Доктор для мутантов

Женщина моментально увидела меня, всплеснула руками и подбежала.

— Пришел! — восторженно пропела она. — Сам пришел! Попался, наконец-то! У, упрямый!

Ее чудесные глаза сияли огромной, искренней радостью. Увидь кто со стороны — решит, что возлюбленные встретились. И я отступил назад в сквер. Мне не надо, чтоб кто-то видел и делал неправильные выводы. Хотя по большому счету — все равно.

Женщина подпрыгнула, вскинула вверх руки и ликующе выкрикнула:

— Поймала! И тебя поймала!

В этот момент она выглядела сумасшедшей. Собственно, она ей и была.

Женщина решительно приблизилась, подхватила меня под руку и потащила по дорожке.

— Я тебя сразу заметила! — погрозила она пальчиком. — Сразу! Только не знала, что это ты! Вернулись сотрудники и не могут объяснить, почему испугались и бросили работу с объектом — каково?! Я сразу поняла, что это жу-жу-жу неспроста! Ты их пугнул? Признавайся! Знаю, что ты!

Женщина шутливо навернула меня кулачком в бок и решила, что я признался.

— Надо было тебе задержаться! — строго сообщила она. — Я же сразу отправила группу захвата! Мы б с тобой уже тогда познакомились! Ну не певца же этого хватать, бесполезного насильника? Он нам не нужен, нам ты нужен! Но ты быстро ушел, пра-ативный!

Москва, особенно Москва окраинная, вообще-то не располагает к пешим прогулкам — мало тротуаров и много машин, грязь по обочинам дорог и слякоть на пешеходных тропинках в лесочках и скверах. Но мою прекрасную незнакомку эти обстоятельства, похоже, не волновали. Она находилась в каком-то лихорадочном, возбужденном состоянии. Женщина выполнила очень трудную, ответственную работу и теперь ликовала. И непрерывно говорила. Я не отвечал, вообще не вмешивался в происходящее. Зачем? Все, что она желала от меня услышать, женщина прекрасно додумывала сама.

— Я ведь хотела тебя убить! — откровенно призналась она. — Очень ты меня рассердил! Ну подумай сам: находишь с огромным трудом суперсенса с нужными задатками, инициируешь его, натаскиваешь на кровь, не считаясь с репутационными и финансовыми потерями, считаешь, что нужный специалист уже подготовлен и в твоем распоряжении — и тут приходит какой-то... доктор — и заставляет специалиста повеситься! Насмарку работа всего института! Ох как я тогда рассердилась! Уже и снайпера посадила на высотке. Как дал бы он тебе из крупнокалиберной на дистанции один, двести — и остался бы в лесочке с развороченной грудью!

Видимо, что-то она увидела на моем лице, потому что довольно заулыбалась.

— Это полиция никого не может найти! — заявила она хвастливо. — А мы находим всегда! У нас такие ребята работают — они из любой мутной записи сделают блокбастер! Опознали тебя, сразу опознали, мы над твоими попытками шифроваться всей группой смеялись!

А вот этого я не знал, не предполагал даже. Получается, все время работы в "Солнечном бреге" я проходил под прицелом и под наблюдением. Не зря так тянуло удариться в бега.

Женщина снова сердито двинула кулаком в бок. Я высвободил руку и отодвинулся на шаг.

— Бесполезно! — засмеялась она. — Уже поймала, не уйдешь! А раньше чуть не убила! В последний момент одумалась. Решила, что не я буду, если тебя не захомутаю. Ну и начала с тобой работать. А ты не поддаешься!

Удивительное дело — в глазах красавицы блеснули настоящие слезы. А только что смеялась. Действительно сумасшедшая.

— Засел в своем офисе, как... как паук какой-то, и тянешь в свои сети нашу клиентуру, тянешь! — злобно сказала она. — Бац — один вылетел, бац — другой! И непонятно, как ты это делаешь! У тебя же ничего нет! А база суперсенсов тает на глазах! Генерал ничего понять не может, орет, я реву... ох и денечки были, и я их тебе еще припомню! Трехлетнюю работу института свел на ноль, дурачок! Если б не твоя потенциальная ценность, голыми руками задушила бы! Особенно когда вы с участковым последнего суперсенса-"кукловода" на крови прихватили. Генерал сказал, если ему замену не найду, саму в "кукловоды" загонит! А меня же нельзя! Я единственная, кто обладает способностью инициировать! На мне весь институт держится! Только тебя не смогла инициировать. То не поддаешься почему-то, то девочка твоя поперек стоит...

