Спасти Ссср ч2

— Есть. Товарищ Горбачев, горотдел КГБ регулярно информирует партийные и правительственные органы об обстановке на станции. За два предыдущих года на ЧАЭС было шесть аварий

* * *

, о них было своевременно сообщено...

— Готовьте справку. Кому сообщали, какие меры предприняты. Вы должны не просто отписываться — там то и там то — вы должны убедиться, что меры приняты. А если нет — писать и звонить в колокол дальше.

— Так точно. Ясно.

— Справку готовьте на имя товарища Лигачева. Рассмотрим... вместе с вопросом об отсутствии партийных первичек и прочем неблагополучии в атомной отрасли.

Не понимают.

Не понимают...

И — пусть не понимают. Не дай вам Бог — понимать.

Когда Волги, Чайки и ЗИЛы — один за другим, караваном покатили к проходной, остающиеся на станции выдохнули — все, мол. Прошли.

Дальше уже начальство будет решать, но там можно отписаться и все такое...

Но не все. Из одного из окон станции — два человека провожали машины злобными взглядами. Потом один выбил из пачки сигарету характерным жестом, процедил

— Вот с...а.

— Ничего. Придет и наше время.

Первый развернулся ко второму

— Откуда он знает?

— Кто?

— Лысый их. П-падла.

— С чего ты решил, что он знает?

— А почему он в комнату с АЗ потащился сразу, с...а. Он же партийный, откуда он вообще про АЗ знает?

— Мало ли. Наверное, готовился.

— Готовился? Он когда с операторами дежурной смены разговаривал, у него пара слов проскочила. Это терминология. Ей партийные не владеют!

— У тебя шарики за ролики заехали. Успокойся, найдем способ.

Первый растер незажженную сигарету в пальцах

— Как же я их ненавижу!

* Щербицкий был ярым болельщиком Динамо

** Лобановский вылетел из сборной после невыхода из группы на Евро-1984. Назначили штрафной, причем ошибку потом признал и сам судья. Но Лобановский просто попал под раздачу

* * *

Там и в самом деле были садоогороды

* * *

В 1983-1985 году на ЧАЭС было 6 аварий и 63 отказа оборудования, никакие меры предприняты не были.

28 мая 1985 года

Харьков, Украина

Из Чернобыля, на машинах — мы поехали в Харьков, по пути нигде не останавливаясь. Прибыли уже под вечер, нас разместили в гостинице ЦК КПСС, местным я пенять на нее не стал. Хотя со временем разберемся с этим...

Встречали нас глава местного обкома партии товарищ Мысниченко, глава облсовета, товарищ Масельский, другие товарищи. Утром я кратко выступил перед местным партактивом, после чего поехал на производственный актив, куда собрали директоров предприятий.

На производственном активе разговор был примерно тот же что в Ижевске, повторяться смысла нет. Учитывая местность — я поднял и заострил вопрос о централизованном выделении земель вокруг города под мичуринские участки, потому что кое-где это уже встречало серьезное сопротивление. К моему удивлению, собравшиеся директора не только согласились, но и горячо поддержали эту инициативу, а в ответном выступлении товарищ Бугаец с ПО Турбоатом предложил даже строить дачные домики централизованно и за счет заводов, если выделят фонды. Я удивился, и спросил, почему заводы на себя это берут. Как оказалось, у всех крупных предприятий больным вопросом является текучка кадров, и если удастся рассрочкой на дом и землю привязать человека к предприятию лет на десять — директора с радостью на это пойдут. Кроме того, предприятия выступили и с инициативой помощи в жилищном строительстве. Опять-таки, по крайней мере, часть стоимости возводимого жилья предприятия готовы взять на себя в рамках беспроцентной рассрочки.

Удивительная все-таки у нас страна. И мы ее так бездарно прое...

Кстати говоря, застройка курятниками это если сейчас не проблема — то потом будет проблемой. Когда говорят, что у нас столько то квадратов на человека, а там в два — три раза больше, как то забывают, что у тех же американцев квадраты — это свой дом. Со стенами, которыми пинком прошибешь. А у нас жителям города запрещено иметь жилье в деревне. За-ши-бись.

Отдельно пригляделся к двум людям — Масельскому и Бугайцу. Если и не сейчас — то на будущее надо уже сейчас создавать альтернативные элиты. Как я уже говорил — Щербицкий не вечен. И если КПУ прогнила насквозь — ей можно потом и пожертвовать.

Как повернется.

28 мая 1985 года

Донецк, Украина

Донбасс это уголь, Донбасс это сталь.

Донбасс это люди смотрящие вдаль.

Из Харькова переместились в Донецк.

Донецк это бывшая индустриальная столица Украины, город и область стоят на огромным запасах угля. Шахтеры всегда были привилегированной рабочей кастой, и что удивительно — именно они первыми начали массовые забастовки, положив начало брожению в рабочей среде. Люди, которые получали по тысяче и более рублей — восстали.

Как то раз забастовщики начали дискуссию, чему равна стоимость горняцкого труда на нерентабельной шахте. Им и в голову не пришло, что она равна нулю. А еще они вели дискуссию, сколько налогов отчислять центру, сколько республике.

