Зверь в отражении. Проклятый

На грязных вонючих шкурах, в углу, сидел юноша. На вид ему было чуть больше двадцати. Замученный и усталый. Маккивер внимательно смотрел на товарища по несчастью. Что-то в нем показалось смутно знакомым, но что именно, ликан не понимал. Раньше он его не встречал. Память на лица у бессмертного была отменной. Одежды парня были грязными и изодранными в клочья. Ошейник — такой же, как и у самого Маккивера, красовался на шее. Заклинатель.

Что за люди их схватили, ликан понятия не имел. Инквизиторов он чуял за мили, знал все их приемы. В последнее время они не промышляли подобным, стараясь блюсти новые порядки Совета Верат и поддерживать статус Ордена.

— Кто эти бравые ребята? — хрипло поинтересовался шотландец. Он до сих пор чувствовал вкус крови во рту, а каждый вздох отдавался резкой колющей болью в груди.

— Ловчие, — на удивление резво отозвался парень. — Так они себя называют. Сборище несогласных с устоявшейся политикой, жаждущие крови и убийства таких, как мы. Бывшие инквизиторы, не пожелавшие встать под знамена Ордена.

Маккивер склонил голову, стараясь разглядеть мальчишку в темноте.

— Где твой страж, юный заклинатель?

— Убит, — парень подтянул шкуры, закутываясь, чтобы хоть немного согреться. Ночь была холодной и промозглой, но Маккивер не чувствовал холода. — Они выследили нас на пути в Валахию.

— Вас было всего двое? — удивился ликан, а юноша едва заметно кивнул.

— Мы выслеживали чудовище, из-за которого погибли мои родители.

Повозка тронулась, противно скрипя колесами и подпрыгивая на кочках. Ловчие переговаривались, совершенно забыв о пленниках. Среди всадников Гаррет разглядел бородатого мужлана, что взял его меч. Теперь двуручник висел у него за спиной. Проклятый недобро прищурился.

— Как твое имя, парень? — повернулся он к заклинателю.

— Артур. Артур Рималли. Я сын Арчибальда и Амелии Рималли. Наследный принц, — он улыбнулся, только улыбка эта была совершенно безрадостной. — Не думал я, что окажусь в одной клетке с тем самым чудовищем.

Глава X

Бал

— 17 —

Сентябрь, 2010 год

Базель-Штадт. Беттинген

— Волосы должны быть обязательно собраны в прическу, а шея оставаться открытой, как и плечи.

Марилли сидела на пуфике перед зеркалом, а Катерина колдовала над ее прической.

— Так принято с давних времен, — добавила юная Рималли.

Она собрала непослушные локоны Мари и заколола их шпильками. Одна прядь выскользнула из прически и упала на лицо.

— Так даже лучше, — улыбнулась Кэт, рассматривая ее отражение в зеркале. — Ты красавица.

— Спасибо, — смущенно улыбнулась Мари.

Шелковое платье насыщенного темно-изумрудного цвета — утонченное и элегантное, оставляло обнаженными плечи и часть спины. Обволакивающая ткань, подобно второй коже, подчеркивала все изгибы фигуры и струящимися складками ниспадала на пол. Катерина одолжила ей свои босоножки, в тон к платью, и клатч.

На самом деле, Мари собиралась одеть другой наряд: лиловое, не менее красивое вечернее платье, которое они купили еще во время первой вылазки в магазины. Но буквально на днях, перед своей дверью, она нашла коробку и записку, написанную красивым каллиграфическим почерком:

"Надеюсь, ты подаришь мне хотя бы один танец".

Гаррет. Марилли с каждым днем все сильнее привязывалась к нему, хотя должна была держаться подальше. Слишком яркими оставались воспоминания о том, что произошло после Совета. Холл дома Рималли, кругом суета, крики и рычание существа, взявшегося из ниоткуда. Страшный оскал и горящие глаза. Все произошло слишком быстро, но она помнила свой страх. До сих пор не верилось, что тем существом был Гаррет.

