Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
С утра запрягли лошадок в карету — я решил посетить ближайшие деревни. Картина поразительная, подворья голые, ни живности, ни птицы. Спрашиваю старосту — куда все подевалось?
— Мытари все забрали в счет долгов.
— Сколько сейчас ваш налог.
— Дык, почитай все и отдаем девять-десятых, сейчас лето — хорошо, лебеду варим, скоро грибы, ягоды пойдут.
Я выматерился про себя, вот же суки драные, до чего народ довели.
— Василий, пиши указ — все прежние налоги отменить, с крестьян брать натуральный налог по осени, размер — пятьдесят процентов. — По таможне — десять процентов от стоимости товара. — Приедем домой подробно поработаем по всем налогам. — Староста, вот тебе двадцать рублев серебром, живность купите и семян разных, картошку не забудьте.
Василий сунул деньги очумевшему мужику, и мы понеслись дальше. На сегодня запланировано посетить семь деревень — в четырех уже побывали и картина один в один. Я уже устал зубами скрипеть. Вот б...ди доруководились, люди лебеду едят.
Несмотря на последующие выходные, вызвал в Кремль канцелярию в полном составе — потребовал отчет за последние пятнадцать лет. Мой приказ для них оказался шоком, они не смогли предоставить конкретных документов, грубо говоря, расход-приход отсутствовал.
— И что с вами делать, отправить всех на виселицу? — Наверное, это будет правильное решение.
После моих слов несколько чернильных душ упали с лавок в обморок. В воздухе нехорошо запахло. Начальник канцелярии Шпак с мордой сушеной воблы, проблеял, дескать, за короткое время все бумаги найдутся и отчет будет предоставлен.
— Даю вам три дня, иначе веревка. — Пошли вон.
Вызвал Семена.
— Сеня, мне нужно смотаться к Людмиле в 2028 год по делу. — Не корчь рожу, отставить смешки. — Оттуда притащу золота, серебра и меди — монету станем чеканить. — Кстати, напиши заявление о разводе, по пути в ЗАГС закину.
Скуратов тут же уселся строчить бумагу.
В воскресенье объявил Василию:
— С субботы до пятницы у дома Сашки Кота, должна дежурить крытая повозка с возницей и двумя конными гвардейцами. — Я отлучусь на неделю по делу.
Все это мелочи — я не мог решить главную проблему — тигры. Они не отходили от меня ни на шаг. Уговаривал их часа два, без толку. Пришлось подключать Аленку.
— Сделай с ними что-нибудь — взмолился я. — Нельзя мне никого с собой брать, лишний вес ни к чему.
— Далеко ли собрался, Государь?
— Ай, через неделю буду. — Аленушка, придержи их на минуту дома.
— Попробую.
Я собрался и на боевом режиме выскочил из дома. У забора оружейки остановился. Включил хронопередатчик, вспышка в глазах — я на месте.
Военный аэродром, дежурный самолет — через полчаса я выходил из черного лимузина, перед Императорской дачей. В руках держал букет роз, купленный по пути.
Вставшего на пути охранника смел рукой и побежал по песчаной дорожке на чьи-то голоса, раздававшиеся в глубине посадок. На лужайке, в тени от натянутого тента сидела Людмила, читавшая книгу моему маленькому сыну Александру. У меня вдруг ослабли ноги. Вот уж не вовремя. Я подошел к ним и рухнул рядом — ноги не держали.
— Здравствуйте, родные мои.
Букет рассыпался у Людмилиных ног, она, молча, смотрела на меня и только слезинки капали из ее прекрасных глаз.
— Прости меня, не мог раньше вырваться.
— Мама, это папа?
— Да, сынок, наш папа приехал.
Я сгреб их в охапку, поцеловал и не мог сказать ни слова — спазм перехватил горло.
— Я знала, ты вернешься, мы тебя так ждали.
— Не плачь, родная, ведь все обошлось, у нас с Семеном хронопередатчик не сработал — угодили в сорок первый год, начало войны. — Пока выбрались из Белоруссии к своим, а перед этим нас закинуло в 1980 год. — Один плюс, своих родных проведали.
