Как на роду написано ...

Через несколько дней он посетил юридическую контору и заключил с ней договор о ведении дел по наследству, передав завещание и все документы о смерти Крамера. Вскоре состоялось заседание суда, где было оглашено завещание и Лёва объявлен единственным наследником герра Крамера. В течение следующего месяца юридическая контора перерегистрировала на него земельный участок, дом и счёт Крамера в банке.

* * *

Всё это время Лёва продолжал совершенствовать свои экстрасенсорные способности. Он перекачал все знания, относящиеся к монтажу, наладке и сдаче МРТ от Курта, знания по проведению тестирования и сдаточных испытаний у Берты. Сходил в Центр и записался на курсы по подготовке к сдаче экзаменов на подтверждение диплома. У каждого преподавателя, проводившего занятия с их группой, также скачал все имеющиеся у них знания по преподаваемому ими предмету. Теперь вечерами занимался классификацией полученных знаний и их изучением. Лёва ещё раз убедился, что имеющиеся у него знания по основным разделам врачебного дела, полученные ранее в медицинской академии в Санкт-Петербурге, совершенно не уступают по объёму, качеству и новизне тем, что преподавались ему в Центре.

Конечно, посетил и пообщался с фройляйн Мартой Зингер из лаборатории по изучению функционирования мозга в медицинском Центре. Та его узнала и очень была рада встрече с ним. Он рассказал о причине появления в Мюнхене и смерти герра Крамера. Марта пообещала Лёве содействие при сдаче экзаменов. Лёва её поблагодарил, но сказал, что обратится за помощью только в крайнем случае.

* * *

Только в конце июня, поскольку у него уже начались командировки по работе, после вступления в наследство, побывал в домике Крамера. Надо было решать, что с ним делать, но сначала внимательно осмотреть доставшуюся ему в наследство недвижимость.

Размер участка: 25*15 м. — около четырёх соток, из которых одну занимал сам домик с отмосткой у фундамента из бетонной плитки шириной в один метр, не поражал воображение. Домик был кирпичный, одноэтажный, с мансардой и подвалом. Покрыт красной черепицей. С внешней стороны по стенам размеры его составляли 8*8 метров. Подвал был разделён пополам. В одной половине находился пустой гараж, в заднем торце которого отгороженный низкой кирпичной перегородкой был установлен небольшой дизельный электрогенератор, отключённый от сети дома и закрытым кожухом, и тут же стоял котёл для отопления дома, работающий на электричестве и угле. Другая часть подвала использовалась как склад всякого старья: там были обломки мебели, какие-то ящики и ржавые металлические конструкции непонятного назначения. Дверь в этот склад Лёва только приоткрыл: оттуда на него посыпались обломки мебели и старые мётлы, разбирать которые, у него просто не было времени.

В мансарде располагались спальня и кабинет. Рядом находился и санузел с умывальником, унитазом и душевой кабинкой. В мансарду вела деревянная дубовая лестница, начинающаяся в прихожей. На первом этаже располагалась прихожая, кухня, гостиная и туалет.

"Не такой уж домик и маленький, как показался снаружи вначале. Здесь вполне комфортно разместится семья из трёх человек. Не хватает второй спальни. Можно её сделать, перепланировав мансарду. Ещё мне надо осмотреть участок около дома: там имеются какие-то насаждения и беседка."

Участок был огорожен двухметровым металлическим кованым забором со стороны улицы, имел ворота и калитку. Забор с соседями представлял собой полутораметровый штакетник. Дом был смещён на участке в левую сторону. В правой находилась металлическая беседка. За ней небольшая металлическая будка, закрывающая артезианскую скважину, также временно отключённую от водопроводной сети дома. Вдоль всего забора были посажены туи. От калитки к дому и к беседке вела дорожка, выложенная плиткой. Перед воротами внутри участка имелась площадка для стоянки автомобиля.

"Похоже, дизельный электрогенератор и артезианская скважина являются аварийными источниками электроэнергии и воды, поскольку сам дом имеет подключение к внешним сетям."

В целом, дом Лёве понравился, и он раздумал его продавать, хотя первоначально такие мысли его посещали.

"Надо посмотреть счета за содержание дома. Если они невелики, то имеет смысл сюда переселиться. Купить подержанный автомобиль, получить права и жить в своё удовольствие. От герра Крамера мне досталось в наследство семьдесят тысяч евро — это после вычета налога на наследство. Надо ими с умом распорядиться. Ежемесячные поступления за сдачу внаём моей квартиры из России всё уменьшаются и уменьшаются из-за роста курса евро. Похоже, российской экономике ещё аукнется присоединение Крыма и война в Донбасе."

В этом же месяце Лёва выписался из гостиницы и переехал в свой дом.

* * *

Начиная с середины июля Лёва успешно сдал зачёт и стал работать самостоятельно. Как правило, график его работы был такой: неделя в командировке — работа по тестированию МРТ, включая перелёты самолётом, и следующая неделя — в Мюнхене. К концу 2014 года он побывал в России, Украине, Молдавии, Казахстане, Чехии, Словакии, Польше, Болгарии и Венгрии. За полгода объехал всю Восточную Европу. Эти командировки Лёве были не в тягость, наоборот, ездил он с удовольствием: хотелось посмотреть мир.

За прошедшие полгода он сумел сделать ещё два важных дела: получил права на вождение автомобиля, купил подержанный трёхлетний Фольксваген и подготовился к сдаче экзаменов на подтверждение диплома врача. Сами экзамены были назначены на январь 2015 года. Фирма даже дала ему недельный отпуск за свой счёт для сдачи экзаменов. В январе он их успешно сдал.

Теперь его оклад составлял две тысячи евро, он считался хорошим работником, замечаний не имел, умел ладить с людьми. По его вине герру Бергу ни разу не пришлось приезжать и разрешать конфликты с заказчиками.

* * *

После девяти месяцев успешной работы на фирме герр Берг вызвал к себе Леву для серьёзного разговора.

— Лев, мы довольны твоей работой в нашей фирме. Ты уже съездил в командировки во многие страны, в том числе в последнее время без напарника. Должен тебе сказать, что страны и города, куда командируются наши работники, часто имеют криминальную славу и опасны. Поэтому все наши работники обычно проходят специальные курсы владения оружием для самозащиты. После окончания таких курсов они сдают экзамены и получают разрешение на ношение оружия. Наша фирма получила специальное разрешение в полиции, и наши сотрудники получили международный документ на ношение оружия в большинстве стран мира. Фирма готова дать тебе соответствующую характеристику и отправить тебя на такие курсы. Они месячные. Занятия по вечерам четыре раза в неделю. Как ты относиться к такому предложению?

— Положительно. Всегда готов научиться чему-нибудь, что может пригодиться в жизни.

— Отлично, сходи в кадры, они всё необходимое сделают.

Уже спустя три дня Лёва начал посещать специальные курсы, а спустя месяц сдал экзамены и получил международный документ на право ношения оружия.

Фирма выдала ему пистолет "Глок19" в полной комплектации, который был зарегистрирован в полиции и внесён в его разрешительные документы. Теперь Лёва всегда, отправляясь в командировки брал с собой оружие.

Глава восьмая.

В феврале 2015 года Лёва ушёл в очередной отпуск, проработав одиннадцать месяцев. Съездил в Санкт-Петербург, встретился со Смарыгой, проинспектировал свою квартиру. Всё было хорошо, только курс евро вырос в два раза, а плата за квартиру осталась прежней. Теперь вместо шестисот евро он получал только триста. В Питере пробыл всего неделю и вернулся в Мюнхен. Наконец у него появилось свободное время, чтобы очистить дом от рухляди.

* * *

В доме было довольно много старой мебели. Однако избавляться от неё Лёва не спешил: тратить свои невеликие финансы на замену мебели он не хотел. Поэтому решил сначала освободить склад в подвале.

Он начал выносить во двор скопившийся там хлам. Чем дальше он продвигался в глубину склада, тем более старые, даже антикварные вещи попадались ему. Их он решил пока переносить в гостиную: по крайней мере, они не придут полностью в негодность, простояв во дворе под снегом и дождём.

