— Гарантию отсутствия нападений на людей будьте любезны, в таком случае, — отослал я эмоцию ехидного оскала и переступил доспехом с ноги на ногу, благо сожрал в себе структуру варпа.
— Тысячу? — вопросительно выдал поморщившийся божок, кивнув чему-то своему на моё движение.
— Век, — сделал контрпредложение я. — И вообще, Цегорах, вот скажи мне такую вещь. За десять тысяч лет многое поменялось: демоны, тау, орки. Ты понимаешь, что Империум защищает твоих прародителей от всего этого? — уточнил я.
— Демоны, — скорчил ехидную и презрительную гримасу шут.
— Понятно, придумали что-то, — ослепительно улыбался, светя и в материуме. — А Тау, очевидно, ваш же проект. Прекрасный план, — покивал я шлемом. — Вот только, прислуга древних не предназначена править. Думать и планировать — не для эльдар, — спесиво бросил я. — Орки, дражайший шут. И плодятся они не раз в век, — ехидно напомнил я. — Вам просто не будет места, а галактика отойдёт оркам. Вы не справитесь, как и Тау. И да, кстати, серым эльдары в варп не сдались, со всей вашей утончённостью и древностью. Поставят к станку, пахать на всеобщее благо. Возможно, не руками, а другими местами, — уточнил я. — Но это будет конец эльдар, как культуры, да и расы, по большому счёту, — припечатал я. — А главное — в Галактику движется новая радость.
— И какая же? — ехидно оскалился шут, но в свете и ветре на грани чувствительности чувствовалось сомнение.
— Биоцивилизация, практически иммунная к варпу. С роевым сознанием. Они сожрали, как минимум, соседнюю галактику. Совсем, Цегорах, полностью всю жизнь. Голый камень и плазма, ни бактерий, ни вирусов. Мёртвое пространство, — вдохновенно врал я. — И их у нас некому, кроме Империума Человечества, остановить, — припечатал я.
— Так вот, где ты был, — пожевал губами шут. — Я бы тебе не поверил, но ты не врёшь. И шуток не понимаешь, — ни за что, ни про что обидел хорошего меня ушастый. — Что ты хочешь? — цепко уставился он на меня.
— Ничего, Арлекин. Я ничего не хочу, кроме того, что бы твои прародители не мешали. Моё мнение, что единственный шанс выжить расе эльдар — принять своё предназначение. Стать теми, кем их создали. Помощниками, секретарями…
— Подстилками мон’кеев, — преувеличенно серьёзно покивал ушастый.
— А что, сами против? — не без ехидства вопросил я. — А с Тау… — покачал я шлемом, — ничему обслуга не учится, мало было Слаанеш, — укоризненно покачал головой я. — Впрочем, это ваше дело. Но, мешая Империуму сохранить галактику в целости, остроухие отродья лишь близят свою гибель, — яростно отмыслеэмоционировал я. — И варп подери, если ценой спасения нашего дома будет уничтожение каждого эльдара — я сделаю это! — проревел я. — Не стойте у меня на пути! — бурлил я подпершей меня свячёностью и сиял белым светом.
А пока я брал себя в руки, успокаивая нездоровые порывы, шут с ехидством взирал на меня. Правда, сомнения и, если не страх, то опасения явно окружали его. Хотя, мог и врать, бог-трикстер, как-никак.
— Я тебя услышал. Прощай, — с этими словами он развернулся и потопал по тропинке.
— Не смешно, — буркнул-отмыслеэмоционировал я.
— А по моему — очень смешно, — полуобернулся с оскалом Цегорах. — Спрашивай, — правильно интерпретировал он. — Последний вопрос.
— Вект. Почему ты его сдаёшь? — спросил я. — Вроде бы, он усмирил тех из друкари, что явно поклонялись четвёртому. Что за договор?
— Сколько вопросов, — гадствовал ушастый. — Впрочем, ладно. Ты правильно понял о той-что-жаждет, но теперь Вект рушит Паутину, впускает внутрь демонов. Устраняет своих конкурентов, — хмыкнул арлекин.
— А ты сам призвать его к ответу не можешь, — понял я. — Ну, тогда считай жизни тех тёмных эльдар, что подвернутся под руку, платой за решение ТВОИХ проблем, — припечатал я божка.
— Как скажешь, Инквизитор Священной Инквизиции Империума Человечества Терентий Алумус, — ехидно выдал шут и перенёсся непонятно куда.
Кхм, это меня тут развели? Глумились и веселились, или шут просто сказал, что знает, кто я? Вот ведь сволочь остроухая, мыслил я. Вообще, вёл я себя чрезмерно агрессивно и нагло, даже сорвался. Но дело в том, что мне было… страшно. Очень страшно. Впервые я такой ужас испытывал, за всё время пребывания в Империуме… да вообще за всю жизнь, если разобраться. А чтоб не быть блеющим и пускающим сопли идиотом, я знал лишь одно лекарство от страха. А контролировать всё и вся, вдобавок, с безумным желанием поглотить божка, у меня полностью не получалось, вот и срывался.
