Снежный барс. Книга 1. Разбудить зверя

С очередным вздохом тот внезапно опустился на четыре лапы и в следующий момент мягким прыжком остановился напротив вождя. Втянул воздух еще раз.

— Ты уже был здесь. Неплохо. У нас тут рядом есть союзники? Отвечай быстро!

— Союзников рядом нет, только враги, — коротко ответил Василий, непроизвольно отклоняясь назад. От зверя нестерпимо тянуло мертвечиной и кровью.

— Ясно все с вами, — прорычал Барс.

В следующую секунду четыре лапы с силой с силой метнули массивное тело лес, и Барс скрылся за деревьями.

— Ничего не поняла, — удивленно воскликнула Скрепка, — он что, от нас СБЕЖАЛ?!

Не успела она закончить фразу, как из леса на них пулей вылетел темный увесистый клубок и с хрустом врезался в алтарь. Все происходило так быстро, что Артём не успевал следить за ситуацией. Из центра бесформенного клубка торчали мохнатые кривые лапы, изогнутые во все стороны под самыми причудливыми углами. Вся эта куча слабо шевелилась, а из треснувшего панциря сочилась зеленоватая слизь.

Вслед за ним из леса показался Барс уже на двух ногах.

— ЭТОТ караулил вас на выходе из безопасной зоны. Лапы я ему переломал, поэтому теперь он для вас не опасен. Можете пока с ним повозиться, только карты не трогайте. А я пока схожу, искупаюсь. И еще. Кто-нибудь, принесите мне мыло!

Он подцепил пальцами грязный колтун шерсти на груди и расстроенно покачал головой.

В следующий миг он снова приземлился на четыре лапы и с радостным ревом в один большой прыжок долетел до воды. До племени донесся гулкий удар о воду.

Ошарашенные люди остались один на один с непонятным месивом из лап и чешуи. Артём лихорадочно вспоминал что рассказывал один из торговцев. Смесь паука с большой ящерицей. Наконец все сложилось.

— Это Ксурф!

Глава 7. Тренировка

Увидев двух мелких страшилищ, занятых страшной трапезой, Мусат тут же перехватил шест. Расставив ноги, картовик размахнулся пошире, чтобы одним сильным толчком направить плот подальше от берега, но его остановила рука Бена.

— Эй, — не понял парень, — вы чего?

— Погоди, не торопись.

Настороженный спокойствием Бенджамина, Мусат остановился неподалеку от берега, на приличном расстоянии от бесхозного плота. Глава семьи поднял отдыхающего под тентом Рона, и втроем мужчины устроили совет. Впрочем, для Юли, играющей с детьми на другом конце плота, разговор на таком расстоянии не стал секретом.

Как рассказал Бен, из-за спешного отъезда, большая часть нажитого осталась в городе. Переселенцам разрешили взять только самое необходимое. На новом месте скромные денежные запасы позволят пережить зиму, но что делать дальше? Есть одежда, ткани и посуда, хорошо, но крайне мало припасов и инструментов. Под стенами города, вместе с толпами бродячих монстров остался несобранный урожай. В такой ситуации набитый вещами чужой плот казался даром богов.

Хозяева не будут против, им давно уже фиолетово, а их бывшая собственность может разом удвоить имущество беженцев. Надо сказать, что Мусат уже успел отметить незавидное материальное положение своей новой семьи. Ну вот. Не прошло и дня, как ему предстоит сражаться за собственное благополучие... Уже второй раз за день он задумался о своем решении. Ситуация оставшихся землян теперь казалась чуть ли не лучше, чем у него. С другой стороны, если и драться, то именно за собственное выживание, как сейчас, а не для выживания каких-то бездельников, оставшихся на Земле. Парень вспоминал испытание Теоро, готовясь к бою и накручивая себя.

— Да ты что? Драться. Ах-ха-ха! — Бен рассмеялся, услышав вопрос Муса. — Да мы их вообще трогать не будем!

