Поскольку у нее не было намерения оставаться в этом месте до конца своей жизни, Чику решила, что стоять — отличная идея. Она поморщилась, когда ее вес пришелся на пострадавшую ногу, но это было терпимо. Броня скафандра, очевидно, защитила ее от серьезных повреждений.
Женщина была права, сосредоточившись на голове Чику: это была единственная по-настоящему уязвимая часть ее тела.
Женщина была ниже ростом, чем Чику, хотя и сильной для своего роста. Она поддерживала Чику до тех пор, пока та сама не смогла обрести равновесие, затем отступила назад, скрестив руки на груди. Она была одета для полевых работ, как агротехник или ботаник: обтягивающие коричневые леггинсы, сапоги до бедер со множеством дырочек для шнуровки, коричневый свитер с короткими рукавами. Поверх свитера она надела повседневный жилет серовато-коричневого цвета с множеством карманов и подсумков.
— Расскажи мне, что произошло несколько дней назад.
— Произошел взрыв, — сказала Чику. — В камере Каппа или во внешней оболочке Каппы. Пробит корпус. Физический эксперимент пошел наперекосяк.
— Насколько серьезны были повреждения?
— Довольно плохо, но могло быть намного хуже. Последствия были ограничены Каппой, и у нас там было не так много людей. Все еще потеряно более двухсот человек, но если подумать, сколько еще могло бы быть, если бы взрыв произошел в одном из центров сообщества... Хотя это все равно большое кровавое месиво.
— А как ты сюда попала? Это не может быть совпадением, так скоро после взрыва.
— Мы искали выживших. И доказательства. В основном улики. В процессе я обнаружила... — Чику колебалась. — Что-то, чему не место. Я проследила за этим, и это привело меня сюда. Где бы это ни было. — Она сделала несколько шагов, сначала прихрамывая, затем с нарастающей уверенностью. — Не обращайте на меня внимания: как вы сюда попали? Вы должны путешествовать между этой палатой и остальным "Занзибаром".
— Не могу сказать, что это вошло у меня в привычку.
— Но я знаю вас. Уверена, что видела вас где-то поблизости. Вы, очевидно, не можете жить здесь все время.
— Почему бы и нет?
Чику огляделась. Там не было никаких зданий или сооружений; фактически, вообще никаких признаков цивилизации, кроме летательного аппарата — того, что женщина назвала своим "самолетом", — покоящегося на толстых черных колесах в нескольких десятках метров от них. На земле он выглядел удивительно спокойным и безобидным.
— Здесь ничего нет. Ни удобств, ни домов, ничего. Вы не можете жить за счет деревьев и дождя.
— У меня скромные потребности.
— Вы имеете какое-нибудь отношение к слонам?
Женщина выглядела довольной. — Ты их видела, не так ли?
— Только мельком. Я знаю о наших слонах, и на борту не должно быть скрытой группы, о которой никто не слышал. Сколько их там?
— Около пятидесяти. Цифры растут и уменьшаются.
— И вы их хранитель?
Женщина слегка поморщилась. — Я присматриваю за ними, если ты это имеешь в виду. Хотя я предпочитаю думать, что мы делим это пространство на равных условиях.
— Вы сказали "мы" тогда, когда говорили о том, что вы назвали этой палатой, так что здесь должны быть и другие люди.
Женщина склонила голову набок, прежде чем кивнуть в знак согласия. — Я так и сказала.
— Сколько вас здесь живет? У вас должны быть лекарства, еда, основные удобства. Вы выглядите здоровой.
— В отличной форме, если не считать некоторых проблем с памятью. Но здесь только я, и я не очень часто выбираюсь в остальную часть корабля. Я спрошу еще раз: зачем вакуумный костюм? В туннеле упало давление? — Затем она закрыла глаза, как будто что-то, что должно было быть вопиюще очевидным, только что щелкнуло в пространстве. — Конечно, происшествие, о котором ты упомянула. Если она высосала весь воздух из Каппы, то, вероятно, опустошила и туннель доступа.
