Фильмов, тоже снято уже вполне достаточно: как документальных — так и, художественных. Иногда, с удовольствием почитываю книги и посматриваю по "ящику" фильмы.
— Да, рассказывать то, в общем-то, не про что...
— Так, что? Вам, "Звёздочку" после войны, ни за что — за "просто так" дали?! — сделал вид, что крайне удивился я, — бардачить, что-то стали — без меня! Сейчас вот, позвоню кому следует — наведу шороху, как положено...
В Красной Гвардии — ещё с тех пор, когда она появилась и существовала в виде отдельных ударно-штурмовых бригад под патронажем Великого Князя Николая Николаевича-Младшего, сложился несколько оригинальный обычай: во время боевых действий к наградам только представлялись. Представленные к награде каким-либо знаком отличия, носили специальную планку на груди и ждали окончания войны.
Сами же награды, давались только после войны и, по итогам войны — за проигранную войну награды не вручались: НЕ ЗА ЧТО!!!
Вот здесь у историков и, разгорелся нешуточный срач: какой считать Советско-Польскую Войну в составе Продолженной Войны? Проигранной или выигранной? Посчитали, всё-таки — выигранной.
Поляки, кстати — тоже...
— Нет ну, почему же...,— несколько обиделся Иван, — и, вовсе не "за просто так"!
— Ну, так давайте — рассказывайте, за что Вас представили к правительственной награде!
Рассказ Вани, ни на одно "воспоминание", исторический научный труд или фильм, не походил:
— ...Мы-то в ремонте и на доукомплектовании стояли, когда "всё" началось.
Иван, несколько закашлялся: назвать это "всё" своим именем — разгромом Красной Армии под Варшавой, у него не повернулся язык...
— ...Ну, как услышали — от лётчиков сперва, потом — и, от бегущих через нас красноармейцев, что поляки наступают — так сразу готовиться к обороне начали... Техники то, в крепости было вполне достаточно — правда, неисправной в большинстве: два лёгких бронепоезда типа "Абрек" и один тяжёлый — "Ушкуйник", тридцать с чем-то танков — "Рысей" да "Оцелотов". Не знаю сколько, но — много бронемашин. Лёгкие "Номады" в основном. Были и, "Печенеги" — но, я ни одного сам лично не видел... Ремпарк в Бресте располагался — знаете, да?
— Да, знаю!
— Арторудий, тоже довольно таки прилично у нас было — особенно зенитных. Два "Защитника" — бронепоезда ПВО, да зенитный дивизион был: трёхдюймовки Лендера, да наши "Шилки" — мосты от польской авиации защищали. Но, вот снарядов к ним...
Да... Со снарядами для артиллерии и, в "новой" реальности, опять получился затык!
— Очень сильно обыкновенной пехоты не хватало! Железнодорожный батальон — не боевой, правда, а ремонтный — восстанавливающий пути. Комендантская рота крепости, заградительный батальон из наших корейцев, да выздоравливающие из госпиталя... Ещё там, кое-чё — штрафной батальон, да военно-полевая тюрьма... Так, всех наших ремонтников в бой! В нашей роте связи оставили телефонистов и расчёт одной радиостанции средней мощности, а остальных тоже — "в цепь"!
К тому же, рассказчик из Вани был никакой! Как про радиодело, или вообще — про что-нибудь техническое, так — соловьём поёт. А, как — про обыкновенную прозу жизни... Давно такое замечаю у нашей молодёжи — явный перекос нашей же системы образования!
Я чувствую лёгкий укор совести...
— ...Сформировали на скорую руку "сбродное" подразделение и, направили к одному из мостов.
— К железнодорожному мосту? — спрашиваю.
Самое "пекло" было как раз возле двух железнодорожных мостов — там, наиболее ожесточённо бились...
— Нет, мне ещё "повезло"! К железнодорожным мостам, я не попал. Я принял бой возле одного из автодорожных мостов... Выкопали окопы, подтащили на буксире несколько неисправных танков... Зенитка Лендера — на прямой наводке, ещё у нас была и две "Шилки" — счетверённые зенитные установки четырёх— линейных пулемётов...
