Дикий Мир. Гиены

— Знаем.

— В этом вашем Змеином военные же вроде какие-то есть, да? Что они отмочили сегодня ночью, вы не курсе?

— Так, примерно, — осторожно кивнул Женя.

— Ну так вот, — продолжила девушка, опять понизив голос, — папа в кабинете разговаривал с местным каким-то, другом своим старым. Они говорили о том, что эти зэки завтра пойдут в Змеиный, чтобы всех там... наказать. Очень сильно. И отобрать то, что эти военные сегодня ночью то ли забрали, то ли отвезли, я не поняла.

— Это точно? — переспросил подсевший ближе Егор, который сейчас выглядел очень серьезным в отличие от обычного своего вида.

— Нет, только что придумала, — бросив на него короткий взгляд, чуть прикрыла глаза Василиса. В кабинете после ее слов повисло молчание.

— Спасибо за информацию, — кивнул ей Женя. Потом он бросил взгляд на Дим-Дима, потом на девушку, потом на дверь. Но Василиса уходить не спешила.

— Раз спасибо, объясните мне тогда, что это за зэки?

— Здесь недалеко колония была, после катаклизма там бунт произошел. Большая часть зэков на свободе оказалась. В данный момент основная их часть в этом городе находится.

— А меньшая часть?

— Кого при бунте постреляли, кто на большую дорогу вышел, — пожал плечами Женя.

— Как те, которые нам на дороге встретились? — догадалась Василиса, вспомнив стычку на трассе, когда ее машину в решето превратили.

— Да, скорее всего, — подтвердил Женя и перебил девушку, — Василиса, ты прости, но нам посоветоваться надо. Уж очень ты важную информацию сообщила.

Василиса почти ничем не показала раздражения, хотя почувствовала сильное недовольство тем, что ее вот так выставляют. Почему-то она думала, что варианты своих действий парни будут при ней обсуждать.

— Хорошо, — кивнула Василиса как можно более сдержанно и неторопливо поднявшись, пошла к выходу.

— Спасибо, — произнес Евгений ей в спину.

— Спасибо, — вслед за ним сказали хором Дим-Дим с Гешей.

Когда девушка вышла, парни переглянулись, и даже Рома из своего угла подошел.

— Ну, и че делать? — как только все сели за стол, нетерпеливо спросил Геша. Судя по виду, ему прямо сейчас же не терпелось сорваться с места и начинать действовать.

— Думать, — веско произнес Женя, — время сколько?

— Без десяти, — Дим-Дим еще до вопроса включил трубку, посмотреть на часы.

— Короче так, — заговорил Жека, — парни на патруле уехали, это хорошо. В том плане, что рация у нас осталась, и мы прямо сейчас со Змеиным можем связаться. Плохо то, что с ними связи нет, могут там влететь.

— Так давай их встретим! — вскинулся Геша.

— Геш, если мы сейчас сорвемся в темпе, то местные обязательно на это внимание обратят. А если мы не дай бог разминемся, то Стас с Алексом если сюда приедут, их в оборот вполне могут взять. Потому что когда зэков этих постреляют, тут обязательно будут крайнего искать, а то, что мы в темпе сорвались вечером, незамеченным не пройдет.

— Ты так уверен, что зэков постреляют? — посмотрел на Жеку Дим-Дим.

— Почему нет? — пожал плечами тот. — Ну, все возможно конечно, но скорее да чем нет. Мы же их предупредим, вообще проблем не должны быть. Только вот как бы не перехватили нас, тогда амбец... открытым текстом то по рации и не скажешь, а поймут ли там...

— С этим разберемся, — поджал губы Дим-Дим, — Стаса с Алексом кто предупредит?

— Давайте проще — я в Змеиный сейчас добегу, — неожиданно заговорил Рома, — вы предупредите только обо мне. А я лейтенанта там найду, ему все объясню и не надо с рацией палиться. А после я и до Великополья могу завернуть, парней перехватить.

