Сон 10-1

...Оглядев испещрённый профессиональными значками лист, Коррант закурил и откинулся на спинку кресла. Тексты небольшие, и, да, он сразу узнал исходники. А ведь точно угадал мальчишка, есть чутьё. А вот сам он не дурак, а разгильдяй. Ведь ещё тогда, в Аргате, когда ему дали прочитать первую, нет, первую про Дамхар, а по общему списку — вторую, первая была про плагиат и мародёрство в науке, статью этого — не вставая, он протянул руку и достал привезённую перед войной из Аргата подшивку вырезок, проверил — да, Никто-Некто, вот и оно, то, откуда Гард выписал текст "N2". Значит, вот оно как. "N1" — из "Ветерана", помнит он эту статью, тоже обратил на неё внимание, что сержант, а пишет и толково, и впечатляюще. Да, даже начал было отслеживать, но вскользь и, когда статьи прекратились, благополучно забыл. А "N3" — Коррант усмехнулся — это он тоже помнит, размахался тогда Рыжий, он как раз в отъезде был и потому отчёт ему сдали сразу за несколько рейсов. Вот и сошлось. Гаор Юрд, отставной старший сержант, многократно раненый и награждённый, иначе бы ушёл в запас, а не в отставку. Он же Никто-Некто, автор цикла "Вести из другого мира", сильно написано, и если читать всё подряд, то... то многое в сегодняшних и будущих событиях объяснимо. Он же Рыжий, раб номер и так далее, и понятны теперь эти игры Дома-На-Холме с покупками-продажами. Нет, сам Рыжий точно в тёмную сыгран, как, впрочем, и ты. И когда покупал его у Сторрама, и потом. Глубокое внедрение. Да, можно понять и так. Ох, какая многоходовка разветвлённая... Но, сейчас Рыжий на фронте, и нас это не касается. А мальчишка ждёт. Пора.

Коррант решительно допил кофе и крикнул Милуше убрать со стола. Дом обрадованно зашумел.

Гард, опять едва не столкнувшись с Милушей в дверях, вбежал в кабинет.

— Отец...

Коррант взглядом остановил его и встал. И, когда за Милушей закрылась дверь, заговорил строго и почти официально.

— Я, капитан Ридург Коррант, эксперт-аналитик, утверждаю и свидетельствую. Представленные рукописные тексты под номерами один, два, три сочинены одним человеком.

И улыбнулся радостно изумлённому лицу сына.

— И... и что теперь? — спросил Гард.

— Ничего, — слегка демонстративно пожал плечами Коррант и пояснил: — Ни на что мы повлиять не можем. Здесь от нас ничего не зависит. И болтать об этом не стоит. Понимаешь?

— Да, отец. Только... один вопрос можно?

— Ну-ка? — весело поинтересовался Коррант.

— Я... я смотрел... по датам. Есть совпадения. С твоими поездками в Аргат. Так это ты... возил?

Растерянность Корранта длилась не меньше трети мгновения. И на Гарда обрушился поток ругани и — самое страшное — тихой, без крика.

Замолчав, Коррант перевёл дыхание, сгрёб все четыре листа, скомкал их и сжёг в чаше для возжиганий. И уже совсем спокойно негромко и очень внушительно сказал.

— Нет, я ничего не знал и знать не мог. Ничего такого не было. И молчи. Погубишь и себя, и всю семью.

Гард не так испуганно, как озадаченно кивнул.

— Да, отец. Я понял.

— Надеюсь, — буркнул Коррант. — Ступай.

Оставшись в одиночестве, он сел за стол и, закрыв глаза для сосредоточенности, замер. Огонь Великий, аггелы копчёные, если мальчишка нашёл совпадения, то и другие, о ком и подумать страшно, могут найти. Если захотят. Надо самому сверить, вспомнить и поднять свои записи о поездках, продумать обоснования каждой поездки и покупки. Вот не было... не знал и жил спокойно. Но... лучше знать и подготовиться. Может, и не понадобится — Огонь милостив, но готовность бывает недостаточной, а не излишней. "Надейся на лучшее, но готовься к худшему". Воистину так. Спасибо предкам за науку, оплаченную большой и часто невинной кровью.

