Практическая работа для похищенной

— Да запросто, — я была неустрашима, но любопытна, — только вы же расскажете, что приключилось с вами при встрече с сектантами?

— Договорились.

Согласился и тут же попытался лечь удобнее. Притупившаяся было боль вернулась после неловкого поворота. Лорд зашипел.

А мне пришлось менять свалившуюся от неаккуратного движения, ткань.

— Рассказывайте.

— Как скажешь, — отозвался он со слабой улыбкой, — из-за масок опознать тех, кто присутствовал на жертвоприношении не удастся. Единственное, в чем я уверен, так это в том, что как минимум пятеро хорошо владеют мечом. Возможно, служили где-то или специально обучались. К тому же, себя выдал маг-стихийник, когда попытался меня сжечь.

— Ага, и целитель. Морэм рассказал.

— Да, целитель. И это хуже всего.

— Почему?

— Как думаешь, почему я отправился домой, а не к какому-нибудь толковому целителю?

— Потому что вы самодур и не способны здраво оценить серьезность раны? — зачем это сказала не знаю. Просто вырвалось.

— Говори, говори, девочка. Ты потом мне за каждое оскорбление заплатишь.

— Пороть будете? — почему-то это казалось самым логичным из наказаний.

Шаардан только криво усмехнулся, не стремясь подтвердить или опровергнуть мои подозрения, и продолжил рассказ:

— Меня ранили, когда я попытался пробиться сквозь барьер к алтарю. Не знаю, зачем надо было его ставить, когда вокруг были свои. Тем не менее, барьер был. И довольно серьезный. К сожалению, взломать плетение я не успел. Меня отвлекли. Пока отбивался от ранившего меня, потерял драгоценные секунды. Когда стало ясно, что справиться с нами не удастся, женщина, проводившая обряд...

— Постойте, вы же сказали, что они были в масках, а как тогда...

— Иза, уж тебе как целительнице лучше других, — с трудом сглотнув, Шаардан ненадолго замолчал, выравнивая дыхание, — должно быть известно насколько сильно отличается мужская фигура от женской.

— Осознала свою глупость. Продолжайте.

— ЖЕНЩИНА, — это слово он особенно выделил, — которая проводила обряд, разбила какой-то амулет. Нас расшвыряло как котят, те кого задела жидкость из амулета получили ожоги. Мне, как ты видишь, повезло меньше всех.

— Хорошо, вас расшвыряло, а сектанты? С ними что случилось?

— Ничего. Магия на них не подействовала. Пока мы приходили в себя, они сбежали. Все, что нам осталось, это пять трупов и бессознательная жертва. Хорошо уже хотя бы то, что не поубивали нас, когда была такая возможность.

— Так девушка осталась жива?

Шаардан кивнул, а я облегченно выдохнула. Дело сдвинулось с мертвой точки. Есть свидетель, есть пускай и только тела, но сектантов. Кто знает, может повезет и разобраться с этой проблемой удастся уже до следующего полнолуния.

Настал черед второго отвара.

— Подождите, — прижав ткань к ране, я вернулась на своё место, — а целитель? С магом понятно. Маг себя выдал, а как вы узнали, что в этом еще и целитель замешан?

— Девушку усыпили. Причём магически. Это была профессиональная и очень тонкая работа. Именно потому мы пришли к выводу, что среди них есть довольно сильный целитель. Ведь это вас обучают усыплять своих пациентов, когда исцеление может оказаться долгим и болезненным.

— Мдам...

Грязную ткань, насквозь пропитанную темной, густой кровью, которую с трудом вытягивал самый сильный из травяных сборов, который у меня только был, пришлось менять три раза.

После чего рана перестала пугать темными, подозрительными отростками под кожей, став обычной и не очень опасной. Третий отвар решила использовать просто так, на всякий случай.

На очереди был самая сложная часть работы и я немного нервничала.

