— По-настоящему вернуть ему жизнь, — глядя в глаза священнику, ответила Ларинна, не поведя и бровью.
Иккон всплеснул руками.
— Ларинна, ты меня поражаешь день ото дня! Ты ухитряешься... ну... Ларинна, то, о чём ты говоришь... невозможно. Просто невозможно. Воскрешать могут лишь боги. И то не все. Наша богиня... Увы, это не во власти Мортис.
— Хорошо, ладно, — быстро кивнула девушка. — А сделать его высшей нежитью?
Иккон вздохнул. Вздорная девчонка... Сейчас весь Храм похож на растревоженный муравейник, бурлит Совет магов — и едва теплится пламя на Алтаре. Отряды архонтов приведены в состояние повышенной готовности: завтра могут начаться беспорядки и паника, после объявления...
А Ларинна о каких-то небылицах!
— Мне неизвестно о таких заклятьях, — поморщившись, ответил маг.
— Но вы допускаете, что они возможны?
— Ларинна, не занимайся глупостями. Что сделано, то сделано. Лучше...
— Ну уж нет! — Ринн сверкнула глазами. — Вы считаете, я всю жизнь должна терпеть эту комнатную собачонку, в которую превратился ваш расталантливый Эет?
Жрец пожал плечами.
— Можешь его продать...
— Иккон... вы... Это уж слишком! "Продать!" Я так не могу.
— Ларинна, я не понимаю, чего ты хочешь, — устало вздохнул Иккон. — То, о чём ты просишь — невозможно. Если он тебя раздражает — избавься от него. Что ты создаёшь трудности себе и другим?
Ларинна скрестила руки на груди и глаза её сверкнули.
Зелёным переливом.
— Наверное, я в дедушку. Говорят, он тоже любил трудности. И не разговаривайте больше со мной в таком тоне! Если вам что-то неизвестно, это ещё не означает, будто этой вещи и в природе нет. Вы всего лишь человек, Иккон, и не можете знать всего!
Ничтожны твои знания, Иккон...
Жрец словно наяву услышал эхо этих слов.
Ведь не может же быть, чтобы Ларинна?..
— Чего вы хотите от меня, Ларинн?
— Доступ в секретные архивы Храма. Для меня и Фрей.
— А зачем Фрей? — устало закатил глаза Иккон.
— Если вы знаете заклятия, способные разблокировать каналы некроэнергии, возможно, ей доступ и не потребуется, — тут же парировала Ларинна.
— Разблокировка каналов? Ну да, есть такие заклятия... Правда, ими за ненадобностью уже много тысяч лет никто не пользовался... после того, как запретили проклятья блокировки. Я знаю об их существовании, но сам ими не занимался.
— Вы сможете помочь Фрей и Вирлиссу? Сегодня днём Вир на причале столкнулся с каким-то типом, который воспользовался именно таким проклятьем.
— Блокировка? Немыслимо...
— Мыслимо, не мыслимо! — Ринн топнула. — Ну что вы мямлите? Вир при смерти. Поможете или нет?
— Я не знаю, Ларинна! — крикнул жрец. — Ты забываешься! Я посмотрю кое-какие рукописи и постараюсь что-нибудь придумать. Ты соизволишь дать мне время до завтра? — саркастично осведомился он.
— Не злитесь, Иккон, — виновато улыбнулась Ларинна. — Просто я переживаю. И из-за Эета, и из-за Вира с Фрери... Я не хотела давить на вас.
Иккон усмехнулся.
— Ты... Если тебе что-то придёт в голову, ты неотвратима, как сама смерть. А твои суждения — как удар серпа Мортис.
Ларинна чуть насмешливо сделала глазки священнику.
— Именно так. Значит, вы согласны дать мне доступ в архивы Храма? Для Эета?
— Ларинна, послушай. Ты путаешься в элементарных вещах, а просишь показать тебе высшую магию. Ты же ничего не поймёшь, даже если и получишь доступ.
— У меня много времени, — улыбнулась Ларинна. — Целая вечность, не так ли? Я подтянусь. Теперь у меня есть стимул! И буду искать.
— Ринн, у тебя мало времени... — вздохнул жрец. — Ты помнишь, что стены Атариды...
— Простите, — вдруг раздался сзади тихий голос. На ступенях лестницы стояла Фрей. — Я задержалась.