Ургайя

Начало весны — предпраздничное время. И как повелось издавна, подведение промежуточных итогов, подбивание и выверка балансов, сдача отчётов, которые положено представлять по инстанциям в конце сезона, но традиционно зимняя отчётность закрывается в первую декаду весны, чтобы встретить праздник чистыми во всех смыслах. Привычная ежегодная рутина. Но в этом году...

Нет, начальство вконец опупело, охренело и так далее... Война идёт, а ему приспичило в очередной раз заняться бессмысленной и бестолковой канцелярщиной! Поднять карточки всех раб... Ну, сколько можно вас поправлять, опекаемых! ... и вписать в прозвища второй составляющей прозвище отца, или последний слог фамилии опекуна, или ещё что, хоть с их же слов, но, чтобы каждый лохмач или лохмушка в армии и на Трудовом Фронте имели теперь двойное именование... Личное имя и семейное? Как у людей?! Ну, на хрена?! Разослать по ведомствам инструкции с рекомендациями и образцами. Пусть покрутятся. Копии новых списков, полными именами, но с указанием номеров сдать в Ведомство Учёта Несамостоятельного Контингента. Зачем?! А чтобы тем тоже жизнь мёдом не казалась! А то ни торгов, ни клеймений, да отстаньте вы с этой опекой, камеры у них пустуют, персонал штаны с юбками просиживают, от фронта спасаются, вот пусть хоть чем-то займутся, свои картотеки пополняют да исправляют.

Военное ведомство, разумеется, щёлкнуло каблуками и, не допуская никакого самовольства и самодеятельности, засадило за работу Большой Каретный Дворец, где уже несколько веков располагалось его кадровое отделение. Переделать, дополнить, обращённым по судебному решению вписать их прежние имена, затребовав данные из Ведомства Юстиции, составить новые списки, разослать рабочие копии по частям, присовокупив инструкцию, получить окончательный вариант, и полную копию отправить в Ведомство Учёта. И всё успеть за декаду! Зачем, почему? Умный сам понимает, а дураку объяснять незачем. И вообще! Приказы не обсуждаются. Да, и дядек с лохматиками по училищам в общем порядке, разумеется.

Экономическое Ведомство выразило на словах полную готовность и кивнуло Трудовому Фронту. Там было своё кадровое отделение, где закипела аналогичная работа по рассылке инструкций по предприятиям и организациям, и не по почте, а с курьерами, чтобы не терять время на оформление и ресурсы на конверты, марки и тому подобное, получение списков и составление уже своих полных для сдачи в Ведомство Учёта.

Но многие — кто поумнее и предусмотрительнее — взялись за свои списки. Чтобы, когда и к ним придут аналогичные предупреждения о требованиях, оставались сущие пустяки дополнений при смене состава.

Фронт

Майор Политуправления Эрлинг просмотрел уже окончательный вариант сводки, поставил дату, запечатал конверт и отложил в папку к отсылке по инстанции. Так, с официальщиной закончено. Перейдём — он усмехнулся — к реальности. Но надо же какое чутьё у Венна. Так подобрать людей, место и время... А ведь спроси впрямую — так пожмёт плечами, улыбнётся и сошлётся на волю Огня, который сам знает, кого греть, а кого сжигать.

Итак, что у нас есть? Сугубо засекреченный объект, предположительно — аэродром. И тогда всё, включая упорную тишину на этом фланге, логично и объяснимо. И объект ни в коем случае не должен подозревать, что обнаружен и попал под наблюдение. К сожалению, неквалифицированному. "Ну... это... такие... похоже вот на эти, но другие...". Добросовестные, старательные, надо признать весьма наблюдательные, но абсолютно неквалифицированные не разведчики, даже не наблюдатели, а зрители, почти зеваки с соответствующими их не квалификации наблюдениями, не сведениями, а впечатлениями. И жёсткий наотрез отказ провести квалифицированного подготовленного именно по этой тематике разведчика. "Он чужой, господин, майор" — "Ты же ходишь!" — "Меня водят, господин майор. За руку. Или за шиворот волокут. А то на кочке сижу и жду, чего мне принесут и о чём расскажут." — "Так сюда приведи, я сам расспрошу." — "Нет, господин майор. Подставы под допрос мне не простят." И ведь прав, рыжий обалдуй, старшина особой вспомогательной роты. Это в нашем полку благолепие, а что в других бывает и творится... наслышаны, как же. Кое-где кое-кому такая, как говорят в Арботанге, ответка прилетела, вплоть до невозвратных потерь в численном составе. То-то с него потребовали отчёт и рекомендации по взаимодействию. Н-да. Грядущее туманно, но просвечивает...

