Лезвия Судьбы - 2. Дорога на Торхольм

— Есть, сэр! — вышколено проорал генерал Вит. В критической ситуации вбитые в подкорку армейские привычки взяли верх.

— Все слышали? Отбивайте ножки у столов, скрепляйте стулья! Ломайте пол, народ, выбивайте доски! Снимайте, мать вашу, двери! Клянусь Маниту, из них будут отличные щиты!

Влад улыбнулся. Он уже точно знал, что генерал Вит далеко пойдет.

— Генерал Вит! Вы говорите : "Скомандуют атаку"? Это даже хорошо. Есть у меня и вариант "бис"...

После жаркого совещания и утверждения плана битвы конунг спустился во внутренний двор и назначил пятерых первых попавшихся на глаза "добровольцами" для прохода по тайному ходу. Требовалось сначала его проверить, а уже потом посылать через него штурмовую группу. Затем он распорядился оба своих тяжелых арбалета, которых ласково называл "мои эрликоны", поднять на башни, граничащие с воротами, по одному на каждую.

Генерал Вит с подготовкой к бою уложился в час с четвертью. Было решено, что в вылазку через центральные ворота под защитой большей частью самодельных щитов выходят сто бойцов. Пятьдесят воинов пройдут через тайный подземный ход, ведущий из замка за западную стену, и ударят с тыла по осаждающим. Еще семьдесят остаются в замке в качестве резерва и стрелковой поддержки. Ими оставался командовать генерал Вит.

Конунг пошел в составе основного отряда и взяв на себя командование. Вместе с ним была и половина его людей. Оставшиеся в замке стрелки незаметно для осаждающих рассыпались между бойницами на стенах и башнях. Влад им выдал спецбоеприпасы и специальную инструкцию.

Отряды Мадерика и Андрилла, вытащив из тайного прохода тела двоих убитых и одного раненого "добровольцев", разрядивших собой хитроумные ловушки, и усиленные пятеркой лучших охотников конунга, а также двумя дюжинами людей генерала Вита, должны были ударить через лес, зайдя с тыла. Начальником этого сводного отряда стал Мадерик. Задача у него была простой — найти командование осаждающих сил и полностью его вырезать. Если есть лагерь или обоз — уничтожить.

Но конунг не мог вывести народ на бой против многократно превосходящего в численности противника без специальной психологической накачки. Пока его воинство не могло похвастаться особым боевым духом. Он специально всех загрузил работой, чтоб у бойцов просто не было времени задуматься об их плачевном состоянии. И в бой их так посылать было нельзя. По его указанию большая часть бойцов была построена во внутреннем дворе.

К Владу, стоящему на помосте, поднесли два кожаных бурдюка, и он, на виду у двух сотен пар глаз, высыпал туда содержимое двух продолговатых пакетиков. Это был личный НЗ конунга — два бумажных пакетика с сахаром, которые выдавали пассажирам поездов дальнего следования и при авиаперелетах. Затем Влад демонстративно взял маленькую каменную стопку с одного из нескольких вынесенных следом из донжона подносов и приказал налить ему воды из бурдюка. Конунг широким жестом показал, что так нужно сделать всем. Поварята и кухарки разлили слабоподсахаренную воду металлическими поварешками и затем раздали наполненную посуду по рядам.

"Свадьба со смертью! Свадьба!" — пронесся шепоток по рядам. Люди конунга активно делились со своими новыми братьями по оружию смыслом этого эзотерического ритуала.

-За победу! — рванул клич конунг. Влад демонстративно эффектно залпом выпил воду и вдребезги разбил каменный стакан у своих ног. А затем еще и залихватски прибил осколки каблуком сапога. Народ в рядах поступил так же, насколько позволяло место. Взглянув грустными глазами на осколки, опечаленные кухарки потянулись с пустыми подносами обратно в донжон, но увидев, что в бурдюках, которые резво следом поволокли поварята, осталась еще прилично "волшебной" воды, резко повеселели. Остатки, как говорится — сладки.