Молодцы, чо.

В Донецке меня ждал Миронов Василий Петрович, местный первый секретарь. Он меня знал лично — ездили вместе в Италию по линии ЦК. Я опасался, что он может что-то понять, но он встречал радушно, показывал город. Он многое для Донецка сделал, он и Дегтярев. Розы донецкие — это от Дегтярева началось, когда этот город назывался Сталино — какие розы...

Снова актив партийный, потом производственный актив. Снова обратил внимание на выделение земли и на более активную работу на шахтах. Был здесь и товарищ Братченко, министр угольной промышленности. Я обратил его внимание на то, что не надо гнаться за планом любой ценой, и если где-то на "горизонте-1000" разрабатывается пласт угля в тридцать сантиметров — то это надо прекращать и вообще, серьезно пройтись по шахтам, и там где запасы исчерпаны или близки к исчерпанию — лучше их закрыть, а рабочих централизованно или переподготовить на месте или переселить. Понятно, что сложности будут, но.

Вечером — уединились с Мироновым в новой гостинице. До этого он показал город... и сделано много. Вообще, очень заметно, когда в городе мэр любит свой город, а когда — нет. Это заметно по оформлению общественного пространства. Вот, к примеру, Набережные челны — это антипример. В кратчайшие сроки построен город на полмиллиона жителей. При этом — парков нет, общественных зон нет, кинотеатров, магазинов, вообще мест, где можно отдохнуть мало, грязища, меж домами ветер гуляет. И как итог — массовые драки, подростковая преступность, а в девяностые будет ваххабизм.

Если будет.

Я снял галстук. Миронов достал из заначки местную "шахтерскую на травах", я покачал головой

— Мне завтра в Николаеве надо быть, послезавтра в Одессе, а потом — Ростов. И потом я в ЦК сухой закон ввел, у нас в Кремле днем с огнем не найдешь. Начинать с себя надо.

— Ну, Михаил Сергеевич... никак не думал.

— Почему? Дорога, как говорится, молодым. Много надо сделать, много.

— Ты это про кооперацию — действительно, можно?

— Я не в той должности чтобы шутки шутить. А что — наболевшая тема?

— Наболевшая. Начиная с того что у нас бытовое обслуживание населения в перманентном провале. Потом — женам шахтеров, чем заниматься? Шахтер рано на пенсию вышел — ему что делать?

— Согласен, согласен Василий Петрович. Слишком долго мы инициативу зажимали. Может, в двадцатые была и оправдана борьба с нэпманами, но какой смысл она имеет сейчас. Мы можем ракету сделать, которая до Нью-Йорка долететь, но в торговле нет ведер. Вот представь, мне докладывают — нет ведер.

— На каждой шахте есть подсобное хозяйство. Что-то они могут выпускать и сами, простое.

— Так беритесь. Сейчас вон Соломенцев мне докладывает, только начали выделять землю, уже ничего нет. Лопат, тяпок, вил, ведер. Это ведь производили еще в прошлом веке и нормально производили. А теперь дефицит.

— У нас есть мощности. По сути, на каждом металлургическом можно быстро организовать простую штамповку. Да она и есть. Что-что, но вилки-ложки они делают. Смогут и лопату.

— Открывайте, всецело поддержим.

...

— Давай-ка, выйдем на балкон.

Вышли. В темноте горели фонари, Донецк сверкал огнями. Тут озеленили улицы, сделали тротуары, парки для отдыха...

— Вот что, Василий. Говорю это тебе с глазу на глаз. В Киеве неблагополучно.

Миронов подобрался

— В каком смысле?

— Национализм.

...

— Многие если не явно, то тайно отошли с позиций Богдана Хмельницкого. Пока что это не более чем выбивание ресурсов из центра. Но многие и следующий шаг готовы сделать.

А знаете, что самое интересное. В первом украинском Верховном совете демократов и националистов было процентов двадцать — в то время как в российском процентов сорок депутатов относили себя к оппозиции. Но все коммунисты проголосовали и за суверенитет Украины и за ратификацию Беловежских соглашений. Причина? Чтобы сохранить свою власть и отказаться от радикальной экономической реформы по методам Явлинского-Гайдара. Вот этим вот и было обусловлено превращение Украины в failed state еще на старте. В то время как везде делали революции чтобы делать реформы — украинцы сделали национальную революцию чтобы не делать реформу. И жестоко поплатились.

— Речь о том, что есть оперативная информация и не более. Простыми кадровыми решениями заразу не выкорчевать, мы можем снять первого, потом еще одного — но на нижестоящих звеньях гниль останется. Речь о чем. Будут постепенно приниматься решения на укрепление кадрового состава в Киеве людьми из Харькова, Донецка, Луганска, Николаева, Одессы. Вашей задачей, как коммунистов области будет выдвинуть таких людей. И не тех от кого не жалко избавиться, а по-настоящему лучших. Понимаешь? Слишком долго мы жили по принципу "хочешь избавится от человека повысь его". Это нам уже аукается и аукнется еще как.

...

