Первое правило настоящей леди

— Я не безродная! — сердито пробурчала Иола. — Я Иола из Бию, дочь оружейника Йиргита!

— Так, дочь оружейника. — Этан открыл пузатую склянку. — Давай пальцы разотру.

— Только пальцы? — невинно поинтересовалась Иола.

— И нос. — Этан снова сделал вид, что ничего не заметил.

От такой откровенной наглости Иолы я чуть не выронила миску (оставив мешочек на полке, собиралась поесть).

Леди так себя не ведут!

Я покосилась на Этана и Иолу.

Парень сосредоточенно растирал пальцы дочери оружейника, а она смотрела на него, словно на ледяного льва — диковинного зверя из легенд.

Зачем так таращиться?!

Списав слишком нахальное поведение Иолы и нежелание соблюдать обязательные для любой леди правила поведения на радость от спасения и временное помутнение рассудка, я налила себе супа и занялась поисками ложки.

Выискивая на полках нужный столовый прибор, внезапно подумала, что никогда, даже пытаясь доказать другим и себе, что достойна любви Этана, не обращала внимания, как другие девушки смотрят на него. Он всегда был для меня любимым, единственным, самым лучшим.

Я исподтишка бросила взгляд на Этана.

Высокий, выше многих мужчин, светловолосый, с голубыми глазами, в которых ярко сверкало серебро, с упрямым подбородком.

Он был красив? Безусловно.

Я что, заразилась от Сауки?

Только она могла вместо выполнения школьного задания часами обсуждать с подругами ширину плеч и цвет глаз Моргана, Юла, и это несмотря на то, что последний ее родственник!

Отыскав ложку, я пристроилась на краю лавки. Горячий суп обжигал горло, приятная сытость разливалась по телу.

Этан тщательно втирал в щеки и нос Иолы мазь, девушка морщилась.

— Хватит! — Иола отодвинулась. — Хватит! Ты мне уже всю кожу стер! Хватит! Прекрати! Ты что, глухой?! Отстань!

— Хорошо. — Этан отступил, насмешливо улыбнулся. — Если нос отвалится, я тебя предупреждал.

— Ты серьезно? — Лицо Иолы озадаченно вытянулось, она ловко спрыгнула со стола.

— Да. — Этан протянул ей склянку. — Щеки хорошенько разотри.

— Что ж, леди Миру и гостью мы устроили... — Пастух отлил супа из котелка в кастрюлю и протянул заглянувшему в дверь Альваху. — Держи! Этан, пойдемте, покажу, где мы с вами заночуем. Благо в этом зимовье мы несколько комнат из загонов переделали, зимой всякое бывает.

— Мира, присмотри за ней. — Этан улыбнулся тепло и ласково.

— Хорошо... — Я снова себя мысленно одернула, приказав зря не мечтать, но сердце предательски дрогнуло: 'Он не забыл меня!'

— Вот и хорошо, спокойной ночи, леди, Иола. — Пастух вышел из комнаты, за ним Этан.

— Эй! Вы, что, оставите меня с этим?! — возмутилась Иола, показывая на замешкавшегося у двери Оюна.

Услышав последние слова девушки, наранец остановился.

— Чем тебе не угодили наранцы?

Я уловила в его голосе угрозу.

— Наранец? Надо же, никогда не видела! Простите, я подумала, вы лангур! — Иола лучисто улыбнулась. — А как вас зовут?

— Оюн! — Наранец глянул исподлобья на девушку и вышел.

— Как интересно! — пробурчала Иола, поправляя волосы.

Пока девушка деловито изучала содержимое котелка, я выбрала лежак пошире. Второе одеяло, взятое на всякий случай, как раз пригодилось!

— Этан сын генерал-губернатора? — Иола, скрестив руки на груди, внимательно за мной наблюдала.

— Да.

— А ты, получается, подопечная Феба?

— Угу. — Я завернулась в одеяло с головой.

Иола издала какой-то звук, похожий на вздох облегчения. Уже сквозь сон я слышала шуршание и тихие шаги девушки.

Этан

Деревянный туннель то и дело разветвлялся на боковые ходы. Альвах и Пастух шли впереди, сзади бурчал Оюн.

