Нграх (проект ролевик)

— Нет Толвин, так не пойдет. Мне для кастования манна нужна, а значит жертву приносить надо.

— Да по королевским законам, за человеческое жертвоприношение тебе сначала руки-ноги усекут, а потом на медленном огне живьем зажарят...

— А кто про людей вообще говорит. Можно коров с десяток, или гномов пяток-другой.

— Все ржешь. Нет в деревне коров — тут хрюлл всех кормит. А в овцах сколько надо?

— Десятка четыре, хотя для надежности лучше пять.

— И с пяти десятков ты человека на сколько омолодишь?

— Ну это смотреть каждый случай индивидуально нужно, но лет пятнадцать-двадцать гарантирую...

— А не врешь? Королевский целитель за курс пять лет снять может, а потом две недели пластом лежит — востанавливается...

— Как он работает я не знаю, а ты мне манну обеспечь и я тебе пятнадцать лет скину.

— А если накопитель использовать?

— Какой накопитель?

— Для манны, что магики пользуют для зарядки артефактов.

— Смотреть надо, мне местные технологии еще неизвестны, — пояснил я гному.

Сидели мы снова в таверне. Тень на столе как обычно обеспечивала защиту от слишком любопытных личностей, и холодное пиво да теплая кровь в кружке способствовали "дружескому" разговору. Предложение мафии я естественно принял, так как обустраиваться в новом мире нужно, а крыша никогда не помешает. Кроме того, чувстовал я, что при острой нужде бандюки мне помехой не станут — уровень не тот чтоб нграха завалить. Так что пока мы беседовали к общей выгоде и взаимопониманию...

— Ну погляди, — хмыкнул гном протягивая мне ограненный рубин.

Мдяаа, забавный камушек. Действительно накопитель, по типу слез, но раз в сто послабее будет... Только пустой.

— Ну на одно омоложение таких, если полных, штуки три потребуется, — объяснил я гному.

Толвин заметно помрачнел. — Да такой пустой как сотня овец стоит, а ежели полный — то сотни три.

— Значит пятьдесят овец приносим в жертву, — утешил я гнома.

— Жертву сам приносить будешь? — Уточнил гном.

— Могу и сам, только после меня от них сушеные тушки останутся. А ежели ты таких камушков штук пять найдешь — то можно малый жертвенник на бойне организовать. Тогда мясо и шкуры можно в дело пустить — на шашлыки да тулупы...

— Ну камешки я скажем и найду, а как церковники прознают о жертвенниках, так и до костра недолго...

— Ну я же не предлагаю алтарь ставить. Главное при постройке бойни правильные плетения на пол, стену и крышу повесить, а дальше все автоматически, ни обрядов, ни молитв — ножом по горлышку и в коптильню. Мясо вам, а манна нам, — объяснил я колеблющемуся гному, вспоминая инструкцию построения полевого малого жертвенника.

— Ладно, чертяка, уговорил. Завтра гномов соберу, возле тракта новую бойню с коптильней ставить. То-то Панкрат-мясник злиться будет.

— Ты только меня от Панкрата не забирай, — попросил я гнома. — А то без хрюллятины мне прокормиться тяжело.

— А правда, что ты за раз, кусок хрюллятины в пол пуда слопать можешь? — спрсил внезапно Толвин.

— Это если не сильно голодный, а ежели оголодаю то и весь пуд, — обрадовал я гнома.

— Силен, — уважительно промолвил мафиози и припал к кувшину.

Постройка сооружения заняла три дня. Честно говоря, гномы справились бы за пару-тройку часов, но первую ночь я рисовал чертеж, вторую — пытался объяснить Толвину и группе строителей смысл нарисованного, на третий только начали строить, и выполнив половину стали ждать меня, для кастования необходимых плетений. Закончив под вечер с хрюллом, я за пол часа наложил чары и строительство продолжилось. Наутро четвертого дня бойня приняла своих первых клиентов — стадо в два десятка баранов. То ли твари в этом мире питательнее, то ли мои заклинания улучшились, но выход манны приятно поразил, заполнив в первый день полтора накопителя, и уже через трое суток я омолаживал эксперементальную старушку, убрав ей одним махом тридцать лет.

