Босая блондинка за решеткой

Вдоль стен стояли лишь пара изрядно покореженных доспехов. Металл, из которого и были сделаны, даже не заржавел, а просто увял, и засох как осенняя трава. Тореадора наступила голой подошвой на осыпавшуюся штукатурку, хруст на фоне равномерного гудения ламп был почти неуловим.

На пороге воительница заприметила двух вурдалаков. Они прислонились к стене. На одном была громадная, нелепая каска, такую деру, обычно рисовали на карикатурах с фашистами. Она закрывала свиные глаза вурдалака, он сипел носом. А на каске подобие свастики, только лопастей целых шесть и еще кривые словно нарисованные лапой не успевшего опохмелиться алкаша: мерзость!

В отличие от караульных эта пара имела на плечах эполеты, с голубыми полосками и красными красками вместо звездочек. А рыла столь дебильные... Но все не совсем уж тормознутые. Четырехствольные ружья рыпнулись, готовясь обрушить каскад огненной смерти!

Ставшее стальным тело у Тореадоры: среагировало, словно она целый век занималась убийствами. Скорость броска кинжала, как профессионального бейсболиста, прямо от пояса. Причем девчонка подкрутила оружие с поворотом бедра и пляской ног. Какие у нее ручки — словно на шарнирах. Кинжал несколько раз прокрутился и перерезал горло вурдалаку. Тот захлебнулся в собственной крови. Мирабель навскидку выстрелила из арбалета, стрела промчалась с такой силой, что вонзившись в грудь, отбросила вурдалака к стене.

От удара посыпалась плитка, и на голову рухнул ночной горшок из фарфора. Шум от разбитых горшков был не особенно громким, казалось что эхо, пробежалось по коридорам, отражаясь от стен. А стенам больно и они звали на помощь.

Ставшая крутой Тореадора перевернулась, сверкнув в воздухе голыми пятками, он бросилась на пол. Играя в футбол девчонка, меньше всего любила стоять на воротах. Тореадора в прошлой жизни, обожала движение и удары по мячу, но если её все, же уговаривали встать. Это уже была настоящая, практически не пробиваемая пантера. Третий монстр возник, словно дым из лампы Аладдина. Он проревел и получил голой, девичьей пяткой в челюсть. Продолжая движение, девушка распорола вонючей твари пах и нижнюю часть живота. И даже расхохоталась:

— Ради таких нежных ручек, можно и навек отказаться от секса! Хотя мужчина с такой густой шерстью...

Девчонка крутилась, касаясь пола щекой, а он был в тупых шипах. Четвертый монстр уже наводил свое пятиствольное ружье. Эго облезлая лапа, вяло передергивал затвор.

Мирабель уже перезарядила арбалет, и выстрелила в прыжке. Стрела эльфийки на сей раз мелькнула, почти неуловимо для человеческих глаз. И прямо в артерию, кровь выбросилась с такой силой, словно их шланга полицейской машины разгоняющей демонстрацию!

Чудовище стало скручиваться, на глаз теряя массу и съеживаясь. Но пальцы все же успели сжаться и полыхнуло. При выстреле грязно-коричневая кровь твари, стала ярко-желтой, а вурдалак почти моментально исчез. Камни просто дробились, прошивали плитку, осыпав мозаику, изображающую непристойные сцены. Ружье било не хуже автомата, только пули не куски свинца, а сгустки энергии.

Ставшей крутой Тореадору обсыпало, один из огненных гостинцев прожег воительнице-красотке форму, оголив крепкое плечо, она ругнулась:

— Фу это мерзко!

Мирабель заметила:

— Сражение перешло в открытую фазу! Теперь все стало куда тяжелее и легче одновременно! Так?

Тореадора Домино буквально извергала из себя афоризмы:

— Маскировка на войне, это как мыло в ванне — если не смоешь кровью, землю от супостата не очистишь!

Анжелина нервно бросила:

— Не до остроумия сейчас! Пора действовать!