— Мои соболезнования, дитя моё, — поклонился жрец. — Но не отчаивайтесь! Я обещаю вам поискать средство для Вирлисса. Полагаю, ему можно помочь. Ждите меня завтра поутру, хорошо?
Фрей вскрикнула и с благодарностью упала к ногам жреца. В следующую секунду она поцеловала его руку.
— Что вы! — смутился Иккон, поднимая девушку. — Я пока ещё ничего не сделал. Благодарить будете потом. Ларинна, я могу, наконец, увидеть твоих родителей?
— Сейчас, позову, — кивнула девушка. — Фрей, ты останешься у нас на ночь?
Фрери покачала головой.
— Тогда я тебя провожу. Темновато уже.
— У меня иммунитет, как и у тебя, — напомнила Фрей.
— И что? — Ларинна подхватила подругу под руку и, на прощанье сверкнув улыбкой, выскользнула за дверь.
Родителей она, конечно, позабыла позвать...
И её семья, и семья Вира жили в одном районе. Их особняки стояли буквально в квартале друг от друга, поэтому девушки очень быстро добрались до отделанного белым мрамором дома верховных вампиров.
Против обыкновения, ночь наполнял покой. Звёзды висели в тёмном куполе неба огромными брильянтами, увесистые и мёртвые. Мирно пели первые сверчки, и от яблонь разливался тонкий тревожащий аромат. Море молчало, не выдавая себя даже запахом соли; затаилось, как зверь перед прыжком.
Девушки остановились перед витой оградой.
— Сегодня прекрасный вечер, — нарушила молчание Фрей. — А мне почему-то так...
"Страшно".
— ...так неспокойно.
Ларинна вздохнула и промолчала.
— Мне кажется, если мы не поможем Виру сегодня...
— Фрей, я знаю.
— Что? — испуганно выдохнула Фрей.
— Мне тоже неспокойно. Идём!
Они вошли в широкий холл, освещённый лишь слабо мерцающими светильниками. Всё освещение в доме было притушено, словно могло помешать больному.
Девушки поднялись по лестнице в убранный коврами коридор, и Фрей осторожно толкнула дверь спальни Вира. Навстречу ей поднялась хозяйка дома: осунувшаяся, с запавшими глазами.
— Что? — одними губами спросила она.
— Всё хорошо, — улыбнулась Фрей. — Господин Иккон обещал помочь. Он придёт завтра.
— О, хвала Мортис! Я боялась...
— Всё хорошо, — повторила Фрей. — Вир спит?
Женщина кивнула.
— Через полчаса надо давать кровь, придётся снова будить... — она сокрушённо вздохнула.
— Позвольте мне поделиться с ним кровью, — робко шагнула вперёд Ларинна.
Женщина лишь благодарно сжала ей руку.
— Вам надо отдохнуть, — мягко заметила Фрери. — Идите, я подежурю.
Мать Вирлисса ласково провела рукой по её волосам, бросила долгий нежный взгляд на постель сына и бесшумно прикрыла за собой двери.
Ларинна, закусив губы, прижала ладони к вискам. Опять это ощущение... К горлу подкатил ком, тело начинала колотить крупная дрожь.
Что же это такое... как тут душно... как тут невыносимо душно...
Она, не пытаясь более ступать тихо, решительно подошла к окну и распахнула створки. Терпкий тревожный аромат ночи ворвался в комнату, всколыхнув белые занавеси порывом ветра.
Резким движением Ринн сорвала заколку с волос, и её чёрные кудри раскатились по плечам неистовой волной.
Она обернулась.
— Что это? — кивком указала она на дозатор, стоявший у изголовья Вирлисса.
— Чтобы он мог пить, не кусая, — пожала плечами Фрери. Она стояла рядом с постелью Вира и с глубокой грустью всматривалась в его лицо.
Ринн расхохоталась, запрокидывая голову.
— "Пить, не кусая!" — с издёвкой передразнила она. — Вы его уморить хотите? Он же вампир! "Пить, не кусая"...
— Ларинна! — глаза Фрей метнули молнию. — Сбавь тон. Ты разбудишь Вира!
— О-хо-хо! — продолжала ёрничать Ринн, делая большие глаза. — "Я его разбужу!" О-хо-хо! Да так и задумано!..