Я, занятый мыслями о найденной во дворце лаборатории, уже потерял счет многочисленным поворотам, когда мы добрались до нужной двери.

Вторая комната оказалась точной копией первой.

— Суп, наконец-то! — Баяр соскочил с лежака и, усевшись за стол, начал хлебать суп прямо из кастрюли.

— Не зевай, алхимик! — Оюн хлопнул меня по плечу. — А то так без ужина останешься!

— Мы так все останемся! — усмехнулся Пастух.

Скоро наша компания, весело стуча ложками, уплетала суп из кастрюли.

Прикончив ужин, наранцы и Пастух растянулись на лежаках, а Альвах, расстегнув рубашку, разглядывал повязку на боку.

Сквозь бинты проступила кровь, к тому же лицо парня заметно побледнело, да и ел он вяло.

— Слушай, Альвах. — Оюн скосился на сидящего за столом тераморфа. — А ты нас тут не поубиваешь?

— Почему я вас должен убивать? — Альвах удивленно приподнял брови.

— Ну... ты же говорил, что кто из покусанных орфами выживет, тот станет дремлющим! — пояснил Оюн.

— Не дремлющим, а 'спящим'! — зевая, поправил Баяр. — И он сказал, не все, а некоторые! Все, я щас превращусь в спящего и усну! — Наранец укрылся шкурой и засопел.

— Ну и ладно! — махнул рукой Оюн.

Тераморф глубоко вздохнул, ребра натянули повязку, пятна на бинтах стали темнее.

Неужели швы разошлись?

— Снимай рубашку. — Я осмотрелся в поисках воды.

— Не нужно, это нормально, так и должно быть. — Альвах поспешно застегнул пуговицы.

— Слушай, Альвах, а как там у вас в Иренеусе? — спросил, зевая, Оюн.

— Холодно.

— Это понятно... Север... как вы там живете, кто правит, кроме короля, какие законы? Может быть, я когда-нибудь к вам приеду... Как к вам добираться? — Оюн мечтательно разглядывал потолок.

— Морем. Мы с островами Золотого Рассвета торгуем, с Жонг немного, но оттуда сейчас только большие суда ходят.

— Что так? — подал голос Пастух.

— На островах Сломанной Стрелы новое племя появилось, — пояснил Альвах.

Новое племя?

Я вопросительно посмотрел на тераморфа. Откуда оно там взялось?

Три года назад был на Жонг, недалеко от островов Сломанной Стрелы. Тогда их считали необитаемыми, пристанищем пиратов. Рыбаки болтали, что рядом с ними водятся опасные морские чудовища.

— Светлокрылые, так они себя называют. — Альвах нахмурился. — Наши ученые думают, что они просто группа фанатиков с одинаковыми способностями, которые решили создать некое подобие государства. Скорее всего, так и есть. Примерно три, три с половиной года назад, точно не помню, два наших корабля, которые остановились на одном из островов, были потоплены. Как ни странно, нападавших никто не видел, не было и погибших. Хотя среди пассажиров были и дети, и старики! Все доплыли до ближайшего острова Жонг. На следующий день наш король и царь Жонг получили послания от их королевы. Она сообщила, что это они потопили корабли, и объявила, что ее воины никого не тронут, если корабли будут проходить мимо.

— Ваши правители согласились? — изумленно спросил Оюн.

— Острова Сломанной Стрелы были ничейной нейтральной территорией, раньше там часто устраивали засады пираты.

— И светлокрылые решили эту проблему? — предположил Пастух.

— Да, — улыбнулся Альвах.

— Странные у вас законы, то лезут орфов бить, а то разрешают селиться каким-то чудикам! — подвел итог Оюн, отворачиваясь к стене.

— Альвах, а ты уверен, что не заразился? — спросил Пастух, когда Оюн захрапел.

Тераморф покосился на спящих наранцев, вздохнул и нехотя ответил:

— Уверен, я уже не могу заразиться. Рана так и должна кровить, она будет долго заживать.

— 'Уже'? — Я настороженно разглядывал парня.

— Да, уже... меня уже кусали, и не раз. Если тераморф не превратился в 'спящего' после первого раза, потом ему слюна орфов не страшна.