Приобретшая дар командира Тореадора, резко оборвала:

— Анжелина и Мария наверх, Вероника отвечает за казарму, Рафаила прикрывает тыл. А остальные за мной в подземелье!

Почему в подземелье? Обычно в замках все самое ценное и наиболее важно хранят именно там. Кроме того в глубоком подвале: легче уцелеть в случае массированной бомбардировки. В этом мире, конечно же, есть бомбардировщики: боги возмездия!

Девчата перевели автоматы на боевое положение. Конечно, у войны не женское лицо, зато лоно куда похотливей, в пожирании мужских тел!

Тореадора приказала Мирабель:

— Используй комбинированное воздействие и автоматом и арбалетом. Одними стрелами подобных тварей не остановишь.

Эльфийка схватила пальчики ноги стрелу и вложила в лунку арбалета:

— А что я и так справлюсь! Такие ноженьки как у меня, заменят сотню рук. Так что мы ублюдков остругаем как папа Карло полено.

Рафаила не менее ловко управляла пистолетом, используя пальчики ножки, скорее Артемиды, чем Афродиты:

— Выкошу их с трех огненных точек сразу! Женщина это сила, женщина с автоматом — тотальная смерть!

Тореадора без особого энтузиазма, согласилась:

— Самая сильная мышца у женщины язык, но без умной головы: нет мускула слабее!

Девушка подумала, что теперь ударная мощь отряда несколько уменьшится, но зато можно будет вести бой сразу в нескольких точка. Все же есть разница, между понятием: сконцентрировать силы и всем сбиться в кучу! А так враг может подумать, что девушек-воительниц очень много. Самое смешное если начнут сдаваться, такой будет типаж..

Пленить вурдалаков... Да нет лучше приказать их всех расстрелять, такие твари не должны жить!

Анжелина и Мария: словно норки на ствол, взлетели вверх. Темнота проглотила девчонок. Да еще так жадно, словно пальцы ребенка схватили конфетку. Воительницы прыгали по ступенькам, уж очень извилистым был у них путь, как подъем по сверлу.

Вот им по пути попался вурдалак, удары кинжалов, предсмертный рев и полет с лестницы окровавленного трупа.

Разбуженный осиный рой зажужжал, пчелки перебирали крылышками и плевались огоньком. В ход пошли гранаты, подал голос автомат на башне, прерываемый воплями раненных тварей. У ворот девчонка тоже срезала сунувшихся монстров. Мирабель и Рафаила рьяно взялись за дело, полетели куски кровавого мяса, как от схватки медведей под ковром.

Тореадора Домино, вдруг вспомнив, крутой фантастический боевик, крикнула:

— Как говорят в этих случаях: гиперплазма!

Стены содрогались от глухих ударов, раздававшихся во дворе. Сквозь толстые стены, звуки проникали словно легкие, болотные испарения. У Тореадора возникла ассоциация с цунами, звук слабый, но зато так трясет... Девчонка ощущала подошвой босых ног, каждое колебание. Вот подвернула ногу, пропустив очередь с верху и сама пальнула в вурдалака. Тот подлетел как сломанная мачта и упал. Расплющенная пуля, отскочила, попав щечку Тореадоры. Девчонка продолжила движение, за ней следовали напарницы. И тут шальная пуля укусила воительницу за левое плечо. Не сильно, просто порвав одежду, расцарапав кожу. Тореадора ответила куда точнее и злее.

— Что сукины сыны, смерти хотите? Так получите!

И опять попадание в грудь, пробив сосок. Ощущения словно приложили к самой нежной части тела раскаленную кочергу. Девчонка в ярости бросилась на врага, и чуть не разрядила весь магазин. В голове у воительницы зашумело, а в голове вдруг зазвучали тяжелые как удары молота по черепку слова песни:

Шагаем мы по просторам широким,

Вот Волга родная, приветливый Дон!

В высотах над нами тем светом далеким,

Знаменье: врагам обещает разгром!

Мы били и громили штыком супостата,

Фашизм что свирепое рыло оскалил!

Товарищ в сраженье дороже мне брата,

В свирепой игре — нету фишек и правил!