— Смотри сам, но желательно — желательно, чтобы были украинцы, но те, кто твердо стоит на позициях интернационализма. Кто поработал на шахтах, на производстве и всю эту ерунду бандеровскую и в грош не ставит.

— А еврея можно выдвигать? — вдруг сказал Миронов

— Какого еврея — не понял я

— Ну, еврея. Он директор шахты сейчас. Толковый, шахту в передовые вывел, пользуется уважением у рабочих, и за словом в карман не лезет.

— Много у тебя таких евреев?

— На шахтах? Двое. Он и Звягильский. Его Иоффе* зовут.

— Два еврея на шахтерском труде, и ты уже избавиться от них хочешь. Ладно, выдвигай, готовь объективку. Посмотрим, что у тебя тут за горняки — евреи.

Утром, перед тем как ехать, отозвал в сторону Щербицкого.

— Владимир Васильевич, что-то мне не понравилось, как Миронов выглядит. Прикашливает еще. Все мы себя не бережем, потому обяжите по партийной линии взять отпуск и лечь в больницу на полное обследование**. Проследите, будьте добры.

Щербицкий кивнул

— Прослежу лично.

* Юлий Иоффе — депутат Верховной Рады первого созыва, вице-премьер в первом правительстве независимой Украины. Снят с должности за борьбу с мафией — именно он первым поднял вопрос о хищениях в ТЭК и незаконном реэкспорте российского газа поставляемого по льготной цене.

** Миронов умер от рака в 1988 году

28 мая 1985 года

Одесса, Украина

Про Николаев и рассказывать особо нечего, за исключением того что там строят авианосцы, и по возвращении я поставлю вопрос о порочной системе комплектования флота, когда по тоннажу пытаемся догнать американцев, но нет ни одного полноценного авианосца с катапультами. Дал указание поработать над обликом города, над его исторической и курортной составляющей — и поехали в Одессу.

Одесса это больше чем просто город, больше чем просто курорт. Одесса — это целая отдельная цивилизация.

Строили ее русские, евреи, греки, украинцы и Бог знает кто еще. Появился сплав, которого больше нет нигде, только некоторые города можно сравнивать с Одессой. Танжер, Ницца, Венеция в новом свете Нью-Йорк и Майами, наверное.

Это называется Identity, в мире, который наступит двадцать лет спустя, это ценнейшее качество. Если над Одессой начать работать уже сейчас, через двадцать лет она будет принимать туристов больше чем Венеция.

Если и передергиваю то совсем немного.

Первым секретарем в Одессе был товарищ Ночевкин. Родом он был из Донецка, потому развивал промышленность, порт, сыпал цифрами — и не понял, за что ему попало.

Когда ехали в порт, я приказал остановить машину, вышел. Мрачно посмотрел на обшарпанные старые дома...

Ночевкин понял по-своему

— Их уже готовятся расселять, Михаил Сергеевич?

— Зачем? — мрачно спросил я

— Ну как... аварийные. Многие условно пригодны для жилья или уже непригодны. Мы строим город — спутник.

— Сколько этажей?

...

— Сколько этажей там дома? Пять и девять?

...

— Анатолий Петрович... и это, кстати, всех касается. Снести просто. Пригнал трактор... бульдозер... и нет куска истории. А ведь многие эти дома революцию видели!

...

— Даже если у домов нет заключения комиссии об их исторической ценности — все равно, центр города представляет собой ценность сам по себе. Куда нельзя лезть с лопатой и бульдозером. Как бы ни было сложно, надо консервировать, реставрировать, восстанавливать. Неужели в городе нет тех, кто его любит, кто любит исторические памятники и готовы поработать ради их сохранения?

...

— Ищите, привлекайте неравнодушных. Но эти дома должны оставаться в Одессе. Нельзя в городе погром устраивать, запрещаю.

В Одессе — я попросил подготовить выступление еще и перед молодежью. С этой целью — собрали ВУЗовский актив в основном из Одесского госуниверситета.

Почему молодежь? Потому что мы ее упустили. Уже — упустили. У молодежи нет с нами ничего общего, когда родители советуют как жить — они понимают, что так больше не живут.

Тут вопрос не только в длинных волосах, рок-группах и кое-где уже увлечении наркотиками. Речь о том, что между поколениями нет общего языка и общей идеологии. Их деды на жилах, на крови строили страну, но сейчас они стары и смешны, когда говорят к примеру "зачем тебе трое штанов, у тебя всего одна задница". Их отцы спустились с небес на землю к потребительской триаде "дачка, тачка и собачка" но при этом осталась в прошлом идея на которой строилась страна. А новой они не придумали. Все это нытье под гитару у костра — это песни проигравших. Молодежь же делится на две неравные категории. Это те, кто готов идти в андеграунд и сжигать свою ненужную жизнь загулами, водкой и наркотой. И те, кто отлично знают, с какой стороны бутер маслом намазан и готовы отбросить уже те последние приличия, которые еще останавливали их отцов в борьбе за место под солнцем. Кто-то идет в подростковую группировку, как в Казани и готовится стать рэкетиром. Кто-то идет в комсомол и готовится дербанить страну уже в открытую.