Как мне было известно, все исправные танки и бронемашины с полными экипажами, те — которые успели отремонтировать, командование бригады собрало в одну роту, служащую резервом. Которая, фактически и, решила исход всего боя — действуя как "пожарная команда"...
— ...Меня назначили заряжающим на закопчённую "Рысь" без двигателя и, с не заделанной ещё пробоиной в левом борту, размером с кулак. Основное орудие было демонтировано, гусеницы тоже... Рацию и, ту сняли!
Ване, явно было пока весело всё это вспоминать. Эх, молодость...
— ...Зато, башня с сорока семи— миллиметровкой и спаренным с ней "Грохотом" было в целостности и исправности. Из всего экипажа был командир танка, да я... Да, больше то — никого и, не надо!
...Как из всех кошек рысь считается самой уродливой — так и, среди танков — названный "Рысью", ещё очень долго будет считаться самым уродливым танком всех времён и народов! Он, сильно напоминал американского "Генерала Ли" — "той" истории: такая же неимоверная высота, почти такое же "двухэтажное" вооружение — восьмидесяти— семи миллиметровое орудие в спонсоне и сорока— семи миллиметровая пушка в башне, спаренная с крупнокалиберным "Грохотом".
Впрочем, для этой войны — пойдёт! Да и, не только для неё: впечатлённые этой нашей двадцати— тонной "вундервафлей" — детищем конструктора Менделеева[44], поляки до сих — не смыкая глаз, "пилят" его ремейк под брендом "Стефан Баторий", расходуя свои... Хм, гкхм... Свои довольно скромные ресурсы. У них кажется, даже — уже что-то "такое" — наподобие, получается!
Ну, да — и, флаг им в руки... Глядишь, Гитлера с Гудерианом — на лишнюю неделю задержат!
Впрочем, были у "Рыси" и, свои несомненные достоинства: сваренные из двадцати— двух миллиметровой гомогенной брони корпус и башня и, моторно-трансмиссионное отделение находящийся спереди боевого... Не говоря уже, о том, что каждая "Рысь" оснащалась приёмо-передающий "УКВ" радиостанцией. А, через открывающиеся в корме бронированные двери, в танк очень удобно было грузить боекомплект, попадать внутрь экипажу или — наоборот, покидать его. Ну и, поддерживающей пехоте — очень удобно было поддерживать связь с экипажем танка через открытую кормовую дверь-люк.
— ...Закопали мы с пехотой за ночь наши танки, наш — по самую башню и, стали поджидать ляхов.
— ...Патронов у нас было до черта — под завязку, — Ваня провёл рукой по горлу, показывая сколько именно было у них патронов, — а, вот снарядов что-то маловато...
— ...Начало боя я не видел — заряжал орудие и пулемёт в башне. Командир, бил сначала из пулемёта — по польским уланам, пытающихся на плечах нашей бегущей пехоты с хода ворваться в крепость по мосту, затем — по польской пехоте, подъехавшей на грузовиках. Польские бронемашины подошли — и, тем всыпали из башенного орудия! В первый день то, легко отбились. Играюще — прямо, таки...
— ...На второй день, так... Перестреливались только: они ждали подхода подкреплений — да и, мы тоже. "Они" своими снайперами донимали — да и, у нас пара ребят с "Приреченской Стрелковой Школы" оказалось...
Как мне известно, к полякам подкрепления подошли быстрее — их транспортная система, осталась практически целой.
— ...На третий день пришлось туго — снаряды уже почти кончились, а к мосту подошли польские танки.
Ага, "польские"! У наших союзников — после Великой Войны, осталось хрен знает, сколько уже ненужного им военного барахла: вот они и, снабжали им в избытке всяких — взбесившихся, от нежданно-негаданно свалившейся им на голову "независимости", лимитрофов...
— ...Ну, ничего! Наши "Грохоты" дырявили их "Рено" и "Риккардо" за милую душу — даже, простыми пулями — не бронебойными!
