Собиратель 3. Сепар. (Черновик)

Скинув скорость, я уже на положенной, согласно дорожным знакам, свернул на парковку и поставил машину недалеко от входа. Хм, похоже сотрудники СБУ на тёмно-синем "Ниссане" приехали, из всех машин только этот седан пропылён до такой степени. Заглушив движок, я включил нагрудную камеру, и покинув машину, поставив ту на сигнализацию, открыв дверь кафе левой рукой, зашёл в зал. Хм, а неплохо, уютно. За столом уже все трое сидели, а так человек пятнадцать было. Дальнобойщиков пятеро, это их три фуры, и разные семейства, возможно беглецы из районов боевых действий. Первым делом я наткнулся на настороженные взгляды обоих оперов, белые повязки на левой руке и ноге, так делают только русские. Дёрнуться те не успели, я был куда быстрее, ствол глушителя пистолета уже смотрел на них.

— Не дёргайтесь, тут дети, а убивать я вас при них не хочу. Мне нужна дочка мэра Купянска.

— Это она, — кивнул на девушку мордатый с седой короткой стрижкой.

— А мне откуда знать?

— Документы её при нас.

Один достал, и бросил на столешницу. Подойдя и забрав пакет правой рукой, невольно выронил тот на пол, рука плохо слушалась, я решил позже выяснить та девица или нет. Надо вопрос с сотрудниками СБУ решить, а дорога им только одна, на тот свет.

— Достаём оружие. Медленно. Гражданки, закройте уши и глаза своим детям, сотрудники СБУ нервные, могут и дёрнутся, а я не такой урод как они, чтобы психику детей травмировать.

Дёргаться те всё же не стали, выложили пистолеты на столешницы, хотя мне и не понравились их переглядывания, видимо без слов понимали друг друга, я не стал указывать, что у обоих сотрудников осталось оружие. Они не ограничивались табельными и имели запасные стволы. Покосившись на девушку, я велел той:

— Возьми пистолеты, и подойди ко мне. И не выходи на линию стрельбы, — а когда та подошла с оружием, которое держала двумя пальчиками, велел положить мне в подсумок сбоку, что та и сделала.

Велел девушке подобрать с пола пакет с её документами, наверняка сопроводительными бумагами, попросил ту подождать меня у машины. Дальше вывел сотрудников СБУ из здания и когда мы уходили за угол, те решили всё же сыграть свою партию, рванув в разные стороны. Не им со мной в скорости тягаться. Не ушёл никто. Сделав контроль, забрал то оружие что они скрывали, и вернувшись к машине, выключив сигнализацию, велел садится рядом. Ну и камеру выключил. То, что это та кто нужно, я знал, в дороге скачал её данные, и внешность совпадала, так что задом выехав с парковки, девушка сидела рядом, на месте командира, и разгоняясь, набрал номер комбата. Надеюсь встал, хватило времени выспаться. Ответил тот почти сразу, после второго гудка:

— Слушаю.

— Прапорщик Алмаз, товарищ полковник. Вопрос, может на видеосвязь перейдём?

— Добро.

Включив видеосвязь, я повернул держатель так, чтобы камера с планшета смотрела на меня. Управлению машины это не мешало. Также появилась картинка полковника, судя по обстановке тот в кабинете своём, я там был, узнал. Вообще, комбат центральное управление на себе держал, на передовую ездил редко, всё же батальон раскидан был по разным подразделениям, поэтому по сути комбат управлял гаубичной батареей, что стала кочующей, разведчиками, группой разминирования, и разными спецоперациями, что проводили его бойцы. А так как разброс был большой, как я уже сказал батальон был раскидан, оптимальное его управление, это штаб батальона в Донецке где тот и находился. Причём этим в основном занимались его замы, а тот курировал. Сам полковник основное время находился в штабе корпуса НМ ДНР, где был одним из замов командующего. Картинка стабильная, как и связь, так что лениво козырнув, я сообщил:

— Товарищ полковник, докладываю, ваша просьба выполнена. Девушка спасена, оба сотрудника СБУ ликвидированы. Есть запись, выслать?

— Давай.

Парой касаний по экрану планшета и запись начала перекачиваться на ноут полковника, что тот подтвердил.

— Где сама девушка?

