Шанс? Часть3

Спокойно отправился обратно, покручивая палки в руках и привыкая к их мелким особенностям. Классификацию бойцов Ивана Товстого знал на зубок. У крепких бойцов выигрывал семь-восемь поединков из десяти. Тех, кого Иван уважительно именовал, — "боец", без всяких прилагательных, с теми был на равных, пять-шесть схваток у них брал. Мастером Иван называл двоих — деда покойного и себя. Надеялся, что сможет назвать этим высоким словом еще двоих своих учеников. Меня и сына своего тринадцатилетнего. Но, похоже, в отношении меня, его надежды уже угасли. Иван называл это — "атаманская доля". В его философии это был сознательный выбор человека. Либо он совершенствуется как боец, либо он становится атаманом и начинает отвечать за многих людей. Тогда его основное оружие — мозг, его он и должен развивать в первую очередь. Мозг и дух бойца. Единство и борьба противоположностей.

Замхат уже скакал перед публикой, демонстрируя ей свой загорелый мускулистый волосатый торс и умение крутить палки в руках. Глядя на него, подумалось, что дядя мой новоявленный, Сархан — предтеча художников-сюрреалистов. Только имея такое нездоровое воображение можно было найти сходство между мной и Замхатом. Пришлось снимать рубаху и сапоги, хотя мое белое худощавое тело смотрелось явно проигрышно рядом с этой горой мышц. Так мы не в ночном баре "Голубая лагуна" выступаем... хотя... взгляды некоторых казаков на меня и на моего визави меня сильно озадачили. Похоже не только мафия бессмертна, но и многие другие сообщества...

Хоть все было оговорено и одобрено атаманом, решил перестраховаться:

— Шановные запорожцы! Хоть тупые палки в наших руках, но и палкой можно казака забить аль покалечить. Хотел я палки мелом мазать, чтоб по знаку на теле бой прекратить, но отказался казак Замхат. Поэтому вас спрошаю. Будут ли обиды среди вас, ежели я Замхата не со зла зашибу аль скалечу?

— Ты сперва зашиби, тогда про обиду спрошай! Не ставь воза впереди вола! — раздался чей-то "умный" совет. В толпе всегда находятся такие "умники".

— Кто это сказал? Покажись чесному народу.

— Ну, я это. Посмотрел? — вышел представительный казак, такой же бугай как племяш. Видать побратим. Но я уже апеллировал к авторитету.

— Видишь, дядька Сархан! Прав я был! Обиду нанесу казакам, ежели Замхата зашибу! Вот первый уже вышел! Что мне потом и с ним биться? Надо палки мелом мазать!

— Тебе кто слово давал, — змеей зашипел наш славный дядька на не вовремя высунувшегося запорожца.

— Так я чего, я не в обиде... — он быстро ретировался за спины.

— Давайте, выходите на бой! Никто в обиде не будет! — дружно заорали запорожцы, по "незаметному" знаку моего нового дядьки.

— Выходите в круг, солнце садится, — дал команду атаман, пришлось выходить. С грустью вспоминал тот настрой, когда выходил в круг против Отара и Ахмета... злость спортивная гнала кровь по жилам, голова ясная как льдинка на солнце... надо настраиваться, с таким настроением на бой не выходят...

— А что, Замхат, много золота на поясе твоем, это чтоб девки ниже пояса не смотрели, видать там хвастать то нечем.

— А ты, нищеброд, даже пояса и сапог себе купить не смог.

— Мне пояс не нужен, с меня штаны и без пояса не спадают, это у тебя, видать, зацепиться не за что.

— Вы, гречкосеи, только языком и мелете. Что ты по кругу ходишь как вол на привязи? Иди ко мне, покажи на что горазд! Я свой род казацкий до шестого колена весь знаю! — он занял центр круга оставленного нам казаками для боя.

Круг был большим, не меньше десяти шагов в диаметре. Для рослого Замхата, с его длинными палками нужен простор. Его козыри — напор и сила. Для моей любимой фишки — одновременных ударов обеими руками в разные точки на разных уровнях, нужно ограничить противника в передвижениях. Тогда моя скорость станет козырем, который побить невозможно.

— Замхат, ты ж у нас мастер, тебе и начинать. Дядька Сархан обещал, ты меня учить будешь. А я пока по кругу ходить буду, авось у тебя голова закружиться и сам упадешь.

Шел по часовой стрелке, правой стороной к противнику, демонстративно вытянув правый "клинок" ему навстречу. Левая рука двигалась рядом с казацким кругом, вращая палку мельницей, ухватив ее посредине. Он рванулся, когда опускающееся солнце стало слепить мне глаза, но они смотрели вниз, на его тень.

Еще когда ходил по кругу, думал как много общего у бокса и фехтования. Все решает работа ног, ибо она определяет позицию, а позиция определяет победу. И в шахматах, и в битве армий, и в поединке, что на ринге, что в казацком круге. В ринге я был бы левшой, двигающийся вдоль канатов, а мой соперник правшой в центре ринга. Правша бы начал свою атаку быстрым левым прямым добавляя инерции моему движению по часовой, а закончил бы мощным правым боковым пытаясь поймать меня на противоходе.

Похожую атаку начал Замхат своим левым "клинком". Ему нужно было связать мою правую руку и развернуть лицом к себе. Основным должен был бы стать мощный диагональный удар правой, пробивающий мой возможный блок левой руки весьма опрометчиво держащей палку посредине. Но мои ноги начали двигаться одновременно с началом его движения и понесли меня назад и в центр. Моя правая палка увела его левый "клинок" мимо, он проваливался, при этом, моя правая рука ушла к левому плечу. Левая рука оставалась внизу сжимая палку посредине. С этой позиции нанес одновременно левой палкой снизу тычковой удар в пах, а правой, сверху, через его левую руку, рубящий удар по лицу.

В последний момент остатки совести кольнули мой мозг, и левая палка воткнулась в солнечное сплетение. Причем не в полную силу. Известны случаи, когда следствием сильного акцентированного удара тупым предметом в солнечное сплетение становился болевой шок и остановка сердца. Правая палка наткнулась на бровь и выдающийся орлиный нос, разбив и то и другое. Замхат выронил палки, сильная боль скрутила его пополам, и он, не видя ничего, пошел головой на казаков.

— Ему лицо зашить нужно, — решил подтолкнуть мысли зрителей в сторону оказания помощи, а сам обратился к авторитету:

— Сподобился тебе дядька наш поединок? Звыняй, что быстро, но у мастеров так всегда. Либо пан, либо пропав. Сегодня получилось, что твой мастер пропав. Может у тебя еще какой в запасе есть? А то я как раз разошелся, могу еще тебя потешить. Смотри, солнце еще не село, время есть. А может, сам стариной тряхнешь, да в круг выйдешь? Нам, гречкосеям, один хрен кого бить, хоть племянника, хоть дядька.

— Следи за языком, Богдан, а то не посмотрю, что ты гость наш, без языка останешься...

— Хвалилась синица море выпить. Хочешь ты раздору между запорожцами и черкасцами, только не выйдет у тебя ничего. Не допустит наш батька, чтоб твое сверху было. Ибо за свое печешься, не за товарищество запорожское. Но шила в мешке не спрячешь. Увидят запорожцы, на чьей стороне правда.

— Охлынь Богдан, — батька пытался спрятать в усы улыбку, — шальной ты после поединка, то понятно, но языка к старшим не распускай. Муж сестры моей, славный казак Сархан, как и все казаки, желает дружбы и братства между нашими товариществами ибо добре знают все казаки. Кто хочет раздору между нами, тот долго не живет. Ну что, потешились казаки, пора и в поход. Как там Замхат?

— А что ему сделается? Я, батька, вполсилы бил, чтоб не калечить. Бровь зашьют, нос поправят, завтра уже биться сможет.

— Добро. Тогда отплываем. Ночи ясные, запорожцы дорогу добре знают. В полдень спать будем, чтоб по жаре не грести. С Богом, казаки.