Ладно. Что у нас есть из объективно доказуемого? Ящик — подарочный набор бутылочек с водками — явный презент кому-то и доступный исключительно офицерскому составу, причём только в авиации, и обрывок авизента, в который ящичек был упакован. Второй лоскут. Первый достали на полузатопленном "тире". Похоже, стрелки подстилали себе для стрельбы лёжа и бросили. Но, если для такого развлечения, как стрельба по живым мишеням, могли приехать издалека, то подарок везли из глубины, от базы к месту постоянной дислокации. Обстоятельства находки... исключительно со слов лохмачей. На полузатопленной, опять же, дороге согайнский "кузовок" — а, неплохое прозвище этой юркой машине лохмачи придумали, судя по описанию и даже демонстрации прототипа весьма точное, потому внёс его в рапорт и замечания не получил, значит, принято к использованию — занесло, и он носом въехал в болото и стал тонуть. Передок с водителем уже "тама... ну, внизу... его вытаскивать, сами там же будем... а багажник открыть успели... вот взяли..." И морды, ну, такие честные и глупые, ну, дикари дикарями... Артисты. Эрлинг невольно усмехнулся, вспомнив завершавшие разговор реплики.

— А если найдут?

— Так, господин майор, по следам, ну, по колее пойдут, туда же и упрутся.

— А если машину достанут?

— Не-е, господин майор, мы уходили, она уж еле просвечивала.

— Если совсем дурные, господин майор, и нырнут, то не вынырнут.

— И что на других дорогах? Тихо?

— Так нету других дорог, господин майор, поплыло всё, эта вот одна как-то держится.

И ухмылки от уха до уха.

А табельная полковая разведка засела. Предполье непроходимо, а проезжим оно и раньше не было. И опять же лохмачи. Осушали окопы так, что вода и талая, и нижняя в предполье ушла. Теперь за линию фронта только воздушным десантом. А это не наш уровень ответственности, вот и не будем. Но зато и с той стороны никто и никак.

А теперь ещё вот это на наши головы. Эрлинг подтянул к себе лист с инструкцией "Об упорядочении списков личного состава вспомогательных подразделений". М-да, всё ясней и всё тревожней. Нет, к этому они вели, вернее, не будем врать самому себе, вёл Венн, а он сам следовал за ним, как говорят алеманы, в кильватере. Но, опять же если честно, то не думал, что до этой стадии процесса дойдёт при жизни. Замначштаба Рыжего уже озадачил, и тот должен вот-вот подойти с окончательным вариантом. Что ж, поприсутствуем. И по долгу службы и просто из интереса.