Всегда немногословный и невозмутимый. Он был для нее загадкой, и ее непреодолимо тянуло к нему. Непостижимо и странно. Она помнила каждую черту его лица. И каждый раз, пыталась уловить его улыбку, отмечая при этом легкие морщинки, и как он щурит глаза, голубые как небо.

Тем утром Марилли проснулась ближе к полудню и поняла, что впервые за долгое время спала спокойно и чувствовала себя просто замечательно. Все это могло бы оказаться сном, но подушки сохранили его запах, и она отчетливо помнила, как держала его за руку. Помнила и разговор, а после он остался, чтобы охранять ее сон. Но когда она открыла глаза, Гаррета не оказалось рядом.

Мари на мгновение представила, какого было бы проснуться в его объятьях, поцеловать...

— А где же слуги, которые должны помочь принцессе собраться на бал? — шутливо спросила Мари.

— Я отослала их прочь. Терпеть не могу, когда со мной носятся, — отозвалась Кэт.

Принцесса напоминала ангела. На ней было атласное платье цвета слоновой кости, с длинными вертикальными складками, которые начинались чуть выше талии. Широкий пояс украшала россыпь драгоценных камней.

Катерина стояла возле зеркала и подкрашивала пушистые ресницы. Ее волосы уже давно были собраны в высокую прическу — почти такую же, как и у Мари.

— Волнуешься? — поинтересовалась Марилли.

Принцесса отвлеклась и повернулась к ней.

— Так заметно?

— Я бы тоже волновалась, — она присела на край кровати, стараясь не помять платье. — Если бы меня собирались выдать замуж по договоренности и против моего желания. Это неправильно.

— Ты говоришь как Гаррет.

Мари смущенно опустила взгляд.

— Он нравится тебе, верно? — Катерина задумчиво посмотрела на нее. — Знаешь, он изменился после знакомства с тобой.

Марилли скептически усмехнулась.

— Нет, я серьезно. Это бросается в глаза. Я его всю жизнь знаю, но таким еще не видела. Только прошу, не разбивай ему сердце, в его жизни и так было слишком много боли.

Мари сглотнула вставший в горле ком и, не сумев подобрать слов, молча кивнула. Ей нравилось быть рядом с Гарретом. Это даже походило на какую-то зависимость. Когда он касался ее, приятное тепло и покалывание разливалось внутри. А его внимательный взгляд заставлял сердце предательски сжиматься. Но что чувствовал он? Несмотря на слова Катерины, Мари не питала ложных иллюзий. Гаррет наверняка встречал множество девушек, и вряд ли она как-то выделялась на их фоне.

— Он очень дорог тебе.

— Он для меня как старший брат, — улыбка тронула губы принцессы. — Я видела, как на него заглядываются девушки, как они томно вздыхают и говорят о том, как мне повезло, — она закатила глаза к потолку. — Но я никогда думала о нем так. Он воспитал меня, был рядом чаще, чем отец. Я благодарна ему за все, — Рималли говорила очень тихо. — И совсем скоро кроме Гаррета у меня никого не останется. Отцу все хуже, с каждым днем...

Мари взяла Кэт за руку.

— Не думай об этом, — она знала, что значит терять близких. Ее мать тоже была больна, и пусть воспоминания о ней почти стерлись из памяти, чувство скорой потери, неотвратимости того, что должно случиться, ей было прекрасно знакомо.

— К тому же, — Марилли попыталась придать своему голосу уверенности. — У тебя теперь есть я.

С самого первого дня она чувствовала связь с Катериной. Принцесса отнеслась к ней с теплом и поддержала. С ней было легко. Мари чувствовала в ней что-то родное. Она не могла объяснить, просто знала это.

Удивление скользнуло по миловидному лицу Рималли, и она улыбнулась.

— Я рада что ты появилась в нашей жизни, — подавшись вперед, Кэт обняла ее, но бросив взгляд на часы, спохватилась. — Мы опаздываем!