Пока повторно промывала рану водой с добавлением обеззараживающего настоя, Шаардан с интересом следил за быстрыми, слишком нервными для опытного целителя (которым я и не являлась) движениями, ругаясь сквозь зубы и обещая больше никогда не пользоваться моими услугами. Можно подумать, я была против. Шить живых людей я никогда не любила, предпочитая исцелять раны магией, а не мучить и себя и пациента обычными, не магическими методами.

Когда же я взялась зашивать рану, Шаардан приглушенно рычал, комкая в руках простынь, и изгрыз всю деревяшку, которую я предусмотрительно заставила его прикусить — трофейную между прочим, я ее из нашего академического лазарета на память стянула, — но послушно лежал, не мешая мне протыкать кривой иглой кожу. Когда я закончила, лорд шевелиться уже не мог и равнодушно разглядывал голубой балдахин.

— Ну что? — накладывая на сшитую рану полупрозрачный, прохладный гель, я с любопытством косилась на обессиленного пациента, — как вы себя чувствуете?

— Вспомнил вот, как мне спину зашивали, — хрипло отозвался он, не отрывая взгляда от балдахина, — понять не могу, когда чувствовал себя хуже, тогда или все же сейчас.

А мне очень захотелось его перевернуть. О многообещающем шраме, который надо было бы увидеть, чтобы получить порцию захватывающих историй от вредного Морэма, я вспомнила только сейчас. Оставалось жалеть, что шрам на спине, а я лорда не шевелила.

Все что оставалось — ждать. Повязки ему еще пару деньков менять придется, пока я не буду уверена, что можно исцелять без опасности угробить Шаардана из лучших побуждений. Как-нибудь уж точно удастся его увидеть.

— Ну, на благодарность я и не рассчитывала, — покривив душой, призналась, с силой прижав к ране бинт. Услышать спасибо всегда приятно, особенно когда столько времени мучилась с пациентом. А меня тут мало того, что не поблагодарили, так еще и раскритиковали в пух и прах. К Ирзе хочу.

* * *

Из дома выходила кутаясь в тёплый плащ. Глубокая осень плавно перетекала в раннюю зиму. Ещё вчера жёлтая и пожухлая, сегодня поутру трава была седой от белого налета изморози. Лужи затянуло тонкой коркой льда. А морозный воздух дрожал от яркого, но уже едва теплого солнца.

Вдохнув полной грудью совсем не осенний воздух, я заметила быстро приближающуюся Элару. Увидев меня, она прибавила скорость. На бледном лице голубыми льдинками ярко горели заплаканные глаза.

— Иза! — взбежав по невысоким ступеням, она схватила меня за руки холодными, подрагивающими пальцами, — пожалуйста, мне нужна твоя помощь.

— А что... — серьёзно раненый Шаардан и обессиленный Морэм, отсыпающиеся сейчас в моей комнате, сами по себе были серьёзной проблемой, и к ещё одной я была просто морально не готова.

— Анхел ранен, но к целителю идти не хочет. Говорит, что это опасно. Но что может быть опасного в целителе?

Положим, благодаря Шаардану я знала, что именно может быть опасного в целителе и вполне понимала опасения её жениха. Если ему не повезет попасть к целителю сектантов, то вряд ли он сможет выйти от него живым.

— А от меня ты чего хочешь? Вряд ли я смогу его уговорить, раз даже у тебя не вышло.

— Посмотри его. Пожалуйста. Ты же тоже целительница.

— Думаешь, неопытная я вызову у него меньше подозрений?

— Прошу, — прошептала она, заглядывая мне в глаза.

Под ее взглядом было неловко и я нехотя сдалась:

— Ладно, пойдём. Мне все равно нужно к наставнице заглянуть. Заодно и твоего недоверчивого жениха навестим.

Просияв, Элара быстро сбежала вниз, утягивая меня за собой. И её совсем не интересовало зачем мне нужно к Ирзе и что по этому поводу думает лорд. Вот что любовь с людьми делает.

До небольшого, аккуратного домика, всего в двух кварталах от магазинчика наставницы, меня тащили на предельной скорости дозволенной приличиями. Еще немного и мы бы банальнейшим образом побежали, придерживая юбки и оскальзываясь на заледенелой каменной брусчатке.

