— Это ким-чи, продукт, который необходим для здоровья, — открывает он лоток с ким-чи, которую принесла заботливая подруга матери.
— Достаточно, говорит из аппарата Борис Демьянович, я уже вижу обстановку и чем тебя кормят, меня бы кто такими ракушками кормил. А что он говорит, я все равно не понимаю. В корейском я не силен. Выйди-ка, мне с тобой по-мужски приватно поговорить нужно.
Расслабившийся было Данила, при словах "по-мужски" опять напрягается, вжимает голову в плечи и послушно идет обратно в гостиную. Сан У немного разочарован таким слабым интересом инопланетной цивилизации к земной культуре.
— Данила, ты ведь сибиряк и северянин, а мы всегда друг за друга держимся и помогаем, где бы ни оказались, — неожиданно переходит Борис Демьянович на обсуждение особенностей сибирского менталитета. — Надеюсь и ты такой же, и готов своим землякам немного посодействовать. Поэтому будет у меня к тебе просьба. Серьезная. Мужская. Ты, походу, действительно в Южной Корее, и мы разобрались, как ты туда попал. По всему выходит, ты сел не на тот самолет. В тот день, когда ты вылетал в Москву, практически одновременно вылетел самолет в Южную Корею, а из-за надвигающегося бурана суматоха была. Но, понимаешь, Данила, если мы сейчас дадим делу официальный ход, полетят головы, много голов полетит. Семен Михайлович, начальник аэропорта точно должности лишится, и почти наверняка условный срок получит. За халатность. Ты же у нас несовершеннолетний пока еще. А он на самом деле замечательный мужик. А кого вместо него пришлют в наш город, и каков будет новый начальник аэропорта, это большой вопрос. А Нина, администратор, которая тебя на летное поле без сопровождения выпустила, сейчас ревет и собирается уже сухари сушить, а ведь у нее двое детей. Да и многих других заденет. Даже тех, кто напрямую и не причастен, казалось бы. Руководству города неприятности гарантированы. Компании — партнеру тех самых корейцев, с которыми ты улетел, тоже. Короче, мы все просим тебя немного подождать, чтобы мы все утрясли неофициально. Напряжем свои связи по полицейской линии и по всяким другим каналам, оформим тебе задним числом документы и заберем из Кореи без шума. Но на это потребуется некоторое время. Недели две — три, может даже дольше немного. С мамой твоей я поговорю об этом. Со школой все утрясем, это мы на себя берем. По поводу денег не волнуйся, все заинтересованные скинутся, и мы тебе денег вышлем. Только что прикидывали, кто сколько может выделить, и получается тебе и на жизнь должно хватить, даже если в гостинице жить и по ресторанам питаться, и на обратный билет в бизнес классе, и на компенсацию морального ущерба еще останется. И не отказывайся, в такой ситуации это нормально. Но все это только в том случае, если ты в безопасности, если нет вероятности, что тебя на наркотики подсадят или в секту затянут, или бомжи какие-нибудь ножом пырнут во время ночевки на улице. Если с тобой что-то такое случится, нам общественность сибирская не простит. Да мы сами себе не простим, а Павел Павлович твой нас всех с потрохами съест и не подавится. Так как? Что скажешь? Или тебе подумать время требуется?
— Ну, если нужно, то тогда конечно...— ошарашенно тянет Данила. Такого поворота он никак не ожидал. Хотя, если подумать, еще вчера он собирался тут жить долго, выучить местный язык и только потом искать дорогу домой. Так что даже если ему придется жить у Сан У целый месяц, все равно сегодня ситуация несравнимо лучше, чем была вчера.
— Давай считать, что предварительно мы договорились. Но ты до завтра еще думай. А завтра я с тобой свяжусь по этому же каналу, обговорим некоторые детали. И я сейчас возле твоего дома, Павел Павлович с твоей матерью поговорил, подготовил ее. Подожди пару минут, я ей телефон передам. Мы с Павлом Павловичем на всякий случай рядом побудем.