— А ведь я до последнего момента сомневался, — признался мне Толвин, открыв на радостях боченок гномьего самогону. — Теперь пойдет дело.

— Ты за омоложение сколько брать собираешься? Сотни две небось, золотом?

От названной суммы гном закашлялся, и сделал несколько гигантских глотков пойла.

— Я золотых пятьдесят думал...

— Бери двести, а лучше двести пятьдесят. Сам подумай. У короля магик за раз только пять лет снимает, и после требует длительный отдых и востановление сил. Следовательно за год он более десяти человек обработать никак не сможет. Допустим, что такого уровня магов есть еще человек пять. Значит, во всем мире только пятьдесят человек могут получить такого рода услуги и только очень приближенные к правящей верхушке. Поэтому в данном случае на наш товар конкурентов нет, и можно просить за курс двести пятьдесят, а то и все пятьсот монет. — Я посмотрел на внезапно замолчавшего гнома. — Но как ты сам понимаешь, при такой кормушке долго не протянешь. Ты ведь далеко не самый крупный босс в организации, над тобой тоже есть начальство? Значит нужно меня спрятать, да так, чтоб даже ты не знал где я нахожусь.

— Ты о чем?

— Все очень просто — я исчезаю, а ты всем говоришь, что я работаю только с тобой и на своих условиях. Для особо настырных боссов организации сделай скидку, ну а с остальным не мне тебя учить. За каждую операцию я хочу сотню золотых, а что останется — тебе. Манна, естественно за твой счет, ну и продумай саму процедуру, чтоб и красиво и безопасно.

— Так ведь тебя искать будут. А ведь найдут — мало не покажеться...

— Меня пусть ищут. А вот найдут ли? — Улыбнулся я и принялся выкладывать гному свой план.

Через седьмицу вампир по имени Кровавый Эд, бросив жену и все личное имущество подался в бега, так как в деревню охотники принесли раненого, замученного и обескровленного пропавшего мага — Казика Ибрагима Мордехаевича, который рассказал жуткую историю о том, как его с сотоварищами вампир похитил. Рассказывал Казик ужасы, так что у селян волосы вставали дыбом и изморозь бежала по спине сжимаясь в копчике холодным комком. Поведал он, как с перебитыми ногами лежал в пещере, и как умирали его друзья один за другим — выпитые вампиром. И как остался он последним, и берегло его чудовище принося иногда еду и питье, а после припадая к вене и высасывая остатки жизненых сил. Как звал он смерть-избавительницу, а она позабыла о нем, оставив страдать и мучаться на забаву монстру. Потом был суд, и беглого вампира приговорили заочно к смерти. Жену его отдали в рабство Ибрагиму, который остался работать у Панкрата магом, показывая резчикам созревшие куски мяса. Зила, не выдержав рабской доли — покончила жизнь самоубийством — бросившись в пасть хрюлла. Ибрагим не долго горевал, и отправившись на рабский рынок приобрел себе новую — девочку лет десяти-одинадцати, внешне чем то напоминающую прежднюю рабыню. Народ деревенский посудачил об прошедшем еще с пол года и забыл переключившись на новые происшествия и сплетни. Правда мальчишки проговаривали, что маг Панкратовский, нет нет да и припадал иногда к крану с кровью хрюлловой, точно как вампир давнишний, но эта пацанва чего только не выдумает.

— Детка, детка подь сюды. Какая же ты худющая... Держи булочку.

— Спасибочки тетя Фаня. А меня к Вам хозяин за припасом послал. Сказал хлеба свежего дать да сметаны свежевзбитой горшок.

— Держи деточка. А хозяин твой как, здоров ли?

— Куда там? Еле по стеночке ходит. На работу за хрюллом смотреть, так вообще с двумя палками ковыляет — словно жук-костогрыз. А домой придет, сбитня горячего выпьет, и спать... Я рядом с ним лягу, чтоб постель согреть, а он бедненький дрожит весь, как будто жар у него или лихоманка трясучая.

— А он к тебе того, не пристает? — Поинтересовалась торговка в предчувствии приятных подробностей.