"У меня такое ощущение, что герр Крамер после приобретения этого дома ни разу не заглядывал в подвал и не пытался его вычистить. Да и по дате покупки им дома — в 2008 году ясно, что годы и здоровье не позволяли ему этим заниматься. То, что я сейчас вытаскиваю в гостиную, относится к первой половине двадцатого века. Это сломанные этажерки из красного дерева, разобранная дубовая двуспальная кровать, причём совершенно целая. Изящные изогнутые стулья с облупившимся местами лаком. Даже трельяж, явно относящийся к концу девятнадцатого — началу двадцатого века. Практически целый, только с небольшими царапинами на боковых стенках. Надо пригласить антиквара и попросить его оценить эту мебель."

Несколько ящиков были забиты старыми книгами, изданными в девятнадцатом — начале двадцатого века. Книги были на немецком и французском языках. В одном ящике лежали старинные журналы. В последнем Лёва обнаружил бронзовые подсвечники, чугунный угольный утюг, весы с гирьками, чугунные сковородки. Там же находились часы с кукушкой с выходящей из них металлической цепочкой с гирькой на конце. В самом низу ящика он нашёл деревянную коробку из красного дерева с двумя старинными дуэльными пистолетами и припасами к ним.

Что за ржавые металлические конструкции были свалены у торцовой стены гаража, Лёва определить не сумел. То ли части ограды, то ли фрагменты каких-то карет или колясок. Там же лежали и два деревянных колеса с металлическими ободками. Ни ящики, ни железо он вытаскивать не стал. Придёт антиквар, пусть посмотрит, что это такое.

Совершенно измученный, он принял душ и завалился спать.

* * *

Лёва позвонил в ближайший антикварный салон и рассказал о своих находках в подвале. Там очень заинтересовались, и уже через час прибыл их эксперт. Он долго ходил вокруг мебели, цокал языком, потом сказал, что практически вся мебель антикварная, но подлежит реставрации, которая обойдётся Лёше в десять — двенадцать тысяч евро. Если тот не хочет связываться с ней, он готов выкупить её за пять тысяч евро. Пока эксперт рассматривал мебель, Лёша в интернете просмотрел предложения и цены по антиквариату и понял, что надо повышать предложенную оценщиком цену минимум в три раза.

— Теперь выслушайте моё предложение: пятнадцать тысяч — и можете всё забирать.

— Это невозможно. Даже после реставрации за всё я не получу и двенадцати тысяч! Да и сама реставрация продлится более полугода. Максимум могу предложить шесть тысяч евро.

— Я только что в интернете смотрел цену на трельяж. Он в точности похож на мой. Так там только за него предлагают восемь тысяч. Но я готов снизить цену до четырнадцати тысяч, или я сейчас сделаю фотографии и выставлю имеющуюся у меня мебель на аукцион!

— Вы меня режете без ножа! На фотографии не видны повреждения мебели. Невозможно заочно сделать её правильную оценку. Семь тысяч — и я тут же оплачиваю их наличными!

Они ещё поторговались минут пятнадцать, пока не согласились остановиться на десяти тысячах евро. Эксперт вызвал грузовой автомобиль с грузчиками и перевёл деньги на счёт Лёвы.

Когда мебель увезли, Лёва пригласил его спуститься в подвал и посмотреть имеющиеся там вещи.

Эксперт долго перебирал книги и журналы. Наконец сказал, что это — не к нему, а к букинистам. Когда добрался до ящика с вещами — завис и стал раскладывать вещи по полу, подложив под них полиэтиленовую плёнку. Взглянул на Лёву и сказал:

— Чтобы нам не терять попусту время на торговлю, я предлагаю за все эти вещи пятнадцать тысяч евро. Это — хорошая цена, едва ли кто другой даст больше.

— Я согласен. Ещё прошу посмотреть вон то железо, лежащее у стены. Вас оно не заинтересует?