— 18 —

Сентябрь, 2010 год

Базель-Штадт. Беттинген

Гаррет Маккивер

— Гаррет, где твой галстук?

Кэт подошла ко мне и взялась поправлять воротник рубашки.

— Или хотя бы бабочка? — сдалась она. — Ты неисправим, честное слово.

— Думаю, пора бы это запомнить, — я поцеловал ее в щеку. — Ты прекрасна.

Кэт грустно улыбнулась и опустила голову. Я чувствовал ее волнение и переживания за отца. В последние дни Лайнел был очень плох.

— Все будет хорошо, — я обнял ее.

— Пойду к машине.

Подобрав шлейф платья, Катерина поспешила на улицу. Я остался один и наблюдал за ней через окно. Инквизитор ожидал у автомобиля. Сбежав по ступенькам, она остановилась рядом с Александром. После происшествия в оружейной мне больше не доводилось пересекаться с мальчишкой. За минувшие недели я отчаянно пытался докопаться до правды. Я почти не видел и Мари.

Проснувшись рядом с ней я понял, что уже слишком давно не чувствовал себя таким живым. Сущее безумие застилало мой разум, но я радовался ему как ребенок.

Мимо прошел Эдгар, а следом за ним спустился Лайнел. Я придержал двери, пропуская короля, который наградил меня хмурым взглядом. Он хотел что-то сказать, но передумал и направился за стражем.

Несколько дней назад у нас состоялся неприятный разговор.

— Ты что, вломился в склеп? Ты совсем спятил, Гаррет? — Король был бледен и выглядел ужасно. — Как ты додумался до этого?

Перед ним на столе лежали бумаги о повторной экспертизе, проведенной по частицам праха, который мне удалось достать из фамильного склепа. Разорять могилы мне еще не приходилось, но все когда-то бывает впервые. Дело сделано, экспертиза проведена. Стоит ли говорить о ее результатах?

Лайнел сгреб все документы и бросил их в камин, где через мгновение занялось пламя.

— Поблагодаришь меня за это! Если Рагнар их увидит, ты не отделаешься магическими браслетами. Тебе сказали: не вмешиваться! Я больше не желаю слушать этот абсурд о своем брате! Эти бумажки ничего не доказывают!

Пришлось уступить. Принять правду о том, что Лиам жив, мне самому было не просто. Вывалив это на Лайнела, я погорячился.

— Что насчет Стриксов?

— Это серьезное обвинение, — король откинулся в кресле и потер пальцами переносицу. — Но ты свидетель, как моя дочь и Эдгар. Совет проведет расследование по всем правилам. Если это так, сына Владимира ждет смертная казнь. — Лайнел тяжело вздохнул. — Через два дня торжество, сразу после него я соберу Совет. Ты можешь быть свободен.

Единственное, что мне так и не удалось сделать — найти Элизабет Арнольд. Пусть до Базеля был всего час езды, отлучиться мне бы никто не позволил. Оставалось ждать подходящего момента.

С лестницы спустилась Мари. На ней было то самое платье. Мой подарок.

Оно случайно попалось мне на глаза. В тот день я встречался с Мадлен. Заклинательница помогала мне в расследовании и успевала вить из меня веревки. Так я оказался в одном из бутиков, где леди перемерила, по меньшей мере, сотню платьев. Когда я уже задумался о том, как бы сделать оттуда ноги, мое внимание привлек манекен, на котором красовалось элегантное шелковое платье. Зеленый цвет леди Хастис избегала. Но, я знал, кому он подойдет.

— Мы, кажется, опаздываем, — она подала мне руку, и я коснулся губами тыльной стороны ее ладони.

— Думаю нас простят.

Бал, как и любые другие торжества и мероприятия, проводился в особняке Совета Верат. Последний раз я был здесь в тот памятный вечер. Судя по тому, как Мари сжала мой локоть, думала она о том же.