— Куда там. Говорит только — прижмись ко мне Зилочка, а то зябко мне. А сам лежит рядышком, костлявенький такой и холодный весь, словно из подполу вылез и весь остыл. А почему он меня вечно Зилой кличет, ведь меня Марфой зовут?

— Так это до тебя у него в девках Зилка Кровавая ходила, жена вампира убивца, что хозяина твоего пытал да мучал. Вот она как богам душу отдала, он тебя и купил, чтоб значит не одному быть. Ты его девочка береги. Он человек ущербный, даром что маг, а ласки да уходу требует, бедняжечка...

— А Зила отчего померла?

— От любви великой. Муженек ее как в бега подался, так она одна и осталась. Истосковалась вся, да в пасть к хрюллу и бросилась, на глазах у хозяина. Тот от ужаса онемел весь, седьмицу от него никто слова не слышал. Сидит все, плачет да лапоть окровавленный к груди прижимает, что один от рабы его и остался...

— Бедняжечка. Как его жизнь то поломала. Теть Фань, ты как думаешь, он меня в жены возьмет?

— Мала ты еще о таких глупостях думать. Хотя, годка три-четыре глядишь и созреешь, а там — чем боги не шутят. Вон плотник наш, тоже на рабе женился, да еще и басурманку взял из орков. Он как глаза зальет, ему что орка, что человечка — один черт. Уже и детишки бегают — вылитые орчата. Прости Валик дуру грешную...

— Спасибо тетя Фань. Пойду я, а то мне еще избу мести да цыпляток кормить надобно. А там и вечерю приготовлю, а как мой Ибрагимушка с работы вернется, так я ему сразу горяченького, прям из печки.

— Молодец Марфушка. Вроде кроха-крохой, а хозяйство ведешь почище любой другой.

— Так раньше я с тятей жила, и все на мне было. А как тятеньки не стало, то за меня долги и продали. Спасибо Ибрагимушка купил. А то отправили бы в дом непотребный и поминай как звали... До свидания тетя Фаня. А хозяин сказать велел, что в конце седьмицы он полторы серебрушки долга передаст, как только от Панкрата деньгу получит, — сказала напоследок девочка и волоча тяжелую корзинку отправилась домой.

Сатана здесь правит бал

Люди гибнут за металл.

Жесткие стулья и надменный вид секретаря в приемной градоправителя создавали гнетущую атмосферу, заставляя одних посетителей нервно ерзать, других сидеть с неестественно выпрямленной спиной и зажатыми между колениями ладонями. Директор ВГМШ (Высшая Городская Магическая Школа) внезапно почувствовал себя нерадивым учеником пришедшим неподготовленным на самый решающий экзамен в его жизни. Тяжелая двустворчатая дверь из драгоценного красного дуба притягивала взгляд, принося противоречивые чувства нетерпения и страха. Такое чувство обычно возникает у осужденного перед прочтением приговора, или девственницы перед первой брачной ночью с умудренным вдовцом. Минуты ожидания в подсознании трансформировались в мучительные часы, и внезапно раздавшийся голос секретаря заставил вздрогнуть уже далеко не молодого директора.

— Тростник Иван Хризантемович? — Вопросительно произнес он. — Войдите! Вас ожидают.

В кабинет он вошел на плохо гнущихся ногах, и даже не обратил внимание на достаточно богатую обстановку, ни на стол из того-же красного дуба, ни на алый ковер из шерсти палаласса (редкий морской зверь изделия из шкуры которого не линяют и не пачкаются) ни стены обитые багровым шелком. Все внимание директора было приковано к хозяину кабинета, сидящему в глубоком кожанном кресле — градоначальнику Жупину.

— Иван Хризантемович, — кивнул ему Жупин, — присаживайтесь не стесняйтесь, — радушно поприветсвовал его он покровительственным жестом указывая на низкую табуретку стоящую перед столом.

— Спасибо, — слегка срывающимся голосом поблагодарил посетитель. — Но только не Иван, а Ива. Папа мой, понимаете, из друидов был...

— Ива значит, — ласково произнес градоправитель и строго посмотрел куда-то за спину директора школы.

Тот автоматически оглянулся и обнаружил еще одного секретаря, что-то хаотически исправляющего в разложенных перед ним бумагах. Это сразу напомнило Тростнику суету его учеников на контрольных работах, и почему-то сразу успокоило.