Да, согласен: наш четырёх— линейный "Грохот-USSR" — тот же "Максим", только под патроны от "Бура", это — ВЕЩЬ!!! Запредельно тяжеловат, правда — но, его же не на себе таскали?! "Грохот", это — для техники. Обыкновенная пехота, обходилась обыкновенными же "Максимами" — производства казённого Тульского Оружейного Завода или "Максим-USSR" — нашего "Нижегородского Пулемётного"... Примерно пополам — я про производство пулемётов под винтовочный патрон на заводах.
— ...Нас тоже — чего греха таить, "продырявили" пару раз. Из немецкого противотанкового ружья — командир сказал. А, ерунда... "Дырочки", вот такие — еле видны! Еле "светятся" — как мышиный глазик под лавкой!
Ванька, явно бахвалился: ему просто крупно повезло, что "дырочки" с "мышиный глазик" не оказались напротив его лба, например. Иначе, у него самого — на лбу "светилось" бы лишнее — не предусмотренное матерью-природой, отверстие....
Однако, он прав в одном — заброневое действием пуль противотанковых ружей ничтожно мало. А, у немцев — в дополнение к этому обстоятельству, стальные сердечники их бронебойных пуль оказались слишком перекалеными и, пробивая броню, очень часто рассыпались буквально в пыль...
Это привело — уже после войны, к немалому срачу в наших военно-технических кругах: стоит ли вкладываться в производство противотанковых ружей? Решили, что не стоит — в разработке была ротная, двадцати трёх— миллиметровая автоматическая зенитно-противотанковая пушка. А на более низком уровне — стрелковое отделение-взвод, пехотинцам решено было дать более совершенные гранатомёты и противотанковые гранаты...
— Бомбили? — спрашиваю, — ...Часто?
— Да, считай от начала и до самого конца! Постоянно над нами висели — даже, когда "Ястребки" на старый аэродром в Кобрине прилетели.
Проблема в этой войне была в коммуникациях: железную дорогу, ещё во время немецкого наступления зимой-весной восемнадцатого (после сорванных переговоров в том же Бресте), мы же — сами, практически, уничтожили до самого Смоленска... С перепуга. Всё казалось нашим вождям, что немцы на Москву пойдут!
И, до сих пор наше политическое руководство в мандраж впадает от словосочетания: "НЕМЦЫ ИДУТ НА МОСКВУ!!!" Никакого там, вам: "На чужой территории — малой кровью, могучим ударом...". Тем более, нет никакой надежды на "мировою революцию" и "братский" пролетариат буржуазных стран, который — с какого-то там перепуга, поднимет восстание в глубоком тылу врага. Как говорил товарищ Сталин на первом же послевоенном Съезде ВКП(б): "Надеяться надо только на самих себя. Опираться — только на собственные силы!"
И, ещё он сказал как-то: "Если исходить из опыта прошедшей войны, европейский пролетариат способен поднять восстание против своих угнетателей, только хорошенько умывшись собственной кровью..."
В чём я вижу свою — НЕСОМНЕНУЮ (!!!) заслугу! Только за это, мне все грехи спишутся... Я надеюсь!
...Поэтому, наши истребители — первое время, ничем особенно то, помочь защитникам Бреста не могли — топлива не хватало. Наоборот: их, "ястребков" — "красных соколов" наших, "поляки" там очень сильно "пощипали"! Аж, "пёрышки" по всей округе летали. Зато потом — когда более-менее наладили снабжение по воздуху и пришли первые автоколонны...
— ...Да, ерунда всё это! Все эти их "бомбардировки"...,— пренебрежительно махнул рукой рассказчик, — наши "Шилки" не давали им бомбить с малых высот — а с большой высоты, они попадали то в реку, то в сам мост. Что было нам на руку!
Сразу же — без перехода, рассказчик враз посерьёзнел и, по-моему побледнел даже:
— Вот, когда на четвёртый день поляки тяжёлую артиллерию подтянули...