План выглядел легко и просто. Отманить вурдалаков с плота и быстро отчалить с добычей. Местные жители хорошо изучили повадки мелкой нежити и придумали простые и эффективные способы противодействия. Низкоуровневые вурдалаки не отличались умом и кидались на все, что движется и пахнет как еда. Их заманивали в глубокие ямы, а после сжигали или топили. Нежить по каким-то причинам не могла жить в воде.

Отношение крестьян к нежити поразило Мусата. Фермеры воспринимали монстров за неизбежное зло, как опасных диких зверей, и относились к ним с опаской, но без панического ужаса. Если на минуту забыть, что именно сейчас жрали вурдалаки, предстоящая операция напоминала бывшему студенту времена далекого детства. Он с друзьями, в попытках поживиться металлом, часто залезал на территорию местного завода, территорию которого охраняли служебные собаки.

Эта мелочь было не сравнить с теми, вчерашними убийцами, кто не раз и два растерзали его особо жестоким образом. Тьфу. Голодные дворняжки. «Которые, между тем, прикончили целую семью» — напомнил он себе. Расслабляться не стоило.

Авантюристы подобрались чуть поближе и остановились ровно на таком расстоянии, чтобы доставал длинный шест. Вурдалаки с визгом очищали плоть с костей, не обращая внимания на еще более алчущие взгляды местных. Для того, чтобы они унюхали распотрошенную рыбину, привязанную к шесту, пришлось изрядно пошуметь. И только когда Мусат вдарил шестом по палубе, те, почувствовав вибрацию, забеспокоились. Покрутив головами и заметив аппетитный кусок, которым на манер флага, широко размахивали Бен с Роном, вурдалаки вмиг забыли про останки и помчались на берег. Живая и энергичная добыча, манила их куда сильнее.

Пока вурдалаки прыгали на берегу, пытаясь достать когтями рыбину, Мусат вывел злосчастный плот на открытую воду. Правда фермерам пришлось убирать останки, потому что он не мог себя заставить прикоснуться к трупам. Один взгляд на подобное вызывал тошноту. Нисколько не смущенные, крестьяне скинули неаппетитное месиво в воду и принялись связывать плоты в один.

Третья ночь в этом мире прошла тихо. Не решаясь больше ночевать у берега, они до рассвета плыли по течению. Мощные фонари землян помогли не налететь в темноте на коряги и не врезаться в берег. Уже к утру, во время дежурства Мусата, леса сменились полями, а русла раздалось в ширь и скорость движения сильно упала. Все чаще и чаще они обгоняли чужие плоты, а к завтраку встряли в настоящую пробку. Реку перегородили всевозможные брошенные плавсредства: плоты, лодочки, лодчонки и даже небольшой корабль.

Была понятна и причина этого — в поле раскинулся целый городок из палаток, тентов и шалашей. Пока беженцы ставили палатки, самые ушлые разбирали брошенные плоты на бревна.

Мусата засосало под ложечкой от нехорошего предчувствия. Вся проблема в том, что по виду, большинство плотов прибыли с ТОЙ стороны. Видимо с Рахад-Едэ тоже приключилась беда, и Мусат догадывался, какая именно. Они с Беном высадились на берегу и отправились разведать обстановку, а Рон отогнал плоты обратно на центр реки.

На входе в палаточный лагерь сидел непримечательный чернокожий парень в камуфляжной форме и лениво поигрывал топориком. На плече одиноко зависла красная карта. Узнав стандартную форму и клеймо Всемирной Организации Вознесения, Мусат ошарашенно замер. Встречающий гостей парень, в свою очередь тоже узнал одежду и его рот растянула улыбка, обнажая ряд белоснежных зубов.

— Ба! Какие люди к нам пожаловали! — парень отложил бесполезный против картовиков топорик и подошел поближе, старательно не замечая местного. — Хей, ты откуда, братишка?

Хотя сказанные слова и доносил встроенный переводчик, Мусат понял, что язык иностранный. Английский?