— Наверное, именно это и произошло. Этот туннель — единственный вход и выход?
— Единственная связь с Каппой. Но есть и другие туннели.
Чику изумилась. Это стало еще одним ударом по ее уверенности, когда она узнала, что "Занзибар" пронизан этими скрытыми туннелями, десятилетиями хранившими секреты, погребенные в скале. Она спросила: — А где выходят остальные?
— Я не помню всех деталей. Однако вход, который ты нашла, был скрыт до этого несчастного случая?
— Я бы никогда не нашла его, если бы не обвал.
— А твои коллеги... они не надолго отстанут от тебя? Ты ведь пришла не одна, не так ли?
— Будет ли иметь какое-нибудь значение то, что я вам скажу? С таким же успехом вы могли бы делать то, что собираетесь делать сейчас.
— И что бы это могло быть, в точности?
— Убить меня или держать здесь заложницей, я полагаю. Потому что вы, очевидно, не хотите, чтобы кто-то еще знал об этом месте.
— Я совершала некоторые экстремальные поступки, — задумчиво произнесла женщина. — Но убивать — это не по моей части. Я бы предпочла, чтобы мы пришли к взаимовыгодному соглашению.
— Вы могли бы начать с того, что назвали бы мне свое имя. Я знаю, что мы уже встречались раньше.
— Ты знаешь меня в лицо, вот и все. Ты, наверное, видела его тысячи раз на статуе на территории здания Ассамблеи.
Тогда Чику увидела это.
Женщина была права: ее лицо было поразительно похоже на лицо бронзовой отливки. Немного моложе, волосы короче, но в остальном безошибочное сходство.
— Значит, вы одна из нас. Экинья.
— Не только одна из вас, Чику. Я Юнис Экинья.
Чику покачала головой. — Вы лжете или вводите в заблуждение.
— Признаю, что правда может быть немного сложнее, чем кажется. — Женщина склонила голову набок, глядя на ожидающий самолет. — Я должна настоять на том, чтобы проявить к тебе элементарное гостеприимство. Ты пойдешь со мной на "Сессну"?
Чику понятия не имела, что означало это последнее слово. Возможно, это было любимое женщиной название самолета.
— Пойдем, отсюда всего несколько шагов, а потом ты сможешь познакомиться с остальными, и я обещаю, что верну тебя обратно в назначенное время.
— Как насчет того, чтобы сначала найти мой шлем? — сказала Чику. — Тогда я приму решение.
— Превосходное предложение.
Женщина нашла шлем очень легко, как будто всегда знала, где он лежит. Она подобрала его с земли, как мяч для регби, и бросила в сторону Чику. Та неловко поймала его, удивленная силой, которую женщина вложила в бросок. Чику покрутила шлем между перчатками. Он выглядел целым, если не считать небольшого количества грязи, пыли и нескольких царапин, которые вполне могли появиться до ее падения.
Она сомневалась, что с ним что-то не так, но решила пока не надевать его.
Пропеллер превратился в размытое пятно, похожее на стеклянный диск, прикрученный болтами к передней части машины.
— Как вы назвали эту штуку? — спросила Чику, разбираясь со сложным расположением ремней и защелок внутри машины. В ней пахло жаром, кожей и старостью.
— "Сессна", — сказала женщина. — Это старая масайская фраза, означающая "чрезвычайно надежная вещь". Она уже довольно давно в нашей семье. Конечно, за эти годы было несколько улучшений — разрежь его, он почти кровоточит. Он вырастил себе совершенно новую самовосстанавливающуюся нервную систему — проникшую во весь корпус самолета, укрепляя его, залечивая микротрещины.
Они отскочили от земли на небольшое расстояние, прежде чем подняться в воздух. Чику казалось, что самолет балансирует на качающейся башне из матрасов, а не летит.
— Я удивлена, что вы видите в этом необходимость, — сказала она. Шлем лежал у нее на коленях, похожий на яйцо. Ей стоило немалых усилий втиснуться в крошечную кабину пилота.