Ну, разговор Данилы с мамой, я, пожалуй, пересказывать не буду. Мама плакала и благодарила бога за то, что Данечка живой и здоровый, а Данила чувствовал себя форменной свиньей, хотя и не был ни в чем виноват. Мама в итоге успокоилась, повеселела и сказала делать все так, как велит Борис Демьянович.
.
Эпизод 6. Здание временной базы NEKA ENTERTAINMENT.
Да уж, богатый на события день оказался. Но, если Вы думаете, что все, что касается Данилы и его корейских друзей на сегодня закончились, то вы ошибаетесь. По линиям сотовой связи летит сигнал из временной базы NEKA ENTERTAINMENT в провинции Кактотам Пукто в Сеул, в головной офис.
— Здравствуете, господин директор, — здоровается главный региональный менеджер конкурса с генеральным директором агентства. — Мне нужны ваши указания по одному из участников. У нас тут заявка на участие со стороны гражданина России. При этом по-корейски он не говорит. На конкурс пришел в сопровождении местного жителя, который объяснялся вместо него. Начальные навыки по вокалу и танцу не дают основания ему отказать, голос у парня вполне приличный. Как нам быть?
— Раз зарегистрировался, так пусть участвует. Вон в Сеуле у нас три китайца и японец участвуют. А в Пусане четверо из Таиланда.
— Как же он сможет выступать без знания языка? Я вот не могу представить себе корейского айдола, который по-корейски вообще не разговаривает.
— Если он корейский не знает, то провалится уже на начальном этапе, на заочных конкурсах. Так что проблема сама собой решится. А если мы его не допустим, потом нам начнут указывать, что у нас непрозрачные условия, для шоу это плохо. Хотя на будущее нужно взять на заметку, доработать требования к участникам. Мда.
— Я Вас понял, саджан.
.
.
Серия 6. "Я хочу стать айдолом и петь для своих фанатов"
.
Эпизод 1. Дом Сан У.
Насыщенным получился день у Данилы. Насыщенным, длинным, наполненным переживаниями и эмоциями. Данила взбудоражен почти так же, как в первые сутки пребывания в Корее, когда он вообще не понимал, что с ним происходит. И сон у него такой же беспокойный, как и во время первой ночевки на чужбине, на берегу моря. И вновь Даниле снятся сны про инопланетян и иномирян, пауков, крабов и съедобные моллюски, которые требуют, чтобы их не разлучали с любимыми раковинами. Они боятся, что без раковин к ним сразу кто-нибудь начнет сексуально домогаться. И даже снится участковый Борис Демьянович, который обещает моллюскам оформить документы и вывезти их непременно вместе с раковинами. А вместо Интерпола к Даниле прилетают представители Межмирового полицейского подразделения — белоснежный кентавр с длинными развевающимися волосами и антрацитно-черный краб огромного роста. Рот у краба человеческий и сверкает белозубой улыбкой (а размер того ротика такой, что голова Данилы целиком поместится и еще место останется).
А под утро опять снится Даниле уже знакомый колдун-шаман. Колдун на этот раз не угрожает и не выказывает презрение, и даже почти не скалит свои волчьи зубы. Вместо этого колдун укоризненно качает головой: "Ну что же ты так торопишься под мамкину юбку-то? Так всю жизнь под ней и просидишь? Только и ждешь, как бы тебя большие дяденьки домой забрали и с ложечки накормили? А не думаешь ли ты, что здесь у тебя теперь есть друзья, которые тебе помогли в трудную минуту, а ты для них не сделал еще ничего? Не стыдно от них сбегать?"
