— Вот только мой клиент настаивает, чтобы вы перед отъездом лично побывали в том самом подвале и произвели все необходимые замеры, как это и положено согласно инструкции.
Инквизиторы затормозили так резко, словно налетели на стену. 'Бывалый' обернулся к нам с Варусом, видимо, прикидывая, а не собрались ли бывший обвиняемый и его Защитник похоронить незадачливых следователей в этом подвале.
Но потом, похоже, всё же решил, что делать это нам нет никакого смысла. Особенно, если вспомнить о всё ещё находящейся у стен замка шестёрке штурмовиков.
Иэт Тэнг кивнул:
— Да, конечно, — и, чуть помедлив, добавил, обращаясь к зи Олу: — А не могли бы вы для ускорения процесса телепортировать нас туда и обратно.
— Это не входит в обязанности защитника, — холодно ответил тот. — Так что ускоряйтесь сами. Чем быстрее закончите, тем раньше покинете эти гостеприимные стены, — язвительно улыбнулся он. — Но я обязательно проверю результаты ! — крикнул он уже в спины удаляющихся инквизиторов.
Лишь только последний оранжевый балахон исчез за дверью, я разжал задеревеневшие пальцы. Шар с заключённым в нём маленьким вихрем с глухим стуком ударился о пол и покатился куда-то под комод со спиртным.
Кстати, счастливое окончание процесса и радостную весть о моём скором переселении в иной мир, где, по местным верованиям, живётся лучше, чем здесь, следовало бы обмыть.
Слуг, чтобы открыть комод, звать не хотелось, хотя я не сомневался, что Финдис опять подглядывал за всем происходившим в кабинете и явится по первому зову.
Да и зачем слуги? Вон, рядом со мной стоит Архимаг. Для него вскрыть этот деревянный ящик не составит никакого труда...
Когда я обернулся к Варусу, то увидел, что он окутан коконом силовой защиты. Ах... Ну да, 'улыбка Лоар'... Что характерно, на меня он кокон 'растянуть' не захотел. Зачем? Первую часть клятвы он выполнил: жизнь мне спас. Один раз, как и был должен. Теперь я мог умирать сколько угодно. Он, стоя рядом, и пальцем не шевельнёт для моего спасения. Ведь вторая часть клятвы — не предпринимать никаких действий, направленных мне во вред, вовсе не означает, что он должен предпринимать какие-либо действия, идущие мне на пользу. Но, надеюсь, этот проклятый бар он всё-таки откроет?! Это ведь и в его интересах.
Вот только сначала надо вытянуть Варуса из его кокона...
— Она не взорвётся... — махнул я здоровой рукой в сторону укатившейся 'гранаты'. Учебная.
— Учебных 'улыбок Лоар' не бывает! — заявил маг, не торопясь снимать защиту.
Я с кряхтением поднялся со стула и поковылял к любимому креслу. В нём всё же сидеть поудобнее. Странно, вроде 'эликсир бодрости' должен ещё действовать, а я чувствую себя совершенно разбитым. Сказались последние известия, или, действительно, умираю на ходу?
— Когда-то эту 'улыбку' планировалось применить в одной из операций Тайной службы, — начал я объяснение, одновременно продолжая продвигаться к заветному креслу. Но она не сработала. Операция провалилась, а артефакт был подобран и отправлен на исследование. Оказалось, что он не взрывается. Активируется штатно, руку, как видишь, сушит исправно... — я наконец-то добрался до кресла и с удовольствием уселся в него, — Но, будучи отпущенным, не взрывается, а через две с половиной минуты дезактивируется. Сейчас сам увидишь... В общем, было решено использовать эту 'улыбку' в учебных целях. Сам понимаешь, тренировка с настоящим оружием, пусть и не рабочим, куда эффективней, чем с булыжником того же размера. А когда в Службе начались претрубации, я, покидая её, воспользовался наступившим бардаком и прихватил артефакт в числе ещё нескольких занятных вещиц, так сказать, на память... Как видишь, пригодилась. Кстати, ты не можешь открыть этот ящик? Что-то горло промочить захотелось...