Ладно, главное — разошлись бортами, а причина этого не так важна. И варп я в эту поганую Паутину сунусь, пока не смогу вращать на нефритовом стержне всё и вся! И, если это чудовище “слабейшее”, то четвёрка меня начинает пугать… Хотя нет. Страх убивает разум. Опасаться, остерегаться — это разумно. Но бояться эти отрыжки больного воображения я не буду. И этого хмыря ушастого тоже. И пну его как-нибудь в тощий зад, посулил я шуту светлое будущее.
Да и принялся поглощать стазисное колдунство внутри Кристины. И, стоило только освободить голову, свет и ветер пронзил бешеный визг:
— Это Смеющийся, Терентий, бегите!!! — ударило мне в сознание.
— Он ушёл, Кристина. Ты цела, я цел, — отсылал я успокаивающие потоки света и ветра тереньтетке.
— Ушёл, — ошарашено выдала она, и бухнулась на колени, как только исчезло поле. — Великий, я так благодарна…
— Встань! — ожёг я её неудовольствием. — Как меня зовут?
— Терентий Алумус, простите Ве… Терентий, — как побитая, встала Кристина, и мне стало немного неудобно. — Спасибо вам, Терентий.
— Не за что, — буркнул я. — Так, всякой пакости в округе не наблюдается. Кристина, маяк мы оставить не сможем. Так что, бери оба маяка, и активируй над башней Векта. Он сейчас там, — мысленно оскалился я. — Тотчас после активации — ко мне и проведи нас в имматериум.
— По слову вашему, Терентий, — собралась девчонка.
Мигнула порталом, оба контейнера исчезли с ней. А через секунду положила руку на мой доспех, и противная архитектура Комморры сменилась переливами света и ветра имматериума. Вот, признаться, я бы тут побултыхался-подумал, попробовал привести в порядок потрёпанные явлением всяческих божков нервы. Да и тело начинало чувствоваться и немного слушаться, но явно как что-то до упора отсиженное, в которое только-только пустили кровь.
Но у Кристины были чёткие инструкции, составленные ещё при составлении нашего плана, так что в имматериуме мы не задержались. Правда, в момент перехода я вроде бы почувствовал некое искажение, и даже услышал противный смешок. Не факт, что так и было, а мне не почудилось. Но и не факт обратное, судя по последующему.
Дело в том, что попав в материум, мне пришлось размахивать не до конца активированными грозовыми когтями. Спасибо Редуктору, что функционал силового кастета они и в недоактивированном состоянии имели. Ну и то, что моё сознание пребывало в сопроцессоре, также немало мне помогло. Поскольку Кристина на этих злогребучих порталах явно выдохлась и тормозила (ну, или “шуточка” одного гнусного остроухого типа была гораздо более гнусной, чем казалась на первый взгляд).
Так что, после размахивания кулаками, обогащенный в ощущениях противным покалыванием, я остановился и начал материться. А через пару минут мата даже грязно выругался, два раза. Тем временем Кристина виновато отмыслеэмоционировала:
— Простите. Терентий…
— …в остроухую задницу, через триста тридцать три легиона, с размаху, с притопом и прихлопом драли, — всё же закончил я обращённое к одной сволочи пожелание. — И да, ты тут не причём, Кристина. Ты что, не почувствовала искажение? Это этот шутник, чтоб его Слаанеш драло в процессе поглощения… — тут я остановился, выдохнул, и, счищая грибо-мозговую эмульсию с грозового когтя продолжил. — Цегорах это, шутник придурочный. Доберусь до него, как-нибудь, и тоже пошучу, — посулил я.
И продолжил счищать гадость с когтя. И да, это ТОЧНО, мать его, не Булава Инквизиции. А какая-то планета с грибами орочьими, поскольку первое, что я увидел при выходе из варпа, это противную зелёную и клыкастую морду. Венчающую здоровенное, сгорбленное и мускулистое тело. Это ещё хорошо, что он один в округе.
Развели ксеносов, куда ни плюнь, а там мерзости этой полно, злопыхнул я. Огнём их жечь, пакость такую!
Так, ладно, успокоил я свячёность и себя. Первое, надо уточнить, где мы находимся, и нет ли вокруг орков.
— Кристина, есть ли в округе зелёные, и можешь ли ты связаться с астропатами Булавы? — уточнил я.
На что девчонка на полминуты закрыла глаза, эманируя светом и ветром, после чего выдала мне такой расклад:
— Орки есть, от километра до полутора в том направлении, — указала она. — И на планете их очень много.
— Планета человеческая? — уточнил я.
— Человеческая, Терентий. Правда, я не знаю, какая точно, но попробую связаться с местными. А вот с Булавой не могу, — виновато потупилась она. — И Астрономикона не видно. Какая-то пелена…
— Грибные шаманы, — понимающе откомментировал я. — Значит, вааагх, — с подозрением уставился я на тоненькую оболочку свячёности вокруг своей персоны.
— Я могу увести нас в имматериум, мы сместимся и… — начала было тереньтетка.