Лайнел увел Катерину, чтобы приготовиться к церемонии, ради которой и был организован вечер. Вслед за ними ушли Эдгар и мальчишка инквизитор. Мы же пересекли заросший кустарником двор перед полуразрушенным покосившимся домом, и направились к парадному входу.

— Как такое возможно? — шепотом поинтересовалась Мари. — Я имею ввиду иллюзию? Разве она не перестает действовать со временем?

— Это древняя ритуальная магия, — так же тихо, ответил я. — Артефакты, которые создают эту иллюзию, очень старые и завязаны на крови нескольких семей. Пока те, в чих жилах течет кровь создателей артефактов живы, жива и сила в них.

Она удивленно оглянулась, когда мы переступили порог особняка. Вокруг было полно народу. Только многие из собравшихся находились здесь из-за уважения к королевской семье, а не по собственному желанию. Это их долг, который они должны выполнять.

Подобные торжества, у меня всегда ассоциировались с чем-то темным, злым и развратным. Виной тому пережитки минувших веков. Тогда было большой редкостью, если бал, устроенный каким-нибудь лордом или королем, заканчивался мирно и тихо, а не поножовщиной и кровавой оргией. Отличное место для чудовища вроде меня, но я отчаянно не хотел увязнуть в этом болоте.

К нам подошел Мариус. В черной шелковой рубашке, брюках и пиджаке, в руках трость с серебряным набалдашником в виде оскаленной волчьей морды.

— Гаррет, — он едва посмотрел в мою сторону, все его внимание занимала моя спутница. — Марилли, — Моргот взял ее за руку, и мне это не понравилось. — Ты прекрасна.

— Спасибо, мистер... Моргот, — Мари улыбнулась.

— Просто Мариус, — в черных зрачках заклинателя плясали черти. — Сегодня все обсуждают исключительно твою персону, можешь мне поверить, — он махнул рукой в сторону гостей. — Необычная девушка, которую взял под свою опеку сам король. Они пришли не столько посмотреть на церемонию, сколько на тебя.

Мари тревожно осмотрелась.

Мариус был прав. Последние недели новость о подопечной Лайнела была на слуху у всего магического общества. Я замечал, как на нас смотрят.

— Наслаждайтесь вечером. Увидимся на Совете, Маккивер.

Он отошел, и я заметил леди Хастис. В черном обтягивающем платье, с разрезом до середины бедра, она так и притягивала взоры всех мужчин в зале. Я не мог поспорить с тем, что она невероятно обаятельна и соблазнительна. Но меня больше привлекала чистая, нежная красота Мари.

— Чудесный вечер, — Мадлен протянула мне руку.

— Леди Хастис, — учтиво произнес я.

Ее взгляд скользнул по Марилли, а затем вновь вернулся ко мне.

— Сегодняшний Совет наделает много шума. Владимир Стрикс не из тех, кто почитает наши законы. Я надеюсь, тебе хватит ума не лезть в самое пекло? — она сделала глоток шампанского.

— Пусть семьи с ним разбираются, — я постарался, чтобы мой голос прозвучал равнодушно. — Хотя я бы не отказался привести приговор, который вынесут его сыну, в исполнение. — Мари испуганно посмотрела на меня, и я снисходительно улыбнулся. — Так и быть, оставлю это удовольствие палачу.

Мадлен хмыкнула и отдала пустой бокал одному из официантов, которые сновали туда-сюда с подносами.

— Верится с трудом, — она приблизилась, смахивая невидимую пылинку с моего рукава. — Поужинаем сегодня, когда все закончится?

— Не думаю, что это хорошая идея, — сдержанно ответил я.

— У тебя другие планы? — Мадлен вскинула брови и вновь посмотрела на Мари. — Ты очень даже хорошенькая, — она хитро улыбнулась. — Такие куклы как раз во вкусе Гаррета. Только не рассчитывай ни на что. Наш герой теряет интерес к прелестницам сразу после того, как они побывают в его постели.

Заклинательница взяла новый бокал с подноса.

— Кажется, тебе хватит, — я отобрал у нее бокал и вернул его обратно.