Варус не стал открывать ящик. Просто на столе передо мной появился бокал с вином. Второй бокал оказался у него в руке. Да... Магов-телепортёров, не знаю, к сожалению, или к счастью, нельзя использовать в качестве воров-медвежатников. Они-то изымут что угодно и откуда угодно, но при этом оставят след, прекрасно заметный любому магу-сыскарю. А вот в качестве официантов они бы были вне конкуренции! Только, к сожалению, маг более-менее приличного уровня не опустится до такой работы.
Я потянулся за бокалом...
— А насчёт моей скорой смерти ты правду говорил, или?...
— Про смерть — правда, — кивнул Варус, пригубливая вино.
— И сколько мне ещё?.. — я последовал его примеру, и сделал небольшой глоток кроваво-красной жидкости.
— Не больше недели, — пожал плечами мой визави, — Если не принимать мер.
— А если принять? — поинтересовался я.
— Тогда месяц-полтора. Вот только боюсь, что у тебя не хватит денег для оплаты услуг Целителя такого уровня.
Да. Действительно. В здравоохранении здесь отнюдь не коммунизм. Услуги медицины платные, и даже замковый Целитель, хоть вроде бы и 'мой', дерёт за свои услуги в три шкуры, хотя особым профессионализмом, скажем прямо, отнюдь не блещет.
Ну что ж... Я вздохнул и 'проявил' кангрорт.
— Посмотри внимательно, — обратился я Варусу, потягивающему вино внутри своего защитного кокона.
Тот вгляделся. И его брови поползли вверх.
— Однако... Можешь считать, что тебе удалось меня удивить!
— Кстати, 'улыбка' деактивировалась. Можешь снять кокон.
— Да, действительно. Значит, тебе удалось меня удивить два раза. Впрочем, 'поцелую' я, естественно, больше удивлён, чем 'улыбке', — заявил Варус, рассеивая защиту.
— Кто, интересно, придумал названия этим артефактам? — автоматическим жестом почесал бороду я. 'Улыбка Лоар' — смертоносное оружие, а 'поцелуй Лоар' — прямо противоположного назначения.
— Ну, не такого уж и противоположного, по большому счёту, — улыбнулся Архимаг. Да и вообще Лоар — дама ветреная...
— И не боишься так про богиню? Или архимагам можно? — подколол я старого знакомого.
Тот лениво отмахнулся.
— Если боги начнут прослушивать разговоры смертных... А архимаг, поверь мне — для них такой же простой смертный, как и все остальные... — поморщился он. — В общем, делать им больше нечего. А вот мне, кстати, есть чем заняться. Надо смотаться проверить, как идут дела у наших друзей — инквизиторов. Побудь пока один — я мигом! — и с привычным уже тихим хлопком исчез вместе с бокалом вина.
Я остался в гордом одиночестве. Может, эта пауза и к лучшему... Есть время переварить полученную информацию, подумать о жизни... И смерти. Под бутылочку вина хорошо думается о таких материях... 'In vinо veritas'... Или всё же 'in vino veritas multum mirgitum'? Ух, какой я умный! Прям начинаю сам себе завидовать! Ладно... Честно говоря, случайно вспомнилось...
Но всё же о вине: в бокале оно закончилось. А буфет по-прежнему закрыт. И что теперь делать? Вызвать Вихиса? Нет, пусть посидит пока вместе с остальными в 'бомбоубежище'. Как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть. С другой стороны, ключ есть не только у него...
— Финдис!
Так, между вызовом и явлением Финдиса народу, то есть, барону — всё те же полминуты. Похвальное постоянство! Ну что ж...
— Всё слышал?
Мог бы не спрашивать — вон, по щеке слезинка катится... Приятно всё же, что есть хоть один... Нет — целых три человека в этом бездушном мире, которым не безразлична твоя судьба. Пускай и отчасти потому, что с ней связана и их доля...
— Да, Ва... Илар.
— Ну, видишь, я же говорил: ещё поживём! — улыбнулся я.
— Я ВСЁ слышал! — старик сделал ударение на слове 'всё'.