— Тут, рядом сидит.

Я повернул держатель чтобы комбат мог видеть мою пассажирку и тот увидел, начал её расспрашивать, девушка сидела напряжённая, прижимала пакет с документами к груди, но тому удалось её разговорить, сообщив, что отправят в ДНР, как мы доберёмся до безопасного места. Я к тому моменту свернул на бензоколонку и пока эти двое общались, совершенно спокойно заправил дизтопливом бак машины. Под крышку. Запасные канистры так и не тратил. Платил гривнами. А когда выезжал с заправки и набирал скорость, полковник обратился ко мне, я повернул держатель и вопросительно глянул на того.

— Отцу девушки мы сообщим, что её вызволили. Спасибо, что спас ребёнка.

— Ничего себе ребёнок. Старушка. Она на год меня старше.

— Для родителей все дети остаются детьми, в каком бы возрасте они не были. И не путай комнатный цветок с диким чертополохом.

— Хорошо сказали.

— Какие планы?

— Машина мне понравилась, да и трофеями полна, места нет, вот и решил своим ходом. Тут восемь сотен километров, думаю утром въеду в Донецк. Передовую пересеку, не проблема. Там дыра на дыре.

— Тебе виднее. Нужна будет помощь, звони. А что за трофеи? Ты опять за своё?

— Товарищ полковник, вот честно, оно само. Помните после ликвидации журналиста я с вами связался?

— Ну да.

— Так мы разъединились, я было двинул прочь, и тут женщина из дома, где акция была проведена, к внедорожнику тяжёлый чемодан тащила. Волоком. Эта дура его выронила, и содержимое рассыпалось. Пачки евро. Я пробил номер машины, супруга министра аграрной политики. Экс уже. Взял её, в машине восемь чемоданов наличности, пятьдесят миллионов евро. Они нашу республику бомбят, а я им дам вывезти средства за границу? Та туда собралась. Забрал. На восстановление порушенного. Женщина в порядке, так, оглушил слегка, визжала сильно. Также трофеи с пяти солдат "Айдара", как и это авто, и мелочёвка. Возместил свои вещи что потерял, когда в плен попал. Коптер тоже, куда лучше чем был. Кстати, в Донецке мне куда рулить, сдать наличность и девушку?

— На ППД, там разберёмся.

— Добро. По отцу девушки. Надо дать ей поговорить с ним. Сейчас вызвать или позже?

— Через полчаса можешь связаться.

— Хорошо. Отбой.

— Отбой.

Вопрос мой по отцу девушки тот понял, это его я просьбу выполнял и снимать сливки от спасения будет он, мне это не нужно что я и продемонстрировал. Так что тот пообщается, дальше уже я свяжусь, и девушка поговорит с отцом. А так особо мы не говорили по серьёзным темам при свидетеле, так, поверху прошлись. А сообщить о спасении дочери нужно, нацики его склоняют на свою сторону, чтобы знал, что шантажировать им больше нечем. По спасению, то действовал я скорее всего неофициально, и раз операция прошла успешно, могут оформить её, без моего имени, как агента запишут. Так что осталось до Донецка доехать.

— Что такое ППД? — нарушила молчание пассажирка.

— Пункт постоянной дислокации. Там, где стоит воинская часть в мирное время.

— Тебе правда девятнадцать?

— Да.

— Ты офицер?

— Закрытая тема?

— Ага, прапорщик Алмаз,— хмыкнув, язвительно протянула та, явно язва по характеру. — Как зовут?

— Закрытая тема. Вот что, до Донецка по прямой километров восемьсот, но дороги прямыми не бывают, ту вся тысяча. Ехать будем без остановок, разве что до кустиков сбегать. Тут три пайка осталось, есть захочешь — бери, в туалет пожелаешь, скажешь. За сутки должны добраться до города. Утром где-то, поэтому наберись терпения. Если спать, спинка не складывается, у меня есть спальник, на вещах сзади расстелю, поспишь, а пока не отвлекай водителя. Музыку включить?

— Давай.