Я вспоминаю Риту на асфальте, лужу крови под ней и мрачнею.

— Ты не подумай, что я такая уж безжалостная! — начинает оправдываться женщина. — По большому счету, сам виноват! Мог бы раньше инициироваться! Я же на тебя для чего бойцов натравила? Чтоб ты отбивался и на пределе сил включил свои способности, инициировался! А ты почему не отбивался? Они тебя чуть не запинали до смерти! Пришлось спасать! И так каждый раз — то одно мешает, то другое! И я подойти не могу — девочка твоя не дает! Вот и пришлось ее... чтоб ты разозлился и пришел меня убивать. Пойми — суперсенсы раскрываются только в исключительных ситуациях! Когда убивают, например. Или когда их убивают. Ну, еще сексуальные влечения срабатывают, но редко, разве что с моим участием... Ты сам не оставил мне вариантов! Ну, давай, действуй, мой будущий лучший ученик!

Она стоит рядом, запрокинув голову, и улыбается. Очень удобная позиция, чтоб ее поцеловать. Или чтоб перехватить зубами беззащитное горло. Мимо проносятся машины, и толчки воздуха вскидывают вверх ее волосы, так, что прекрасное лицо кажется словно окруженным светящимся ореолом. Она прикрывает глаза и томно ожидает, что же я выберу — поцеловать или загрызть. Но я не двигаюсь. Она открывает глаза и недоуменно смотрит.

— Не бойся, меня не так-то просто убить! Давай! Тебя никто не станет наказывать! Сотрудников нашей службы имеет право наказать только сама служба — больше никто! Ну же!

Ей кажется, она догадалась о причине моей нерешительности. Но я все равно не двигаюсь.

— Какой-то ты неподдающийся! — озадаченно бормочет она. — На любовь не попался, на боль тоже, и на месть не решаешься... странно. Ты же многое можешь, я чувствую! Может, гипнозом предпочитаешь, как "кукловод"? Должна тебя огорчить — гипнозом нельзя! Я не поддаюсь на гипноз, от слова совсем! Потому что сама такая!

"Кукловод". Она — "кукловод". В их организации разработана иная классификация. И, похоже, они считают, что работают с людьми. С одаренными, но — людьми. Смешно, что говорит мне это мутант. Она же "мут". В том числе и "мут", так правильней. Но главное ее качество — умение инициировать. С такой мутацией я столкнулся впервые, неудивительно, что сразу не распознал. Звучит фантастично, но она действительно умеет запускать мутации. Я ей верю, потому что столкнулся с результатами: одного заставил повеситься, другого отправил под расстрельную статью. Я против них борюсь всю жизнь. А она их "инициирует". Действительно сумасшедшая. Или я. Но тогда с ума сошел весь мир. Почему бы и нет? На то она и Катастрофа...

— Ладно, поддамся! — с досадой говорит она. — Ну что ты такой робкий? Такой огромный потенциал — и робкий! Ты всех в клочья должен рвать! Но я тебя научу, обещаю! Вот смотри: впереди виадук. Он перилами огражден, так положено. Я сейчас пойду по перилам, а ты пытайся меня сбить! И не надейся, что упаду сама, у меня прекрасная скалолазная подготовка, и вообще мы в Институте зачеты сдавали по передвижениям на ограждениях мостов. Ты меня должен сбить, понял? Тебе это должно быть легко, ты же меня сейчас ненавидишь! Вижу, ненавидишь, не прикидывайся! Вот и сбивай. Это твой последний шанс. Не пройдешь инициацию — застрелю! И прикажу убить всю твою семью. Найдем, не сомневайся! Я серьезно. Мне разрешено.

