В общем, троица, сидящая в паре десятков метров от спасительного для меня ледяного утеса, гоняла меня сутки. Пару раз я получал основательную плюху, хорошо хоть оставался в сознании, пока, наконец, не получился теперешний паритет. То есть, влезающий на ледник вулкан, получал в морду или лапу флешетту, ну и падал к подножию. Хамски не помирал, но, очевидно, восторга мартыхаи от этого аттракциона не испытывали, так что отползли от ледника и уселись, трындя о своем, обезьяньем.
— Маленький челавека! — обратился ко мне один из них. — Ты не самка, мы твоя не будем трахать, просто скушаем, спускайся, — озвучил один из приматов завлекательное предложение.
— Я сам вас скушаю, — злобно огрызнулся я, прикидывая, что делать.
В принципе, оказавшись в паритете, ну и не тратя постоянно эфир, я, в теории, мартыхаев уделаю. А именно, восстановлю эфир, сделаю именно пушку, ну и хана погани. Их в клочья распидорасит, невзирая ни на какую регенерацию. Собственно, из-за сильной подвижности и выписываемых мне плюх, я в процессе погони не мог осуществить это грееспасительное деяние.
А вообще, конечно, бардак. Вулканы Эс-ранговые, хамство и поругание. И Мастер, старый гриб: “тебе надо?” и все. А я карапуз, мог бы и подробнее узнать! Ну и я балбес, самокритично отметил я. Мог ведь у народа поинтересоваться, не ограничиваясь книгами. Да и цена льда в Магнолии становится понятна — с такими чертями неприличными его тут фиг наколешь, самого, как выразился разговорчивый примат, скушают.
Вулканы сидели, я злопыхал, пока, наконец, контейнер потихоньку не наполнился. Ну все, злобно улыбнулся я, писец коту Ваське. Ну и стал формировать лютую пушку, заряженную контейнером снарядов. Сформировал, нацелил в гадских мартыхаев, злобненько похихикал и инициировал выстрел, распахнув пасть.
Сделал я это правильно, потому как сэкономил время на её разевание. Падать черт-те куда, оказалось с криком комфортнее, нежели без него.
Дело в том, что в своей праведной злобности, я, похоже, несколько перегнул палку. А именно, плато, на котором находился мой ледяной утес, фарш из вулканов, сам утес, несколько десятков тонн снега и льда, а главное, полезный и ценный я падали в какие-то поганые горные недра.
Устроил горную прогулку, только и успел подумать я, когда удар вышиб из меня сознание.
7. Холодное гостеприимство
Очнулся я, по прошествии времени, нужного чтобы мне очнуться, ну и начал извлекать из котомки специальные приборы, дабы ознакомиться с окружающей меня реальностью. Сам факт наличия котомки указывал, что я в себе и не помер, что не могло не радовать. А по извлечении и использовании часовой и световой лакримы, обходу окрестностей и после тяжких умственных усилий я пришёл к таким выводам:
Я провалился в поганые недра горы. Что мне реально не понравилось, так это то, что судя по кускам вулканов, снегу и кускам льда, провалился я действительно с куском плато. Вот только, дыры вверху не было. А был ледяной, с кучей сталактитов, потолок.
Что, прямо скажем, либо бред, либо колдунство. Последствия моего праведного гнева были в виде падения пары сотен квадратных метров, то есть вверху должна была быть дырень.
Ну ладно, рассуждал озадаченный я. Предположим, мы сместились всей массой от дыры. Но следов смещения нет, а ледяной грот, в котором я находился, был агромадным. Часовая лакрима указывает, что сейчас день, соответственно, в дырку светило бы солнце, освещая недра пребывания. А этого нет, что фигня какая-то.
