Морской рыцарь

Вдоль стен стояли книжные шкафы с древними книгами, которые, казалось, вот-вот рассыплются в прах от тяжести времени. Ближе к дальней стене стоял письменный стол, также заваленный книгами, кроме того, книги были на полу, на нескольких стульях, наконец, второй стол, видимо обеденный, тоже не избежал этой участи, на нём тоже лежали два огромных тома с чёрными обложками и золотыми буквами выведенным названием на незнакомом языке.

За письменным столом сидел человек с бритой головой, одетый в простую рубаху из некрашеного полотна. Заметив их, он поднял взгляд, внимательно их рассмотрел, после чего, тяжело вздохнув, начал вставать со стула.

Когда человек сидит за столом, сложно сказать, какого он роста. Стулья бывают разные. Теперь же, когда он встал, стало ясно, что человек это необычный, скорее даже совсем не человек. Берт, разинув рот, наверное, впервые в своей жизни смотрел на кого-то снизу вверх. Хозяин кабинета превосходил его почти на голову.

Когда он вышел из-за стола, стало возможным разглядеть и другие его особенности. Голову он не брил, она была абсолютно лысой, никакие волосы, включая бороду и брови, на ней не росли. Кожа была бледной, словно у мертвеца, сквозь неё тонкими фиолетовыми веточками просвечивали вены. Фиолетовые глаза, казалось (а может, так и было), светятся сами по себе. Черты лица были грубыми, словно у статуи, вырубленной топором из куска дерева. И, надо сказать, грозным он не выглядел. В отличие от Берта, человек этот был высоким, но худым, даже тесная рубаха свободно болталась на костлявом теле. Передвигался он так, словно у него болят суставы, ставил ноги с осторожностью, хотя, возможно, его исполинский рост был тому виной, суставы просто не выдерживали нагрузку.

Увидев его, все отреагировали по-разному. Берт сделал шаг назад, чтобы удобнее было обороняться, Лео просто разинул рот от удивления, а Асмус, наоборот, шагнул вперёд, с интересом разглядывая оппонента.

— Здравствуйте, — тихий, но отлично слышимый голос исходил из раскрытого рта, но губы странного человека почти не шевелились. — Присаживайтесь, если найдёте, куда.

Лео аккуратно присел на стопку из нескольких книг, Асмус нашёл свободный стул, а Берт, решив не испытывать на прочность здешнюю мебель, просто прислонился к стене.

— Странно увидеть того, кого, как я знал, уже нет на свете, — вместо приветствия сказал ему Асмус, — вы — единственный оставшийся Древний?

— Да! — резко сказал он и, видимо, устав стоять, снова сел на стул, отодвинув книги, которые загораживали ему собеседников, — и вам очень повезло, что вы меня увидели, думаю, очень скоро информация в твоей голове, маг, станет правдой.

— Мы пришли поговорить... — начал Лео, но Древний его оборвал.

— Я знаю, кто вы, знаю, зачем вы пришли, знаю, что вам нужно и для каких целей, — он закашлялся, прикрывая рот костлявой ладонью с длинными пальцами, похожими на ноги краба, — единственное, чего я пока не знаю, так это то, чем вы можете быть мне полезны.

— Давайте подумаем вместе, — осторожно предложил Асмус, а Лео продолжил его мысль.

— Нам нужен Себастьян, сын графа Мэлдона, ваши люди его зачем-то похитили, но мы не знаем, зачем. Может, вы нам это объясните, тогда мы предложим свои варианты.

— Есть те, кто готов за это платить, — спокойно ответил Древний и, откинув голову назад, занялся изучением потолка.

— Но чем можно заплатить такому, как вы? — не понял Асмус.

— Знаете, — начал объяснять Древний, не отрывая взгляда от потолка, — теперь я лучше понимаю вас, смертных.

— Эээээ... — переспросил Лео.