— Воины! В славный час мы собрались здесь! В час битвы! Подлый враг напал на наш замок! Жалкие уроды, не знающие ни слова истины и света правды, хотят вбить нас в землю! -слова конунга постепенно все больше распаляли собрание.

— Но этому не бывать! Не бывать этому, я сказал! — заорал Влад страшным истеричным голосом, воздев руку с мечом вверх. — Мы сильны верой и знанием правды! С нами Маниту! Всех перебьем! Всех уродов на нож! Смерть тварям! Смерть! — хрипело криком надсаженное горло Влада, заводя слушателей.

— Смерть! — заголосила в ответ страшным ором толпа. — Смерть тварям!

Накачка толпы энергией прошла штатно. Влад почувствовал удовлетворение от успеха, хотя за эту минуту он потерял минимум килограмм веса, преобразовав самого себя в психическую энергию, волнами разошедшуюся по толпе. И тут пошла долгожданная, но все-таки неожиданная для конунга отраженная волна, которая резонансом вздыбила на пики эмоциональный накал.

— С нами Маниту! — заорал Скарви, и его поддержали сначала земляки, а затем и все остальные.

— Маниту! Маниту! Маниту! — скандировала толпа, где каждый почувствовал просто нечеловеческую силу в своем теле. Было ли это действие напитка, десница бога или умелое манипулирование толпой — а Маниту его знает... Но неистовый и исступленный клич заставлял дрожать кладку стен, и из каменного колодца внутреннего двора, отражаясь и множась, бился прямо в небеса могучими ударами призыва высших сил и вызова судьбе.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

"С небес сошел огонь,

Карающий врагов,

И описать ту бойню

Не хватит в саге слов"

Через десять минут главари банд, взявших в осаду замок Трант, вместе с полудесятком воинов, представляющих здесь интересы окрестных баронов, собравшиеся вместе в лесу напротив ворот, с удивлением увидели, как свежепочиненные створки врат крепости распахнулись и оттуда, как огромный деревянный чешуйчатый дракон, стали выползать защитники. Для этих мест, довольно удаленных от гор с крупными поселениями подземных гномов, построение в виде их хирда было несколько неожиданным для всех участников боя. Пикантность еще заключалась в том, что хирд был деревянный, а не каменный — гномы в качестве щитов использовали массивные каменные блоки, окованные металлом и заговоренные рунами. Такие щиты легко выдерживали арбалетный залп в упор. Тяжелые станковые арбалеты, конечно, рвали в клочья такое построение за счет энергии стрелы, обладающей достаточной массой и скоростью для этого, но сами арбалеты как класс оружия среди противников гномов были запрещены и применялись только в полностью безвыходных ситуациях. Разбойники, разглядывающие все это со все возрастающим удивлением, с еще большим изумлением могли поклясться, что щиты, прикрывающие этот странный хирд от навесной стрельбы — это обычные снятые с петель двери.

Хирд не стал далеко отдаляться от распахнутых ворот. Остановившись в двадцати метрах от них и тем самым так и не оголив тыл, деревянная черепаха выплюнула порцию смертельных колючек-стрел в лес. Атаманы бандитских шаек, посмотрев на десяток раненых и убитых, скомандовали ответный залп. Разбойничьи стрелы нашли все же пару интересных щелей в хирде, но тот даже не пошатнулся. Завязалась ожесточенная перестрелка. Хирд стоял непоколебимо и яростно отстреливался, постепенно все больше превращаясь из огромной черепахи в гигантского ежика. Потихоньку все разбойники в лесу сконцентрировались с востока полукругом вокруг замка и его ворот, оголив западное направление. Даже половина из них не была лучниками, этих вообще было не больше сотни, но здравый смысл всем им говорил, что все решится сейчас перед воротами. Тем более что даже штурмовые лестницы у них отсутствовали, а успешный опыт штурма со связанными вместе стволами деревьев им известен не был. Их манили открытые ворота в замок, и единственное препятствие было в забавной, на первый взгляд, гигантской деревянной черепахе. В этот момент, который и был спрогнозирован Владом, когда блокада на западе исчезла, из потайного хода стал вылезать отряд Мадерика и, не ввязываясь в сражение, по большой дуге, уйдя чуть на север, стал заходить в тыл к осаждающей армии.