— Что же мы сидим, пойдем, я тебя буду кормить.
— Папа, пойдем, мама так вкусно готовит.
— Пойдем, сынок, а где твой белый тигр?
— А вот он, в тенечке спит
— И как его зовут?
— Сынок — бесхитростно ответил сынишка.
Я только захлопал глазами. Людмила отрицательно помотала головой.
— Я здесь не причем, он сам назвал.
— Папа, а хочешь, я вас познакомлю.
— Да я непротив.
Мальчуган подбежал к тигру и растормошил его. Тигр, увидев меня, сделал большие глаза, затем молчком прыгнул и вот он передо мной. Я с интересом за ним наблюдал. Стоило ему унюхать мой запах, все, его агрессивность исчезла — я пах родителями.
— Ну, здравствуй, Сынок, сын Сынка, тебе привет от папы с мамой.
Белый малыш, ростом с лошадь, доверчиво дал мне лапу.
— Папа, он тебя сразу признал, вот здорово.
— Ничего удивительного, Саша, я его родителей очень хорошо знаю.
— Мужчины, хватит разговоры разговаривать, марш мыть руки и за стол.
— Слушаем и повинуемся, госпожа, — я поклонился на восточный манер.
Александр смотрел на меня огромными глазами, потом спросил:
— Ты так маму боишься?
— Не боюсь, а люблю и уважаю.
Обедали на летней веранде — горничная поставила блюда на стол и Людмила ее отпустила.
— Кушайте, ребятки.
Сынишка вместе с тигром уплетали за обе щеки, а мы сидели молча и смотрели друг на друга.
— Папа, мама, так нечестно, одни мы с Сынком кушаем, а вы только смотрите.
— Я, сына, очень долго не видел маму, вот и смотрю, любуюсь — она у нас такая красавица.
— А долго, это сколько?
— Пятнадцать лет, сынок.
— Не понимаю.
— Видишь ли, я сейчас живу в прошлом, в тринадцатом веке, время там течет по-другому — в пять раз быстрее.
Санька, открыл рот.
— Разве так бывает.
— Да, сына, бывает.
— Кушайте немедленно, все остынет.
— Слушаюсь, Ваше величество.
Я ел и не ощущал вкуса, того что ем. Расцвела моя женушка, а муженька вечно где-то черти носят, тяжело ей бедной. Хреновый с меня муж, надо честно признать.
— Саша, папе нужно с дороги отдохнуть, ты почитай книгу своему другу полосатому, поиграйтесь с ним.
— Хорошо, мам, — и мальчонка с гигиканьем выкатился с веранды, следом вальяжно не торопясь вышел тигр.
— Ишь. какой солидный — восхитился я. — Это он перед тобой важничает, а так они носятся целый день.
— Все правильно, они маленькие, им двигаться нужно.
— Пойдем, милый.
Прибежав в спальню, лихорадочно стали срывать друг с друга одежду. С моей женой у меня никогда не было нормального секса — всегда ураган страстей. Будь на моем месте другой человек — он давно ноги протянул, о чем открыто заявил Людмиле.
— Дурачок, никто другой не смог сотворить со мной такое. — Я с тобой постоянно схожу с ума.
— Не переживай, я тоже.
— Любимый мой, я так соскучилась, испереживалась за тебя.
Я гладил дорогое лицо и твердо знал, счастливее меня нет на планете Земля. Мы не могли оторваться один от другого, часа четыре.
— Пойдем, дорогая, сынишка один, без папы и мамы.
— Встаем, дорогой, у нас ночь впереди. — Да, ты надолго к нам?
— Дня на два, больше не получится, разгребать много придется. — Милая, у меня к тебе дело. — В моем государстве не хватает денег, нет нормального товарооборота. — Один примитивный бартер. — Займи мне наличных, закуплю золота с серебром, на Монетном дворе деньжат напечатаю.
Жена расхохоталась.
— Извини, подожди минутку.
Она скоро пришла, принеся кожаную деловую папку. Я открыл.
— Что это?
— Мы с сыном приготовили тебе подарок — купили нефтяную скважину год назад и открыли счет.