— Для таких, как я, время никогда не представляло особой ценности, только когда нас осталось мало, мы озаботились тем, чтобы сохранить накопленные знания и постараться продлить свою жизнь.

— А теперь?

— А теперь я один, теперь всё ещё хуже. Последний умер сто пятьдесят лет назад, а он был моложе меня.

Древний со скрипом провёл ладонью по лысой голове.

— Волосы начинают выпадать незадолго до смерти.

— Я думал, — заметил Асмус, — что такие, как вы, умирают, когда хотят.

— Не совсем так, хотя доля правды в этом есть, смерть для нас действительно процесс произвольный. Сложно подобрать точную фразу для описания, но умирали мы только от пресыщения жизнью, примерно, через тысячу лет. С этого момента жизнь начинает надоедать, нас одолевает апатия и в скором времени, когда жить дальше становится уже просто незачем, наступает долгожданная смерть. Иногда важные дела, которые нельзя доверить другим, могут отодвинуть этот момент, лет на сто, или двести, но не бесконечно. Если затянуть со смертью, жизнь становится мукой, начинаешь испытывать моральные страдания, которые страшнее физических. А когда остаёшься один, то и умирать не имеешь права, мне четыре тысячи лет, я держусь из последних сил, мой последний родич тоже держался, а потом сказал, что больше не может. Он даже забыл, как нужно умирать, просто лежал в постели и стонал. Я сжалился и убил его. Как знать, возможно, скоро и я попрошу о том же местных жрецов, тогда наш род окончательно прервётся.

— Сейчас не до того, но всё же, почему вы вымерли? — спросил озадаченный Асмус, — ведь когда-то, надо полагать, ваш народ вполне мог воспроизводить себя сам. И вполне успешно.

— Вам не понять, — он оторвал взгляд от потолка и посмотрел на Асмуса, — ведь ваш род всегда соседствовал с нашим, пусть даже мы полагали вас животными, а вы нас богами. Вы, живущие коротко, всегда мечтали о бессмертии, или просто о долгой жизни, это свойственно всем, кто умеет думать, потому и стремились иметь больше детей. Это была замена настоящему бессмертию. Человек, имеющий детей, как бы, не умирал полностью, часть его продолжала жить в потомках. Это касается не только его крови, но и воспитания потомков, в которых он вкладывал что-то от себя. Религиозные сказки о загробной жизни я в расчёт не беру, они ещё худший заменитель бессмертия.

— А вы?

— А нам было плевать, на заре нашего существования мы имели по несколько детей, я был у своего отца единственным, а многие пары и вовсе обходились без потомства, не видя в нём никакой нужды. Спохватились поздно, земля стала пустеть, и её со временем заселял ваш род, который быстро умнел, в том числе, благодаря нам. Кому-то требовалось выполнять нашу работу, а вы подходили идеально. Единственным вашим недостатком была, понятно, слишком короткая жизнь, чему, скажите, пожалуйста, можно научить существо за какие-то жалкие пятьдесят лет? Но, как оказалось, вы учились быстро, а потом и начали изобретать новые знания сами, без нашей помощи. Мы пытались оставить потомство, но не успели, женщин нашего рода оказалось гораздо меньше мужчин, а мужчины в массе своей, были уже стары для этого. Численность стремительно шла вниз, пока не остался один я.

Древний опустил голову и некоторое время внимательно смотрел на каменный пол.

— А вы не пробовали дать потомство с людьми? — спросил Лео с интересом.

— Я и сейчас это иногда пробую, — он попытался улыбнуться, получилось плохо, — время от времени пытаюсь оплодотворить разных человеческих женщин, это стоит мне огромного труда и не даёт результата. За всё время был только один удачный эксперимент. Каким-то неестественным путём, с помощью чёрной магии, один из нас смог произвести на свет полтора десятка гибридов-полукровок. Но сам он вскоре умер, его записи сгорели в огне, а эти самые потомки сбежали куда-то на южный континент, что с ними потом стало, мне неизвестно, возможно, все уже умерли, или смешались с людьми и теперь ничем от них не отличаются. Но это, в конце концов, не так важно.