Она подошла к постели и, отстранив Фрери, склонилась над больным. Рука её нежно, но твёрдо сжала его ладонь.
— Проснись, Белый Тигр, — голос девушки лился холодной волной, властный и звонкий. — Ты мне нужен.
От Ринн волнами исходила незримая сила, и от этих волну Фрей бежали по коже мурашки. Она замерла, почему-то не решаясь даже вздохнуть.
Вирлисс распахнул глаза.
Ларинна поднесла к его губам своё запястье.
— Кусай! — приказала она.
В тёмно-синих глазах Вира отразилось непонимание, словно юноша не мог разобраться, проснулся он или всё ещё видит сон.
— Кусай! — рявкнула Ларинн, и глаза её полыхнули зеленью.
Взгляд Вирлисса медленно заполнял священный ужас. Губы пересохли.
— Ну же, Белый Тигр, — мягче вымолвила Ларинна. — Что ты медлишь?
И зубы Вира вонзились в её запястье.
Пальцы Ринн сильнее сжали его руку.
Вирлисс вскрикнул, словно через него пропустили энергию невероятной силы, и стал жадно глотать.
Он пил так, как никогда ещё не пил, и из глаз текли слёзы. Голова кружилась, а через тело — наконец-то он его чувствовал! — словно проходили разряды молний, сметая всё на своём пути.
— Стоп, — услышал он, и невозможно было противиться этому приказу.
Вир отпустил запястье стоявшей возле его постели.
Фрей нагнулась над ним, с тревогой вгляделась в лицо. Вир улыбнулся и, поймав её ладонь, нежно сжал...
Фрери вскрикнула, будто его рука обожгла её, и бросила сумасшедший, полный радости взгляд на Ларинну. Та, усмехнувшись уголками губ, отошла от влюблённой парочки и упала в кресло. Голова слегка кружилась от потери крови.
— Фрери... — помолчав, спросил вдруг Вир. — Я спал?
— Спал, — кивнула со счастливыми слезами Фрей.
— Мне приснилось... или тут была сама богиня?
— Кто?.. — Фрей отступила на шаг.
— Меня напоила своей кровью Мортис... — неуверенно вытолкнул Вирлисс.
— Вир, — подала голос из кресла Ринн. — Честное слово, не знаю, кто тут чем тебя напоил, но, видимо, штука классная. Потому что здесь была только я.
— Ларинна? — Вирлисс с трудом опёрся здоровой рукой о постель и попробовал сесть. — Ты здесь?
— Угу. Я. Ну не Мортис же! — она фыркнула. — Ты меня так за запястье цапнул — до сих пор болит. Но главное — тебе пошло на пользу! А видения... с болезни и со сна чего не привидится?
— Я... — Вирлисс, преодолевая слабость, всё же ухитрился сесть, опершись спиной на подушки. Его длинные серебристые волосы падали вдоль лица, как у девушки. Сходство подчёркивал растерянный взгляд. — Я же совсем не мог двигаться...
Ринн пожала плечами.
— Вир, ты радуйся, что теперь можешь.
— Но это и в самом деле странно, Ларинна, — заметила Фрей.
— Что вы оба сейчас хотите мне доказать? — Ринн наклонила набок голову, пустив чёрную волну волос на плечо. — Что в меня тут Мортис мимоходом вселялась? Наро-од!.. А не проще предположить, что артефакт вашего чокнутого братца оказался не таким уж мощным, и его действие было временным... ну это же реальней, чем ваши предположения.
Вирлисс медленно кивнул. По его губам скользнула улыбка.
— По крайней мере, укусить тебя доставило мне истинное удовольствие, — хмыкнул он. — Признаю честно — давно мечтал!
— Мечты сбываются! — хмыкнула в ответ Ринн. — Я пойду, ребята. Не в моих привычках мешать чужой радости. Когда у тебя срастётся рука, как сказал врач?
— К концу недели, — ответила за Вирлисса Фрей.
Ларинна чуть поморщилась.
— Выздоравливай, Белый Тигр, — улыбнулась она, поднимаясь из кресла. — И, Фрери... позови всё же своих родителей сюда. Полагаю, пару вопросов им надо задать.
— Ринн, — уже на пороге окликнула её Фрери. — Спасибо!