Похоже совсем отошла. Я включил музыку и под лёгкие мелодии испанской самбы мы покатили дальше. Та вспомнила про пакет с документами и стала их изучать, чему-то хмыкая. Да, вода в машине была, упаковка полуторалитровой воды. Не моя, от бывших хозяев машины досталось, даже не распечатана. Я сделал. Одну бутылку девушке отдал, вторую себе. Полчаса прошли, я набрал номер отца пассажирки, ответил сразу, явно ждал, увидев меня тот стал изучающе рассматривать, но ничего сказать не успел, я уже повернул держатель в сторону девушки, и у тех началось радостное оживлённое общение.

Сорок минут! Сорок минут, ну сколько можно?! У меня уже голова болит. Ничего, сидел и терпел. Наконец ещё пять минут и наговорились, прервали связь, договорившись вечером ещё поговорить. Дальше притормозил, в кустики оба сходили, я расстелил скатку подстилки и спальника, та спать хотела, сам на ходу поел из пайка, так и ехали. Под сотню шёл, дорога как-то не запомнилась, по навигатору ехал. В одном места рабочую заправку заметил, очередь из машин была, нагло без очереди подъехал, к колонке с дизтопливом очередь небольшая, встал спереди, дальше заправил полный бак, уплатив, и покатил дальше. Никто в очереди и слова не сказал. Кто как воспринял мои действия, но большинство было безразличным, воспринимая то что я сделал как само собой разумеющееся. Половина пути позади, время четыре часа дня, когда проснулась пассажирка, она действительно спала. Правда вскрикивала во сне, испуганно сжималась в комок, два дня в руках СБУ наложили на неё свой отпечаток, но в принципе выспалась. Снаружи ливень, щётки работают не переставая. Это второй дождь, в который мы попали, до этого мелкий был. Пришлось накидку давать, чтобы та сбегала до кустиков, промокла понятно, но ничего, в машине тепло, быстро согрелась. Дальше мы так и катили, обогнав ливень. Повезло в одном месте, нагнали транспортную колонну ВСУ, обеспечение доставляли, и двести километров проехали с ними, замыкая колонну. Жаль скорость колонна держала не выше семидесяти километров в час, в большинстве вообще шестьдесят. Между прочим, серьёзно рисковали, российские ВКС могли её накрыть и нас вместе с ней. Больше меня заинтересовало то, что в колонне была машина связи на базе "Газ-63". Видимо с какой-то глубокой консервации сняли. Дальше ушли в поле, я достал коптер, дождя давно не было, обогнали фронт, и гоняя его, изредка возвращая, чтобы зарядить, так и катили. Пересекли передовую на Волновахском направлении, там выехав на трассу, машина грязной была сверху до низу, пару раз если бы не телекинез, сели бы намертво, подтолкнул, и вот так катили к городу, также присоединившись к колонне, армейских грузовиков, но уже наших, по пути снова под дождь попали, поэтому, когда в восемь утра мы въехали в город, машина была в принципе чистой, но мокрой. Там на въезде нас тормознули, до этого мы проезжали посты без проблем, кому-то за это влетит, а тут встали. Машина характерная, опознали, как и эмблемы на дверях. К счастью, один из бойцов знакомый оказался, опознал по моим данным, хотя и присвистнул, когда я маску снял, лицо сияло всеми цветами радуги от синяков. Связались с комбатом, тот подтвердил, и пропустили. Хотя машина сопровождения была, "уазик" с тремя бойцами.

Ничего, на ППД встретили. Хм, тут и Пушилин был, с охраной, сам подъехал. Он и девушку забрал. Был и представитель банка, деньги приняли и пересчитали. Я и те отдал, что бардачке внедорожника были. Оружие, вещи, только коптер не отдавал, личное имущество. Тот коптер что потерял, когда в плен попал, тоже моим был, не служебным, остальное возмещал как утерянное в плену. Даже больше потерянного выходило, но всё приняли, как и машину. Её к слову главе государства подарили, комбат так решил, так что разгрузили и отдали, бойцы охраны погнали ту. А вот у Пушилина я попросил услугу, не делать из меня героя, и вообще дистанцировать меня ко всему этому. Лучше так, был в плену, бежал угнал машину и на ней доехал до своих. Всё. А то что произошло можно списать на кого другого, или вообще закрыть информацию. И без наград, это привлечёт внимание. Обещал подумать, но сразу предупредил, что российская сторона за спасение их военнослужащих уже представила меня к награде и будет приведено это награждение, как я приду в норму. Лицо очистится, а не как сейчас как светофор свечусь. Особенно за спасение срочника благодарили, там из-за него у многих погоны послетали. Информацию я принял к сведенью.

Деньги уже увезли в банк, их ещё менять на рубли и переводить на счёт республики. Велик и коптер в дежурный "уазик", на нём и отвезли домой. Убрал в кладовку. Сам в квартиру, всё включил, душ принял, гипс наложат как принимать тогда, переоделся в обычную полевую форму. Да, ту самую, в которой в плен попал, правда нашивки и погон нет, срезали, но не страшно, а она чистая не рваная, только кроссовки были, форму в которой все операции проводил, в шкафу развесил. Как и оружие, его на меня записали. Оба кофра с "Глоками" забрали. Вроде разведчикам батальона уйдут, бесшумное оружие. То, что у меня автомат с глушителем видимо не поняли, не светил цилиндр, в рюкзаке был. Сам сказал, тоже забрали, вещь нужная. Взамен я отобрал автомат получше из трофеев "айдаровцев". Это был "АКС" с развесом и подствольником. Неплохой оптический прицел, и всё такое. Хорошо нафарширован. Магазины ему отобрал. Порядок. Пистолет "Стечкина" из трофеев выбрал. Вот это оружие и впишут в восстановленное удостоверение. Его уже подготовили, скоро выдадут. Вот так и довезли до госпиталя и там закрутилось. Рентген был, подтвердили перелом, осмотрели всего, смазали, дали больничный халат, и после наложения гипса в палату. Наложили так что только кончики пальцев торчат. Зафиксировали кисть крепко. Завтра с утра на анализы, врачи хотят знать в каком я состоянии. Меня сразу вырубило, как на койку лёг, почти двое суток на ногах.

С утра, после завтрака и походам по кабинетам, анализы сдавал, мной контрразведка занялась. Ух и выжали всего. За день те не успели всё, три дня пока я в госпитале лежал, ко мне как на работу ходили. Впрочем, я для них и был работой. Как я понял, пока они не закончат, меня домой не выпустят, лечится на дому. Я был прав, когда от меня отстали, на третий день, сразу на домашнее лечение перевели, как я и просился с первого дня. Вот так я с вещами, двадцать шестого марта, и перебрался на квартиру. Перед тем как покинуть госпиталь, меня навестил особист, принёс новое удостоверение моё, туда уже всё внесли, плюс справка что нахожусь на излечении. Самого особиста я ранее не видел, его привлекли к работе и тот основное время проводил на передовой. Видимо серьёзные дела там делались. Палата у меня была одноместной, для офицеров, улучшенной комфортабельности, так что как покинул, туда сразу другого раненого офицера поместили. Особист особо ничего не говорил, всё что нужно выяснили контрразведчики, горы бумаг написали, рапорты мои с момента как в плен попал и вернулся к своим. Причём писали сами, ручками, я правша, а рука повреждена, только кривые закорючки подписей ставил левой рукой. Пока особист сам сидя за рулём "Патриота" отвозил меня домой, я задумался. С контрразведчиками было сложно. Так что те культурно и даже вежливо вели мой опрос, но каждую секунду тех или иных действий нужно было расписать и те всё фиксировали под камеру и письменно. Ничего, описывал. Выматывало только всё это. Потом так предложили перейти в подразделение специальных операций. Многих поразило как я точно и красиво сработал. Это да, видео с зачисткой здания СБУ и освобождения задержанных, включая трёх российских военнослужащих, появилось в сети, да на официальном канале республики, как мы въехали в Донецк. Быстро сработали. И красивую нарезку сделали моей нагрудной камеры и по камерам наблюдения самого здания. Особо ничего и не вырезали, однако мне понравилась копия записи одного блогера из Питера, тот наложил музыку в жанре экшена, и зачистка под неё заиграла совсем другими красками. Аж до костей мурашки пробирали. Также была запись захвата бронемашины "Новатор", в вот освобождения девушки нет, в сети так и не появилось, она только для служебного пользования. В общем, в архив. Сама девушка вроде уже у отца находилась. Это не точно, вроде как отправили, и уже прибыла, слышал краем уха.