Что оставим мы после себя?

— То-то вы постоянно пишете всякое хорошее о царских офицерах.

— А офицер — это не буржуй. Как это не покажется странным — бывшие царские офицеры нам ближе. Они готовы умереть за Родину. А что готов умереть буржуй? За свою собственность? А потому буржуи не пройдут.

Формально РОСТА-ТАСС к комсомолу не имело никакого отношения. Но так уж вышло, что мы с комсомольцами активно дружили. Например, в "Комсомольской правде" сидели почти полностью наши люди. И попытки ЦК РКСМ* изменить ситуацию с треском проваливались. К тому же, там быстро оказалось очень много людей Сталина. Виссарионович-то понимал, что будущее — за молодежью.

(* Несмотря на образование СССР комсомол продолжал носить это название.)

В этой истории на местах комсомольцы очень мало зависели от местных партийных начальников. По большому счету, мы пытались превратить комсомол в элитную структуру. Благо, возможности имелись. Товарищу Дзержинскому очень понравилась моя идея о создании комсомольских оперотрядов. Они не только помогали милиции в деле борьбы с уличной преступностью. В результате голода в Поволжье в стране расцвела детская беспризорность. Комсомольцы боролись и, с ней. Им был это делать проще, чем милиции. Хотя, результаты были не очень.

Разумеется, для комсомольцев по мере сил создавали условия для военной подготовки. Благо стрелять и обучить основам тактики сейчас могли многие. Да и единоборствами был не так плохо. Например, джиу-джитсу было весьма популярно на флоте. Говорят, это пошло от моряков, оказавшихся в 1905 году в японском плену.

Но на этом я не успокоился. В моём времени я много общался с разными "неформалами" — от хиппи и панков до скинхедов. И кое что из опыта тех ребят стоило использовать. Тем более, в перспективе — для работы за границей. Главное — это, конечно, специфическое мировоззрение — есть мы, а есть "цивилы". Ну, к тому же, молодежь во все времена одинакова. Она любит атрибутику. Так народники шестидесятых годов XIX века были теми же самыми "неформалами". Включая сленг и очень характерные "прикиды". Это потом они ушли в подполье...

А РОСТА со свойственной большевикам беспринципностью стало создавать собственные кооперативы. В которых мы, в числе прочего, начали производить изделия с застежками-молниями. Благо это не компьютеры, ничего особо хитрого в "молниях" нет. Вот тут-то и я порезвился...

У комсомольцев этого времени в моде были кожанки. Причем, они не обращали внимания, если куртки были сильно "побиты" жизнью. Этим, как и панки моего времени, даже гордились. Кожанки выбрали не только из-за их практичности. В моём времени ученые выяснили: черная кожаная, особенно в сочетании с металлом, вызывает у окружающих подсознательное ощущение: этот чел агрессивен.

Вы, наверное, поняли, что я учинил. Именно. Наши кооперативы стали выпускать небольшими партиями кожаные куртки, эстетически доведенные до логического конца. То есть, косухи. На левом рукаве пришивалось изображение нынешнего комсомольского значка — развевающегося красного знамени с черными буквами КИМ (Коммунистический интернационал молодежи.) В свободную продажу косухи не поступали, комсомольцам же мы продавали их почти по себестоимости, а кое-то количество покупали у нас комитеты, чтобы дарить своим ребятам. Этои куртки стали называть "комсомольскими" или "комсомолками".

А дальше уже пошло молодежное творчество. У комсомольцев вошло в моду брить головы. Вообще-то в это время такой обычай был не таким уж шокирующим, тогда так многие ходили. Пошло это из армии. Несмотря на все усилия, санитарно-гигиеническая обстановка на фронтах Гражданской войны была не слишком хорошей. А какой лучший способ не профилактики от головных вшей? Правильно — лишить их потенциальной "жилплощади"*.

(* Вши, обитающие в одежде, никогда не "переселяются" на голову и наоборот. Кстати, избавиться от головных вшей, просто вымыв голову — невозможно. Народные способы — керосин или бритье наголо.)

А среди комсомольцев было немало служивших в РККА.

В общем, комсомольские оперотряды выглядели достаточно мрачно. А ведь почему-то именно после Гражданской войны стала в входить в обиход привычка ходить по улице с непокрытой головой.

Причем, за прикид приходилось отвечать. В городах не только имелось множество шпаны. С введением нэпа появились очень специфические гопники. Они состояли из разных буржуйских "шестерок". Примерно тех же типажей, которых в дореволюционной Москве называли "охотнорядцами". Эти парни ненавидели комсомольцев на уровне инстинкта. Ведь к чему сводились все мечты буржуйского прихлебателя? К тому, чтобы самому стать буржуем. Комсомольцы же своего отношения к таким жизненным установкам никогда не скрывали. Так что драки с этой публикой были обычным явлением. Ну, это нормально. Ребята находились в тонусе. Тому же меньше находилось желающих "закосить под комсомольца".

Тенденция довольно быстро перешла в Европу. Особенно во Францию с её богемными традициями. Но более всего выпендрились немцы. Точнее — ребята Штрассера. Его структуры были организованы по-военному. Так вот, чтобы отличаться от коммунистов, штрассеровцы добавили к косухе один свойственный ей элемент, который я по понятным причинам исключил — кожаные погончики. И стали размещать на них лычки и четырехугольные звездочки, показывающие положение в организации. Ну, немцы же...

И пошло-поехало на Западе разгуляево. Во Франции имелось множество буржуазных молодежных организаций. В том числе и спортивных клубов. В Германии — полно монархистов. Их называли "белыми". Эти ребята к парням в косухах относились очень плохо. Так что пошли драки — с применением кастетов, ножей, а иногда и короткостволов. Самое интересное было на родине Шиллера и Гёте, где порой дрались "белые" и "красные" националисты.

* * *

А раз уж зашла речь о коммерческих структурах. Большевики вообще отличались исключительной тактической беспринципностью. А тут вдобавок среди их вождей болтался журналист из XXI века, который время от времени давал разные советы...

В Канаду был переброшен Иван Никитич Смирнов. Это был матерый человечище, прозванный во время Гражданской войны "Сибирским Лениным". Именно он создал по всей Сибири антиколчаковское подполье и "таежный обком" под Читой, объединивший партизанские отряды. Взгляды у Смирнова были, как говорится, левее только стенка. Своего отношения к нэпу он не скрывал, называя новый курс предательством революции.

В моей истории Смирнов в конце двадцатых "поставил" троцкистское подполье, с которым так до конца и не разобрались*. Таланты этого товарища лучше было использовать как можно дальше от СССР.

(*Есть основания полагать, что Хрущев был недобитым троцкистом.)

Так вот, Смирнов с помощью товарищей из ИРА начал создавать спиртзаводы. Продукцию начали бодро гнать в САСШ. Товарищ нужен был в Америке по понятной причине — чтобы занять достоянное место среди местных ОПГ. Как оказалось, против "Сибирского Ленина" тамошние ребята были слабоваты. Как слабоваты были и правоохранительные органы. Разумеется, никакого "красного следа" за бандитами, простите, подпольщиками Смирнова не прослеживалось.

Это не только вывело всю работу в Новом свете на самоокупаемость, но стало приносить очень хорошую прибыль. На которую через подставные фирмы закупал, необходимое СССР оборудование. Имелся и дальний прицел. Я довел до руководства страны свои "соображения" о возможном грандиозном кризисе. "Великая депрессия" была вполне вероятна. Даже возобновись в Европе война — это бы не помогло. Европейским странам просто нечем было платить. А в САСШ началась эпоха "просперити"*. Дела там шли точно так же, как я знал из книг.

(*Prosperity (англ.) — процветание.)

А если это случится... В американских коммунистов я ни на грош не верил. Слишком уж американцы индивидуалисты, коллективистские идеи им чужды. Ведь даже популярный в САСШ анархо-синдикализм, это, по сути, "групповой эгоизм". А вот ОПГ смогут весьма сильно влиять на ситуацию. Как — это вопрос не сегодняшнего дня.

Эпилог. Приполярная полночь

Вы не бывали летом в горах на границе Полярного круга? Там интересно. Солнце садится за горизонт — полчаса сумерек — и светило встает снова. Вот так и было в это время. Нам было главное — пережить эти полчаса.

В мире творилась полная фигня. В Великобритании шли под выстрелы и взрыв бомб ирландских террористов шли дискуссии: что делать? Некоторые особо упертые предлагали держаться до конца. Не уступать ни пяди родной британщины. Нет, уважаю я представителей английской элиты. Воспитанники Итона* — ребята не слабые. Только вот они не понимали, что их время прошло.

(* Итон. Самая престижная частная школа в Великобритании. В описываемое время для того, чтобы туда отдать ребенка, денег было мало, требовалось соответствующее происхождение. Обучение в Итоне было суровым. Ученики жестко спали и мало ели. Кроме того, там была официально принята "дедовщина", в очень жестком варианте. Но "итонский галстук", синий в тонкую белую полоску, был гарантией карьеры. Именно эти люди и создали Британскую империю.)

Но количество таких упертых консерваторов сокращалось за счет деятельности ИРА. Начианпло преобладать иное мнение. Дескать, черт с ними, с этими ирландцами. Давайте дадим им статус доминиона, только вот графство Ольстер оставим за собой. Последнее уже было делом чести. Потому, что, в ином случае, как шутили иностранные журналисты, Британии пришлось бы менять флаг*.

(* Флаг Великобритании является сочетанием английского, шотландского и ирландского флагов.)

В моей истории на этом и сошлись. Но теперь-то Майкл Коллинз и его ребята декларировали принцип: "полностью независимая Ирландия, а кому это не нравится..."

Сторонников компромисса тоже начали мочить. Кроме того, ИРА стала скатываться в местный вариант национал-социализма. Нет, к идеям Гитлера, который, кстати, мирно рисовал картины, это не имело никакого отношения. Тут было всё проще. В Ирландии протестанты (англичане), являющиеся юнионистами, то есть сторонниками Империи, были более богатыми, чем католики (ирландцы). Так что социализм Коллинза очень напоминал известный тезис Шарикова: "Всё отнять (у протестантов) и поделить (между католиками)". Особенно эта идея нравилась в Ольстере, где протестанты составляли большинство. Значит — много тех, кого можно грабить.

Коллинз писал:

"Веками англичане эксплуатировали ирландский народ. Так что экспроприация их собственности является справедливой."

С разошедшимися ирландцами англы ничего поделать не могли. Зато они нанесли ответный удар их покровителям. Ведь то, что ИРА спонсировали немцы, ни для кого тайной не являлось. Так вот, в Баварии вдруг бурно расцвел сепаратизм. Вообще-то, из всех германских земель, входивших во Второй Рейх, Бавария была самой проблемной. Там очень многие не любили "пруссаков". По большому счету, Бавария пошла в объединенную Германию только потому, что у неё иного выхода не было. А во время разборок между Пруссией и Австрией, кто будет в немецком мире самым, главным, Бавария держалась последней.

И вот сепаратисты зашевелись. Ладно бы Густав фон Кар, который был, так сказать, легальным оппозиционером. Но стали бурно расти совсем нелегальные структуры. И ведь в Австрии тоже начали бурно множиться сторонники "Южногерманского союза". Эти идеи стали распространяться и в Эльзасе. Идеологической основой этих деятелей оказались "общечеловеческие ценности". Дескать, ну их, ваши империи, давайте все жить дружно. Вильгельм при всей своей крутизне не решился решительно наводить порядок. В Баварии имелись массовые организации: коммунистов, национал-большевиков, сепаратистов. И во всех имелись фронтовики. Пример Италии заставлял очень хорошо подумать.

И в Италии французы тоже отличились. Мало того, что они завязли в Генуе, так получили в тылу мощное движение под лозунгом "Руки прочь от Италии". Понятно, что протестантов возмущали не сам факт вторжения в чужую страну, а то, что французы не хотели больше получать похоронки в войне невесть за что. Так всегда бывает. Люди поднимаются не за светлые идеалы, а за свои интересы. Ведь в шестидесятые годы ХХ века в США мощное движение протеста против войны во Вьетнаме началось, когда американское правительство отменило призывные отсрочки для студентов.

Французское правительство просекло фишку — и в Геную бросили Иностранный легион. Это вроде как иное дело. Легионеры — наёмники. А такие люди для того и созданы, чтобы воевать и помирать.

И всё бы хорошо. Но только вот Геную так до конца поставить под контроль не удалось. Зато ребята из Легиона растеклись по окрестностям. Командиры внушали им, что надо бороться с "красными" — и за это им ничего не будет. Главными врагами оказались крестьянские кооперативы. Их после Войны в Италии возникло множество. Это было нечто вроде советских ТОЗов. То есть, товариществ по совместной обработке земли. Так, сказать, колхозы-лайт. Земля объединялась, на ней работали вместе — но все оставались самостоятельными хозяевами*.

(*До поворота на сплошную коллективизацию ТОЗы в СССР рассматривались как переходной вариант.)

Вот эти кооперативы французы увлеченно громили. Да вот беда. В Италии их создавали не только социалисты, но и популяры. Легионеры в таких тонкостях не разбирались. В итоге против них поднялись все.

* * *

А у нас тоже случилось ЧП. У Ленина случился инсульт. Как и в той истории. И ведь странно. Сейчас события развивались куда лучше. Гражданская война свелась к разборкам на окраинах страны. Деникин не брал Орел, Юденич не стоял не Пулковских высотках, Кронштадт не восставал. К тому же не случилось и покушения на заводе Михельсона. Но вот так.

Хотя... Никто не знает — а что вообще хотел иметь Ленин "на выходе" в последние годы? Классическая теория социалистического общества показала свою полную несостоятельность в 1918 году. А дальше товарищи Сталин и Дзержинский начали строить Империю. И помешать им в этом не мог уже и Ленин. Точнее, наверное, мог бы — но тогда он провалил бы всё. А он-то был не Троцкий, готовый ради личных амбиций загубить всё. Ленин направил историю России в иное русло — но дальше она развивалась уже по-своему. Может, это его и прибило.

Врачи сказали — Ильич будет жить. Некоторое время. Но вот работать он уже никогда не сможет. Солнце великой эпохи зашло. Но — начинался новый рассвет. Сталин.