Уже взбегая по ступеням, Элара тактично предупредила:

— Ты только не обижайся, если он тебя выгнать попытается. Он просто за предложение вызвать целителя на меня наорал. Нервный очень вернулся, еще рана эта. И кровь никак не останавливалась. Я всю ночь повязки меняла, — на последних словах ее голос дрогнул.

— Ничего с ним не случится, — уверенно заявила я. Резерв у меня был заполнен до краев. Я на Шаардана не капли не потратила, даже Морэма от ожогов лечила мазью, справедливо решив, что мазь нужно бы израсходовать всю и местами подпаленный стихийник подойдет для этого благого дела не хуже увечного лорда. В итоге баночка оказалась пустой, а мои пациенты радовали глаз уже почти сошедшими, едва заметными ожогами.

Собственно именно после того, как израсходовала всю мазь, я счастливо вырубилась у постели мирно спящего Шаардана. Морэм, которому после мази даже дышалось легче, отрубился так же почти мгновенно. Как был в кресле, так и уснул. Благо за половину ночи, он с ним сроднился настолько, что уже не испытывал никакого дискомфорта.

И вот, я стояла, не выспавшаяся и измотанная, в полутемной прихожей, маленькой, но удивительно уютной, и ждала, когда меня проведут к новому пациенту, который, скорее всего, моему появлению совсем не обрадуется. Часы размеренно и гулко отбили семь утра, а со второго этажа раздался грозный рык и тяжелые шаги. На лестнице мой нежданный пациент появился достаточно быстро.

В растрепанных светлых волосах, очень выделялось пушистое, черное перо, видимо, вылезшее их подушки. Смятая рубашка с выступившими на груди багровыми полосами, была небрежно заправлена в форменные штаны. И выглядел, в общем-то, молодой, всклокоченный парень, довольно мило и совершенно безобидно. Если бы не глаза. Светло-карие, цепкие. Казалось, он видит меня насквозь и от этого становилось не по себе.

Я невольно попятилась, прижавшись спиной к двери и чисто автоматически шаря по ней ладонью в поиске ручки. Ну его, этого больного с жутковатым взглядом. Только страшных психов я еще и не лечила. Лорд не в счет. Он уже почти родной псих и в чем-то даже домашний. На него Морэм хорошо влияет. А на этого вообще непонятно кто влияет, но точно не добрая, милая Элара.

— Анхел, просто позволь ей помочь! — выскочившая следом добрая и милая, ухватила своего буйного жениха за руку, стараясь заглянуть ему в глаза.

— В свою защиту еще хочу сказать, что меня уже второй месяц держат практически взаперти и на улицу не выпускают, — подала голос я, прекращая вжиматься в твердое и негостеприимное дерево, — так что подозревать меня не в чем.

— Оно и видно, что не выпускают, — прошипел мой, вроде бы уже не пациент, аккуратно отцепив руки Элары от себя. И сделал шаг вперед. Ко мне. Жутко захотелось к Шаардану с его плохим настроением и сложным характером. Пускай ругает меня как хочет, он хотя бы мне точно ничего плохого не сделает. А еще лучше к Ирзе. Она меня даже ругать не будет, скорее чаем напоит...р-ррр-ромашковым.

— Сегодня просто ночь такая была. Очень богатая на события. Между прочим, не ты один здесь раненый и глубоко несчастный с разыгравшейся паранойей.

— Что?

— Говорю, с лордом Шаарданом всю ночь мучилась. Все травы, что у меня были, на него извела. А пока он, болезный, отсыпается и в себя приходит, я к наставнице сбегать решила свои запасы пополнить. А Элара, — я даже пальчиком на девушку показала, на всякий случай, во избежание недопонимания, — попросила тебя посмотреть. Потому что ты, как и лорд на голову больной и недоверчивый, а рана у тебя серьезная и сама не заживет. Это я даже отсюда и через рубашку вижу.