— И тем не менее, повторяю: ещё поживём! Верь мне! А пока... Проинструктируй своих людей: пусть потихоньку сгоняют братьев-воинов к воротам. И лошадей их туда же подводите. Освободишь 'серых', как только братья-Иквизиторы вылезут из наших подземелий. Ну и объяснят своим подчинённым, что к чему, конечно... Гражданских выпустишь из укрытия после того, как улетят штурмовики. Всё. Выполняй! Да! И открой этот ящик! — указал я на буфет.
Финдис вздохнул, достал связку ключей и одним из них отпер наконец-то заветное хранилище. Даже снизошёл до того, чтобы достать оттуда бутылку, откупорить её и поставить на стол передо мной. И даже не попытался читать морали. Решил видно, что это — последнее желание приговорённого к смерти. То есть — дело святое.
Как только начальник моей СБ ушёл, я наполнил второй бокал. Но сразу пить не стал, а грея его в руках, задумался.
Да, действительно... Варус был прав. 'Поцелуй Лоар', с одной стороны, даёт жизнь, но с другой, во-первых — не надолго, а во-вторых — абсолютно достоверно известно, насколько именно 'не надолго'. Не очень это здорово — точно знать, сколько тебе отпущено. Даже дряхлые старики, даже смертельно больные — и те надеются, что смерть придёт не завтра. А тут — день и час известны наперёд. Эххх...
Я тяжело вздохнул и отхлебнул из бокала.
И тут передо мной снова материализовался Варус. Лицо довольное. Значит, все дела уладил. Но подробности знать не помешает.
— И что там у нас? — поинтересовался я, делая очередной глоток.
— Да немного опустошил кошельки наших друзей... — отозвался Архимаг, поднимая свой бокал на уровень глаз, и наблюдая, как уровень красной жидкости в нём ьыстро повышается. — Потребовал откупные за то, что мы не подадим встречный иск.
— Ты не упустишь своей выгоды, — улыбнулся я. А что, они возят свои сбережения с собой?
— Нет, пошерстил немного их счета в столичных банках. Да и какая там выгода! Одни услуги магосвязи для обеспечения переводов сумм почти перекрывают те жалкие крохи, что они заплатили.
— Угу... Крохи... Хоть балахоны несчастным оставил? Или голыми и босыми отпустил?
— Оставил, оставил... — буркнул Варус. — Просто обязательно надо было их проучить. Чтобы следующий раз сначала думали... Ты мне лучше скажи, когда будешь Ритуал проводить?
Да уедут инквизиторы, и начнём, — пожал плечами я. — Чего тянуть?
— А мне присутствовать разрешишь? — подался вперёд старый знакомец. Выходит, правильно я всё рассчитал. Из его любопытства можно извлечь для себя кое-какую выгоду.
— Почему бы не разрешить? — ухмыльнулся я в бороду. — Вот только взамен я попрошу у тебя о незначительной услуге.
— О незначительной — проси, — великодушно согласился Варус.
— Знаешь, сомневаюсь я, что мой изношенный организм без проблем перенесёт преобразование. Как бы не закончить свой земной путь в процессе... Будет обидно. Поэтому хотелось бы, чтобы ты вмешался, если что-то пойдёт не так.
И второе: сам понимаешь, артефакт редкий. Хотелось бы побольше информации о нём. Вдруг чего не знаю.
— Да... Артефакт не просто редкий, а очень редкий, — покачал головой мой собеседник, — Все известные мне экземпляры можно пересчитать по пальцам. И стоят они... Далеко не каждый король может себе это позволить, а не то что захудалый барон... Извини, что так назвал, конечно.
— На правду не обижаюсь, — отмахнулся я.
— Редкое качество, между прочим, — ухмыльнулся Архимаг. — Но возвращаясь к 'поцелую Лоар'... Ты, конечно, не скажешь, где и как его достал?
— Извини, не скажу, — развёл руками я.
Ага, щас разоткровенничаюсь! История, прямо скажем, не для посторонних ушей.
Артефакт барон приобрёл, когда стало ясно, что жизнь его первой жены в опасности. И, кстати, сидящий передо мной маг, тогда ещё не Архимаг, ничем помочь не мог. А тут одна воровская группировка обокрала некоего высокопоставленного вельможу... И среди добычи оказался и 'поцелуй Лоар'.
