднялся, сплюнул на пол кровью, и так заработал кулаками, что у меня в глазах зарябило. А ведь дело-то в чем было, он почти не использовал ноги. Судя по всему, не учили их ногами драться. Если кулачный бой, то только на кулаках. Как бокс, только без специальных перчаток. А вот Геннадий Валерьевич бил и ногами тоже. Но Рутберг быстро сориентировался. Я не особо сведущ в такого рода зрелищах, но даже мне бой показался красивым. Не думал, что наш Том может и на кулаках махаться. Они же там на своей Арене все больше магией или на мечах. А тут по-простому. Я бы даже сказал по-человечески. В общем, собачек для бати своего он отвоевал. Причем, когда они оба отдышались и он признался собаководу-любителю, что щенков хочет отцу подарить, тут уж они с Геннадием Валерьевичем окончательно сошлись характерами. Поэтому обратно мы загружались в такси уже с бобками на руках. Две девочки, один мальчик. Всех троих везли в такси, в котором я ехал с Томом, Фалем и Илюшкой. Наши эльфы под присмотром Ира догоняли нас в следующем. Прокатали мы, конечно, просто охренительную сумму, ведь машины ждали нас, пока мы развлекались в компании собаковода и его сына Вовки. Но платил за все Том. Кстати, на прощание, Вовка все приставал к Илюхе с вопросом, откуда у его брата такие друзья. На что я только загадочно улыбался, порождая еще больше досужих домыслов.
Кстати, пока Том дрался с бывшим десантником, мне все время приходилось держать за руку Фаля. Так, на всякий случай. Конечно, могло бы появиться множество вопросов, если бы нас не прикрывал Ир. Он сказал, что это был небольшой, малозатратный морок, который он накинул на нас с ифритом, когда поймал мой беспокойный взгляд. Уже в машине Фаль, сидящий за мной, положил руку мне на плечо и тихо сказал спасибо. Мне нечего было ему ответить. Но, думаю, с ним потом еще сам Том поговорит. Последнее время наш огненный мальчик стал чересчур вспыльчивым. Могу его понять. Раньше он жил словно в вакууме, ему некого было терять, не за кого опасаться. Теперь все иначе. Впрочем, я сам чувствовал нечто подобное. Раньше, и в этом Ир с Карлом были правы, меня не покидало чувство, что эта какой-то затянувшийся сон или игра, но теперь я и сам знаю, что не играю. И они все тоже далеко не пешки на моей шахматной доске. Ответственность давит, почти душит. И выход один — учиться жить с тем, что имею, и их учить по мере моих сил.
Мы вышли в класс и сразу же оказались под обстрелом нескольких пар восторженных глаз. Оказывается, именно в это время проходили внеклассные занятия вундеркиндов. Сейчас их вела сама Мика. Не просто же так она сказала, что время еще есть. Их с Камарелем пока не успели загрузить под завязку. Поэтому она тихо-мирно объясняла малышам какие-то неясные мне принципы построения магических цепочек восьмого уровня. Увидев нас, она отвлеклась. А малыши сразу же углядели щенков и бросились к ним. Тут уж Том с ребятами оторвались. Оказалось, что и ему, и Фалю нравилось возиться с детьми, Алый тоже принимал посильное участие, но скорее за компанию, чем по велению души. Только Машка вел себя несколько отстраненно, больше наблюдая со стороны, чем участвуя в общем веселье. А вот Илья быстро слинял обратно в квартиру. Я испытал ни с чем несравнимое разочарование. А потом обрадовался, когда брат вернулся. Он, оказывается, бегал за гитарой. Был у нас в бабушкиной квартире и такой зверь. На антресолях пылилась, Илюха её достал. Братишка научился недурно играть, с тех пор, как мы с ним общались в последний раз. Я даже не знал.
Ир ушел беседовать с Микой, потом объявил, что они оба отправляются к Карлу, чтобы обсудить кандидатуру Ильи. Он-то и напомнил мне повесить на брата крестик, чтобы магию заблокировать. Вряд ли малыши стали бы против него заклинания применять, но мало ли что. Может быть, у кого случайно с пальцев сорвется. Так что я отдал мелкому свой талисман, как переходящее знамя и только собрался тоже отправится к Карлу, чтобы послушать, что он на все это скажет, как столкнулся нос к носу с Камю, стоило только дверь в коридор открыть.