Он усмехнулся, устало и совсем не страшно. Глаза перестали гореть и колоться холодным недоверием, позволяя перевести дыхание. Обеспокоенная Элара присела рядом с ним, мягко поглаживая чуть подрагивающую руку своего жутковатого жениха. Я, не двигаясь с места, ждала развития событий.

— Так значит, ты и есть та несговорчивая целительница? Ну, чего застыла? — из-под растрепанной челки бледным янтарем блеснули глаза, — иди, лечи меня. Что-то я совсем плохо себя чувствую.

— А что, меня больше ни в чем не подозревают?

Анхел лишь мотнул головой, потирая грудь под багровым, медленно расползающимся, росчерком на ткани. Рана все еще кровоточила:

— Такую язву ни одни сектанты долго бы не выдержали. Давно бы уже для ритуала употребили.

— Анхел! — возмущенная Элара дернула говорливого стражника за рукав, с беспокойством вглядываясь в мое лицо.

— Успокойся, она все знает, — отмахнулся от ее переживаний он, — сама только что проболталась.

Девушка охнула. Из ее взгляда пропало беспокойство. Теперь там светилось исключительно любопытство, разбавленное неясным неодобрением. Но мне было не до этого, я пыталась понять, когда успела проболтаться. Или он это решил из-за того, что я Шаардана врачевала?

— А...

— Лечи меня, целительница, — перебил Анхел, не позволяя задать вопрос.

— И никакого тебе пожалуйста, — пробурчала себе под нос, поднимаясь к этой сладкой парочке и закатывая по пути рукава, — рубашку снимай.

А рана оказалась удивительно знакомой. Исцеляя этого героя, я все порывалась спросить, не один ли умелец осчастливил и его и лорда своим вниманием. Но как-то постеснялась.

Анхел молчал, пока я щедро тратила на него почти половину своего резерва, даже не пытаясь держать магию под контролем. Я так давно никого не исцеляла, что дорвавшись до пациента просто не могла удержаться.

И уже когда подобревший жених натягивал на себя рубашку, а я разминала руки, стряхивая излишки магии с пальцев, Элара аккуратно спросила:

— А что там с лордом Шаарданом?

— Жив, уже даже почти здоров. Ничего ему не сделается. Не беспокойся, — поднявшись на ноги, я медленно побрела вниз, держась за перила, — Мне кажется, он вообще неубиваемый. Из него сегодня столько гадости вытянуло. Три отреза в четверть метра каждый, были насквозь какой-то мерзостью пропитаны.

Анхел фыркнул, а его невеста неодобрительно протянула:

— Иза...

— А что Иза? Я злая, не выспавшаяся, голодная, знаешь, сколько энергии на безмагическое лечение серьезных ранений уходит? Вся на нервах и все еще не у наставницы. А если лорд проснется раньше, чем я обратно вернусь, то меня сегодня еще и скандал ждет.

— Так может тебя накормить?

Из всего, что я сказала, ее, видимо, обеспокоило только одно.

— Знаешь, Элара, меньше тебе надо с Миртой общаться, — припечатала я, оборачиваясь на последней ступени. Хотя идея ее мне очень понравилась.

— Элара права, — вдруг подал голос Анхел, — вы пока идите на кухню. Я переоденусь и провожу.

И уже на кухне, обжигая руки о горячую чашку сладкого чая и заглатывая почти не жуя свежие пирожки с картошкой, я порадовалась, что все же согласилась посмотреть Анхела.

* * *

— Иза, что случилось? — вопрос раздался, стоило только двери захлопнуться за спиной Анхела. Отконвоировав до наставницы, он отправился провожать Элару, оставив меня наедине с Ирзой.

Ни тебе:"Здравствуй, как поживаешь? Как чувствуешь себя? Почему давно не заходила?" Вместо этого подозрительное и не очень дружелюбное: "Что случилось?".

— А должно было что-то случиться?

— Да. Если тебя приводит стражник. Ты что-то натворила?

— Это секрет и мне нельзя говорить, но знайте, я ни в чем не виновата. А в некоторых местах рассказа даже герой.