На этом месте Данила просыпается и чувствует, что ему и правда стыдно. Он не знает, что может сделать для Сан У и Джи Су, но чувствует, что если он уедет, так и не сумев с ними объясниться, рассказать про себя, узнать побольше про них, то будет жалеть об этом всю свою жизнь. Он смотрит на кровать Сан У. Кровать пуста. Сан У всегда встает раньше Данилы, хлопочет по дому, делает какие-то свои дела, и при этом никогда не забывает позаботиться о незваном госте. Данила чувствует, как у него краснеют щеки. Он встает и идет вниз. Всю последнюю неделю, за исключением вчерашнего дня, он просыпался, когда Сан У уже не было дома, но внизу, на столе его всегда ждал завтрак, накрытый специальным чехлом.
Завтрак и сегодня тут, но кроме него обнаруживается и сам Сан У. Хозяин дома тоже завтракает и попутно смотрит что-то в планшете. Причем планшет его настолько занимает, что, кажется, он сейчас пронесет ложку, то есть, палочки, мимо рта. Обернувшись на шум шагов, он видит Джока и радостно улыбается. Окончательно забыв про свой завтрак, он вскакивает и показывает Даниле экран планшета, тыча в него пальцем. "Джок, Джи Су, Сан У. Мы есть...!" — разбирает Данила среди сказанного. Где есть, Данила не понимает, других знакомых слов в восторженном монологе корейца он не улавливает. Россиянин смотрит в экран. Там, среди привычной абракадабры, есть слово написанное латинскими буквами "Jock".
— Джок! — пытается объяснить Сан У то, что видит на экране, и указывает на опознанное Данилой слово. — Сан У, Джи Су, — показывает он на две другие строчки с местными закорючками, а потом начинает что-то бурно и радостно рассказывать Даниле. Данила присматривается. "Jock" не единственное слово на латинице. В верхнем углу странички есть небольшой логотип со словами "NEKA ENTERTAINMENT".
"Ах да! — вчера мы вроде как записались в корейские айдолы... — вспоминает Данила. — Значит нас взяли, и Сан У не из-за этого переживал?"
Потом кореец несколько раз втолковывает что-то Даниле, попутно показывая на часы и повторяя слова "Пойдем", "позже", "сегодня", "день". Кажется, он пытается сказать, что позже днем они куда-то пойдут. На этой мажорной ноте Сан У уходит, оставив гостя дома. А Данила остается завтракать и думать о жизни, о мамкиной юбке и о конкурсе на звание корейского айдола.
Если Данила еще какое то время останется здесь, то, судя по всему, начнет участвовать в конкурсе. Местные музыканты его туда потащат. Зачем им это надо, вопрос отдельный. И как это будет выглядеть, с учетом способностей Данилы общаться с местным населением, им виднее. Можно, конечно, упереться рогом и отказаться вообще выходить из дома, но запереть себя в четырех стенах — это тоже как-то странно. Данила берет давешний проспект о конкурсе от NEKA ENTERTAINMENT на английском языке и пытается прочитать. Знаний явно не хватает. Хотя многие слова Даниле знакомы, в цельный текст они не складываются. Тогда он берет смартфон, опять вбивает в поисковик "NEKA ENTERTAINMENT что это" и начинает искать информацию про конкурс на русском языке. Он перечитывает статью, на которую наткнулся вчера, пытается найти еще, но другие источники рунета сообщают приблизительно то же самое. И, кстати, сразу стать айдолами победителям не обещано, обещано стать трейни. Что это такое? Данила начинает разбираться.