Несмотря на странное отношение к бывшим соплеменникам, Мусат не собирался выдавать их местоположение. Поэтому он широко махнул рукой. В отмеченную область попала и река, и добрая часть леса.

— Оттуда.

— Да нет же, дубина! На кой черт мне здешняя география. Я тебя спрашиваю про континент! На Земле ты где жил?

— Ну, предположим, Евразия. Россия, — угрюмо ответил Мусат.

Чернокожий парень все больше напрягал, но он не мог понять почему. Сам факт встречи с землянами действовал на нервы.

— О! Значит, земляк. Добро пожаловать в племя Красного Тигра! — еще больше обрадовался тот. — Давай я тебя обниму. Наконец то своих встретил. Я уж думал мы здесь одни.

Не понимая столь бурной радости, Мусат позволил себя обнять. Чернокожий крепко обхватил его за плечи и похлопал по спине.

— Устраивайтесь где вам понравится и чувствуйте себя как дома, — тот наконец отпустил парня и чуть отодвинулся.

Почувствовав неладное Мусат похолодел. Рука устремилась проверить плечо, где раньше цеплялась последняя карта, но теперь там было пусто. Скалящийся пройдоха помахал перед лицом белым прямоугольником, на глазах растворяющимся в брызгах искр и поменялся в лице. Теперь оно выражало издевательскую жестокость.

— Думаю тебе это больше не потребуется. О твоей безопасности теперь позаботимся мы. Я забираю твою карту в счет оплаты за неделю проживания.

Подло обворованный Мусат мог лишь открывать и закрывать рот, ошарашенный подобной наглостью, а охранник, потеряв интерес к новичкам, махнул рукой, поторапливая.

— Давай шуруй, не задерживайся! И деревню своего забери. Найдите себе место где-нибудь на окраине и там устраивайтесь. Свободен!

Только сейчас Мус заметил надпись при входе в лагерь. На куске ткани, подвешенном на двух жердях, было криво выведено углем “Welcome to New N.Y.”

* * *

— Значит, говоришь, мы здесь не одни такие... — повторил Вася недоверчиво.

— Ты с-сомневаешьс-ся в моих с-словах?

Несмотря на то, что поломанный тотемный зверь явно не мог ничего предпринять, после последней фразы у Артёма по спине пробежали мурашки.

— Да конечно врёт! — Жук недовольно скривился. — Если он хочет найти союзников, зачем прятаться? А я знаю зачем. Тут же тридцать сладких пирожков. Рви себе карты, не хочу.

— Тоже ставлю, что он пришел за картами. Что ответишь, ящерка?

После Катиного вопроса, все тело Ксурфа затряслось от злобы. Никогда прежде он не испытывал такого унижения. Нежить и нечисть не разменивались на разговоры стараясь быстрее прикончить жертву, а жители этого мира относились к тотемным зверям с раболепным почтением. Они олицетворяли надежду на выживание даже в самых трудных ситуациях. Даже изгнанники из города крестьяне, хоть и поливали грязью выгнавшее их племя Горного Ксурфа, но при упоминании имени мудрого и сильного зверя в их голосе проскакивало уважение.

Разозленный тотемник в попытках оправдаться не особо следил за языком и выбалтывал очень интересные факты.

— Вы оч-чень глупые с-сущес-ства. Можете только с-смеяться над с-слабым. Не подходить к чуж-жому алтарю — это обыч-чное правило вежливос-с-сти.Ч-чревато нехорош-шими пос-с-следствиями, — в голосе полу-ящерицы, полу-паука звучало непонимание: он, мол, мирно ждет разговора, а племя, даже не выслушав, лезет в драку.

Если информация, случайно проскочившая в разговоре правдива, то это сильно меняло все расклады. По словам пленника, внизу по реке прошли инициацию еще три недавно появившихся племени, взамен когда-то уничтоженных. И что еще интереснее, как минимум члены одного из них носили камуфляж.