— Ни фига себе. — Ты хочешь сказать, что я имею деньги.
— Да и немалые — со смехом ответила жена.
— Сколько?
— Месяц назад на твоем счету находилось шестьсот миллионов рублей.
— Нет слов, одни междометия.
— Дорогой, я думаю прикупить небольшой нефтеносный район в Западной Сибири и пару нефтекомбинатов на нас троих — ты не возражаешь?
— Людочка, я и раньше знал о твоей светлой головке, но ты намного умней, чем думал. — Спасибо тебе.
Поцеловал ее в губы и все, хоть в спальню возвращайся.
— Я тоже тебя хочу, дорогой, но давай дождемся вечера. — Все взяли себя в руки, пошли.
За ночь мы так ухайдокали друг друга, что утром у зеркала обнаружили синие круги под глазами. Ничего отъедимся, отоспимся.
С утра поехали в город решать мои финансовые дела. С покупкой золота и серебра проблем не возникло — в Сбербанке мне легко продали нужное количество и обязались доставить по указанному адресу. А вот с медью пришлось обратиться в частную компанию — для них продажа шестисот килограмм листовой меди — рядовая сделка, они специализируются на поставке цветных металлов. Адрес доставки тот же — военный аэродром.
Следующим объектом нашего внимания стал зоопарк. Для меня это вновь, никогда не водил сына на такое мероприятие — удовольствия получил не меньше его. Затем заехали в книжный магазин, где я купил Саньке детскую энциклопедию. Когда ехали домой через центр, что-то царапнуло мое внимание — вместо памятника Горького, на постаменте красовался мощный всадник, весь из себя золотой.
— Притормозите, пожалуйста, — попросил я водителя. — Людочка, куда Горького дели, поставили неизвестно кого.
— Володенька, ты его хорошо знаешь, присмотрись.
Вышел из машины, подошел к скульптуре — мать моя женщина, да это же я, во всей красе.
— Людочка, не понял юмора, ты зачем мне памятник соорудила? — Скромней надо быть, лучше его убрать.
— Милый, не я ставила, а народ, согласно референдуму. — Кстати памятник стоит на народные деньги, второй правда за государственный счет, установили на твоей родине, в Омске.
— Ну, вы блин даете — только и смог выговорить.
Всю дорогу до дачи пытался уговорить жену убрать памятники и поставить их на даче, к примеру.
— Милый, страна должна ежедневно видеть своего героя, тема закрыта — и запечатала мой рот поцелуем.
Аргумент подействовал, поперли грешные мысли, Людмила прочитала их влет.
— Всему свое время, дорогой.
— Действительно, обстановка мягко говоря, не подходящая.
За обедом куча вопросов от мальца, порой чересчур хитромудрые.
— Вот что, братец, иди-ка ты осенью в школу, там узнаешь ответы на все свои вопросы. — Людочка, осенью отправь пацана в обычную школу, пора.
— Но он же маленький.
— Милая, ты забыла, у него уровень развития, что у десятилетнего. — Так, попили, поели, бегите, детишки, играйте.
Мальчонка залез на тигра, и они умчались на двор.
— Дорогая, помоги мне завтра с покупками. — Женскую одежду прикупить надо. — Ты прости, но мне придется жениться.
— Погоди, а Марьям?
— Марьям уходит в монастырь, за свои прегрешения. — Мне пришлось казнить родного сына.
Жена вскрикнула и побледнела.
— Да, милая, когда вернулся, обнаружил — сын убийца и душегуб. — Вот такие дела наши скорбные.
Повисла долгая тишина.
— Так все плохо?
— Не то слово, Людочка.
— Так погостил бы недели две. — Что твой Семен?
— С ним все в порядке, недавно титул князя получил, а жена его сбежала с торговцем, пока мы отсутствовали. — Хорошо, напомнила, заявление его надо в ЗАГС передать. — Завтра заскочим. — Расскажи о вашей жизни, что в государстве делается?
Жена информацией владела в полном объеме. Стало понятна реакция народа на референдум. По уровню жизни средний россиянин в разы обогнал и янкесов, и европейцев.