— Успеешь? — посмотрел на мутанта Дим. Рома только в ответ плечами пожал и гримасу скорчил под тканью балаклавы. Вроде как показательно небрежную гримасу, показывая, что для него двадцатка верст не крюк.

— Тогда вообще прекрасно, — хлопнул в ладоши Женя, — пойду тогда в патрик, с рацией поговорю. Ром, тут посиди пока, — одернул он подскочившего парня, — сначала я с Савичевым пообщаюсь, предупрежу о тебе.

— Мы сами-то, что делать будем? — глянув снизу вверх спросил Дим-Дим поднявшегося Жеку.

— Да хер знает, — развел тот руками, покачав головой, — здесь пока сидим, парней ждем. Если к утру не появятся, со Змеиным будем связываться. Может они там будут, а... — не договорив, Джексон посмотрел вверх, где раздался громкий хлопок, так что даже в стены отдалось.

...В этот раз Василиса все же не удержалась и с силой рванула за собой дверь, дав выход своему раздражению. Второй раз за вечер ее выставили вон, хотя и вежливо, но все равно внутри у девушки все клокотало от злости. Сжав кулачки и выругавшись сквозь зубы, Василиса двинулась в тот кабинет, где Ольга оставалась. Как ни странно, именно ей сейчас хотелось пожаловаться на то, что в этот вечер отец использовал ее как передастку, да еще не счел нужным хоть как-то объяснить свои действия.

— Взрослеет, — сидевший за столом Васильев глянул на дверь и улыбнулся Григорию, который курил в форточку у окна все то время, пока девушка рассказывала отцу, что все передала в точности.

— Дэн, а нафига ты это сделал? — не в укор, а с интересом спросил Гриша у Васильева, выкинув окурок в форточку и подходя к столу, беря из пачки очередную сигарету.

— Что конкретно? — с отсутствующим выражением глянул на него Васильев своими ледяными глазами.

— Зачем в Змеином знать о том, что к ним скоро гости пожалуют?

— Гринь, у меня тут только Еремеенко, ты же знаешь. А зэки эти Немца младшего, пусть их хоть проредят. У меня людей не так много, а задумай Шнайдер сейчас нас убрать, просто массой задавит. Не сейчас, так после, если власть полностью под себя подгребать будет. Он мне уже несколько условий жестких поставил. Придется гнуться, а ты сам понимаешь, это чревато...

— Каких? — внимательно прищурившись, спросил Григорий.

— Кто у меня на даче сейчас сидит?

— Эти, телка и научники, которые в центре работали.

— Вот Шнайдер их и попросил сюда привезти. Насовсем, причем так попросил, что не откажешь. Тут мы уже утерлись. Но это не самое плохое.

— А что еще хуже?

— Сколько у нас точно человек сейчас? — задал Денис вопрос невпопад, но эта манера отвечать вопросом на вопрос была Григорию хорошо знакома. Он задумался, подсчитывая, а потом ответил.

— Восемнадцать человек охранников. Четверо инструкторов. Еще около десяти техников, два механика. Персонал обслуживающий, человек семь. Семьи у кого есть, привезли. Все на базе сидят, только шестеро здесь.

— Не кажется тебе странным, что в охранном предприятии техников так много? — Григорий отвечать не стал, а Васильев продолжил, — они связаны с этим центром научным. Если ты не знал — материал набирали. Для опытов. Видишь, — покачал головой Васильев, — даже ты не знал. А Шнайдер в курсе, причем неясно откуда и техников этих тоже меня отдать попросил. Так что нам или прогибаться, или...

— Дэн, я не понял немного. Да, отдаем этих научников. Но какая тут связь с тем, что ты в Змеиный информацию слил?

— Ну, дальше... — покивал Васильев.

— Неужели вояки там с зэками бы не справились? Я же не думаю, что после того как они склады бомбанули будут сидеть совсем беззаботно.