* * *

575 год

Весна

2 декада

Фронт

Очередной вызов не так встревожил, как раздосадовал. Ну что за шилья с подогревом у начальства в задницах! Чтоб им аггелов горячих во все дырки! Только-только с этой тряхомудией бумажной — переделкой списков уладил, так опять! А для списка пришлось все дюжины с работ срывать, выверять, где-то пару букв вычеркнуть, где-то добавить, чтоб и смысла не нарушить, и чтоб в перекличке нормально звучало и на нашенский слух, и на ихний говор. Быстрый как своё "тогдашнее", до клеймения, имя с фамилией увидел, так аж затрясся, Мезене его отпаивать пришлось. Четырок психанул, но там затрещиной обошлось и обещанием, что для нас ты своим останешься, а как тебя голозадые зовут, так плюнь и разотри. Ласт ржал до слёз и истерики, тоже отпоили, правда, простой водой. Интересный разговор с ним потом был. Эх, не знал этого, когда "Высокую кровь" писал. Ну да ладно, пускай лежит в папке и своего мига ждёт, да и сам разговор продолжим, не всё Ласт рассказал, там много ещё чего есть. А сам он... ну, что тут скажешь, Юрд он и никуда он из этого поганого рода не денется. "Кровь не вода, Огня не тушит и грязи не смывает". До нас сказано и после нас не отменится. Так что тоже... плюнь и разотри. А вот зачем ты тихушнику полковому в открытую понадобился... Нет, мужиком тот оказался вполне разумным, но вот ведомство его, Тихая Контора, та... Ладно, дальше фронта не пошлют, меньше пули не дадут. Тоже до нас сказано. И тоже по делу.

В землянке Эрлинга не по-хозяйски, а по-начальственному сидел незнакомый майор в общевойсковой полевой форме, но Гаор не так догадался, как ощутил: из той же конторы. И показался этот фальшивый — у тихушников знаки различия ни хрена не означают, видели их во всяком обличье — майор смутно знакомым. Видел он уже это молодое лицо с седым уставным "ёжиком", и видел именно там, в том, Огнём и людьми проклятом, месте. Потому на всякий случай, войдя, встал по-уставному и доложил о прибытии по форме. Эрлинг и майор одинаково усмехнулись.

— А без номера и по имени, — приказал майор. — И позывной твой мне тоже не нужен. Пока не нужен.

Не прозвище, а позывной? Ладно, это потом. Гаор незаметно вздохнул — ну, отвык он от имени, да и... нелюбо оно ему — и выполнил приказ.

— Старшина особой вспомогательной роты Гаор Юрд по вашему приказанию прибыл.

Оба тихушника одновременно кивнули, и Эрлинг коротким жестом подозвал его к расстеленной на столе карте.

— Данные подтвердились, — приезжий смотрел не на карту, а на него в упор. — Это аэродром. Нужны снимки.

Гаор покачал головой.

— Там далеко расчищено, господин майор. Вода стоит, не подползти.

— С водой это вы хорошо придумали, — майор насмешливо улыбнулся промелькнувшему на лице Гаора удивлению. — Ты о дальнобойной винтовке помнишь?

— Снайперка? Помню, господин майор.

На стол поверх карты лёг продолговатый, но явно не винтовочный футляр.

— Это то же самое. Почти, — майор усмехнулся. — Открывай.

Гаор подчинился и чуть не выругался в голос от восхищённого удивления.

— Вот именно, — кивнул майор. — Фотоаппарат. Снайперский. Снайпер у тебя есть. Дашь ему двоих. Проводника и в охранение. За декаду должны управиться. Держи. — на раскрытый футляр легла пухлая книжечка руководства по эксплуатации. — За порчу и утерю... сам понимаешь.

Последняя фраза не была вопросом, но Гаор ответил:

— Да, господин майор.

— Это первое. Теперь второе. Нужен пленный. С этого объекта. Знающий и говорливый. Без шума и паники с той стороны.

Гаор кивнул, но рискнул уточнить:

— Быстро не получится, господин майор.

— Декада, максимум полторы, — и усмешка. — Пока дороги не просохли.

Ну ты смотри, какой ушлый тихушник. Всё-то он понимает. И в открытую говорит. Ох и неспроста это всё. Но вслух, как положено.

— Да, господин майор.

— Теперь третье. Это не к спеху, но будь готов. Прибудет один... а может, и вся комиссия. Расследуют и протоколируют зверства согайнов над пленными и мирным населением. С тебя свидетели. Чтобы, как приедут, то сразу тех сюда.

Гаор несколько озадаченно высказал положенное повиновение, но это уже... совсем новое, тут всякие накладки возможны. Но, раз сказано, что не к спеху, то все детали потом и по обстоятельствам.

— Четвёртое, — усмешка тихушника всё больше походила на ухмылку. — Трофеи. Огнестрел сдать, холодняк можешь оставить. Тренируйтесь пока.