То, что сразу два племени с Земли попали в один регион, выглядело слишком большим подарком. По мнению Артёма, для повышения шансов, соседям следовало как можно скорее объединиться.

— И как племя Красного Тигра отреагировало на твое «выгодное» предложение? — спросил Артём.

— Эти болваны отказалис-сь. Они собралис-сь с-строить с-свой город. Думают, их деревянные с-стены, задержат элиту. Да они ей на один укус-с. У них даже защ-щитника нет...

— Ну я бы тоже не согласился пойти с тобой, — заметил Степан. — Как-то твой внешний вид не располагает к доверию. Ты больше похож на моба какого-нибудь.

В горле у Ксурфа забулькало. Встроенный переводчик, определил эмоцию веселья. На языке землян полуящер сейчас бы ржал как конь.

— Они и приняли меня за монс-стра. Вс-се вмес-сте напали и попытались оборвать. Пришлос-сь их немного ос-садить...

Паукообразные ноги зашуршали и затряслись. Живучесть стражей племен обеспечивала сильная регенерация. С треском встала на место очередная хитиновая пластина, и еще одна конечность обрела полную подвижность. Такими темпами, через полчаса, мутант будет полностью здоров. Поскорей бы Барс закончил водные процедуры. Хоть до сих пор, отвечая на опросы, Ксурф не проявлял открытой враждебности. Видимо его сильно беспокоило выживание собственного племени.

— Так ч-что, вы реш-шили? — нетерпеливо прошипел паукообразный монстр. — С-соглашайтесь, или убейте уж-же меня. З-зач-чем я вам в таком с-сос-стоянии?

Он попробовал пошевелить единственной послушной конечностью. Двухметровое волосатое орудие убийства, увенчанная острейшим когтем, сгибалось и разгибалось. На нижнем суставе крепилась пыльно-серая карта с золотой вышивкой.

— Не гони, — спокойно ответил Вася, — сейчас дождемся нашего и тогда обсудим.

— Ваш защитник что, умеет раз-зговаривать? — с сарказмом поинтересовался Ксурф. — Кажетс-ся он умеет только дратьс-ся.

— Можем и поговорить, — большой хищник бесшумно вышел из-за скульптуры.

Интересно, давно он тут стоит? Массивная фигура стояла на алтаре, подсвеченная рассеянным сиянием. Свет играл на уже чистых, слипшихся от влаги шерстинках. Белая пятнистая шкура от любого движения перекатывалась, обтягивая каменные мышцы. По ногам стекали струйки воды, оставляя лужицы на камнях. Не обошлось и без обновки: локти и бедро украшали простые белые прямоугольники — невольный подарок Ксурфа.

Вместо вонючего, грязного, и косматого незнакомца, больше похожего на монстра, перед ними стоял готовый к бою могучий хищник.

Барс легким движением соскользнул с алтаря, встав на отрегенерированную конечность, и обернулся к племени.

— Я против союзов, — в его слова вплетались рычащие ноты. — У каждого теперь свой путь. Довериться полностью можно лишь племени, с которым вы навсегда связаны. Вы можете заключать какие угодно союзы, но если я замечу, что вы кого-то жалеете, то я оборву и вас и ваших союзничков. Так же думает и эта тварь.

Прижатая к земле лапа опять с хрустом треснула, а Ксурф бешено завращал глазами и зашипел. Скрепка со вздохом прижала ладошку к губам и укоризненно посмотрела на Барса. Ей было жалко нескладное существо, до сих пор не сделавшее им ничего плохого.

— Ему нужны не союзники, а пушечное мясо. Впрочем, от ваших карт он бы тоже не отказался. Без собственного алтаря в городе, вы займете положение рабов или еще кого похуже. Я не допущу, чтобы МОЕ племя прислуживало каким-то слабакам! Ты понял, ничтожество? — он крутанулся на сломанной конечности, отрывая ее.

— Мен-с-сах-х!

Даже встроенный переводчик не смог справился с неизвестным ругательством.