— Давай, говори, говори, — быстро произнес Васильев, опять оставив вопрос без ответа.

— Там же опытные бойцы, армия вроде как. Неужели они пусть от большой толпы, но зэков, не военных, отбиться не смогут?

— Гриш, тема такая. Этих вояк в Змеином скорее всего при любом раскладе, — Васильев сжал губы, покачав головой и закончил, — порвут. Просто если они там будут нападения ждать, то хоть повоюют. И глядишь, у Немца народа поменьше станет.

— С чего ты так уверенно военных списываешь? — поинтересовался Григорий.

— Туда не только зэки пойдут, — выпятил здоровяк нижнюю губу, глядя отрешенно в пространство.

Из записок Старцева Александра

Чем больше узнаю людей, тем сильнее не люблю человечество. И в то же время еще больше осознаю ценность друзей, да и просто хороших людей, которых имею счастье знать. Таких мало, особенно сейчас, когда старый порядок кончился, и больше нет условностей, ограничений и казавшихся кому-то глупыми моральных норм.

Страшно это все. И чем больше думаю, тем страшнее становится. Даже бояться уже устал.

28 апреля, ночь.

Старцев Александр, Великополье.

Блокпост на выезде был. Мы на него как раз и смотрели, лежа в канаве недалеко от заправки. Рядом с ней, около небольшого ларька стояла полицейская буханка, а дорогу преграждали несколько бетонных блоков. На улице никого видно не было — или в ларьке сидят, или в машине. В ларьке, скорее всего, потому что машина выстужается быстро, а бензин дефицитный на прогрев палить дорогое удовольствие.

Сейчас, с каждой дополнительной минутой ожидания, становилось все тревожнее. Я к тому же опрометчиво завалился на снег, не посмотрев предварительно и почти в луже оказался. Локти и колени промокли, и теперь влажная и холодная ткань неприятно прикасалась к разгоряченному бегом телу. Но внимания почти не обращал, все больше волнуясь.

Стас тоже нервничал — привстав, осматривался по сторонам, заметно кусая губы — мы ждали Юлю, которая должна была вместе с увезенной из запойной хаты семьей проехать мимо блока на машине. Стас предложил идею, довольно рискованную, но подумав и я, и Юля с ним согласились. Легенду придумали близкую к правде — женщину Тамару избил муж, она прибежала к Юле за помощью и девушка везет ее сейчас в Чернецово к знакомым, перекантоваться, пока муж джазу дает.

Про Чернецово решили говорить, потому что близко. Чтобы те кто на блоке на задумались, с чего бы хрупкая девушка на ночь глядя собралась куда-то далеко в такое смутное время. Да и знакомые у Юли в той деревне были. Если же ее не пропустят, Юля должна была вернуться к тому дому, откуда мы только что уехали, и уже пешком уйти из города вместе с нами. Но сейчас, когда машины все не было, мы со Стасом начинали все сильнее нервничать. Пятнадцать минут, которые они должны были подождать, не выезжая, уже прошли, а машина все не показывалась.

— Алекс, минуту ждем еще, и ты тут остаешься, я обратно побегу, — тихо сказал Стас мне и тут же выдохнул, — фу блин, едут.

— Они? — сдвинул я чуть в сторону чахлые ветви кустов. Толку от этого мало, правда — свет от фар вижу, а марку машины не различить.

— Они, нормально все, — сказал Стас и присел рядом со мной, всматриваясь в темноту.

Когда красный меган остановился у блока, увидел, что ошибался — люди были и в ларьке и в машине. Из павильончика двое вышло в гражданском, а из буханки двое в форменных бушлатах появилось. Все четверо подошли к мегану, постояли немного столпившись, потом полицейские ушли обратно в буханку. Рено вроде тронулся, но потом один из оставшихся на улице преградил машине путь, а после встал у водительской двери, положив руки на крышу, выспрашивая что-то у Юли. Потом второй к нему подошел, и они простояли так некоторое время. Тут один из них рывком открыл дверь и вывел девушку на улицу, завел ее в ларек и закрыл дверь за собой. Второй подошел и встал рядом с дверью.