Воры сначала и сами не поняли, что именно приплыло им в руки. Тем более, что вельможа факт обладания данным артефактом особо не афишировал. Но когда дело об ограблении стала расследовать не обычная городская стража, а Тайная Служба... Начали о чём-то догадываться. Решили навести справки. И, так получилось, что обратились с этим к тогда уже бывшему работнику Тайной Службы барону ди Эррису.
Ничего странного. В любом мире 'правоохранители' и преступный мир очень тесно переплетены друг с другом, и, если кому-то кажется, что это дружба кошки и мышки, то, исходя не только из своего земного опыта, но и из опыта барона в этом мире, могу сказать, что далеко не всегда чётко понятно, кто же в каждом конкретном эпизоде 'кошка', а кто 'мышка'.
Раньше барон иногда пользовался услугами этих, гм... профессионалов, чтобы изъять что-нибудь, необходимое Службе (в основном, скажем так, 'носители информации'. Письма, дневники, карты... Но бывало всякое). Или наоборот, чтобы подложить что-нибудь... (А потом, например, нагрянуть с обыском. Что поделаешь — войну не выиграть с чистыми руками).
Вот старые знакомцы и связались с Иларом ди Эррисом, дабы он по возможности прояснил ситуацию.
Хоть барон и находился в опале, кое-какие контакты с немногочисленными удержавшимися на службе сослуживцами у него имелись, и он согласился помочь. Не задаром, конечно... Пока ди Эррис наводил справки, Служба через скупщиков краденого, которым домушники успели продать часть добычи, вышла на воров. Начались аресты.
Оставшиеся на свободе члены группировки 'залегли на дно'. Но к их поискам подключились и собратья по Гильдии воров, которую в связи с данными событиями 'местные правоохранительные органы' по обычаям, наверное, всех правоохранительных органов во всех обитаемых мирах, начали упорно прессовать.
Тем временем барон выяснил наконец-то, из-за чего поднялась такая буча. Но каким-то образом к тому времени это выяснил и главарь шайки. И Тайная Служба выяснила, что он выяснил. (О как всё закрутилось, однако!)
Остаться в живых при таком раскладе вору было очень трудно. Практически невозможно. Даже если подбросить артефакт обратно владельцу, человека, проникшего в такую тайну, всё равно найдут. И, в отличие от сыскарей, которым после завершения операции просто сотрут часть памяти, с ним церемониться никто не будет. Отправят на встречу с богами, и глазом не моргнут.
Домушник это прекрасно понимал, как и то, что выход у него только один — как можно быстрее слинять как можно подальше и сидеть в этом 'подальше' тихо-тихо... Но для финансового обеспечения подобного мероприятия требовалось предварительно сбыть артефакт.
О продаже по 'рыночной стоимости' в таких условиях не могло быть и речи. Поэтому 'поцелуй Лоар' был предложен единственному возможному на данный момент покупателю — барону ди Эррису (вору было известно о тяжёлом состоянии жены барона и о его любви к ней). Запрошенная цена, даже 'намного ниже рыночной', была высокой. Очень высокой. Но барон был готов её заплатить. Как был готов и к тому, что в случае, если продавца всё же найдут, покупатель поплатится жизнью. Ну и пусть. Зато любимая будет жива.
Оптимальным вариантом, конечно, было устранить продавца после или во время сделки, но домушник был не лыком шит, и обусловил процесс обмена артефакта на деньги так, что осуществить этот вариант было невозможно.
В общем, по всей этой истории в Голливуде могли бы снять неплохой блокбастер.
Обмен состоялся. Барон стал обладателем 'поцелуя Лоар', а вор — кругленькой суммы в звонкой монете. Вот только, как это частенько бывает в жизни, артефакт барону не помог, а вору не пригодились деньги. У первого жена умерла раньше, чем он прибыл с артефактом домой, а второй попал под облаву городской стражи, никак не связанную с его поисками, и в ней был убит. Причём, как показало проведённое по этому поводу расследование — совершенно случайно.