— Только тераморф? — уточнил я, не скрывая любопытства.

— Да... — Альвах снова тяжело вздохнул. — Я родом с южных островов. Мы с сестрой гуляли у прибрежных скал, орфы напали на нас, но не убили... Мы испугались... Конечно, мы предупредили старосту, что видели орфов, но раны никому не показали. Я должен был сказать, но я мог выдать себя, но не ее! Мы поклялись следить друг за дружкой, и если что... Вроде бы все шло хорошо. Потом она изменилась, быстро, за пару часов. Я был на рыбалке... Она тоже была тераморфом... половина деревни... потом она впустила орфов....

Альвах потер лоб пальцами.

— Когда встретил ее на одной из улиц, не смог выполнить обещание... она чуть меня не убила... потом я нашел ее... мертвую...

Я мысленно ругнулся: доброта подвела не только тераморфа.

— Откуда твое чутье? — спросил Пастух.

— Мы с Присси были близнецами. Близнец-'спящий' — единственный способ для тераморфа получить такое чутье...

— Да... порою самые благие намерения имеют ужасные последствия... — Пастух прислушался.

Снаружи зло, как рассерженный орф, завывал ветер.

— Буран... — произнес Пастух, ни к кому не обращаясь. — Следов не осталось...

— Я найду, — эхом отозвался Альвах.

Я удивленно посмотрел на тераморфа.

— Крошечные частички запаха все равно останутся, — пояснил Альвах. Лицо тераморфа помрачнело, и он признался: — Не знаю, смогу ли долго ехать в седле или идти. Рана... я думал, будет легче...

Конечно, я хочу догнать посла, но сделать это ценой жизни парнишки? На такое ни за что не соглашусь.

— Далеко уйти они не успели. Сможешь найти след, такой, чтобы мы могли сами идти? — спросил я у огорченного Альваха.

— Скорее всего... — кивнул тераморф. — А если снова буря?

— Будем надеяться, что нам повезет. — Я постучал пальцами по столу, вспоминая крохи слухов, что дошли до меня во время путешествия. — Если посол возвращается в столицу, то поедет через Невольничьи Земли. К тому же мы ищем не крестьянина, а князя, не потеряем!

— Поющие Пески... — задумчиво проговорил Пастух. — Зимой?.. Одна надежда, что половина разбойников в пустыне вымерзнет. Если, конечно, там тоже морозы... Князя сопровождают уды, а вот вы... Оюну вы руку починили, мне глаз... Я вам помогу!

* * *

Мира

— Вставай!

— Ну, чего? — сонно спросила я, открывая глаза.

Этан сидел на краю лежака и следил за вышагивающим по комнате Пастухом.

Не успела спросить, что случилось, как дверь комнаты с грохотом распахнулась, и вошли хмурые наранцы и Альвах. В полушубках, шапках, со снегоступами в руках.

— Поймали? — с надеждой спросил Пастух.

Альвах в сердцах бросил снегоступы в угол, туда же улетела шапка демона.

— Ушла, змея рифейская! — Громко шмыгнув, он потер распухший красный нос.

Оюн хмыкнул:

— Она следы какой-то гадостью посыпала! Не пожалела! Демон наш чихал так, что чуть без головы не остался.

Наранец забрал снегоступы у лучника и поставил рядом со своими, прислонив к стене.

— Сообразительная оказалась! Петляла как лиса! Чтоб ее лангур съел! От демона никакого толку, только слюни! — Баяр принялся растирать щеки варежкой.

— Я хотя бы по три раза по одному и тому же месту не ходил! — огрызнулся Альвах.

— Не ходил! — Глаза Оюна лукаво блеснули. — Ты мордой в снег лежал! Пытался эту гадость оттереть!

— Посмотрел бы я на тебя, если бы ты горчицы с перцем вдохнул! — обиделся Альвах.

— А! Все мы хороши! — махнул рукой Баяр. — И коней ваших увела крыска зеленоглазая!

— Что случилось? — Я окончательно проснулась.

— Нас обокрали, — спокойно сообщил Пастух, останавливаясь.

— Иола!.. — Этан зевнул, тряхнул головой. — Наши мешки забрала и все, что дороже меди, у Пастуха нашла и выгребла. Ты ничего ночью не слышала?