Женщина расстегивает на груди ветровку и демонстрирует кобуру скрытого ношения. Не такая уж у нее прозрачная курточка, оказывается, о кобуре я даже не догадывался. Женщина строго смотрит мне в глаза, ожидая согласного кивка. Видимо, что-то замечает в них, что принимает за согласие, и легко бежит к виадуку. Я отступаю назад.

Легкая фигурка идет по ограждению виадука, балансируя руками. Пролетающие мимо машины бешено ей сигналят. Представляю, как шало она улыбается. Сумасшедшая. На середине виадука она останавливается и разворачивается. Не видит меня и растерянно крутит головой, как будто не может понять, как она тут очутилась. Собственно, так оно и есть. Пролетающая мимо фура громко ревет сигналом, порыв воздуха ударяет женщину в грудь, она взмахивает руками и падает вниз. Машины начинают тормозить...

И она меня еще уверяла, что не поддается гипнозу.

Вечером я сижу в офисе. Надо бы бежать из столицы куда подальше, внимание спецслужб смертельно опасно, а я сижу. Передо мной — бутылка "Саянской белочки". Неплохое пойло, еще с Даниилом оценил. Главное, крепкое.

Дурак. Какой я дурак. Ведь знал же, что "муты" — редкость из редкостей? Знал. Почему выводы не сделал? Да хрен его знает, как говорили до Катастрофы. При чем тут хрен, древнее огородное растение с острым вкусом, я не знаю, но оно и неважно. Во времена до Катастрофы говорили так, что нам не понять.

На самом-то деле знаю, почему не сбежал. Что "мутов" или собирают здесь с какой-то целью, или производят, я понял сразу. И что такое может делать только государство, тоже понял. И что я влез в дела государства, тем более понял. Только себе не признавался. Так что же меня остановило, почему не сбежал от опасности? Жадность? Стремление заработать на квартирку?

Я грустно улыбаюсь и наливаю себе очередную стопочку, размером ровно в десять грамм. Пусть будет жадность. Я и сейчас не готов признаться себе, что вынес бы "мутов", даже если б мне самому пришлось за это заплатить. Собственно, я и заплатил.

Почему не признаюсь самому себе? Да хрен его знает. А если серьезно — рыцари на белом коне сейчас не в моде. Смеются над ними все, и я в том числе. Получается, стесняюсь. Да и хрен с ним, что бы это ни значило! Приходит черед очередной стопочки...

Даниил вошел без звонка. Воспользовался-таки капитан кодами доступа к бытовым запирающим устройствам. Значит, ему уже не надо оправдываться, значит, уже перед ним оправдываются. Быстро взлетел капитан.

Смотрю ему за спину, не маячат ли там бойцы группы захвата. Силами не менее десяти человек, как сам ему по дурости выболтал. Вроде не маячат. Но это ничего не значит. Как сообщила прекрасная, а ныне мертвая незнакомка о своей службе — "мы находим всегда!". Охотно верю, убедился сам. Да и капитан — парень хваткий, тоже много о чем догадался.

Даниил вертит головой.

— Рита придет? — с надеждой интересуется он.

— Нет, — отвечаю я и мрачнею, хотя, казалось бы, дальше некуда.

Оказывается, сильно запала в душу эта непонятная девочка. Так, что и с кровью не выдрать. Пью. Блаженства тебе, Рита, в вечных садах, которых нет! Под небом голубым есть город золотой с прозрачными озерами, с зеленою травой... Кажется, так представляли себе райские кущи во времена до Катастрофы? Найди их, Рита, и пусть тебе там будет хорошо!

— Жаль, что не придет, — легко вздыхает Даниил и присаживается без приглашения.

Свою папку от аккуратно откладывает в сторону. Она заметно топорщится, видно, что там вовсе не документы лежат. Да они там никогда и не лежали. Что тогда? Я бы поставил на "Саянскую белочку". А не достает, потому что увидел початую бутылку на столике. Сэкономил свою, жадюга. Они все жадюги.

Он сожалеет, но не очень, и теперь я знаю, почему. Картинка сложилась, господин капитан службы охраны общественного порядка, картинка сложилась.