Тем временем бой перед воротами как вошел в позиционную фазу, так и не думал никуда оттуда двигаться. В хирде появились первые раненые, но их споро эвакуировали под защиту крепостных стен. Разбойники пока перегруппировывались в лесу, и их стрелы, падающие на щиты исключительно навесом, могли рассчитывать разве что на удачу. Никто не хотел сделать первый шаг. Лучники в крепости пока никак не показывали свое присутствие, получив четкий приказ ждать сигнала.

Широко расставив ноги, Влад стоял в центре хирда. Купол из щитов над его головой держало сразу четверо. Но смотрел он не на позиции разбойников, которые все еще стеснялись пойти в атаку, а на левую от ворот башню. Внезапно с башни замахали желтым флажком. Это был сигнал, что Мадерик вышел на исходную и пустил стрелу с черной тряпкой на древке.

— Спецбоеприпас! Заряжай! — заорал он.

Сигнальщик из его отряда сделал отмашку для башен красным и желтыми флажками.

— Черепаха! Правое! На одно колено через одного! Второе подразделение: на спину! Раз-два! — И, подчиняясь данным инструкциям, оба крыла группы послушно попытались выполнить оговоренный ранее приказ. Тут же стрелы ранили десяток человек, которые не сумели выполнить маневр достаточно четко. Раздались вопли и проклятия. Как говорится — "не хватило одной репетиции", тем более что ранее отработки не было и все было проговорено только на словах за неимением времени. Но через три секунды наступило затишье в этом смертоносном ливне из разбойничьих стрел. Это лучники противника прекратили от неожиданности стрелять, увидев, как на их глазах левый фланг этого странного хирда серьезно перекосило, а правый вообще, похоже, упал весь израненный. Огромная орава засевших в лесу людей радостно взревела, и, совершенно не слушая командиров, рванула к расстрелянному хирду. Сотня лучников, прекратив обстрел, тоже выскочила из предлеска и побежала к замку, правда, с небольшим запаздыванием. Каждый хотел поживиться первым. Командиры разбойников дружно сплюнули и независимой рысцой потрусили по полю следом. Пятерка конных дружинников, понимающе переглянувшись и кивнув друг другу, осталась на месте. Лезть под возможные стрелы со стен и башен ни один из представителей местных баронов не спешил. То, что там до сих пор не было замечено лучников, совершенно не значило, что их там нет. И они остались наблюдать за боем дальше. Первые из бегущих разбойников уже почти добежали до хирда, который потихоньку вроде как и вставал обратно. Но шансов против полутысячной толпы у этой сотни людей не было никаких. По всем расчетам их сейчас просто сомнут. Даже если каждый в хирде вооружен, как гном, боевым топором, это уже не поможет. Их завалят телами и затопчут возбужденные запахом близкой добычи разбойники. По молчаливому и единогласному мнению военспецов у обороняющихся оставался только один шанс — это немедленно закрыть ворота. Тогда гибель сотни защитников будет не напрасной. Но песенка крепости все равно спета, так как завтра-послезавтра подойдут основные силы и просто перестреляют обескровленный гарнизон. А эта атакующая сейчас шваль — расходный материал. Хотя если им повезет и они захватят сейчас замок — то тоже ничего.