— Да я тут при чём?.. — сделала девушка большие глаза. — Случайно вышло! Давайте, спокойной ночи вам.
И Ларинн закрыла за собой двери.
Глава VII
Две богини
Вирлисс и Фрей
Вир проснулся от зверского голода. За окном ещё плыла ночь, и через открытые створки в спальню вливался аромат яблонь.
И пение сверчков.
Они пели как никогда. Как будто в последний раз.
Вир осторожно, опасаясь разбудить Фрей неловким движением, поднялся и, пошатываясь, хватаясь по дороге за мебель, подошёл к окну.
Тяжело опершись о подоконник, он вдохнул ночь...
Нежные лепестки яблонь в зеленоватом свете уличных фонарей... Он смотрел на них и не мог налюбоваться.
Вот так же он всегда не мог налюбоваться Фрери. Она была... она была как сама Жизнь. Будничная — и прекрасная без всяких "почему".
Есть хотелось невыносимо. Организм жаждал крови, а будить Фрей, чтобы заслать до холодильника за консервантом, казалось преступлением. Вздохнув, Вир в одном нижнем белье двинулся в долгий путь до кухни.
Больная рука, подвязанная у груди, токала, и иногда её дёргало резкой болью. Придерживаясь здоровой за стену, Вир целенаправленно брёл вперёд, к лестнице. Иногда в глазах темнело.
Лестницу юноша преодолел в несколько приёмов, часто отдыхая на ступеньках. Голова кружилась.
И всё же он радовался. Радовался, что может двигаться самостоятельно, ходить, дотрагиваться руками до предметов... Бредя через спящий дом, Вир тихо смеялся и, наверное, со стороны выглядел, как сумасшедший.
Нашарив на кухне выключатель, Вирлисс дошлёпал до холодильника, поёживаясь от холода мраморной плитки, которой был выложен пол, и распахнул дверцу.
Разорвав зубами пакет с консервантом, вампир осушил его одним глотком и полез за следующим. Конечно, консервант не мог сравниться с живой кровью, он хранился для приготовления блюд вампирской кухни — и для особых случаев, когда приходилось по тем или иным причинам долго обходиться без охоты.
Вир при всём желании сейчас не был способен отправиться на охоту — и потому глотал семейные запасы едва не упаковками.
И не мог остановиться...
Когда за окном забрезжил рассвет, на лице Вирлисса начало появляться виноватое выражение.
Зато проклятое головокружение почти прошло, и юноша почувствовал, что может стоять, не цепляясь за дверцу холодильного шкафа.
В коридоре послышались голоса: это проснулись слуги.
— Ты смотри, — услышал Вир. — Уже кто-то встал. Свет горит.
— Да, наверное, уж завтрак для господ приготовили... Достанется нам, что опоздали...ой!
Вирлисс со смущённой улыбкой обернулся. В дверях стояли две кухонные работницы и круглыми глазами смотрели на своего молодого господина: босой, в нижнем белье — и горка пустых пакетов из-под крови у ног.
— Доброе утро, — пробормотал Вир. — Приношу извинения за мой внешний вид, дамы... И я тут намусорил... простите... А ещё, боюсь, придётся бежать до аптеки, пополнять запасы консерванта.
Служанки всплеснули руками и наперебой защебетали, как рады, что молодой господин поправился, что мусор ерунда и пустяки, и что все больные, когда на поправку идут, кушать хотят.
— Наверное, я был очень болен, потому что очень проголодался! — с самой серьёзной миной сокрушённо вздохнул Вирлисс.
Девушки рассмеялись.
— А ваша матушка и отец знают, что вы встали? — спросили они.
— Нет! — Вир сделал резкое движение — и тут же схватился за край стола. — Маме ни звука! Она меня убьёт за то, что я сам пошёл на кухню!
Служанки с улыбкой переглянулись.
— Мы сейчас кого из слуг покрепче позовём, чтобы вас проводили до комнаты. И до аптеки сбегаем, не беспокойтесь!
Через несколько минут Вира довёл до спальни крепкий парень, и молодой вампир, озарённый внезапным вдохновением, велел ему подождать за дверями. Отыскав в спальне нужную вещь, Вир нацарапал на клочке бумаги несколько слов и, вытащив из ящика стола небольшой кошелёк с деньгами, вернулся в коридор.