О К-поп в рунете по большей части пишут фанаты, а не серьезные специалисты, поэтому информация не очень конкретна и несколько противоречива, тем не менее, через часик другой Данила приходит к выводу, что корейских айдолов учат не только глотку драть и ногами дрыгать. Судя по всему, они получают добротное и разностороннее музыкальное и хореографическое образование. А потом Данила натыкается на статью об айдолах-авторах песен. Оказывается многие айдолы не только поют, но и сочиняют. В разных вариантах. Есть композиторы, есть те, кто сочиняют слова к песням, еще больше тех, кто добавляют к песням "лирику", то есть рэп. Есть среди айдолов музыкальные продюсеры, аранжировщики, а другие занимаются хореографией и постановкой песен и танцев на сцене, ну и на закуску есть даже такие, которые делают все сразу. Агентствами такая деятельность явно поощряется, хотя множество других так и остаются только исполнителями чужих произведений. А трейни в агентствах, похоже, всему этому как раз и обучают. То ли агенство само обучает, то ли способствует образованию. Раньше Данила никогда не интересовался темой айдолов, хотя сам термин слышал. Теперь он готов им позавидовать. Данила, в отличие от Сан У и Джи Су, никогда не мечтал выступать на сцене, ведь Данила уже выступает и, хотя сцена эта совсем другого ранга, все равно для россиянина это реальность, которая не овеяна таким романтически-притягательным ореолом. А вот сочинять музыку и песни он мечтает. Мечтает довольно по-детски, не совсем точно понимая что же именно он хочет сочинять, но зато очень горячо. Наверное лучше, чтобы это были песни. По настоящему хорошие песни, которые станут любимы многими, такие, что их будут петь и повторять. Ну а еще, чтобы люди, полюбившие эти песни, безмерно восхищались автором (будем снисходительны, позволим мальчишке быть мальчишкой). И он очень хочет обучаться музыке и сочинительству где-нибудь в известном и крутом учебном заведении. Данила уже пробует сочинять, только почти никому не признается. Только два близких друга, Женя и Миша знают об этом, являются слушателями и судьями, а зачастую и исполнителями музыкальных экспериментов Джока. Даже Павлу Павловичу он об этом не рассказывал.
Данила, отложив смартфон, пытается представить, процесс обучения сочинительству и композиции в корейском агентстве. Интересно, это похоже на консерваторию? Впрочем, как именно учат в консерватории, Данила пока тоже не очень-то представляет.
А потом перед мысленным взором возникает большой зал и аплодисменты. Аплодисменты не Даниле Григорьеву — начинающему гитаристу, а Даниле Джоку — автору популярнейшей музыки. Ооо! Не важно, будет ли он сам стоять на сцене среди исполнителей, главное, что зал станет подпевать ЕГО музыке, ЕГО песне. И не подозревает Данила, что почти повторяет мечты Сан У. И зал представляется ему немного похожим, таким большим, почти как стадион, и наполненным одобрительными и восторженными возгласами слушателей.
Данила даже засмущался своим фантазиям и мысленно сбежал из того зала, а затем вспомнил о другом, об одном интересном разговоре с Жекой Колбиным. Друг тогда приметил, как Данила наблюдает за Леночкой и решил прочитать ему отрезвляющую лекцию:
" Ээээ, Данила, — тянет друг, качая головой, — тут тебе ничего не светит, лучше не трать время. И дело даже не в том, что мамаша у Леночки считает, что нормальные люди — это крутые экономисты или бизнесмены, и что она внушает Ленке, что замуж она должна выйти по меньшей мере за менеджера крупного предприятия. А еще лучше сразу за министра экономики. Знаешь, другим девчонкам мамы тоже много чего внушают, но они все равно все бросают и бегут в клуб, когда мы с тобой поем! — тут Женя горделиво задирает нос и самодовольно ухмыляется. — Но Леночка, вместе с Машкой на пару, помешаны на корейских айдолах. Нет, у нас все девчонки их смотрят, да и не только девчонки, один ты не в теме. Но, в случае с Машкой и Леночкой — это полный финиш и абзац. Для этих двоих других парней вроде как вовсе не существует. Корейцы с экрана существуют, а живые парни вокруг — нет. Это корейские айдолы для них и красивые и крутые и вообще со всех сторон замечательные, а все прочие не то чтобы не дотягивают, они для них все равно, что пустое место. И ты весь из себя такой красивый и популярный будешь для них пустым местом, даже если будешь перед ними лично вытанцовывать. Вот разве что умудришься корейским айдолом заделаться — тогда да, тогда они тебя заметят и оценят".