Все эти мысли для военспецов оборвались вместе с железными болтами, которые, легко преодолев артефактную защиту, прошили затем насквозь кольчуги вместе с телами и прервали их жизненный путь. Стреляли подло, в спины, но, как известно, на настоящей войне нет места чести. Представители баронов еще не успели коснуться земли, но с удивлением и ужасом в последний миг жизни, падая с седел, взирали на развергшийся перед замком ад. Это Влад отдал эпохальный приказ "Огонь!!!". И на их стекленеющих глазах за эти несколько мгновений конунг Вальдур Арвенстарский буквально за шкирку закинул мир Ванахейма в эру пороха и взрывчатых веществ. Тридцать стрелков в "черепахе" и тридцать прячущихся до поры на стенах, разом, по сигналу флажка, визуально продублировавшего приказ, выпустили шестьдесят стрел, начиненных "акритом", по толпе бегущих к ним во всю прыть разбойников. Два сдвоенных арбалета, стоящих на башнях, вжарили по предлеску по чуть отставшим от основной разбойничьей орды лучникам.

лад снова заорал "Залп!", и пара мальчишек-сигнальщиков послушно взмахнули флажками. Снова грохот, огонь, пламя, дикие крики. Третий залп он скомандовал уже в запале этого ужаса, буквально оглохнув. Смерть, Страх и Ужас царили вокруг хирда и сеяли семена от плоти своей, направляемые рукой лучников и арбалетчиков конунга. Тела разрывало в клочья, кровь залила поле. Пепел, огонь и куски тел сыпались с небес на землю. Те, кто выжил, на всю оставшуюся жизнь запомнили, как на их глазах с жутким пугающим грохотом рядом находящихся людей разрывало в клочья. Полдюжины снарядов, выпущенных из "эрликонов", и сто восемьдесят спецстрел, начиненных "акритом", с оболочкой из кусочков металла, не просто уничтожили огромную толпу, они сломили волю и убили всякое желание сражаться. Ад, прилетевший в виде взрывающихся стрел, в тот день заставил немало людей повредиться умом. И сейчас буквально потерявшие разум атакующие, получившие не ставшие сразу смертельные ранения в верхнюю часть тела, бесцельно бродили по полю, усеянному частями тел.

Войска Влада тоже стояли в полной прострации от мощности оружия. Тем более большая часть оказалась оглушенной и легко раненной из-за разлета осколков. Стрелы со взрывчатой начинкой были все-таки тяжеловаты и летели относительно недалеко. Спецназ конунга, находящийся на той стороне поля в лесу, не знал теперь, что делать. Резерва разбойников, который им по плану надо было уничтожить с помощью гранат и арбалетов в беспощадной схватке с превосходящим по численности противником, они не нашли. Кроме пятерых баронских военспецов, больше никого из представляющих себе угрозу они не встретили. Влад, создавая план битвы, опять перехитрил сам себя. Враг оказался не настолько хитер и коварен, каким он его считал изначально.

И тут с посвистом и гиканьем из ворот крепости выскочили два десятка всадников. Во главе их, на огромном белом жеребце, ранее принадлежавшему самому барону Транту, восседал генерал Вит. Генерал смело рванул мимо хирда и выскочил на поле, держа в руках по мечу. Проскакав метров тридцать по перепаханной небольшими воронками земле, он в полном изумлении осадил коня. Сражаться было решительно не с кем. Страшные стоны стояли над всем полем. Крики страданий доносились буквально с каждого метра этого побоища. Часть разбойников просто сидела раскачиваясь на земле, зажав лицо и уши и в голос скуля от ужаса, боли и страха.

Мечи в руках всадников, пошедших, как они считали, в самоубийственную атаку, опустились сами собой. Тут больше не было противника. Часть из людей генерала Вита начало выворачивать наизнанку. Такое зрелище было не для их нервов.

Влад, который за время оккупации не раз встречал такие массовые свидетельства убийств и расстрелов, совершенных как из единых пулеметов, так и ужасающих по своему действию крупнокалиберных, был калачом тертым. Не раз ему приходилось собирать разорванные куски от своих товарищей и хоронить где придется. Поэтому, как только звон в ушах немного спал, но все еще не слыша себя, он заорал: