— Вы встречались с ним? — оживился тот.
— Нет, но наслышан. Весьма наслышан. Надо будет посмотреть твое дело более подробно, какой там говоришь у него уровень допуска?
— Третий...
— Эк..., — слегка огорчился учитель, — придется Митрова просить. Ну да ладно. Я так понимаю, тот удар двумя пальцами в шею должен был убить меня?
— При должном его завершении — да, — кивнул Антон, — а так как провел его я — только вырубить сознание.
— Интересно, — протянул мастер, — с китайскими мастерами мне доводилось встречаться, конечно, но тут нечто особенное. Можешь показать мне чему ты научился? Разумеется, на это время я не буду работать с тобой в жестком стиле.
Антон молча кивнул и встал в стойку. Мы с ребятами расположились под стеночкой и приготовились наблюдать этот странный поединок.
На этот раз Владимир не стал бросаться в бой сразу. Наоборот, подходил очень осторожно, внимательно следя за своим противником боковым зрением. Антон наоборот выглядел слегка расслабленным и как будто даже сонным. Его движения приобрели необычайную плавность и текучесть. Он мягко скользнул навстречу учителю и время, как будто, сорвалось с цепи: движения рук следовали с неимоверной быстротой, блоки и резкие удары в упор сменяли друг друга. Их скорость и точность исполнения просто завораживали. Владимир, по началу, не ожидавший такого напора от новичка, немного растерялся, но быстро взял себя в руки, нарастив темп и перейдя в контратаку. Но Антона это обстоятельство, казалось бы, нисколько не смутило, все атаки мастера он просто отвел, не принимая на блок, причем каждое движение при отводе моментально использовал для начала новой атаки. Казалось, что неудобных позиций для него просто не существует. Владимир, судя по выражению лица, получал несказанное удовольствие от поединка. Темп все возрастал и возрастал, пока не перешел в совсем уж нечто запредельное. Мы с ребятами, открыв рты, молча, следили за смазанными движениями бойцов. Понять, что происходит в этом вихре, не было уже никакой возможности. Ладно учитель, он являлся одаренным, и, как мне объяснил за завтраком Илья, вполне мог двигаться со скорость превышающей скорость обычного человека в несколько раз, но Антон же им не был! Как это вообще возможно?!
— Стоп! Молодец! — отскочив в сторону, прокричал довольный результатом парня мастер, — Отлично двиг...
Договорить он не успел, Антон молниеносно сократил разделяющую их дистанцию и вновь атаковал. Лицо его при этом оставалось все таким же на удивление спокойным и отрешенным.
— Да стой же ты! Все, я сказал! — гигантским прыжком назад Владимир вновь ушел от противника, на этот раз уже метров на пять. Подивиться его прыгучести мы не успели, потому что, спецназовец вновь, на этот раз каким-то нелепым движением, вращаясь вокруг собственной оси, оказался вплотную к противнику и атаковал целой серией ударов, причем как минимум один из них нашел цель!
— Твою мать! — вскрикнул, вскакивая на ноги Иван, глядя как на боку у мастера, расплывается кровавое пятно.
— Всем стоять! — Гаркнул Илья, — он в трансе, не подходите к нему!
После чего подхватил ведро с холодной одой и с размаху выплеснул на остервенело сражающихся бойцов. Антон, резко оставив раненого учителя, тем же самым винтообразным движением переместился к Илье и атаковал. Тот, совершенно не ожидая подобного поворота, инстинктивно закрылся ведром. Спустя всего долю секунды рука спецназовца пробила металл насквозь и глубоко вошла в грудь аспиранта. Вздрогнув, ученик Альцмана молча осел на пол и больше уже не поднимался. Практически в тоже мгновение рука Владимира опустилась на затылок ученика, отправляя того в беспамятство. В зале наступила гробовая тишина...
— И все же я предлагаю доложить об этом, — покачал головой Альцман, — в трансе он не может себя контролировать, и если его сорвет так еще раз... А если это будет не в тренировке с вами, а, к примеру, во время учебного поединка с товарищами, или во время выполнения боевого задание в группе? Вы представляете, чем это все может закончиться? Я уже молчу о том, сколько жертв будет, устрой он такое в людном месте.
— Да ладно вам нагнетать, профессор! — не выдержал Илья, — он прекрасно себя контролирует и был уже не на одном таком задании, о которых вы говорите. Воевал, пусть и немного, но воевал. Работал в группе и ничего!
— Парень просто хотел показать все на все что он способен, — прогудел из своего кресла Владимир, — я ведь сам попросил его об этом. Просто он думал, что я настолько превосхожу его, что сдержать подобный натиск мне не составит труда.
— А тебе составило? — поинтересовался Иван Абрамович.
— Да. Признаться, я не ожидал ничего подобного. Совершенно новая для меня техника. В конце мне даже пришлось использовать полное ускорение, чтобы взять его живым.
— Интересно... Но доложить я все же обязан.
— Да зачем?! — не выдержал Илья, — все же хорошо закончилось. А если вы доложите, так его потом так выпотрошат, что уже обратно не соберешь. Как будто сами не знаете, что по нашему отделу он не проходит, и шансов отстоять парня не будет никаких.
— Ты бы помолчал вообще, — хмуро покосился на него тот, — по-твоему, твое пробитое насквозь сердце, и вырванная артерия у Владимира — это хорошее окончание тренировки? Твою глупую голову спасла только регенерация, а что если бы ресурсов организма не хватило? Других лекарей у нас больше нет. Перелить дополнительную энергию было бы некому.
— Я понимаю, но все же настаиваю, профессор.
— И что же ты предлагаешь? — ехидно поинтересовался тот.
— Я предлагаю отправить его к лешим, — ответил за него Владимир, — то, что он нам продемонстрировал, учитывая способность двигаться на скорости превышающей человеческую, и то, что он, выйдя из транса, сам не помнит тех приемов, которые использовал в бою, говорит только об одном — его сознательно программировали на такое. Вопрос только зачем, если до сих пор ничего подобного не происходило? Либо ему сделали такой подарок от недостатка времени обучить парня полностью, либо готовили к какой-либо акции. В любом случае, подобная технология обучения опережает даже нашу и требует детального изучения.
— Так о чем я и говорю! — встрепенулся Альцман, — доложить надо обязательно, это же вопрос госбезопасности уже!
— Доложим, — согласился мастер, — но не сразу. Пусть его посмотрят ваши ребята, попробуют активировать память. Перевести ее в полноценный режим, а не подсознательный. От этого будет намного больше пользы и нам и ему, а по результатам уже можно и доклад будет сделать.
— А что за лешие такие? — решил все же поинтересоваться я, до этого скромно сидя в углу.
— Научная база в лесу, — пояснил профессор, — там работают одаренные, которые, в основном, тесно связаны с природой, лучше всех умеют ею управлять, и не хотят жить в городе. Там же располагается небольшой госпиталь для реабилитации сотрудников и санаторий.
— Ясно, — кивнул я.
— Позже вы познакомитесь с ними в рамках обучения, но пока что не забивайте голову лишним. Хорошо, — Альцман вновь повернулся к Владимиру, — я согласен, но исключительно под вашу ответственность. И надо приставить к нему кого-то из бойцов при сканировании. Мало ли что.
— Это само собой, — обрадовался мастер, — туда как раз на днях приезжает брат Стейнульва, он и присмотрит.
— Ну, тогда считаю вопрос решенным, — успокоился тот.
— Так, бойцы, — Владимир поднялся с кресла и посмотрел на всю нашу компанию, уже уютно расположившуюся по всей гостиной, — на часах уже почти полночь, а режим у нас никто не отменял...
— Как в армии, — пробурчал, поднимаясь с дивана Иван.
— Хуже, — радостно оскалился мастер, — для вас все только начинается. Отбой! А тебя, Антон я попрошу остаться. Сейчас свяжусь с Митровым на счет твоего личного дела, а по пути мне все обстоятельно расскажешь...
Дальнейшего продолжения разговора нам дослушать не удалось — взгляд учителя был более чем красноречив, и не обещал ослушнику ничего хорошего. Поэтому пришлось довольствоваться малым, и, выпросив у Зинаиды пару пирогов на перекус (все-таки русская привычка наедаться на ночь воистину неистребима), отправиться спать.
На следующий день утро началось не сахарно. Утром, ко мне в комнату прокрался мастер, и так гаркнул "Подъем!", что меня буквально подкинуло на кровати. Упав обратно, я попытался придти в себя и понять, что вообще происходит. Мою заминку учитель воспринял по-своему и решил помочь нерадивому ученику проснуться, начав поливать меня из чайника, заботливо принесенного с собой. А так как водичка была ледяная, то проснулся и вскочил я довольно быстро, оглашая спящий дом отборными ругательствами. Владимир, гаденько улыбнувшись, пожелал мне доброго утра и отправился будить остальных. Вскоре коридор наполнился криками, матами и ужасными проклятиями. Причем громче всех вопила тетя Зина, которая жила в нашем же коридоре, и которую, перепутав комнаты, от души полил из чайника мастер, в ответ на недовольное ворчание из под одеяла.
— Ишь, расслабились, — ворчал он, ходя вдоль строя и потирая ушибленную Зиной голову. К этому времени мы, уже сменив одежду на сухую, выстроились на улице. Сегодня было теплее, чем вчера, но все равно стоять в минус семнадцать на улице в трико и футболках было не радостно. — Ладно Дмитрий, он на гражданке год прожил, но вы то!
К моему удивлению ребята и впрямь вставали тяжело, видать сказалась вчерашняя тренировка на износ, поэтому все без исключения были подвергнуты экзекуции чайником.
— Да мы-то еще ладно, — с серьезным лицом прокомментировал Иван, — а вот тетя Зина-то как разленилась! Ни в какую вставать не хотела.
— Ты поумничай мне еще там, — погрозил ему кулаком мастер, после чего под ниши смешки вновь потер ушибленную томиком Гегеля, голову. А что вы хотели? Избранное великого немецкого философа, собранное в одну книгу, весило весьма прилично, — начинайте зарядку, затем полоса. Вперед!
Совершенно незаметно для себя, я и впрямь вошел в подобный режим. Утро начиналось с неизменной зарядки на свежем воздухе и полосы препятствий. Последнюю, к концу первой недели, мы научились преодолевать легко, и довольно быстро, правда положенные двадцать секунд на прохождение, так и оставались для нас недостижимым результатом.
В тренировках также наметился прогресс — мало того, что я практически моментально изучал и запоминал все приемы, благодаря настойкам Ильи, так еще начала просыпаться моторная память Владимира полученная при эксперименте. Это было похоже на то, как будто ты нашел старую фотографию в альбоме, и она напомнила тебе о каком-то событии, связанным с нею, а всплыв на поверхность, один кусочек воспоминаний тянул за собой и другие. Это чувство напоминало пробуждение ото сна, наполняя меня эйфорией и радостью. Да и как можно не радоваться, когда все чему тебя обучают, получается с удивительной легкостью и быстротой? Илья с профессором радовались как дети — еще один удачный эксперимент, еще один прорыв в науке. Правда, в вечерних поединках это мне не особо помогало. К концу первой недели я смог продержаться против учителя целых пять секунд, после чего получил перелом запястья, челюсти и был отправлен в нокаут ударом в висок.
Ребята уже начали сильно отставать от меня, но все равно развивались с просто поразительной для обычных людей скоростью. Глотая настойки и стиснув зубы, мы раз за разом оттачивали свои тела, чтобы вечером потерпеть очередное поражение, зачастую сопровождающееся серьезными травмами. Но никто не жаловался. Каждый понимал важность подобного боя, и то, что тело действительно постепенно не только привыкало к боли, но и училось ее контролировать. Тем более рядом всегда был Илья, готовый помочь залечить повреждения и привести тебя в порядок. Боль закаляла нас, поражения — делали осторожнее и умнее. Так пролетела неделя, совершенно незаметно и неожиданно предоставив нам целых два дня для отдыха.
Глава 5. Лес
Суббота началась с удивительной тишины. Проснувшись ровно в шесть утра, я лежал на кровати и пытался понять, почему никто не врывается ко мне в комнату с чайником наперевес и диким криком "Подъем!". Постепенно мысль о том, что настали долгожданные выходные, наполнила мое сознание, улучшив настроение так, что впервые за долгое время захотелось петь. Видать, правы были люди, говорящие, что если тебе кажется, что жизнь плоха, сделай ее еще хуже, а когда вернешь все обратно, тогда поймешь, как здорово было раньше.
Петь я не стал, чтобы не портить хорошее настроение и другим обитателям дома, а просто достал из тумбочки книжки профессора и, отгородив шторки на окне, принялся их изучать.
"Энергии и взаимосвязи" оказались весьма увлекательной литературой. Причем уже с первых страниц становилось видно, что профессор тоже, весьма серьезно увлекается эзотерикой. Впрочем, тут была, по сути, уже не она, так как всему приводились вполне реальные научные доказательства, подкрепленные многочисленными экспериментальными данными. В начале шла краткая предыстория, повествующая о том, что люди, обладающие незаурядными способностями, т.е. с активной альмой, и умеющие ими пользоваться, встречались во все времена. Раньше такие было меньше, но постепенно, с уровнем развития цивилизации их количество только росло. Тут даже был построен график зависимости роста одаренного населения от середины шестнадцатого века, до наших дней, который и в самом деле медленно, но верно стремился вверх, с большим скачком в районе 2005 года. Откуда у них такие данные, если отдел существует всего ничего, а об одаренных узнали только после Великой Отечественной я понять не мог. Пояснений и доказательств к этим данным тоже не было, поэтому приходилось довольствоваться тем, что есть. Никакие исторические личности также не были затронуты, вопреки всем моим ожиданиям увидеть в подобном списке, например, Цезаря, или князя Владимира, молчу уж про более близкое к нам время. Уж больно мой наставник был похож на мультипликационный образ русского правителя, представленный в кино не так давно. Вот только волосы там были русые, а не черные. Возможно, кстати и кличка у него оттуда. Хм... надо у Ильи будет спросить будет.
Далее шел перечень всех известных способностей одаренных, приведенный списком с последующим рассмотрением каждой более подробно. По сути каждая глава дальше описывала какую-то определенную способность, где приводились доказательства ее существования и описывался реальный эффект от ее использования. Причем описание было исключительно со слов тех, кто ею обладал. В заключении вниманию читателя были предоставлены выводы и теоретические предположения на тему возможности ее дальнейшего развития.
Главы были объединены в три раздела: взаимодействие с собственным телом, взаимодействие с органическим и неорганическим миром, возможности астрального тела.
Взаимодействие с собственным телом. Туда входило: изменение, глобальная перестройка организма, регулирование скорости восприятия и регенерации. Под первым пунктом понималось собственное лечение, регулирование жизненных параметров, изменение массы и налаживание автоматического контроля за системами тела. Хм, прямо как в компьютере что ли?
