Брагх и Ситх подгоняли окриками своих бойцов и мы передвигались по долине очень споро. Своим поведением они мне напоминали настоящих сержантов. Хотя, они и есть настоящие сержанты — командиры отрядов воинов. Все без шуток. Бежали трусцой, экономя дыхание, как на кроссе в 10 километров. Я старался не ударить в грязь лицом и не проявлять слабости. Все таки к своим 30 годам в том старом мире 10 километров в выкладке преодолеть мне было уже не просто. Хоть и бегал постоянно на стадионе, благо он рядом с домом находится, но в спортивном костюме, либо в шортах и кроссовках. Здесь же я бежал в этом тяжелом чертовом наруче и панцире, которые сам придумал. Плюс к этому Юмба с 20 патронами крупного калибра, сайга с 100 патронов в патронтаже плюс 2 десяти зарядных и два 5 зарядных магазина к Сайге, тяжелый тесак на боку, полупустой рюкзак на плечах, литровая офицерская фляга воды. Никакого намека на кроссовки и спортивный костюм, которые заменяли комок и тяжелые берцы. Патронташ забил полностью. Бежать с такой тяжелой амуницией было очень тяжело. И когда печень колола уже совсем невыносимо, и во рту появлялся явный вкус собственной крови, приходилось давать команду на шаг. Я делал вид, что остановка не потому что я больше не могу бежать, а потому, что пора внимательно осмотреться. Мои воины делали вид, что мне верят. А может и правда верили. Явно свою слабость я не проявлял.

Вообще, этот мир действовал на меня удивительно. Такое ощущение, что мне снова двадцать. Или это свежий воздух и отсутствие пива и обильной пищи на меня так действуют, или это во время перехода мой организм скинул больше десятка лет. Не знаю, но факт остается фактом. Чувствую себя как молодой пацан, хотя я и есть молодой.. Ну в общем вы поняли.

Около 20 километров долины и перешеек в горах, соединяющий ее с побережьем реки, лесом и прерией преодолели часа за три. Впрочем, я не засекал. Но около того.

— Все. Стоп. Привал. Ситх, организуешь костер и обед. Брагх, разведка и охранение. Все, бегом, что встали.

На огне сварили в моем трехлитровом котле, и в глиняных котелках на три-четыре литра, которые были в распоряжении каждого отделения, похлебку из копченого мяса с корешками и другими дарами леса, что нам положили наши женщины. Когда уже собирались обедать ко мне подбежал взволнованный Ситх.

— Алексей. Тут совсем недавно прошли люди. Много. Шли быстро, торопились. Следы от костров и много костей. По следам мало что можно понять, но людей много.

— Сколько нужно бежать, чтобы настигнуть их?

— Алексей, их много. Нам с ними не справиться.

Видно, что матерый, умудренный опытом воин откровенно испугался огромной кучи народа. Это нормально. Большие скопления людей для этого времени не свойственны. А все что не понятно — пугает. Пугало это и меня. Не менее, чем Ситха. Ибо такая толпа народа рядом с моей долиной — прямая угроза моим людям и мне. Эта непонятная возня толп дикарей вокруг долины мгновенно отодвинула мои планы на проверку точки перехода и заставила меня озаботиться, прежде всего, моей собственной безопасностью и безопасностью моих людей в данный момент.

— Ты мне будешь указывать с кем я могу справиться, а с кем нет? Ситх, я начинаю жалеть о том, что подарил тебе выкованное лично мной оружие и назначил сержантом! Ты боишься сразиться с врагами? — Может и не стоило так наезжать на этого смелого парня. Он, в принципе, молодец. Но врубать фары иногда надо, а то на шею сядут. Ситх попунцовел от такого наезда. Левое веко задергалось. Но он стоял на вытяжку передо мной. Стоять смирно на вытяжку я научил сержантов сразу после назначения их на эту высокую должность. Я вкладывался в них всей своей и энергией и душой для того, чтобы эти люди вложили такой порядок в других членов племени. Должен быть порядок и субординация, иначе — бардак. Да, парень. Это жестокий удар по твоему самолюбию. Он стоял пере до мной по стойке смирно. Сверлил меня яростным взглядом, но в этом взгляде не было ненависти ко мне. Он хотел что то сказать, но в силу своей немногословности он промолчал. Обиделся. Я сам знаю, что он не трус. Но оспаривать мои приказы — тоже не дело. Когда я прошу его мнения — тогда пусть его и высказывает. А тут время побежало слишком быстро, а в такие моменты приказы обсуждать нельзя. Даже моим сержантам.

— Я задал вопрос тебе, сержант. Отвечать четко и быстро. Времени нет!

— Не знаю. Ушли они совсем недавно. Если отправимся за ними прямо сейчас, то до вечера точно догоним. Скорее всего на много раньше. Они близко!

— Ладно, Ситх! Я не считаю тебя трусом. Отправь впереди нас троих своих парней. Пусть выследят этих людей. В бой не вступать! Себя не показывать Найти и доложить мне. И впредь даже не думай обсуждать мои приказы. Ты все понял? Все, бегом!

Вот уже как часа два мы крадемся на расстоянии нескольких сот метров за толпой воинов. Их отряд насчитывал около сотни человек, и это были именно воины. Воинский отряд. Это было видно сразу. Вооружены копьями и каменными топорами, несколько из них были одеты в шикарные шкуры зверей. Но более подробно, с такого расстояния разглядеть их внимательно было сложно. Они шли споро, почти бежали рысцой. Сильные мужики. Не хотелось бы с такими встречаться в бою. Но если потребуется, то у них против моих бойцов все же шансов нет. Мои, облаченные в броню и вооруженные до зубов стальным оружием воины уничтожат их, если на то будет мое желание, тем более не надо сбрасывать со счетов огнестрельное оружие. По крайней мере я на это надеюсь. Иного думать мне просто нельзя. Здесь — мои земли, и шастать тут кому попало я не позволю.

Прячась за камнями, в отрогах горной гряды мои 12 воинов как тени следовали за мной. Вдруг, мы услышали торжествующий вой. И этот вой мне не понравился. Такое ощущение, что эта толпа нашла ящик сгущенки! С очередного, покрытого огромными каменными валунами холма мы увидели приготовления к самой настоящей битве каменного века.

Более сотни мужиков, которых настигли, преследуемые нами воины, закрывая спинами женщин и детей вышли, на встречу этому отряду. Причем мужики эти были все голышом. Еле стояли на ногах. Понятно, загонщики загнали свою дичь, наконец-то. Только люди — это не волки и не дичь. Мне это не нравится. Я видел, что эти обессиленные парни готовы умереть, ничего другого им больше не оставалось. Шансов у обессиленных людей устоять против этого сплоченного отряда не было. Я не стал выбирать сторону, на которую я встану. Что тут выбирать? Ответ очевиден. Проходить мимо — я не собираюсь. Это безобразие происходит на моих землях. Убивать здесь людей я не позволю никому, особенно убивать женщин и детей.

— Брагх, Ситх. За мной! По моей команде встать за моей спиной в линию, как я вам показывал и приготовить сулицы. Вступать в бой только по моей команде. После того, как истратите сулицы, не в ступать в единоборство с врагом. Идти на врага строем и колоть копьями. Бить только строем. Запомните это! Кто ослушается приказа — жестоко накажу. Смотрите. Не подведите меня.

Мы приблизились на расстояние 50 метров от, преследуемого нами отряда, когда этот отряд уже вступил в бой с беглецами. Никакого строя и тактики я не заметил. На данный момент толпа воинов просто бежала, размахивая оружием, на этих изможденных людей. 50 метров — отличная дистанция для стрельбы из Сайги.

— Встать в линию. Приготовить сулицы! Разобрать сектора обстрела, как на тренировках. Успокоились, парни, мы победим! Или вы не верите своему вождю?

Сам я даже не мандражировал, мандраж прошел только что, и ему на смену пришла уверенность и спокойствие. Нечего бояться!

Я сел на колено и совместил прорезь прицела и мушку со спиной самого огромного воина из нападающих. К этому моменту уже около двух десятков нападающих настигли этих бедолаг.

Я спустил курок, и быстро перенес прицел на соседнего врага. Рожок в десять патронов я опустошил в считанные секунды, больше, чем одну пулю я на каждого врага не тратил.

Нападающие начали отходить от шока, когда я вставил второй десяти зарядный магазин в сайгу и немедленно открыл огонь. С 50 метров с Сайги я не промахивался. Стрелял как в тире. Враги не могли мне ничего сделать на таком расстоянии. Удивительно, что такое развитое племя не использует луков. Они были вооружены копьями и топорами, а также подобием мечей. Мечи, на сколько я понял, сделаны из дерева. Такие мечи использовались в Южной Америке и в первом тысячелетии нашей эры. К кромке лезвия такого меча крепились острые каменные пластины и такое оружие оставляло страшные рваные раны.

Около трех десятков врагов завязли в сражении с более чем сотней уставших бедолаг. Я уже положил из Сайги около двух десятков нападавших , когда они бросились на нас. Шок от грохота выстрелов дал нам значительную фору. Но, все же, враги, увидев нашу малочисленность, решили покончить с нами как можно скорее. К нам бросились около четырех десятков воинов.

— Брагх, Ситх! Сулицы! — Я дал команду своим воинам начать закидывать врага сулицами, когда до них оставалось около 30 метров. Отличная дистанция. Как на тренировках. Во врага полетело сразу дюжина сулиц. 8 человек упали, пронзенные сулицами убитыми или ранеными.

Я вставил магазин в пять патронов и успел его выпустить, свалив четверых супостатов. Один раз все же промахнулся. Супостат дернулся во время выстрела, и я задел его по касательной, но ему хоть бы хны. Все больше перезарядиться не успею. Мои парни тоже уже успели выпустить во врага все свои 36 сулиц. Свалив около двух десятков врагов. Все таки не зря мы с ними столько тренировались. Не подвели парни.

— Вперед! В копья. Держать строй. В линию. — Я напоминал своим воинам это, чтобы они в азарте боя не опустились до поединков. Если разрушат строй, то наверняка будут потери. А этого мне не нужно. Всех перестрелять я физически не успею, а уровень подготовки врага мне не известен.

Все двенадцать моих парней тесно прижавшись плечом к плечу и ощетинившись копьями шагнули на врага. Врагов перед нами оставалось десятка полтора-два. И шансов у них уже не было никаких. Они подбегали не организованно, а по несколько человек и оказывались перед ощетинившимся копьями тесным строем моих двенадцати воинов. Таким образом, благодаря строю на стороне моих воинов всегда было подавляющее численное преимущество, при общем численном преимуществе врага. Такой вот парадокс. Строй, дисциплина и правильная тактика боя — это наше все! Насаживали некоторых сразу на два, три копья. Поперечины не давали наконечникам копий увязать глубоко в телах врагов. Дружный удар копий, и руки уходят назад, резко выдергивая наконечники из тел врагов и несколько пробитых копьями тел валятся на землю. Шаг вперед, еще дружный удар, и еще несколько нападающих валятся под ноги моих бойцов. Если ловкий вражеский воин уворачивается от одного копья, то его тут же пробивает другое. Сам я наблюдал эту бойню из-за спин своих воинов. У меня длинного копья нет, а подставляться под удары их варварских мечей я не собираюсь. Ружье перезарядил, но стрелять уже не стал. Мои парни добивали уже последних врагов. Я прикинул, что если им дать щиты, и поставить второй ряд копейщиков, то такой строй сможет переколоть и сотню таких баранов. Никакого строя, никакой тактики у врагов не было и в помине. Стадо какое то. Может в поединке один на один против моих воинов у них и были шансы, но против строя нет, однозначно. Это даже не бой, а бойня.

Глава 14

Результаты боя меня порадовали. Молодцы парни. Мои 12 воинов проткнули сулицами и перекололи копьями около четырех десятков врагов. Около двух десятков перестрелял из Сайги я. С остальными тремя десятками справились беглецы. Вдохновленные неожиданной помощью, они бросились на нападающих с новыми силами. Бросались на врагов по двое-трое одновременно и из последних сил кололи их своими копьями, правда без наконечников, а только обожженные на костре. Но эта победа далась им дорого, не менее половины мужчин из этого отряда погибли или были тяжело ранены и уже не встретят следующий рассвет. Я прикинул, и получалось, что в живых и с легкими ранениями осталось не более шести десятков воинов. А также полторы сотни ослабевших и уставших женщин и детей. При чем совсем маленьких не было. Видимо, совсем малыши погибли при переходе. Из этой толпы можно выбрать десятка два три парней 12-14 летнего возраста.

Оказалось, что четверо пришедших ко мне с Брагхом мужчин, тоже когда то бежали с юга, и были знакомы с наречием народа, к которому принадлежали и беглецы, и их преследователи. Впрочем, в этом наречии было очень много знакомых слов из местного языка, языки были родственными. Но понимал я их с пятого на десятое.

-Саня, иди сюда. — Я позвал одного из наиболее башковитых воинов Брагха, который о чем то оживленного беседовал со спасенными нами людьми.

— Я так понимаю, ты хорошо знаешь их язык?

— Да, вождь. Я жил в тех землях когда то, пока не пришли воины и не увели в рабство большую часть моего племени. Мне с несколькими охотниками удалось бежать. Но языки одни и те же, только говорят они немного по-другому.

— Понял. Я помню, ты рассказывал об этом. Приведи сюда их предводителя. Я хочу с ним поговорить. Будешь помогать в разговоре, если я что то не пойму. Я понимаю не все их слова.

— Сиум! Иди сюда. С тобой будет говорить наш вождь! — один из парней, с которыми только что разговаривал Саня подошел к нам. Смотрел он на меня настороженно, но страха я не видел. Наверняка, думал, раз сразу не убили, то на вряд ли будут убивать. Тем более мы их спасли от казалось бы неминуемой смерти.

— Меня зовут Сиум. Спасибо, вождь, за спасение наших жизней. — Он тщательно проговаривал слова. Вокабуляр у наших языков, на сколько я понял, был сильно похож. Но сильно отличалось произношение. Было понятно, что корни языка — одни и те же. Но когда они тараторили что то слишком быстро, то понять их было сложно.

— Меня зовут Алексей. Я вождь для этих людей и этих земель. — Я показал на своих бойцов, которые стаскивали павших врагов в кучу и деловито перебирали трофеи. — Кто вы? И что вы делаете в моих землях? — Я сразу решил поставить все точки над и, и показать им кто здесь хозяин. Хотя, эти земли назвать своими — можно только с очень большой натяжкой.

— Мы беглецы с юга. Мы не знали, что эти земли твои. Сейчас мы не можем покинуть твои земли. Ты видишь сам, что мои люди ослаблены от долгого перехода и голода. Разреши нам поохотиться на твоих землях, отдохнуть и набраться сил. Потом мы уйдем дальше на север. Но если ты разрешишь остаться под твоей защитой, то за это мы будем тебе отдавать часть нашей добычи. Сколько — сам назовешь.

— На моих землях один закон! Мое слово! За нарушение закона — наказание смерть! За исполнение этого закона, я даю защиту своим людям. Если ты и твои люди согласны с этим, то я возьму вас под свою защиту. Иди и обсуди это со своими людьми.

Он опасливо посмотрел на мою Сайгу и оглянулся на моих воинов, которые выглядели очень грозно по сравнению с этими голодранцами.

— Мои люди согласны. Нам некуда деваться. Возможно, через какое то время за нами пошлют следующий, более сильный отряд. Этот, вы сами видите, — он бросил взгляд на гору трупов, — уже не вернется.