— Необходимость в чем?
— Чтобы летать. Нигде на "Занзибаре" не так далеко, как где-либо еще.
— Дело не в необходимости летать. — Женщина резко дернула ручку управления, поворачивая их вправо. — В любом случае, считайте, что для вас это большая честь — эта машина раньше принадлежала Джеффри.
Чику смутно припомнила какой-то образ своего престарелого дяди, фотографию, приколотую к его поздним картинам со слонами — Джеффри, стоящий рядом с похожим на игрушку белым летательным аппаратом на фоне выбеленного солнцем вельда. Скорее из недоверия, чем из почтения, она прикоснулась к мягкому изгибу консоли кабины пилота, задаваясь вопросом, может ли это быть правдой. Был хороший шанс, что каждое слово, произнесенное этой женщиной до сих пор, было ложью.
— Давай кое-что проясним. Вы не можете быть тем, за кого себя выдаете.
— Почему бы и нет?
— Потому что я знаю свою историю. Вы умерли где-то в глубоком космосе. Мне... Я... одна из нас... мы отправились туда, чтобы найти вас. Но Чику Ред так и не вернулась. Вы никак не могли оказаться на "Занзибаре" — физика этого не допускает. Вы увели "Зимнюю королеву" в совершенно другом направлении.
— Ты только что сказала "одна из нас"?
— Это сложно. Но дело в том, что вы не можете быть здесь. Это просто не работает.
Они пролетали мимо отвесной каменной стены, которую Чику видела с тропинки. Теперь она поняла, что ее серый блеск был результатом не погоды или геологии, а колонн плотных надписей, нанесенных на нее с нуля. Они были выполнены с поразительной аккуратностью и регулярностью. Она моргнула, пытаясь сосредоточиться на деталях. Надписи напоминали безумные иероглифы.
"Сессна" снова накренилась.
— Что ж, насчет физики ты права. Хотя, если бы кто-то и мог это провернуть, то, вероятно, это была бы я.
— Вы не Юнис. Может быть, вы бредите — некто по имени Юнис, которая немного похожа на моего предка, но это не делает вас ею.
Женщина направила самолет к тому, что казалось тупиком на границе долины. Помещение имело форму ванны: полоса ровной земли, окруженная со всех сторон возвышающимся рельефом. Юнис — Чику решила, что пока она будет думать о ней именно так — опустила рычаг вниз, чтобы нырнуть носом "Сессны", а затем резко накренилась, чтобы проскользнуть между двумя скальными образованиями, похожими на коренные зубы, которые, казалось, были готовы скрежетнуть друг о друга путаницей растительности, заполняющей промежуток между ними. Удивительно, но впереди в стене зелени была дыра, и самолет проскользнул сквозь эту зеленогубую пасть с зазором, казавшимся простыми атомарными монослоями. Чику услышала быстрый шелест листвы, срываемой крыльями, и яростное вращение пропеллера. Она уткнулась в свое шейное кольцо. "Сессна" соскользнула вниз по короткому соединяющему проходу в грубо отесанной скале, который был шире, чем в высоту, а затем они оказались снаружи, свободно перелетев в другое пространство.
— Боже мой, — сказала Чику, силясь оглядеться по сторонам. — Где мы сейчас находимся?
— Это все та же камера, — сказала Юнис, — просто разделенная на три доли. Ты вышла в середине. Вверх по склону долины к соединительному проходу ведет тропа, достаточно большая для слонов, но это долгий путь, а лететь быстрее. В конце концов, у "Сессны" есть свое применение.
Чику увидела внизу более густые заросли леса, то же голубое небо, перечеркнутое полосами черноты вверху. Юнис яростно накренила "Сессну", теряя высоту и скорость по крутой спирали. Они скользили над верхушками деревьев, затем проложили безрассудный, петляющий курс через сам полог. Юнис была так спокойна, как будто проделывала это миллион раз, работая рычагом и размахивая крыльями, выправляясь и перестраиваясь заново быстрее, чем Чику могла подумать.