Так, предположим, я тут отморозился на годы, достаточные на то, чтобы дырка покрылась слоем льда, столь лютой толщины, что не пропускает свет. Я бы даже поверил, потому как бритва Оккама. Вот только лакримы бы к черту разрядились, а куски вулканов (потыкал я куски вулканов), проморозились. А они не промороженные, а, на минуточку, охлажденные. Что, учитывая явный окружающий минус, указывает на то, что с падения и часа-то не прошло.
Ничего не понимаю, заключил расследовательский я. Откуда потолок со сталактитами? Что вообще за поганые недра, схрена они ледяные? Недра горы могут быть разными, но тут ровный пол, что, учитывая сталактиты, бред преизрядный — под сталактитом растет сталагмит, это специальное свойство такое, причем пофиг, ледяной или какой другой минеральный. А тут ровная поверхность, фактически зеркальная, без наплывов. И сосульки, вгляделся я, неправильные — они призматические, с острыми гранями.
Ничего не понимаю, продолжал фигеть я, потирая синяки. Причём вокруг меня лед, хотя… прислушавшись к своему ощущению эфира, я вынужден был признать, что вокруг меня водяной лед, вот только явно и очевидно пропитанный эфиром неизвестной мне природы.
То есть, с некоторым облегчением констатировал я, это не я в бессознанке, головушкой ударенный, наморозил вокруг лютой хрени, потому как эфир, очевидно, не мой и вообще странный.
А кто? И зачем? И почему в недрах? И ответов нет, озадачился я, начиная нарезать куски вулканов. Черт знает что за место, где я оказался и что будет, но я обещал мортыхаям, что их скушаю, а слово надо держать. Ну а они скоро заледенеют, а так хоть разделать пока могу.
Королева что ли, какая, снежная, впечатлилась моим величием, ну и хочет, чтобы я составил слова “абсолютная власть” из ледяных букв “ц”, “п”, “д”, “и”, ”е” и “з”? Причем, тут работа чего-то богоравного без кавычек, объем подчиненного эфира запредельный. Ну реально, только видимый грот — это квадратные километры пропитанного эфиром льда. И вообще, нахрена все это сделано и кем?
Бардак какой-то, заключил я. Нифльхейм, блин, подгорный. Ну, впрочем, надо отсюда выбираться, стараясь с местной королевой не встречаться, потому как из названных букв, названные слова я не составлю: быдловат-с, образования-с не хватит. Хотя, безусловно, интересно, да и эфир какой-то странный, тоже из “нестандарта”.
Надумав все это и наготовив вулканячьей вырезки, начал я обследовать грот своего пребывания. И выходило, что выход из него есть, причем на уровне пола, но маленький и относительно узкий. Причем, один-единственный, судя по обозримому пространству.
Не нравится мне все это, заключил я и стал пытаться в кусок льда вогнать свой эфир, пытаясь взять его под контроль. На что окружение отреагировало: во-первых, концентрация “не моего” эфира в области вгоняния резко повысилась, явно препятствуя моим потугам. Во-вторых, несколько сосулек явно специально, долбанулись рядом со мной.
Это, значит, прикидывал я, у нас не природное какое явление (в чем я и так был почти уверен, но все же), а вполне осознанная деятельность некты. И эта некта из-под меня чего-то желает, чего я заранее этой некте давать не хочу, хоть она и дерись.
С другой стороны, наш магический потенциал несопоставим. Ну реально, тысячи тонн подконтрольного льда, это реально то ли Снежная Королева, то ли Хель какая. И вместо прямого указания, что от меня эта хрень желает, некие косвенные намеки, в виде одного выхода и нескольких упавших сосулек.
Или вообще ничего не хочет, а проход — типа выход, в смысле шел бы ты отсюда, Греюшок? Тоже вариант, но нахрена тогда было потолок морозить? Не, тут все гадко и мне не угодно, будем так считать, пока местная хрень своими многочисленными мне угодными деяниями не докажет обратного.