Порой задыхаюсь о скачки-погони,

В бою защищая Отчизну свою!

А танки холодны — без духа не кони,

Ревет истребитель — извергнув струю!

Ну, где отыскать этот ключик заветный,

Чтоб в землю вогнать супостатов лихих!

Ох, Пушкина стих до чего искрометный,

Как дрозд отыграл и внезапно затих!

Ведь краше России, страны нету в свете,

Вот царь самодержец промчался верхом!

Когда-то кто выше неслись на карете,

Теперь истребитель взломал твердь сверлом!

И что же медведь, а нашей хмурой берлоге,

Неужто смириться с грядою могил?

Ведь Гитлер как тать на обширной дороге,

Отчизну в крови, до конца утопил!

Жаль предки были под татарским копытом,

Теперь враг с железным пришел колесом!

Дороги потом кровищи размыты,

А нас убивают теперь не мечом!

Но мы не такие чтоб сразу сломаться,

Хоть "Тигр" могуч, прогибает мосты!

Но нам не пристало играть роль паяца,

Без лишних преград и в душе пустоты!

Победа придет, это наше призванье,

Конечно, бес платы не взять нам Берлин!

Россия священное наше названье,

Мы в сердце её имя крепко храним!

А слезы и боль — это спутники жизни,

Жестокий Господь ведь ему все равно!

Но жить верь потомкам легко в коммунизме,

Об новых свершеньях мечтаем давно!

Девчонка окончила песню и ... проснулась. В камеру вломились полицейские. Они подняли Тореадору, и голую выволокли в коридор.

Старшая надзирательница была уже на месте, и вежливо произнесла:

— Ну, милочка извини! Тебя положено по инструкции обыскать. Подпишешь явку с повинной, и этот обыск будет последним...— И повысив голос, старшая надзирательница добавила. — А если нет, то пеняй на себя! Валя готова!

Двухметровая надзирательница проревела:

— Всегда готова!

И тряхнула крупными как у медведицы лапами.

Главная надзирательница кивнула улыбающейся Ольге:

— Приступай!

Девушка в белом халате не спеша натянула тонкие, резиновые перчатки и приступила к досмотру. Она двигалась как всегда легко и нежно. Движения были шустрые, прикосновения приятные. Но только одно смущало Тореадору, что на нее смотрят полицейские мужчины. А она в костюме Евы. И ей так стыдно и стремно.

Девушка в белом халате улыбалась. Начала с волос. Выполняла свою работу добросовестно. Тореадора подумала, что Ольга и в самом деле похожа на медсестру осматривающую пациентку. Разглаживает золотистые волосы на предмет вшей, смотрит уши и ноздри. Заглядывает в рот. И делает это все так нежно.

А потом щупает под мышками, и гладит грудь. Как это приятно делает, такие ласковые движения. Тореадора даже тихо и сладострастно застонала. Ей нравилось что ее обыскивают. Даже стоять нагой перед полицейскими, это казалось так круто, и обворожительно. И вызывало дополнительное возбуждение. Смесь стыда и унижения, от обыска с обнажением в присутствии мужчин, сменилась диким возбуждением и волнением. Когда женщина сильно волнуется, даже от стыда, это вызывает прилив крови к половым органам, и сильнейшим образом возбуждает. И ты уже чувствуешь удовольствие, дикое наслаждение.

Особенно, когда длинные и тонкие пальчики Ольги вошли в самое чувствительное, влажное от возбуждения место. И тебя сотрясает оргазм.

Полицейские пожирали глазами Ольгу. Так это дико и круто. Баба кончает во время интимного обыска. Ну, как такое не заснять, на сотовый телефон и не смотреть самим. Это вообще дикая дикость и супер.

Тореадора в иступленном восторге. Ей хочется чтобы обыск длился как можно дольше, но... Увы! Попка обследована и движения идут по голым ногам. Не слишком длинное по продолжительности счастье.

Зато сколько наслаждения.