— Кажется, я знаю, куда они делись, — тихо проговорил Асмус, а вслух спросил, — может, перейдём уже к нашему делу?

— Вы знаете, для кого построен этот храм? — Древний снова отклонился в сторону от темы. — Храмы ведь строят для богов, не так ли?

— Храм именуется храмом Лотаря, — вспомнил Асмус, — это и есть имя вашего бога?

— Лотарь — это, скорее, я, — Древний усмехнулся, смех перешёл в кашель, — чтобы понять, какому богу здесь молятся, нужно углубиться ещё дальше в историю. Настолько далеко, насколько вы, люди, заглянуть просто не в состоянии. Наша раса существует давно, но мы не самые первые разумные обитатели земли. До нас были другие. В совсем уж седой древности этот мир населяли сущности, полностью лишённые плоти, состоящие из одной только энергии, похожие на фигуры из плотного света. В отличие от нас, они не вымерли, просто потому, что неспособны умирать, они, завершив свой путь на Земле, перешли на другой слой реальности.

— Но их теперь нет? — уточнил Лео, беседа постепенно начала его утомлять, голова пухла от ненужных знаний, а к сути вопроса они так и не подошли.

— Я же говорю, — настойчиво проговорил Древний, верный своей натуре, он никуда не торопился, — они никуда не пропали. Храм этот построен, в первую очередь, для контакта с ними. Один из них, а может, и не один, мне сложно их различать, приходит сюда изредка и разговаривает со мной, примерно, как человек, кормящий птиц на своём окне. Иногда его слова содержат только всякие пустяки, иногда он учит меня магии, а иногда раскрывает важные секреты Бытия. Понять его могу только я, я же перевожу полученные знания на понятный людям язык, затем их сохраняют в библиотеке. Его-то и называют богом, ему возносят молитвы, приносят жертвы, курят фимиам, но сам он, как я думаю, к этому равнодушен, мы ему интересны, только поэтому он поддерживает контакт.

— Мы, люди, живём недолго, — напомнил Асмус, — а потому не можем тратить столько времени на философию. Где Себастьян?

— А вот тут мы подходим к очень важному вопросу, — тон Древнего нисколько не сменился, говорил он всё так же медленно и витиевато, — в мире людей сейчас большие волнения, войны, перевороты, убийства владык. Кто за всем этим стоит?

— Совет магов, — не раздумывая, ответил Асмус, — дюжина или две старых пердунов в мантиях.

— Всё гораздо сложнее, но пусть будет так. Совету магов нужно решить несколько политических проблем, для этого им понадобился этот мальчик, а с ним некоторые наши артефакты, настолько мощные, что защита храма без них ослабнет вдвое. А самое главное, что если с мальчиком всё понятно, то эти предметы им абсолютно не нужны, артефакты неподвластны людям, их даже я остерегаюсь трогать, чтобы не разрушить храм и долину, но им зачем-то понадобились. Не подскажете, зачем?

— Понятия не имею, — честно ответил маг, — мне неизвестно, что это за артефакты и чем они могут быть полезны. Меня больше интересует другое: они рассчитывают всё это от вас получить, а, следовательно, должны будут что-то дать взамен. Что?

— Вы правильно думаете, — он сделал попытку засмеяться, но вместо этого опять начал кашлять, — есть надежда моего народа, сто таких, как я, имеют шанс продолжить жизнь, но сделать это непросто.

— Сейчас угадаю, — начал говорить Асмус, — я говорю, а вы меня поправляйте. Некие молодые представитель вашего рода, рано пресытившись жизнью, предпочли не умирать, а заморозить себя, впасть в каталепсию, в сон. Их тела где-то хранятся, а достать их вы не можете, так что, проще считать их мёртвыми. Так?

— Да, — спокойно сказал Древний.