При этом, выбор-то у меня какой? Ну, положим, я смогу какой ледяной кокон из сверхплотного льда сотворить, с бурообразной поверхностью. Ну и эфиром напитать, соответственно, выбуриться внаружу. В теории, а на практике, учитывая количество эфира, меня никуда не выпустит, если некта не пожелает. Хрен с агрегатным состоянием, но одного эфирного уплотнения хватит. Тут вокруг меня эфира больше, чем мой контейнер за месяц наберет.
А вообще, кроме провалившегося, что у нас тут в гроте водится, подумал я и принялся обследовать. Ну и наткнулся на очередную хрень, очень мне любопытную. А именно, жидкий лёд, в виде голубоватой воды. Сознание подобное надругательство воспринимать отказывалась, однако, обследование, зачерпывание кружкой и прочие исследовательские мероприятия выявили неоспоримый факт. Передо мной не химически чистая вода, не аморфная, но твердая масса, лишенная кристаллической решётки. Нет, передо мной именно лед, лед воды, с кристаллической решёткой и… жидкий. Градусов минус двадцати по Цельсию.
Сие надругательство работало на эфире, ну и выдавало крайне любопытные параметры. То есть, прикидывал я, расположившись на берегу ледяного озера, у нас теплопроводность этой хрени просто космическая выходит. Прилегание к поверхности жидкости и теплообмен кристалла. Причем кристалла монолитного и идеально ориентированного. И жидкого, блин, вот же надругательство! Нет, безусловно, жидкие кристаллы — реальность, данная в ощущениях, но тут явно явление иного порядка.
Ну да ладно, это интересно, перспективно, вот только надо пробовать выбираться. И вариантов у меня, кроме оставленного выхода только один — пробиваться силой, что прямо скажем, видится мне крайне трудноосуществимым, если осуществимым вообще. Так что, пойду-ка я, потихоньку и аккуратно по проходу, ну и буду думать, что и как, если все будет как обычно.
И пошел, я, аккуратно и потихоньку, по проходу. Однако, хоть все и было, как обычно, но к непосредственным действиям меня не подталкивало.
Я оказался, если разобраться, в лютом лабиринте, который, используя не физическую, а магическую фазу льда был, скажем так, псевдоживым. То есть, этакий кристалл льда, для которого внешнее проявление в виде жидкости не приводило к смене фазового состояния и кристаллической решетки. Вообще, идеальное состояние льда для ледяного созидания живого, отметил я.
Потому как условно-живые, анимированные ледяные големы различных типов были, все же, неоднородными, то есть, таяли в месте движения и застывали по его окончании. Что не лучшим образом сказывалось и на их общей прочности, и на теплопроводности, и на тратах эфира. А тут было состояние, вполне стабильное, точнее метастабильное, но, тем не менее. Плюс, теоретически, можно сделать газообразный кристалл, что приводит меня если не к криокинезу, то к близкому по критериями колдунству: реально “леденящее дыхание” можно устроить и прочие веселые вещи.
Впрочем, невзирая на массу полезного, мне крайне не нравилось моё положение. Я в этих, условно-живых поганых недрах бродил уже четвертый день. Единственный плюс моего положения был в том, что местный некта, похоже, выходил тварюшкой неразумной, которой требовался полезный я в живом виде.
Потому как все негативные воздействия живого льда были направлены на две вещи: меня ослабить (ну если бы я не был отмороженным — так бы и получилось) и не выпустить. То есть, попытки выбуриться внаружу из лабиринта блокировались просто океанами эфира, пусть и нерационально используемого, но я тут был тем самым воробьем, по которому из пушки.
Соответственно, лабиринт менялся, подводя меня к некоему, условному центру, в котором, очевидно, обитала некта. Ну а хотела эта некта меня либо трахнуть, либо скушать, либо и то и то. Как-то не хотелось мне ни первого, ни второго, так что шел я медленно, ну и судорожно думал, что и как мне с местной нектой делать.