Эксперта заинтересовали только два колеса, которые он приобрёл у Лёвы за пятьсот евро. Опять вызвал автомобиль и грузчиков. На прощанье сказал:

— Не продешевите с книгами и журналами. Я не большой специалист, но тысяч двадцать за них можно получить.

* * *

Букинист, посетивший Лёву на следующий день, отобрал только половину книг, предложив за них восемнадцать тысяч. Все остальные оценил в пятьсот евро. Лёва подумал и согласился.

"Может, кто и тащится от антиквариата и старых книг, а я к ним совершенно безразличен. На пустом месте заработал более сорока трёх тысяч евро! Жаль, здесь больше нет ничего интересного! Придётся железо сдавать в утиль."

* * *

На следующий день с утра Лёва занимался тем, что перетаскивал ржавые железки из подвала во двор.

"Да тут железного лома на полтонны! Всё же эти железные трубы очень много весят, даже странно, — подумал он, оглядывая кучу металла. — А это что такое?"

Одна железная труба неудачно упала, из неё выскочила заглушка, и на земле оказалось несколько золотых монет, блестя на солнце.

"Интересно! Займусь ка я этими трубами вплотную!"

Лёва расстелил на земле полиэтиленовую плёнку и высыпал на неё содержимое трубы. В ней были золотые прусские монеты достоинством по двадцать марок выпуска 1886 года счётом ровно пятьдесят штук.

Он тут же взялся за осмотр остальных труб. Лёгкие — откидывал в сторону, тяжёлые — внимательно осматривал и вынимал деревянные затычки. В итоге у него оказалось пятьсот пятьдесят золотых монет. Лёва аккуратно сложил монеты в сумку и отнёс их в дом. Тут же зашёл в интернет. Вес каждой монеты оказался равным 7,965 г проба 900. На сайте нумизматов одна такая монета оценивалась от 350 до 400 евро в зависимости от состояния.

"Значит, если я продам их нумизматам, то получу от 195 до 220 тысяч евро! За что мне такое счастье привалило? И я хотел сдать эти трубы в металлолом!

Завтра схожу в банк и положу в депозитарную ячейку золото и деньги. Также надо разобраться с историей этого дома: когда построен, кто в нём и когда жил. Может быть, и пойму, кто мог оставить эту захоронку. Сегодня же схожу в муниципальный архив и запрошу соответствующую справку."

Лёва ещё раз спустился в пустой подвал и, протянув туда удлинитель, зажёг стоваттную электролампу. Внимательно осмотрел стены и пол на складе. Стены были облицованы дубовыми дюймовыми досками от пола до потолка, тщательно подогнанными одна к другой. Но время и сырость многие из них изменили: они стали выглядеть плохо, появилась гниль и мох.

"Очищать их я не буду: как стояли, так и ещё постоят. Будет свободное время -проведу демонтаж и выкину. А вот пол надо подмести, песок и грязь убрать. Мало ли для чего этот подвал мне пригодится."

На уборку пола он потратил ещё два часа, зато теперь подвал выглядел очень неплохо.

* * *

Поход в архив муниципалитета прояснил для Лёвы некоторые возникшие у него вопросы. Дом был построен в 1890 году, после этого дважды реконструировался: в 1938 и 1975 годах. Информации о первом владельце дома в архиве не нашлось. Вторым владельцем дома с 1930 года был некто Ганс Грубер, офицер вермахта, погибший в 1945 году. Его семья продала дом в 1970 году новому владельцу: Вилли Зомму — одинокому человеку, рантье, занимавшемуся литературным творчеством на склоне лет и не преуспевшему на этом поприще. Именно он установил в доме электрокотёл для центрального отопления, реконструировал санузлы и ванную, заменил всю сантехнику, перекрыл крышу новой черепицей, пробурил артезианскую скважину, огородил дом со стороны улицы металлической кованой оградой. Умер он в 1975 году, так и не закончив реконструкцию дома и участка. Поиском его наследников местная юридическая контора занималась несколько лет, пока не нашлась уже пожилая женщина в Гамбурге, бывшая его двоюродной племянницей. Она переехала в этот дом, где прожила до 2008 года, продав дом герру Крамеру.