Да! Полякам досталась приличная часть германской и австрийской артиллерии после Версаля и, к ней — безработные артиллеристы Центральных Держав. Стрелять они умели!
— ...Хотя, танки каждую ночь тягачами перетаскивали на новое место — для маскировки¸ всё равно наш танк — уже, к концу четвёртого дня, у моста одним-единственным остался.
— "Железнодорожникам" же, вроде — больше вашего досталось? — перебил я Ваню.
Железнодорожный ремонтный батальон и все бронепоезда, оборонявшие железнодорожные мосты — как и, многие другие части и подразделения, после той артподготовки перестали существовать как боевые единицы и, последующая атака польской пехоты и танков была отбита исключительно контратакой "пожарной команды".
— Да... Оттуда, даже раненых — ни одного не было...
Ваня, несколько минут помолчал, видимо решая, стоит говорить то, про что собирался:
— На пятый день, прямо с утра — у нас башню "снесло"... Вместе с "половинкой" командира... Вместе с его верхней половинкой... Я в это время на боевом полике сидел — у пустой боеукладки... Пулемётную ленту снаряжал. Так, прям — на меня его ноги и упали. Вместе с кишками и, тем — что в них... Крови было... А, меня — всего лишь легко контузило... Вот же, а?!
Ваня опустил голову...
— Да, война...,— вздохнул я, — она ещё и, не так изгаляется над человеческим телом...
Надеюсь, тот Ваня — Лузер, был всё же убит пулемётной очередью истребителя — как мне снится, а не сгорел заживо в своём фанерном бомбардировщике...
— ...К вечеру, нас у моста осталось очень мало, а я — был единственным оставшимся в живых командиром. Единственным из младшего начальствующего состава...,— скромно уточнил Иван, — а, других командиров — из офицеров, вообще никого в живых уже не было! Я принял командование на себя — больше было некому...
— ...Прислали ещё пару десятков дезертиров — уже приговорённых к расстрелу. Пообещали им, что приговор отменят — если, в этот раз не побегут. Ну, а мне лично: приказ, что расстреляют — если, поляки прорвутся. Я отвечаю, типа: "Если поляки прорвутся — они это сделают раньше вас..."
— ...Среди дезертиров один толковый попался — ещё, из унтеров царской армии. Мы, за ночь выкопали новые окопы за разрушенными зданиями и складками местности, так — чтоб, с той стороны они наши огневые точки не видели. С утра шестого дня поляки пошли в атаку через мост и, мы в упор убивали тех — кто перебегал мост или переправлялся под мостом. У нас ещё оставалась одна "Нона", два "Василька" два станковых "Максима" и много-много ручников...
музыкальных интервалов у нас обозначали пехотные орудия: в данном случае — самое распространённое восьмидесяти— семи миллиметровое, а названиями цветов — миномёты. "Василёк", это миномёт того же калибра — что и, "Нона". Последняя, кстати, может стрелять его минами...
— ...Правда, снарядов у нас! Со снарядами, совсем уж плохо было...
Патронов к стрелковому оружию в Императорской, а затем — в Рабоче-Крестьянской Красной Армии, действительно — хоть ...опой ешь, было! Нашими "попаданческими" "молитвами" да стараниями. До сих пор, запасы патронов "военного времени" (со стальными гильзами, с пулями со стальным сердечником — вместо свинца и, начинёнными порохом из древесной целлюлозы), усиленно сжигая их на многочисленных полигонах всеми желающими пострелять — особенно, старшеклассниками предпризывного возраста, всё никак кончить не могут...
А, хранить их долго нельзя! Доходит дело, даже — сами по себе самовоспламеняются. Хорошо ещё, что такой "бездонный" рынок сбыта — как Китай, есть... Иначе, б — полное "затоваривание"!
А, вот со снарядами, да... Несмотря на то, что на каждом фронте работало по передвижному снаряжательному заводу, собирающие артиллерийские "выстрелы" из уже стрелянных гильз, снарядов "ходовых" калибров был жуткий дефицит.