Под конец старшая надзирательница сама швырнула Тореадоре робу и проревела:

— Будь умницей. Даем тебе сроку до отбоя! Если не дашь ответа, то тебе обыщет Валя. И это будет только началом, пути скорбей!

Тореадору отвели в камеру и там заперли. Девушка осталась одна. И взяв в руки ручку решила продолжить написание рассказов. А что ей еще делать.

Тут очень тихо, светит неяркая лампочка, кругом стены, и лишь узкое окно в самое верху пропускает воздух, чтобы узница не задохнулась.

Самое удобное время, чтобы пописать, и насладиться творчеством.

Тореадора даже ощутила в себе вкус, погружаться в придуманные миры, и сочинять на вольную, и весьма обширную тему. Ведь чего только нельзя нафантазировать.

Да практически нафантазировать можно все!

И девушка строчила быстро навивая ручкой. Прервалась только когда принесли завтрак. Манную кашу в тарелке из нержавеющей стали, и стакан чая с куском белого хлеба и масла. Манку Тореадора проглотила в один приест, как белую булку с чаем. Чувство голода слегка притупилось, и девчонка стала писать рассказ куда энергичнее.

. ГЛАВА ? 9.

Последнее предложение об сепаратном мире Сталин выкинул Гитлеру по некоторым данным в сентябре 1943 года. Сделал это заместитель Молотова Литвинов во время визита в Норвегию. Тяжелые потери СССР в ходе битвы на Курской Дуге, особенно в танках, нерешительность союзников. Быстрый разгром пытающейся сбросить фашизм Италии, несколько сбили со Сталина воинственный тон.

Верховный главнокомандующий стал опасаться, что русские истекут кровью в затяжной войне с гитлеризмом. И решил попробовать развязаться с войной сразу.

Это было уже не первое подобное предложение. В сорок первом году через болгарского посла, передали Гитлеру желание второго Брестского договора. Сталин шел на больше территориальные уступки, но Гитлер раскусил, что Коба просто тянет время.

В январе сорок второго года снова последовало предложение сепаратного мира. Германия вступила в войну с США и проиграла битву за Москву. Но Гитлер еще верил в реванш, да и Сталин хотел, чтобы немцы слишком далеко отступили бы на запад. Обе стороны имели слишком далекие позиции, для заключения мира.

Повторное предложение Сталина в конце августа 1942 года, предполагала более значительные уступки немцем. Коба даже был согласен отдать Украину, Белоруссию и Прибалтику целиком. Но гитлеровцы тогда наступали, а самый лакомый кусочек — Кавказ и Бакинскую нефть Сталин отдавать не захотел.

После Сталинграда и контрудара Майнштейна Верховный главнокомандующий предложил снова мир Германии. Но территориальные уступки Сталина были чисто символическими. Гитлер верил, что летом одержит новые победы, и опять сможет диктовать свои условия.

Но его расчет не оправдался, правда, потери советских войск особенно в танках оказались намного больше немецких.

Однако теперь обе стороны близки к договоренности как никогда. Третий Рейх скован в Италии, попытка наступления провалилась. Вот-вот обвалист фронт немцев на левобережной Украине. Уже готов план обороны по Днепру. Но Гитлер все еще упрямо не желает отводить войска, за водную преграду.

Предложение Сталину уже последнее. Вариант нулевой — мир без аннексий и контрибуций. Обмен военнопленными — всех на всех. Сложный вопрос, об вывезенных русских людях к Германию. Всех вернуть назад или только по желанию. Но если по желанию, то немцы будут обманывать.

Конечно, Гитлеру подобный сепаратный мир кажется невыгодным. Немецкие войска еще удерживают Смоленск, большую часть Украины и даже Новороссийск с Таманским полуостровом, пока у немцев под контролем Крым, и их войска осаждают Ленинград.

Но стратегические положение Третьего Рейха почти безнадежно. Союзники уже выбили из Японии наступательный дух. И создали обширный плацдарм на юге Италии. В следующем году будет высадка на севере Франции, или может быть на Балканах. В любом случае немцев прессуют. Массированные бомбардировки разрушают военные заводы Третьего Рейха.