— А совет магов предложил решение, или отдать вам их самих, или же что-то, что поможет пробуждению.

— В целом, так и есть. Сами они погребены в горе, здесь неподалёку, но разбудить их можно, только окропив кровью разумного существа артефакт, который был безвозвратно утерян.

— Но нашёлся, — уточнил Лео.

— Маги говорят, что он у них, некоторые признаки указывают на то, что они говорят правду, хотя достаться им он мог только из рук настоящего бога Ринна, который, кстати, вполне может воспользоваться нашими артефактами.

— Кровавое божество, изгнанное другими богами в преисподнюю, — проговорил Асмус, — так что, он вернулся, и теперь вся деятельность магов происходит по его приказу?

— Я не знаю точно, моя способность чувствовать не распространяется на древние божества, а возмущений энергии в мире и без того предостаточно, — устало проговорил Древний, — я рассказал то, что есть. Итак: вам нужен мальчик для своих политических игр, магам нужен он и артефакты, нам нужно пробудить своих. При этом мы (я) не хотим, чтобы совет магов набрал силу, вы не хотите уступать земли под их владение, они не хотят, чтобы вы вернули мальчика, вы и они не хотите, чтобы вылезшая из небытия древняя раса заняла место под солнцем и начала на что-то в этом мире влиять. Всё перечислил?

— Это можно было и не говорить. Только, исходя из того, что мы только что услышали, вам тоже не хочется им что-либо отдавать. И они, подозреваю, спят и видят, как вас обмануть.

— Это главное, нужно что-то решить, — Древний закрыл глаза, — что можете предложить вы?

— Прийти в место обмена, убить всех, отнять артефакт, отдать его вам, самим забрать парня и бежать, — моментально изложил свой план Берт, который до этого момента только молчал, прикидываясь колонной.

Древний улыбнулся и пристально посмотрел на Берта.

— Вы мне определённо нравитесь, юноша, ваш план, при всей его чудовищной тупости, может сработать, а ещё он хорош своей уникальностью, ничего лучше у нас нет.

— Осталось только согласовать подробности, — заметил Лео, — когда состоится обмен?

Глава одиннадцатая

План, предложенный Бертом, был гениален в своей простоте. Маги, а ещё более, Древние, отнюдь не искали лёгких путей. Обмен они договорились производить в тоннеле. Некий коридор, проложенный сквозь толщу гор с помощью магии. Открывался он групповыми усилиями, одновременно с двух сторон, а потом, когда нужда в нём отпадёт, подача энергии будет прекращена, и камень снова станет камнем. Равные по численности группы идут навстречу друг другу и несут товары для обмена, встречаются в середине пути, там произойдёт обмен. Любая магия в туннеле будет невозможна, если начнётся драка, то только рукопашная, чего не хочет ни та, ни другая сторона. Количество людей будет равным, по двенадцать человек с каждой стороны, силы их тоже будут примерно равны.

Внезапно появившаяся из небытия группа бойцов может изменить всё. Но встал вопрос, как доставить их в середину тоннеля, маги будут прекрасно видеть, кто входит туда. Никакие скрывающие и маскирующие заклинания не сработают.

Асмус совместно с местными магами обдумывали идею целый день, после чего, уже ближе к вечеру, он навестил Лео и попытался объяснить ему свою мысль.

— Итак, рыцарь, — сказал он, торжественным голосом, — мы долго думали и решили, что есть только один способ проникнуть туда незамеченными.

— И он, конечно, же, сопряжён со смертельным риском? — зевая, спросил Лео.

— Откуда ты знаешь? — удивился маг.

— Угадал, — Лео стало смешно, — ты просто никогда не предлагал ничего безопасного, мы все привыкли, давай уже, излагай свой план.

— Так вот, чтобы незаметно добраться до середины тоннеля в нашем мире, способов нет, но можно перейти в мир теней.

— Это тот, откуда ты демонов вызывал? — с подозрением спросил Лео.