— Итак, Ива Хризантемович, Вы конечно теряетесь в догадках о причине Вашего вызова. Могу Вас успокоить. Мне просто необходима Ваша консультация как одного из ведущих магов-целителей нашего королевства. Сам факт того, что такой крупный специалист как Вы выбрал для проживания мой город, вызывает чувство глубокого удовлетворения и гордости за весь Ужупинск.

— Ну что Вы, — засмущался Ива. — Я ведь далеко не самый сильный и опытный маг. Мои ученики уже давно обогнали меня по всем позициям и являются более успешными магами в области врачевания и продления жизни.

— Не буду спорить с таким утверждением, — согласился градоначальник. Но позвольте заметить, что ваши теоретические выкладки и общая база обучения на сегодняшний момент являются сильнейшей и единственной конкурентноспособной эльфийской школе врачевания.

— Что есть — то есть, — заулыбался от заслуженной похвалы директор, — как говориться "Ученики славят учителя".

— Я хочу что-бы Вы внимательно просмотрели этот доклад и высказали свое мнение, — перешел к делу Жупин, подвигая к Иве стопку документов заполненых каллиграфическим почерком.

Какое-то время в кабинете слышался только шелест бумаг и сопение директора, с редкими коментариями; — Чушь! Полная чушь! Ерунда! Бред...

— Итак уважаемый, каково Ваше мнение, — спросил хозяин кабинета после того как Тростник закончил просмотр бумаг.

— Полная ерунда. Совершенный бред. Если эту чушь Вы мне принесли что-бы проверить мою квалификацию... Или над вами жестоко подшутили...

— Ива Хризантемович, а если я скажу что все написанное правда и проверенно неоднократно.

— Афера! Вы попали под влияние аферистов! Вот смотрите сами. Для процедуры использованно три стандартных полностью заряженных накопителя которые лекарь перекачал в себя... Да манна содержащаяся только в одном из них способна испепелить любого человека.

— А если предположить что лекарь не человек? — Задал градоначальник каверзный вопрос.

— У эльфов и вампиров конечно резерв побольше будет, но три накопителя любого превратят в кучку пепла.

— А если это высший вампир — достаточно древний и сильный?

— Как бурдюк не растягивай — бочку в него не вольешь, — отрезал учитель и продолжил. — А вот момент, когда накопители заряжаются путем принесеня в жертву домашних животных. Да любой ученик магической школы скажет, что маг и только маг способен вырабатывать манну и заряжать артефакт. Поверте мне голубчик, что ни одна овца не способна произвести даже самое слабое магическое действие. А омоложение за один сеанс на двадцать лет, я вообще считаю полнейшей чушью не стоящей обсуждения.

— Значит Ваше профессиональное мнение, что градоначальник Жупин стал жертвой аферы?

— Совершенно верно. Я считаю это наиболее точной формулировкой.

— Благодарю уважаемый Ива Хризантемович. У меня к Вам огромная просьба — пусть вся информация об этом розыгрыше останется между нами. Я понятно объяснил? — Спросил Жупин ледяным голосом

— Ддаа, — с непонятно откуда взявшейся дрожью ответил Ива и на подгибающихся ногах покинул кабинет.

— И что ты об этом думаешь? — Повернулся градоправитель к секретарю.

— Все привлеченные специалисты утверждают одно и то же. Чушь! Бред! Не может быть! Факты говорят обратное. Неизвестно откуда взявшийся вампир за сто золотых омолаживает народ, используя как крышу теневую гильдию. Единственным посредником является гном Толвин — мелкий смотрящий деревни Закирдохино. Все попытки более крупных авторитетов выйти на вампира и надавить на гнома не дали результатов. Было зарегистрированно четыре попытки захвата вампира на месте как до, так и после вышеуказанной процедуры. В последней учавствовало семнадцать человек, из них шесть магов. Тела пятерых до сих пор не обнаруженны. Жена вампира покончила жизнь самоубийством, а единственная оставшаяся в живых жертва — маг Казик, тронулся рассудком, и при одном упоминании имени Кровавый Эд впадает в истерику.