Даниил не знает, что Риту убили. Как только поднялся на следующую ступень карьерной лестницы, сразу потерял интерес к происходящему на участке. Четыре смерти за день в бывшей зоне его ответственности, а он не в курсе. А как убивался, что девочки гибнут, что сотрудницу экспертизы похитили. Ну очень искренне. А теперь ему это неинтересно. И я знаю, почему. Потому что флюгер. Куда подует, туда и...

Даниил заявился сюда не из-за Риты, тем не менее причина есть. Такие, как капитан, просто так не приходят. Выпивка? Э, нет. Тягу к алкоголю я ему качественно отбил, надолго. Пить может, но не тянет — самое то, что доктор прописал, в смысле, я.

Сидим, пьем. Капитан потихоньку покрывается испариной. Чего-то боится, а на признание не решается. Такие, как он, очень не любят признавать свою зависимость от нижестоящих. Он же теперь поднялся. Ничего, признается, "Белочка" на него действует очень забавно.

— Он сбежал! — говорит Даниил и смотрит несчастными глазами.

Я сразу понимаю, о ком он. Пойманный им "мут" дал деру. Как-то. Хотя что это я туплю, понятно как. Нашелся, значит, у службы опытный гипнотерапевт. Пришел к "муту" под видом адвоката, может, он даже и был настоящим адвокатом, почему нет? А дальше просто, "мут" встал и пошел из тюрьмы. А чего ж не идти, если охранники сами двери открывают? И теперь Даниил исходит потом от страха. "Мут" наверняка запомнил, кто ему руки крутил, кто стальными наручниками бил по голове, чтоб не брыкался. Такие события, как правило, долго помнятся. Как минимум, пока шрамы на голове не сойдут. И теперь Даниил как представит, что "мут" с ним сделает то же самое, что с несчастной девочкой из экспертизы, так ему сразу становится плохо. Сбежал бы давно на край света, да карьера держит. Таких, как он, карьера держит сильнее страха смерти.

— Застрелю при задержании! — угрюмо обещает капитан. — Знать бы только, где он спрятался!

И смотрит на меня с надеждой. А я пью. "Мут" сбежал, поезд ушел, подпрыгивать и торопиться смысла нет никакого.

— У тебя на участке есть институт радиоэлектроники, — сообщаю я. — Знаешь такой?

— А, секретка! — сразу понимает капитан. — Знаю. Генерал наш там директорствует. И что?

Я почему-то не удивлен. Это же Россия. Есть жутко засекреченный институт, и о нем знает любая окрестная "собака". Не будет неожиданностью, если и программу исследований на кухнях обсуждают.

— Он что, там? — спрашивает с ужасом Даниил и меняется в лице. — Он... из службы?!

А не такой он и тугодум, как прикидывался, быстро сообразил.

— Обязан быть, — лениво бормочу я. — Как бы их кадр. Но вряд ли есть.

Капитан смотрит недоуменно.

— Меня боится, — поясняю с мрачной усмешкой. — Он сейчас... далеко бежит.

Я не успокаиваю Даниила, скорее всего, так оно и есть — бежит сейчас "мут" без оглядки, и как бы не за границу бежит. Приходилось уже наблюдать, как слепой ужас охватывает этих суперменов, суперсенсов и прочих "супер", когда оказывается, что все их способности для меня не более чем пыль под ногами. Да и сам я не раз ощущал что-то подобное, когда нарывался на государство. Так что бежит "мут", как я в прошлом году бежал — теряя подштанники.

Капитан задумывается над сказанным — и с некоторым облегчением тянется к "Белочке".

— Охотно верю! — бурчит он. — Я и сам тебя иногда боюсь. До визга.

Сидим, пьем. Из темного угла мне загадочно улыбается Рита. Я даже иногда вглядываюсь пристальней, чтоб убедиться в очередной раз — нет, не она, просто почудилось. Странно, но я не ощущаю ее мертвой. Сам же видел лужу крови под ней, курточку, изрезанную ударами ножа, но вот... самообман, что ли? Ага, ха-ха три раза, как до сих пор говорят у меня на родине. Я на самообман не поддаюсь, сам кого хочешь обману.