— Давай за мной, — широко раскрытыми глазами глянул на меня Стас.

Он выбрался из канавы и мягко перебежал к большой куче мусора у забора. Присел, подождав меня, и только собрался стартануть, как у ларька, куда девушку завели, суета началась. Двери буханки открылись, и один из полицейских к двери подошел, зычно говоря что-то. Они там вроде с оставшимся на улице едва не потолкались. Последовало несколько громких возгласов, немного мата, а после дверь ларька открылась и оттуда показалась Юля.

Вышедший вместе с ней начал пререкаться с полицейским, который на повышенных тонах и разговаривал, потом они вроде договорились. Девушка села за руль, и что самое плохое, на заднее сиденье в машину сел тот тип, кто ее в ларек отводил.

Меган тронулся и очень медленно поехал в сторону поворота на трассу. На самом деле очень медленно — хотя резина и летняя на машине стоит, но даже к блоку меган быстрее подъезжал.

— Алекс, давай бегом к повороту, — глянув вслед удаляющимся габаритным огням, шепнул Стас и побежал вдоль забора к канаве, которая шла под уклон вниз, как раз к трассе, куда мы и понеслись.

Вернее, Стас понесся, а я скорее поперся, продираясь через кусты и оскальзываясь на снегу вперемежку с грязью. Но хотя бежал не так красиво как Стас, отстал от него совсем ненамного. Когда добрались до дороги, я уже хрипел как загнанный зверь, но Стас махнул рукой, и мы бросились в сторону поворота на Чернецово. Как раз вслед стоп сигналам машины, которая уже метров на сто нас опередила, выехав на трассу.

С Юлей мы оговаривали, что если она проедет блок, после поворота останавливается, нас ожидая. Вот только попутчик там не в тему явно, но девушка доктор сообразительная, уж надеюсь, догадается что-нибудь придумать.... Догадалась — увидел я, что снова вспыхнули стоп сигналы, и машина вроде остановилась.

Мое присутствие в происходящем свелось только к тому, что я громко и запалено дыша, добежал до места, где Юля сумела машину остановить и даже непрошеного попутчика смогла убедить выйти и отвлечься.

Добежать я добежал, но в таком состоянии, что если бы стрелять надо было, то прицельно точно не смог бы. Хорошо, все Стас сделал — под раздраженные крики: "Враскачку, дура, враскачку!", он, неслышно подбежав сзади к толкавшему мегану парню, подсечкой уложил того на землю. Для уверенности сунул несколько раз непрошенному попутчику в голову, после его же ремнем руки сзади тому стянул. Потом, пока я стоял, уперев руки в колени, борясь с дурнотой и рассматривая разноцветные круги в глазах, Стас подтолкнул машину и меган легко выехал из сугроба.

Как раз, когда машина выехала задом на ровную дорогу, у меня получилось сплюнуть тягучую слюну и хоть как-то прислушаться к тому, о чем Стас с вышедшей Юлей разговаривал. Девушка оказывается, большим молодцом оказалась — заимев нежеланного пассажира, Юля совершенно здраво рассудила, что до Чернецово с ним точно ехать не стоит и недолго думая, загнала машину в сугроб на повороте. Якобы с управлением не справившись. Попросив подсевшего парня толкнуть, она его даже и на улицу выгнала. И выехать молодец, тоже не смогла — специально топала на медаль, так что машина буксовала только.

Вот ведь, хрупкая и слабая на вид, а совершенно спокойна ситуацию разрулила — краем глаза наблюдал я за девушкой. Вдруг расспрашивающий ее Стас немного вспылил и я прислушался. Оказывается, Юля сейчас отказывалась отвечать на вопросы, зачем этот кадр в машину к ним подсел, и просила Стаса уехать отсюда поскорее.