— Пока подожди. И выясни, что тут происходит, — мысленно вздохнул я. — Всё же я — Инквизитор Империума Человечества, как мне одна остроухая, божественная сволочь, чтоб ей бубенцом подавиться, недавно напоминала.
А пока Кристина связывалась с местными, я сидел и подводил итоги. Итак, маяк активировался, Кристина это чувствует, по Комморре отбомбились и, скорее всего, ушли в нормальный космос. Если этот шутник тупой ещё и над нашими не “пошутил”. Но, если пошутил, то я его не пну. А натурально порву на эльдарский флаг, а шкуру на барабан пущу. Может, не сию секунду, но точно подготовлюсь, найду и сделаю: плохо, больно и недолго.
Так что исходим из того, что фаза операции "раз" удалась. Повторного визита к садистам не будет, что жаль, но терпимо: мы и так сделали более, чем Империум за всё время своего существования.
Хотя, если по большому счёту, несмотря на гнусность друкари, для Империума они — мелкое неудобство. И не сделали подобного нашему рейду не потому, что не могли, а потому что и без ксеносов конкретного сорта проблем валом. И выходит, то, что мы сделали, важно и нужно, но никаких “глобальных изменений к лучшему” не принесёт. Хотя, десятки, а то и сотни планет, не подвергшиеся нашествию остроухой погани — это хорошо. Не более, но и не менее. Просто хорошая работа Инквизитора, ухмыльнулся я.
Так, далее: что-то меня не тянет в “высшую лигу”, в ближайшие лет сто уж точно. Этот остроухий хмырь меня мог… много чего сделать. Пусть даже не варпом непосредственно, но прибить он меня мог косвенными проявлениями влёгкую. В Цегорахе концентрация энергий такова, что он больше напоминает мир в самом себе, нежели какое-то разумное существо, пусть и могущественное.
И, наконец, его “ответы”. А вот ни беса это могут быть не ответы, вот в чём дело. Аспекты Цегораха — шутки и обман. И в то, что охренительно продуманный я могу на равных общаться и видеть насквозь многотысячелетнее божество… Ну, скажем так, моё Чувство Собственного Величия не простирается настолько далеко.
В принципе, меня, как я уже прикидывал, ушастые с Йандена вполне могли поиметь и использовать. Так что всё сказанное и надуманное мной — вполне может быть “шуточкой” Цегораха. При этом, может и не быть, но всерьёз воспринимать сказанное, а уж тем более “намёкнутое” Шутом — глупо.
И со своей свячёностью надо реально пристально и постоянно работать. Эта пакость меня пару раз реально чуть не толкнула бить морду богу, охреневая в атаке! Это не дело, и тут надо активно задействовать упражнения псионика: очень уж там удобные и удачные решения как раз в разрезе самоконтроля и самопознания.
А вот желание подзакусить богом — чёрт знает откуда. Я, за всё время пребывания тут, кроме травы варпа, ничего демонического не жрал. А вот Цегорах вызывал явные кулинарные порывы, как и его колдунство. Не стремление развеять и порвать, а именно поглотить. И, ни черта мне это непонятное желание не нравится — судя по всему, это некий путь в божественность, который… только идиотам нужен. Врал или не врал шут насчёт своей природы — чёрт знает. Но бытие божеством — это психологическое рабство, навязанное божественным аспектом и верующими.
Собственно, если взять тлетворного депресняка Нургла — он ВЫНУЖДЕН воплощать аспект радости, по причине сожранного божка. И вот ни черта ему это, скорее всего, не нравится, хотя на его проблемы мне плевать. Вообще, “святость” — это та же божественность, лёгкая версия. Навязанные извне мысли, желания, стремления. Переформатирование личности, зависимость от верующих.
И есть у меня подозрение, что от именно этого воздействия имматериума у меня защиты толковой нет. Точнее, уверенность, а не подозрение, основанная на статистике и объективной реальности. Недаром Импи, за которого шут меня принял (или “пошутил”, что принял, варп этого ушастого знает), везде, где мог, орал, что “он не бог”. Публично, массово, и всячески боролся со своим обожествлением.
Это мутанты всякие еретические, типа Лоргара, пусть в божки лезут. Судя по всему, генный эксперимент Импи с несунами вышел провальным. Порок ума, религия головного мозга в терминальной стадии.
Так, с этим разобрались, копаться в деталях будем потом. Ну и в Паутину я теперь не ходок долгое время, логично заключил я, вопросительно уставившись на почти подпрыгивающую Кристину.
— Алицифера, Терентий, аграрная планета Алицифера. Сегментум Ультима, — уточнила Кристина.
— Неслабо мы промахнулись, — аж присвистнул я. — И что тут? — поинтересовался я.
— Месяц назад стал меркнуть свет Астрономикона, а две декады назад в системе появился скиталец орков, — докладывала Кристина. — Астропатической связи нет, при ухудшении местные о подмоге не просили. Меня приняли за подмогу, — фыркнула она. — Прибывшую из-за пропавшей связи.