Юнис наконец посадила самолет на ровном участке земли, где трава была вытоптана до голой сухой почвы. Они сошли с самолета.
— Если тебе удобно в этом костюме, я не буду с тобой спорить, — сказала Юнис, беря самолет за хвост и поворачивая его так, словно он был сложен из бумаги. — Но я не собираюсь причинять тебе вреда. Причинять тебе вред было бы бессмысленно, но больше всего скучно. — Она властно добавила: — Пойдем.
— Куда?
— Если я собираюсь быть радушной хозяйкой, то, по крайней мере, могу предложить тебе чай. И шанс познакомиться с остальными.
Она направилась в лес, и Чику последовала за ней, ее любопытство взяло верх над страхом. Они прошли немного между деревьями по пыльной тропинке и вскоре вышли на поляну. Жилище занимало середину площади, окруженное чем-то похожим на сад. Дом представлял собой лист клевера с четырьмя шатровыми куполами серовато-коричневого цвета, боковые стороны расстегивались на молнию и были откинуты назад. Внутри тенистых палаток Чику увидела мебель — столы и стулья, шкафы и полки — и огромный ассортимент инструментов. В углу, ссутулившись, стоял прокси древнего дизайна.
Юнис предложила ей занять место за одним из столиков. Сиденье было хлипким, представляло собой металлический каркас с натянутым на него брезентом. Чику осторожно села, все еще в своем вакуумном костюме. Все вокруг нее выглядело скрупулезно ухоженным. Тут были медицинские наборы, коробки с пайками, разрозненное хирургическое оборудование, детали вакуумных костюмов. Свидетельство тщательного ремонта и изобретательной импровизации.
За палатками раскинулось нечто, похожее на травяной сад: аккуратные композиции из культурных растений в деревянных рамах и шпалерах. В этом не было ничего красивого или декоративного — для этого все выглядело слишком методично.
Юнис вскипятила воду и поставила перед Чику металлическую чашку с чаем. — Выпей чаю, — сказала она тоном, не терпящим возражений. — Это не причинит тебе вреда, и в нем есть кое-какие снадобья, которые помогут справиться с порезами и синяками.
— Зелье.
— Просто выпей. Я вызвала танторов — они скоро будут здесь.
Чику отхлебнула обжигающего зеленого напитка. Он был не так отвратителен, как выглядел.
— Полагаю, это и есть те "другие", о которых вы говорили ранее? Они как-то связаны со слонами?
— Это слоны, — сказала Юнис, подчеркнув это заявление озорной улыбкой. — Пока ты была без сознания, я позволила себе вольность — взяла образец крови. Ты казалась Экинья, и капсула не должна была доставлять тебя сюда, если это не так, но мне нужно было убедиться. Анализ подтвердил, что ты и есть Чику Экинья, как ты утверждаешь. Или, по крайней мере, очень близка к ней.
— И что вы хотите этим сказать?
— Ты своего рода клон — на всей твоей ДНК есть коммерческие отпечатки пальцев. Ты как книга, из которой вырвали все страницы и снова вставили обратно. Ты была продублирована кем-то или чем-то, называемым Кворум Биндинг. Имеет ли это отношение к Чику Ред, о которой ты упоминала ранее?
— Я действительно чувствую, что это вы должны отвечать на вопросы.
— Трудность в том, что у нас обеих интересное прошлое. Как насчет того, чтобы немного и дать, и взять?
Чику решила, что она мало что теряет от полной честности, как бы ей ни было неприятно возвращаться к своей собственной истории. — Вы правы насчет Кворум Биндинг. В любом случае, это ни для кого не секрет. Когда мне исполнилось пятьдесят, я превратилась в трех человек — себя, Чику Ред и Чику Йеллоу. Две из нас — клоны оригинала, но нет никакого способа узнать, кто есть кто. Для остальных я Чику Грин, но я думаю о себе только как о Чику.