И не выходил у меня ледяной цветок — хрень, заведовавшая лабиринтом, с точки зрения магии, превосходила меня не на порядки, а на порядки порядков. Даже если там тупое одноклеточное, я с ним толком не сделаю ничего, потому как разница в силах непредставимая.
Единственное, на что была смутная надежда, так это на уязвимость физического тела. Смутная, неоправданная, но в противном случае проще самого себя прирезать. А делать этого не хочется, у меня осталось еще немало вкусной и полезной вулканятины, мясное мороженое из которой я подъедал, ну и вообще, помирать не хотелось.
А вообще, хотел я прокачаться и познать, вот мне блин, прокачка и познание. Безвыходная ситуация с боссом уровня в конце, чтоб его.
Ну а осознав все это, стал я думать, что и как мне делать. Лакримы через пару дней истратились, пришлось магичить извращение с ледяной триболюминесценцией. Мерцающее голубое свечение, в тишине ледяного лабиринта, внушало всякое, но отнюдь не оптимистичное.
Ну а попечалившись и порефлексировав, решил я, что плевать на всё. Шансов у меня выбраться из этой ситуации мизер, соответственно, даже телепаясь, как сейчас, нога за ногу я к центру лабиринта за неделю доберусь, как раз к концу вулканятины. Некту надо будет мочить, с силой страшной и необоримой, это раз. Использовать в этом благом начинании, все что можно и что нельзя, это два.
Потому как “опасность экспериментов” на фоне местного хозяина смотрится бледно, ну а может и выйдет что, интересное и полезное. Ну и начал я, в соответствии с решением, творить всякое и разное, сверхнизких температур. Выходило хреново, эфира не хватало. В итоге, в очередной раз валяясь как тряпка после попытки создать удобоваримый сверхтекучий кристалл, начал я грызть местный лед. И пить хотелось, и была смутная надежда, на скорейшее восстановление эфира.
И вот это, на удивление, вышло. Призадумался я, но так и не понял — то ли жрать эфиронасыщенный объект в принципе можно, и это наполняет контейнер. То ли моё питание мороженной вулканятиной сказалось — черт знает. Но пару литров сожранного льда полностью наполнило контейнер, который заполнялся бы, в противном случае, часов восемь до заполненности.
Это я, невзирая на всякие негативные моменты, удачно зашел, слегка порадовался я. Значит, ежели экономнее с вулканятиной, то у меня есть пара недель непрерывных экспериментов и саморазвития; задача — сделать какую-нибудь максимально убойную пакость, в идеале — способную проковырять стены и с мерзким хихиканьем сбежать. Ну не идиот же я, воевать местное чудище?
А через десяток дней, похоже, несколько поехавший кукухой, явно доросший до А-ранга я подводил итоги. Итак, создать кристаллический гелий, около двадцати грамм я могу. На моем эфире эта вкусняшка режет все, было бы желание ну и форма, безусловно, резательная.
Выбраться из лабиринта, при этом, мне эта имба не поможет — тонны эфира, заливающие дыры в стенах, вымывали из моего кристаллика эфир за считанные секунды, соответственно, он грелся и терял имбовые свойства. Однако, ежели босс уровня живой, я ему устрою леденящий душу пиздец, с расчлененкой и летальщиной, безумновато похихикивал я. Все же, гоняя эфир, я почти не спал, ну и на состоянии сознания все это сказалось не самым лучшим образом.
Да и не только его, отметил я, приходя в себя. Доступные взгляду части меня стали алебастрово-белыми, а главное, светильник с триболюминесцентным льдом исчерпал эфир дня три назад, припомнил я. Хм, это называется погрузиться в стихию, с некоторым испугом разглядывал свою морду лица в ледяном зеркале. Нет, морда как морда, бледная, но я и раньше загаром не страдал.
Вот только глаза у меня парили светящимся газом. Как показал анализ, крупинками разрушающегося льда, дающего все тот же эффект триболюминесценции. Фростморн жаждет крови, мдя.