— Вот и славно, послезавтра поеду в контору, пообщаюсь с Алексеем Георгиевичем.
— С Раковым?
— Да, с ним.
Я поднялся и отвлекающим маневром обошел стол, потом подхватил жену на руки.
— Пойдем.
— И побыстрей — ответила Людочка.
Только любимая женщина никогда не надоест, она всегда будет желанной. После бурных ласк, короткий перерыв.
— Милая, а почто не спрашиваешь, зачем я женюсь и на ком.
— Ну, зачем — понятно — тебе нужен наследник, а на ком сам скажешь.
— Умница, все в точку. — Жену ты знаешь — Это Аленка.
— Но она совсем девочка.
— Вообще-то ей уже двадцать два года, для того времени в девках засиделась.
Ближе к вечеру пошли всей семьей на озеро — покупаться, порыбачить. Интересный разговор случился с сыном. Речь зашла о достоинствах и недостатках человеческой натуры.
— Самый страшный грех, Саша, — жадность.
— А что такое жадность? — резонно спросил маленький человечек.
— Жадность — это низменная черта характера человека. — К примеру — у тебя есть два яблока и ты одно даешь незнакомому мальчику. — Если ты с кем-то делишься, значит, ты не жадный.
— А почему самый страшный грех?
— Потому что жадный человек — это потенциальный предатель. — За деньги или другие ценности он способен предать друга, семью, родину, наконец.
— А тебе, будущему императору Российской империи, нужно с юных лет знать — жизнь твоя принадлежит российскому народу, который ты должен уважать и делать все для увеличения его благосостояния. — Будь в жизни честен и порядочен — тогда тебя будут любить и уважать. — Кроме этих нужных человеческих качеств тебе предстоит учиться.
— Долго, папа?
— Всю жизнь, Саша. — Один умный и древний философ сказал: — я знаю, что я ничего не знаю. — Твой жизненный путь — служение стране и народу.
Сынишка обнял меня за шею и прошептал на ухо:
— Я все понял, папа.
— Вот молодец, о, у тебя клюет.
Тигр носился по берегу, потом исчез — появился с мордой в птичьем пуху, видимо охотился. Поплескались в воде, к радости сына, поймали два десятка рыбешек.
На следующий день я с утра поехал в Главное управление Г.Б. к Ракову.
— Здравствуй, Алексей Георгиевич.
— Здравия желаю, Ваше величество.
— Я к вам по делу, необходимо груз доставить в Казань, под охраной. — Груз — золото, серебро и медь для моего Монетного двора. — Я металл закупил у Сбербанка, они закинут к военному аэродрому, ну а дальше ваша забота.
— Сделаем в лучшем виде, Государь.
— Хорошо. — Да, чем кончилась эпопея по выявлению виновных лиц за рубежом.
— Государь, нам удалось выяснить круг лиц, виновных в убийстве вашего праправнука и его жены.
— Ну и...
— Мы сработали через арабов и латиносов, в Англии отличились ирландцы.
— Конкретные виновники?
— Покарали всех. — Под молотки попали — Президент США, директор Ц.Р.У и его заместитель, в Англии — зам. директора МИ-6, в Израиле — начальник стратегической разведки и его заместитель, а также конкретные исполнители в количестве девяти человек. — Вот отчет о проделанной работе — и начальник Г.Б. подал мне сафьяновую папку.
Я сел за стол и внимательно прочитал документы.
— Алексей Георгиевич, спасибо. — Благодарю за службу.
— Служу России.
— Генерал, всех принимавших участие в операции "Возмездие" представить к наградам, а непосредственных исполнителей наградить солидной премией.
— Будет исполнено.
— Что с обстановкой в стране, попрошу ответить объективно, вы ведь знаете, вранье не пройдет.
Раков отчитывался полчаса.
— Будем считать удовлетворительно, работайте в том же духе. — Воров и прочих преступников — расстреливать без жалости. — Нам с вами по независящим причинам не удалось прошлый раз отправить специалистов, готовьте сейчас. — Через месяца два я их заберу.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |