Рождённая летать

— Не боись, не уроним, — тот, которого ей представили как Краали, покровительственно положил на плечо руку, а потом и крылом сверху прикрыл. — Нам так часто приходится разные ценные грузы таскать.

— А я, значит, ценный груз? Знала бы я...

— ... ни за что бы сюда не пошла? — закончил за неё Маас сочувственно.

— Пошла бы, — со вздохом сказала Шерил и вступили в границы сети. — Очень надо.

Концы сети взметнулись вверх, трое крылатых, ухватились за длинные верёвки и действуя предельно синхронно, замолотили крыльями по воздуху. Поднять её вверх было действительно трудно. Да и дальше стало не на много проще. Один общий на троих груз стягивал их вместе, в одну точку пространства и приходилось постоянно работать крыльями, чтобы не допустить этого, да к тому же ещё и продвигаться вверх и вперёд. Земля проносилась под Шерил с немалой скоростью и её так и тянуло зажмурить глаза. Страшно. Страшно, что если крылатые не удержат сеть и на такой скорости она рухнет вниз, разлетится по запчастям. А ещё, временами, её проносили над самыми макушками (всего в каком-то десятке сантиметров!) довольно острых, на вид скал. И всё выше, выше и выше. Воздух стал ощутимо холоднее и вроде даже как разреженнее. По крайней мере, айи принялись взмахивать крыльями чуть не в два раза чаще. Перевал. И внизу открывается долина, с чашей синего-синего озера и жизнерадостной зеленью вокруг. Далеко внизу, куда ещё добраться надо. А спуск идёт нервными, неровными рывками, а камни и с этой стороны не менее твёрдые и острые. Кроткий свободный полёт-падение, и она, спеленатым в сетку кульком падает на какую-то упругую поверхность. Падает, несколько раз по инерции подпрыгивает, выпутывается из сети и наконец-то высказывает всё, что она думает о таком способе передвижения.

Тяжело дышащие летуны слушают её выступление как самую лучшую в мире музыку и комплименты собственным способностям одновременно, улыбаются, крылья чуть растопырили и вокруг каждого маревом крутится облачко перегретого воздуха. Шерил обратила внимание сначала на это, а потом на то, как заострились и без того не слишком полные лица, щёки запали, глаза ввалились и желание ругаться как-то само собой пропало.

И неужели же нельзя было хоть какие-то подъёмники соорудить, просто для того, чтобы самим себе жизнь упростить? Так нет же, мы не ищем лёгких путей!

Шерил, пятясь задом, сползла с большой, метров пять в диаметре, упругой подушки, чуть пошатнулась, утверждаясь на собственных ногах, поправила сумку и вернула на место перевязь с оружием и, по очереди оглядев каждого из Стражей Границы, спросила:

— Куда дальше?

— Мы — вернёмся на свой пост. А за тобой сейчас придут, подожди немного.

И улетели. Нет, ну вот как так можно? А если она шпионка, диверсантка, воровка, нужное подчеркнуть? И устроит здесь погром, разгром, ещё какое-нибудь непотребство, опять же нужное подчеркнуть? Ну и что, что в пределах видимости нет ничего кроме "посадочной площадки". Может быть, какие-то постройки тут всё же скрываются, только хорошо замаскированные, должен же этот неведомый "Кто-то", который должен проводить её куда-то откуда-нибудь выйти?

Через полчаса она уже не было так уверена. Пусто, тихо, холодно. Хорошо хоть не голодно — в сумке оставалась фляжка с водой и парочка изрядно помятых, не доеденных в обед, бутербродов.

А ещё минут через десять, снизу, на едва различимый между камнями тропе, появилась медленно приближающаяся фигура. Старик. Не идёт — ковыляет. Перо так потёрлось на сгибах крыльев и обтрепалось по краям, что те уже навряд ли способны носить даже это тщедушное тело. Короткие, редкие волосы, тонкие губы, россыпь морщин на пропечённом высокогорным солнышком лице, но большие, ясные глаза смотрят спокойно и пристально.

— Идём со мной, гостья, — а голос красивый, глубокий, пусть и с изрядной хрипотцой.

— А куда? — Шерил немедленно вскочила с посадочной подушки, готова двигаться куда угодно, лишь бы хоть куда-нибудь.

— В сторожку ко мне. Переночуешь. Сегодня уже поздно куда-то отправляться.

Почему-то при слове "сторожка" Шерил представилась ветхая деревянная хижина, с незамысловатыми удобствами, достаточными для того, чтобы пересидеть там пару ночей, но никак не жить. Действительность опровергла её предположения и, как это ни удивительно, на этот раз в лучшую сторону. Жилищем старику служила пещера, то ли естественного происхождения, то ли вырубленная искусственно, сейчас уже было не разобрать из-за рук человеческих, изрядно поработавших над камнем стен и потолков, там, где он был виден, не прикрытый шкафами и ткаными гобеленами. В общем, нормальное такое жилище, комфортное и основательное.

— Там, — старик махнул в сторону, откуда доносилось слабое журчание воды, — можно умыться, а я пока сооружу, что-нибудь поесть.

Есть хотелось не сильно (хотя, если будет что-нибудь горячее!), а вот вымыться... После нескольких дней походной жизни в горах, да и до того нормально искупаться получилось только в гостинице гарнизона при Миретских Столпах. И Шерил только надеялась, что предложенная умывальня, не окажется протекающим пол стеной ручейком с ледяной водой.

Ручеёк тёк и вода в нём была ледяной, только тёк он из трубы на потолке, вода утекала в слив на полу, а по стенам располагались какие-то пиктограммы, вызывавшие надежду, что эти нехитрые удобства можно трансформировать во что-то более комфортное. Например, в горячий душ. Шерил потыкала в настенные рисунки, попробовала нажать, проверила температуру воды — ничего.

— А можно водичку как-нибудь подогреть? — высунулась она из купальни.

— Там всё есть. И подогреть, и напор увеличить, и распылитель включить. Знаки подписаны, — не отрываясь от нарезания каких-то овощей в кастрюльку, проговорил старик.

— Читать я по-вашему не умею, — виновато ответила Шерил, заставив этим хозяина дома оторваться от приготовления ужина и пройти за нею в купальню, дабы растолковать неумехе всё "на пальцах".

— Увеличить напор, ещё больше, меньше. Увеличить температуру, ещё, ещё, уменьшить, отключить нагреватель. Включить распылитель, выключить, — проговаривая всё это, он тыкал в нужные части пиктограмм, и вода послушно нагревалась и остывала, увеличивала и ослабляла напор. Шерил попробовала повторить за крылатым, но без особого успеха.

— Не получается, — констатировала она.

— Бестолочь, — с беззлобной снисходительностью проговорил старик. — Ты же вроде как маг. Силу на них направь.

Шерил подступилась к пиктограммам опять и на этот раз с песенкой, которую напевала только сегодня и которая первой пришла ей в голову:

— Тень, тень, на плетень, жаркий будет нынче день.

И всё отлично получилось. И наслаждаться горячим душем ей не мешало осознание того, что Стражи Границы, улетевшие сразу после того, как перетащили её через хребет, каким-то образом передали информацию о ней, иначе как бы старик узнал, что она маг?

И дальше, когда разомлевшая от обилия горячей воды и мыла Шерил клевала носом над тарелкой с горячим и потрясающе вкусным варевом, не раз ловила на себе испытующий взгляд хозяина. А потом дошло дело и до расспросов:

— Значит, ты из настолько далёких краёв, что о Знаках никогда не слышала.

— Из таких, — Шерил согласно кивнула.

— А такой вот очаг встречать приходилось, — продолжил он таким же ровным тоном, указывая на горелку, под которой ещё совсем недавно трепетали синеватые язычки пламени.

— Газовую? Видела. Только немного другой конструкции, — она отвечала кротко, но не потому, что хотела что-то утаить, просто разморило её и лень, и спать хочется.

— А между тем, нигде, кроме Горного Престола газ не добывают и не используют.

— Наверное, им древесного топлива хватает, — сонно предположила Шерил.

— А вам? В вашей далёкой стране.

— А нам деревьев жалко. Да и муторно это сильно, постоянно дровами отапливаться.

— И где же такие чудные традиции?

— В другом мире. В Уиллоре. Разве Стражи не передавали?

— Передавали, да больно диковинно звучит, — он недоверчиво покачал головой и отправил девушку устраиваться спать, а сам устроился у окна. Бессонница — удел стариков и долгие размышления удел для них же. Пока же, всё что эта странная дева о себе рассказывала, неплохо согласовывалось между собой. Её невладение грамотой и неумение читать на самом распространённом языке этого мира, её странная магия, для которой необходимо издавать какие-то звуки, и отсутствие удивления там, где впервые посетивших Горный Престол людей обоих империй настигал шок. Тот же горючий газ. И то, что они с отрядом горных рейнджеров вовремя заметили приближение летучего корабля Тёмной империи и даже почти успели убежать, хотя гегейргонцы обычно так мастерски прячутся за иллюзиями, что ничего не подозревающая жертва замечает их только в самый последний момент.

Всё это было очень любопытно и может быть даже полезно. Мудры, всё-таки, были предки, оставившие для магов свободный доступ в Горный Престол.

Утро началось для неё рано, с первыми лучами солнца, поднимавшегося над хребтом. И ведь не то, чтобы её кто-то будил: недреманный старик конечно уже шебуршал чем-то в большой комнате, но так тихо, что не разбудил бы и дремлющего младенца, постель тёплая и мягкая, но предчувствие чего-то нового и, несомненно, радостного, подняло её ни свет ни заря. Цель! Цель путешествия близка! Здесь есть маги, настоящие, грамотные (чего только стоят техномагические примочки даже в этом, удалённом от основных поселений жилище!), а значит, возможность вернуться домой, становится вполне реальной.

— Доброе утро! — в большую комнату, где уже тихонько шипел закипающий на горелке чайник, она влетела свежая и бодрая.

— Доброе, — покладисто согласился старик.

— Куда мы дальше?

— Провожу тебя вниз, в долину, до станции подземки, а там тебя встретит высланный Советом Мастеров сопровождающий, чтобы отвезти в столицу.

— А это обязательно, чтобы был сопровождающий? — Это известие Шерил не воодушевило. Отвыкла она от контроля за время существования в этом мире, да и в прошлой жизни, дома, родители позволяли проявлять своим отпрыскам немалую самостоятельность.

— Это обычная практика, — кипяток с глухим, булькающим, звуком полился в чашки, где вода моментально окрасилась в сиреневатый, приятный глазу оттенок. — Принятая ещё в те времена, когда Горный Престол имел более активные связи с внешним миром. Чужестранцы, незнакомые с нашими порядками слишком часто терялись и попадали в неприятности.

— А почему "престол", если у вас Совет Мастеров? Ведь не монархия же, нет? Или я чего-то не понимаю в вашем политическом устройстве? Мне говорили, что вашей страной управляют самые именитые мастера.

— А вон, — не тратя попусту слов, старик подтолкнул её к выходу и молча указал на одну из вершин. Та имела весьма примечательную форму: широкую ложбину, с трёх сторон (в центре несколько выше, чем по бокам), окружённую горными хребтами. Издали, при должном воображении, её можно было принять за кресло для великанов, или же за трон. — У подножия этой горы было основано наше первое поселение.

— Исторические места? А у меня будет возможность их посетить? — почувствовав себя в лоне цивилизации, Шерил вернулась к привычному для представителей её возраста и сословия поведению и уже прикидывала, как бы не упустить местные достопримечательности. Что характерно, пока она бродила по ойрским болотам и территории Светлой Империи, таких мыслей у неё не возникало.

— Обязательно, — старик был благодушен, и уведя её с через чур свежего утреннего воздуха, сунул в руку кружку с горячим напитком. — Всех новоприбывших, так же как и новорожденных представляют Крылатой, а именно там находится главный Храм её, именуемый Высоким.

— А кто такая Крылатая?

— Богиня. Наша богиня, покровительствующая тем, кто способен летать во всех аспектах жизни. Надо объяснять, кто такие Боги?

— Нет, — Шерил здорово удивилась: до сих пор ей не встречались культуры, где бы не было представления о каких-либо высших существах. — У нас есть Музы — покровительницы искусств, а неодарённые талантом в нашем мире поклоняются Вседержителю.

Беседа тут же приняла познавательный характер и между делом Шерил выболтала немало об условиях жизни, возможностях магов и достижениях техники в своём мире и продолжалась долго-долго. Она даже немного осипнуть успела, пока они спустились по довольно пологой, но немилосердно петляющей тропе к подножию склона, а у старика вопросы всё не заканчивались. Это же надо сохранить такую любознательность в таком возрасте! Или это просто у него должность такая?

Наверное, всё же не только должность, потому как следующий провожатый, которому старик передал её с рук на руки на станции подземки, отличался редкостной молчаливостью и не только сам не задавал вопросов, но и отвечал крайне коротко и неохотно. А жаль. Вокруг столько всего было интересного и необычного! Взять хотя бы ту же подземку, которая как Шерил и ожидала, оказалась транспортным узлом. Тоннели, отполированные до зеркального блеска, и по ним движется не состав с вагонами, а один длинный и гибкий транспорт. И ни намёка на рельсы. На вопрос как всё это устроено, сопровождающий дал короткий, но ёмкий ответ:

— Магия, — и на том успокоился. И даже к стене отвернулся, хотя смотреть там было совершенно не на что — никаких окон на ней не наблюдалось.

Шерил начала было уже подумывать, а не пристать ли с расспросами к другим пассажирам, случайно оказавшимся в том же вагоне, тем более, что те поглядывали на неё с ощутимым любопытством, но так до конца путешествия и не решилась.

А после высадки на очередной остановке, её передали уже третьему провожатому, которого Шерил прозвала про себя гидом. Этот говорил много и охотно, но только на те темы, на которые собирался, пропуская мимо ушей те вопросы, на которые не знал ответа или почему-то считал неудобными. Типичный экскурсовод. Зато Шерил удалось узнать много лишней и необязательной, но, несомненно, занятной информации.

10

Шерил

Высокий храм, полностью оправдывая своё название, оказался высок и обладал не только большим центральным входом для пешеходов, но и множеством посадочных балкончиков для летучих посетителей. Фасадом он выступал из скалы, задней частью уходил глубоко в неё и был одним из самых прекрасных образцов архитектуры, который Шерил только доводилось видеть. С чёткими, лаконичными линиями, с высокими, арочными проходами, музыкально-звонким полом, полный света и цвета. Цвет, преимущественно, был белый. Как та статуя крылатой богини, что замерла на невысоком пьедестале в самом центре.

— Мы зовём её Крылатой. Говорят, она пришла к нам ещё тогда, когда наши предки не были крылаты и жили на равнинах. История её обретения загадочна и неоднозначна..., — голос гида всё жужжал, постепенно отдаляясь от неё.

Сказать, что Шерил была удивлена, это не сказать ничего. На мраморном возвышении, по которому барельефом струились переплетения из роз и виноградных лоз, стояла ... Муза. Именно такая, какой её принято было изображать у Творцов: юная девушка с нежными чертами лица и мощными, в человеческий рост крыльями за спиной. Материалом для своего творения неведомый скульптор избрал розовый мрамор (белый, на самом деле, конечно, имеющий лишь чуть заметный розоватый отлив), хотя стоп, почему неведомый скульптор, автором этого произведения совершенно точно был Творец. Да-да, если сосредоточиться и очистить сознание можно даже уловить очень знакомые эманации. Ощутимый творческий посыл. Вдохновение, которое окрыляет. Полёт фантазии. Причём аллегорический полёт как-то неощутимо переходит в материальный. Изображение Музы. Только какой именно? Руки её пусты, не сжимает она в них ни свитка, ни маски, ни музыкального инструмента, и в изящном жесте сложены на животе. Собирательный образ? Художник не нашёл какой именно из покровительниц искусств посвятить своё творение? Иногда Шерил допускала еретическую мысль, что муз на самом деле не девять, а столько, сколько найдётся вдохновенных порывов в душе творца, а предкам просто не хватило воображения. А незнакомый ей скульптор, ещё небось и обиделся, что избранное им направление для творчества когда-то давно сочтено было не искусством, а ремеслом.