— Нет.

Забрала?!

Я испуганно опустила глаза. Браслет-змейка по-прежнему обвивал запястье. Наверное, бронза Иоле была не нужна. Или она не стала снимать его, чтоб не разбудить?

Надо же, воровка!..

Бумаги, подорожные грамоты!

Теперь нужно возвращаться обратно, а посол тем временем будет уезжать все дальше...

— Держи! — Оюн выудил из-под лежака бутыль с мутной желтоватой жидкостью и протянул Альваху. — Да не кривись ты! Это мы с Баяром из дому привезли. Настойка из горных трав! Разведешь, нос промоешь, будешь как новый!

— Жаль, грамоты в мешках остались. — Этан грустно улыбнулся. — Придется возвращаться.

— Ага, будет теперь ей, что продать, — пробурчал Оюн. — Печать-то с подписью на ваших бумажках настоящие! А имена подправят, это ихней братии не впервой делать!

— Зачем возвращаться? — Баяр, примостившись на скамье у стола, вытряхнул снег из сапога. — Мешки — это не она!

Все удивленно уставились на наранца.

— Я! — Лучник стянул второй сапог. — Я как чувствовал! Племянница бондаря, которую второй раз среди холмов находят... Ага! Нравится ей, видите ли, ночами гулять тут, среди орфов и волков...

— Да не тяни ты! — скривился Оюн.

— Я вчера вещи алхимика и леди перенес, пока вы спали, — пожал плечами Баяр, — и воровка наша дрыхла, как медведь зимой. Может, на самом деле, а может, и притворялась. Я их в дальний загон отнес, там за стенкой собаки, к ним она не полезла, побоялась, наверное... Они же сразу нападают, а не обеими ноздрями снег втягивают! — Наранец покосился на Альваха.

— Сам бы и нюхал, раз такой умный! — пробурчал демон.

— Вот уж не думал, что буду радоваться твоей подозрительности! — рассмеялся Пастух. — Давай тащи их сюда.

ГЛАВА 9

Мира

Окраина Невольничьих Земель

Над пустыней плыла тихая песня без слов, завораживающая, мелодичная.

— Что это? — У меня перехватило дыхание от удивления.

— Ветер и песок. — Этан поправил мешок с вещами.

— Пустыня поет? — Я озадаченно нахмурилась, разглядывая заснеженные барханы с темными пятнами песка. — Я думала, это только красивое название...

Мужчины дружно улыбнулись, Этан пожал плечами.

Забавно, оба стояли, опершись о посохи, которые нам на прощание подарили наранцы.

Я много раз видела похожие у других мужчин. Но носили их собой вовсе не для того, чтобы опираться при ходьбе. Эти толстые, утяжеленные массивными набалдашниками палки мужчины использовали для самообороны.

Конечно, Феб издал указ, который разрешал людям, не имеющим отношения к военной службе, иметь при себе оружие, однако мы давно покинули пределы провинции.

— Не поют! — прислушиваясь, сказал Пастух.

— Ветер стих! — пояснил Этан, протянул мне руку, чтоб я могла опереться, и мы двинулись дальше.

Альвах выполнил обещание: нашел след посла. Нюх у демона был отменный. Как он учуял в сугробах, куда пошел князь Тэр, не знаю. Но, когда Альвах довел нас до приграничной крепости, солдаты подтвердили, что посол, переждав буран, направился дальше.

— Прячьтесь!.. — тихо сказал Пастух.

Показав куда-то за укрытый снегом бархан, он распластался на земле.

Я послушно рухнула в снег. Приподняв голову, пыталась рассмотреть, откуда нам грозит опасность.

— Не высовывайся! — прошептал в ухо Этан, прижимая меня рукой к земле.

В сотне шагов от нас стоял отряд конных солдат в меховых плащах. На рукавах светлыми пятнами выделялись нашивки: две башни, соединенные обрушенной стеной, и першорлинка над ними — герб столицы провинции Ста Городов Земина.

Командовал солдатами краснолицый бородатый мужчина на коренастом мохноногом коне. Под плащом краснолицего синел парадный мундир генерал-губернатора.